Разумов щелкнул языком и громко выдохнул:
– Приехали.
Пока спускались по дорожке, Анна все думала, как вернуться к разговору о сестре и побольше узнать.
– Она на меня сегодня так странно смотрела, я даже испугалась.
– Кто? – фальшиво переспросил проводник и прибавил ходу.
Анна подбежала. Дурак или притворяется?
– Настя. Ты специально делаешь вид, что ничего не понимаешь?
Денис промолчал, сжав губы так, словно боялся сказать лишнее.
– Ладно, я бы не лезла, но она говорила обо мне, – Анна начинала злиться. Мало того, что шеф послал на невыполнимое задание, так и еще поперек горла встала девчонка со своими предсказаниями. И с Денисом что-то случилось, он ощутимо отстранился. Словно никакого поцелуя под дождем, никакой романтики и теплоты. Может последнее и правильно, но на остальное Анне нужны были ответы.
– Не стоит слушать лепет десятилетней девочки, – сказал невозмутимо. Разумов и остановился. – Мы пришли.
Анна окинула беглым взглядом местность, но не заинтересовалась. Сейчас ее больше тревожил разговор.
– Почему ты говоришь со мной так, словно я провинилась? Денис, ты избегаешь взгляда, ты не хочешь говорить. Зачем повез сюда? Я виновата перед тобой?
– Нет, это не так! Я просто хочу, чтобы ты не лезла в мою жизнь, вот и все! – повысил голос Денис. Густые брови почти коснулись переносицы, а в глазах пылал огонь печали.
Анна ошарашенно отошла в сторону. Когда это она лезла? Не он ли ее целовал? Не он ли успокаивал и обнимал на лавочке? И этот танец – полный нежной страсти. Тоже не он? Видимо, все это отработка заказа. Только по-своему. Да и что беспокоиться? Сама же собиралась уезжать.
Савина поджала губы, достала камеру и стала машинально снимать все подряд.
Жара усиливалась, хоть и близился вечер. Становилось тяжело дышать.
Между вершинами гор вдалеке простиралась долина, покрытая густым белым туманом. Анне показалось, что где-то там затерялась ее душа: такая же мрачная и пустая.
– Прости, что крикнул, – вдруг произнес Денис. Шорох травы под его ногами заставил Анну напрячься. Не нужно подходить к ней! А Разумов продолжал: – Настя с детства на учете у психиатра стоит. Она многих пугает. Не думал, что вы встретитесь даже случайно. Тем более два раза. Извини меня.
Возможно причина поведения Разумова не в ней, а в семейных проблемах? А она тут начала его осуждать за скрытность.
Прижала к груди камеру и подняла тяжелый взгляд на Дениса. Он не увел глаза, не отвернулся. Было сложно понять его состояние: он будто закрывался ширмой – холодной и твердой, как настоящий изумруд.
– Я поняла. Прости, не хотела надавить на самое больное… – Савина отвернулась и прошла по полю вперед, чтобы сфокусировать камеру на далеком тумане.
– Кстати, там находится долина и озеро, – подсказал Денис.
Анна вздрогнула.
Довольно мрачное место. Будто соткана огромная ткань-саван, что укрыла землю от палящего солнца.
Денис продолжал, сухим и надломленным голосом:
– По прогнозу дождей не обещают, так что завтра уже пойдем, чтобы побыстрее с этим покончить.
Последнее он сказал порывисто, и Анне показалось, что не с походом хочет быстрее покончить, а с ней. Подавила плохое предчувствие и продолжила снимать.
Стало слишком душно. Хотелось пить и футболка неприятно прилипла к телу.
– Вот и хорошо. Осталось всего ничего, – запоздало процедила Анна. Неестественная дрожь побежала по руке и спряталась под футболкой в районе солнечного сплетения.
– Ты пока фотографируй, а я схожу к машине, воды принесу, – как ни в чем не бывало сказал проводник.
Анна не ответила – горло сдавило слезами. Зачем она позволила себе симпатию, зачем вообще согласилась на задание? Почему сейчас в голове настоящий ураган мыслей? Куда все это выбросить?
Денис постоял немного, а потом, все же, ушел.
Надо брать себя в руки, что это ты раскисла, Савунья? Нюни пускаешь! А ну, прекращай!
Чтобы немного развеяться, она побежала по склону вниз. Добравшись до пары деревьев, приникла к одному из них. Вдох-выдох! Сегодня надо закончить с фотографиями и отправить их на сток, да и выслать архив с паролями маме. На всякий случай. Если с Анной что-то случится, мама сможет вывести средства со стоков.
От нелепых мыслей хотелось кричать. Савина прикусила губу и заморгала, смахивая накатившие слезы.
За деревьями резвилась узкая река. Вода бурная, берег каменистый. Анна спрятала камеру и, аккуратно пройдя по траве и камням к берегу, склонилась умыться. Намочила волосы и охладила водой уши: в голове посветлело. Хотя камень из сердца никак не вытащить.
Оглянулась на верхушку склона, где, по идее, должен уже появиться проводник. Но его не было.
Издали послышался легкий цокот тамбуринов. Что опять? Нет-нет!
Анна прислушалась. Еле-еле напевала знакомую мелодию флейта, аккуратно подрагивала перкуссия. Звучало вроде не в голове, а издали. Точно! Где-то справа, за деревьями. И что там может быть?
