Анна вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Было тепло и не жарко, что привычно для Центрального. На другой стороне дороги мелькала вывеска небольшой кафешки, и так не к стати вспомнилось знакомство с Денисом. Его шуточки, дерзкий взгляд и пухлые губы. Он уже тогда знал, что не стоит идти к озеру. Знал, но все равно пошел. Будто и сам не мог повлиять на ход событий. Видеть боль в его глазах – это еще не доказательство, что он не замешан в чем-то более серьезном. Может, это секта и они заманивают в ловушки таких невинных овечек, как Анна, чтобы потом шантажировать? Может, даже их ночь была продумана и подстроена? Дурные мысли кружили голову.
Анна была доверчивой дурочкой, Денис даже прав в чем-то. Только он забыл предупредить, чтобы она и ему не верила тоже. Пусть. Все теперь в прошлом. Теперь она дома и он не доберется до нее. Главное, здоровье отца, и работа.
Бережной. Что ж он так?
Анна хотела достать брелок и посмотреть на камень, но вспомнила, что оставила чехол у папы в палате. Все равно нужно вернуться.
В коридоре ее чуть не столкнули молодой врач и несколько медсестер. Они беспокойно переговорили на ходу и скрылись за дверями папиной палаты. Что-то случилось? Нет!
Анна бросилась вперед, но мама вышла наперерез.
– Доця, все хорошо. Папе легче стало. Вот они и забегали, – мама оттянула ее к окну и, придавив плечи, усадила в кресло. Савина облегченно вздохнула.
– Я испугалась, – просипела Анна. Голова кружилась. Кажется, сейчас ей тоже нужна будет помощь, но она не станет ничего говорить. Откашлялась осторожно в кулак, сдерживая боль в трахее, и сделала вид, что просто расслабляется. Откинув голову на спинку кресла, закрыла глаза. Легкие разрывало на части, но Анна терпела. Возможно завтра она решится и сходит к лечащему врачу, но не сейчас. Пусть все уладится и успокоится. Не нужны родителям лишние тревоги.
– Анюта, ты выглядишь не очень, – заметила мама. – Устала с дороги? Как-то ты исхудала совсем. – она присела рядом и взяла в свои теплые руки ее ладонь. – Ты успешно съездила?
Анна подняла полный скорби взгляд. Мама покачала расстроено головой – она все поняла без слов.
– Ничего. Главное, что все живы, а работа – это мелочи.
– Да, ты права… – Анна положила голову на плечо матери и тихо заплакала. Как она давно не могла расслабиться: отпустить эмоции и побыть нужной. Устала от беготни, тайн, бесполезных споров и ненужных чувств. Так и хотелось закричать: «Отпускаю всех!»
Сжав кулаки, Анна впились ногтями в ладони до резкой боли. Пусть лучше руки болят, чем душа.
Похороны главного редактора журнала «ТИП» были более чем скромными: несколько самых приближенных друзей, до десяти сотрудников из редакции и люди, которые помогали организации погребения. Анна до сих пор не могла поверить, что своей смертью Бережной освободил ее от нелепого задания. Это и облегчало и пугало. Она никогда не узнает правду. Никто не узнает.
Камаев топтался в стороне и прятал глаза под длинной челкой. Савина заметила, что он бросает на нее косые взгляды, но не особо горела желанием с ним говорить. Да и ей уже все равно. Никто не узнает, что случилось на самом деле в Прибрежном. Статью Анна напишет, но раскрывать подробности не будет. Покажет только то, что ждет читатель желтой прессы: выдуманную истории и ошеломительную легенду. Правду знать никому не нужно и, видимо, ей тоже. А иначе писать-то о чем? О необъяснимой серой дымке, которую можно дорисовать в фотошопе? Или об очевидце, у которого поехала крыша? Может он просто много пил и, падая, сотрясение получил? Придется опустить эти нелепые кусочки пазла, так как Анна и сама не до конца принимала правду. Сейчас в голове все так исказилось, словно это был длинный ночной кошмар.
Пора проснуться.
Когда обряд был завершен и люди стали расходиться, Анна глянула в последний раз на свежую могилу главного редактора и облегченно выдохнула:
– Спасибо… – бросила в воздух и, закусив губы, чтобы не разреветься, медленно пошла по узкой тропинке.
– Аня, стой, – догнал ее Максим и придержал за локоть. – Ты нашла то, что искал Бережной?
Савина отстранилась, и, сбросив мужскую руку, пробормотала:
– Отстань. Не твое дело.
Несколько человек из уходящей толпы обернулись. Потупившись, Анна отвела взгляд в сторону и заметила впереди невысокого мужчину. И была удивлена узнать в нем Владимира Корина – хозяина отеля в Прибрежном. Он, приветствуя, кивнул, а затем быстро отвернулся и пошел прочь.
Что он здесь делает? Неужели тоже с Бережным связан? Так и хотелось зарычать. Хватит уже!
Дорожка была узкой и утоптанной. Пожухлая трава разлаживалась по обе стороны. Максим плелся позади, и не собирался отставать. Анна совсем отвыкла от его паранойи. Он ей чем-то Дениса напомнил со своей чрезмерной опекой. Тот тоже возился с ней, как с ребенком. Что ему стоило оставить ее погибать у озера? Почему спас? Сердце сжало в колючий ком. Анна скрипнула зубами и пошла дальше. Не время и не место вспоминать о том, чего никогда не было и не будет. Наваждение? Случайный перепихон? Пусть.
– Савина, ты должна мне сказать! – настаивал Максим, поравнявшись. Они вышли на широкую асфальтированную дорогу.