Пройдя по берегу, Савина свернула под тень деревьев. Еще несколько метров и музыка стала чуть громче и настойчивей.
Пробравшись через негустые насаждения, Анна вышла на небольшую поляну. Осмотрелась.
И застыла.
Впереди лежала длинная коряга. Такая трухлявая, что кора свисала ломтями, а на стволе виднелись проделанные шершнями дорожки. Та же поляна, что и во сне!
Анна стряхнула с плеч накатившую дрожь и побрела вперед. Это просто совпадение! Так, спокойно.
Музыка поглощала шелест листьев под подошвами. Все перебивал трезвон тамбуринов и вой флейт.
Обойдя сваленное дерево, Анна посмотрела на то место, где во сне сидел отец. Сейчас там пусто, но ощущение присутствия не отпускало. Передернулась, чтобы отогнать страх. Это просто совпадение. Совпадение!
Меня ищешь?
Будто тихий голос за спиной.
Обернуться? Страшно. Под коленями пучок гвоздей. Мужской голос. Не Дениса, не отца, сродни неземному с дребезжащим и булькающим призвуком.
Голова, как в тумане.
Деревья завели круговой танец, земля уходила из-под ног. В попытке за что-то ухватиться, Анна царапала пустой воздух. Музыка играла так громко, что ушные перепонки, казалось, сейчас лопнут. Стиснув виски пальцами, она согнулась пополам и попыталась сделать вдох, но, словно под водой, – легкие сдавило еще больше.
Резкий звон, хруст и грохот.
И все затихло.
Анна раскашлялась, привалившись боком к коряге. Новый спазм навернул на глаза горькие слезы.
Наконец, когда отпустило, она поняла, что все время прижимала одну руку ко рту, вторая глубоко вошла в лесной компост. Повернувшись к коряге спиной, Савина заметила несколько кровавых пятен на ладони. На губах солоно и влажно.
Встала на ватные ноги. Оглянулась, чтобы найти правильное направление и выйти с поляны. Солнечный луч пронизывал листья и засвечивал глаза. Анна прищурилась и медленно побрела вперед. Где же Денис?
– Анна, ты с ума сошла?! – шикнул сзади проводник.
Он схватил ее за локоть и, ничего не спрашивая, потащил в чащу.
– Де.. – попыталась сказать Анна, но в горле резало бритвой.
– Как можно быть такой дурой и полезть в эту глухомань? Ты хоть иногда соображаешь, что делаешь? Зачем связался с тобой, не понимаю!
Разумов еще что-то причитал, но не оборачивался.
Анна едва успевала переставлять ноги, чтобы не растянуться по земле и не напороться на сук. Негодование бурлило, но сейчас не хватало сил препираться. Главное, выбраться отсюда.
Когда показался просвет, Анна, наконец, одернула руку и вскрикнула:
– Ты делаешь мне больно! – голос пробился характерным сипом.
Денис обернулся. Его глаза округлились.
– Что с тобой? – потянулся ладонью к ее лицу, и тут же отошел, будто боялся касаться.
Анна тяжело улыбнулась, повела плечом.
– Приступ…
– Что?! Ну, точно дура! Поехали!
Денис психовал. Поддев ногой сухую ветку на земле, он со всего маху отшвырнул ее в сторону. Та жалобно треснула о ствол клена и раскололась на щепки.
Анне показалось, что это она падает и разваливается на куски, почти как деревяшка.
Денис дернул перед собой ветвь березы, та спружинила и вверх метнулись кудрявые листья и, сорвавшись, танцующие винтики опустились на траву. Проводник что-то еще цедил сквозь зубы, и все время оборачивался, проверяя, идет ли Анна следом.
И она шла. Опустила голову, пряча от него взгляд, волочилась, как загнанная лань. Еле переставляла ноги. И чего это он на нее злится? Она же ничего не сделала!
В машине они молчали.
Анна отвернулась в окно. Смотрела на меняющиеся картинки пейзажа, словно в большом калейдоскопе. Глаза щипало, горло до сих пор пекло. А еще больше тревожил тот голос.
Меня ищешь?
Вздрогнула, смахнула наваждение. Он казался ей таким знакомым, что от страха скручивало внутренности.
– Денис, – Анна позвала его аккуратно, почти шепотом. Но он все равно дернулся, руки нервно сжали рулевое колесо.
– Ты почему-то все время притягиваешь опасности, – пробурчал проводник.
– Кашель – не опасность, это…
– Все равно что! – перебил Денис. – Пока ты не знаешь точного диагноза – лучше не залезать на охраняемые горы и не бродить по лесным чащам возле обрывов!
Анна захлопала ресницами, от удивления не могла ничего сказать.
– Я не…
– Что? Не знала? Ну, конечно! – Денис выкрутил руль влево, и они свернули на дорогу к отелю. – Никто из пропавших без вести не знал!
Машина остановилась на стоянке около главного входа отеля.
Разумов, кажется, только разошелся. Он был зол настолько, что раскраснелся, а глаза метали гневные искры. Анна могла только смотреть испуганно то на свои руки, все еще измазанные кровью и землей, то изредка исподлобья на Дениса, который отчитывал ее словно провинившегося ребенка.
– Ты же знаешь, что я отвечаю за тебя! Ты знаешь это, и вот так меня подставляешь!
– В личную охрану я тебя не нанимала…