– Ничего не привезла и ничего не нашла. Что ты пристал? Ты что-то об этом знаешь? – прищурившись напала Анна. – Если да, почему шеф не послал тебя? Почему я?
Вопросы сыпались сами собой. Контроль едва удерживался. Анна осторожно выдохнула и прикрыла глаза. Солнце Центрального не припекало, а ласково щекотало ресницы. Как поцелуи Дениса. Да, хватит!
Камаев притих. Анна даже на какой-то момент забыла о нем. Кто бы ей подсказал, как успокоить сейчас сердце? А то, что осталось в прошлом лучше оставить в Прибрежном. Другого выхода не было.
– Ты что-то видела, – вдруг сказал мужчина.
Анна всмотрелась в его лицо. Он сощурил темные глаза и растянул губы в подобие улыбки. Холодный страх забрался за шиворот. Ноги одеревенели, а шаги давались с трудом. Мужчина сверлил ее обличающим взглядом. Анна не выдержала и отвернулась. Дерзкие слезы подпирали горло и резали сетчатку.
Только бы выдержать! Дома выплачется с лихвой. А сейчас нужно просто идти. Анна попыталась выбиться через толпу к стоянкам, но Камаев придержал ее, сжав предплечье до острой боли:
– Я прав. Такой же страх был в глазах шефа, когда он давал распоряжение следить за тобой. Еще до поездки. А, когда я вызвался ехать в Прибрежный, он наотрез запретил. И скоропостижно скончался за день до твоего приезда, словно не рак его сгубил, а кто-то подстроил.
– Что за странные намеки? Если ты думаешь, что я что-то знаю об этом, ты ошибаешься, – возмутилась Анна.
– Как ты мелко копаешь, Савунья. Я поражаюсь твоей слепоте. Ты думаешь, что все, что происходит вокруг тебя – это просто стечение нелепых случайностей? Но это не так. Ты будешь говорить себе до последнего, что ты никак с этим не связана. Можешь обманываться сколько хочешь, но я знаю, ты давно шагнула в пропасть.
– Максим, признайся, ты давно к психотерапевту ходил? Может тебе успокоительного попить?
– А ты изменилась, – Камаев всмотрелся воспаленным горьким взглядом. Анна отвернулась. – У тебя даже цвет глаз стал другим. И, уверен, самочувствие хуже некуда. И, конечно же, ты будешь до последнего скидывать все на усталость.
– Максим, ты как всегда не уникален и чрезвычайно прозорлив. Запишись на битву экстрасенсов! Ты, словно назойливая колючка репейника – прилип и не отрываешься.
– Что за тайну ты привезла? – рявкнул Камаев, оттесняя Анну из толпы к ограде.
Людям было не до них. Кто-то понуро брел к авто, кто-то, выпив лишне, шатался по всей дороге, остальные высыпались через ворота кладбища на улицу и растворились в суматохе города.
– Отстань! Параноик! – Савина попыталась высвободиться, но его большая рука еще крепче сжала локоть. Анна уставилась в его темные глаза и спокойно проговорила: – Напишу статью, вот и почитаешь. А сейчас отпусти! На нас люди смотрят.
Они пошли дальше, но Максим не отпускал. Рука быстро занемела.
– Я тебя отпущу, как только ты мне все расскажешь, – сказал мужчина тихо, и от его голоса по телу разбежались мурашки.
Анна не думала, что здесь, дома, ее будет преследовать тайна Дениса. Тайна озера. Она же и сама не понимала в чем дело. Чего от нее хотят?
– Максим, отпусти, – уже спокойней попросила Савина, – я ничего не знаю. Правда. Сходили на озеро с проводником. Мы попали под дождь, и чуть не утопились там. Больше ничего необычного. Прошу, отпусти. Я вчера только вернулась и невероятно устала с дороги.
Они дошли до последнего ряда припаркованных машин. Максим ослабил хватку, но не отпустил. Потеребил темный чуб широкой пятерней, и обеспокоенно оглянулся.
– Ты врешь. Я чувствую. Я такие вещи за километр чую, – он склонился ниже, чтобы никто не услышал: – Ты меня не проведешь.
– Зачем тебе это? – выдохнула Анна. – Скажи, что ты знаешь? Давай встретимся в более спокойной обстановке и все обсудим – обменяемся информацией. Зачем привлекать к себе внимание? Ма-акс! Если все так страшно, то почему я жива стою перед тобой? Что вы все скрываете? Почему ты не говоришь прямо?
Максим не ответил. Застыл, словно насекомое залитое эпоксидкой. Сжал до хруста руку, отчего Анна тихо пискнула. Он хотел что-то сказать, но так и остался стоять с открытым ртом, хватая губами воздух.
Анна уехала из Прибрежного в надежде, что получится все забыть, а здесь столкнулась с постоянным напоминанием о Денисе и тайне Туманной долины. Все только больше запуталось. Как выбраться из этой паутины? Как заставить себя забыть, если не осталось сил идти дальше?
Максим вдруг отпустил ее и размашисто пошел вперед, не оборачиваясь. Он пробрался сквозь толпу и стал переходить асфальтированную дорогу.
Из-за поворота вынырнул темный автомобиль. Камаева перекинуло через капот и отбросило на обочину. Люди шарахнулись в разные стороны.
Анна провела испуганным взглядом удаляющуюся машину, пытаясь запомнить номера, но те были закрыты. Она в ужасе пошатнулась. Кто-то аккуратно придержал ее за талию и потянул назад.