А если Настя права? Не лучше ли все бросить и не причинять никому вред? Уезжая в прошлый раз из Прибрежного, Анна уже приняла неправильное решение и чуть не погубила Дениса. Сейчас нужно трезво мыслить и уйти самой. И Влад прав, она не заслужила быть рядом с Разумовым. Потому нужно взять себя в руки и исчезнуть.
Она резко обернулась, полна уверенности, что сможет уйти.
В дверях, сложив руки на груди, стоял взъерошенный Денис. Взгляд у него был тяжелый и уставший, но не злой.
Анна выдохнула и поникла. Ей сказать нечего. Она не знала, что теперь делать. Вина грызла со всех сторон и не давала дышать.
– Садись, – попросил Денис. Тепло, но настойчиво.
Савина тяжело шагнула ближе и почти упала на сидение. Отдохнуть после дороги так и не получилось, и сейчас тело сдавалось. Стресс и страх подкосили, вымотали, как будто в сосуде не осталось и капли воды.
– Ты очень бледная. Аня, все нормально?
Смогла лишь кивнуть. В горле неотвратимо разрастался горький ком.
Денис набрал стакан воды и подал, осторожно коснувшись кончиками пальцев ее руки.
– Пей! – сел на другой край сидения. Долго смотрел в лицо, наблюдая, как Савина заламывает пальцы от волнения.
Ей казалось, что сейчас она не сможет ничего поднять. Придерживала стакан и смотрела в прозрачную воду, что покрывалась рябью от дрожи рук.
– Аня, не волнуйся. Настя всего лишь поцарапалась. Она вечно летает сломя голову, – Денис мягко улыбнулся и, пересев ближе, накрыл крупными ладонями ее кисти.
Легкий почти незаметный ток заструился по венам.
– Пей. Чего ты?
Анна сглотнула и мотнула головой. Волосы защекотали плечи. Волны тепла, даже жара, поплыли по коже, рассыпая мурашки по всему телу. Встряхнуло, как от озноба.
Отодвинув стакан, Денис погладил ей пальцы. Осторожно изучив линию жизни, пробежался легкими касаниями по рисунку сосудов на ладони. А потом вдруг сказал:
– Прости меня. Я вечно не разберусь. Сгоряча что-то ляпну, а потом прихожу с повинной. Малая тоже все время страдает из-за моей вспыльчивости. Да и за те слова, – он запнулся, – возле дома больше месяца назад, тоже прости… Я…
– Не надо, Денис, – взмолилась Анна, прикрывая глаза. Ей не хотелось сейчас бередить старое. Сомнения и так терзали душу. Случайная или не случайная связь – сейчас это меньшее, что ее беспокоило. Тяжелей всего то, что Анна не могла решить: уходить или оставаться. И дело не в том, что слова Дениса приятно грели душу, а в том, что она боялась ему навредить.
– Я не хочу, чтобы ты ошибалась на мой счет, – продолжал Разумов.
Анна замотала головой сильнее. Слова не давались. Потянулась за стаканом и все-таки сделала глоток воды. Руки неудержимо дергались, будто она несколько суток выпивала.
Денис тяжело выдохнул. Перехватив стакан, поставил его на стол. Собрав Анины руки в свои, поцеловал в раскрытые ладони. От его прикосновений бросило в дрожь.
– Расскажи мне все, что произошло. Кто дал тебе лекарство? – спросил он и взглянул в глаза.
Анна насторожилась. Что-то не так. Прости, а за ним сразу к делу? Жестоко и эгоистично.
Разумов ждал. Прикосновения его пальцев запускали по ладони едва уловимые разряды тока. Савина прислушалась к ощущениям и, забрав аккуратно руки, снова попила воды.
Денис молча следил за каждым ее движением, словно испытывал на прочность. Потянулся обнять, но Анна непроизвольно отодвинулась.
– Не понимаю, Денис, что-то не так, – потерла ладони друг о друга. Ощущение вибрации прошло, но вернулось давление в груди – такое знакомое и горькое. Снова приступ? Но почему? Камня же нет рядом.
– Что? – Разумов приблизился.
Анна хотела еще отклониться, но уперлась в стену.
Денис промямлил:
– Ты боишься меня? Не доверяешь? – прищурился. Желваки на скулах затрепетали.
– Доверяю, но что-то не так, – просипела Анна, схватившись за горло. Острая боль перекрыла дыхание.
– Откуда лекарство, Аня? – настойчивей повторил Денис и все-таки схватил ее за кисть.
Огонь побежал от кончиков пальцев и застыл в легких. Что происходит?
Разумов не унимался:
– Не молчи, Аня. Это важно. Знаю, ты ждешь ответы. Я все объясню попозже. Мне нужно знать, кто тебе, – он поправился, поджав губы, – то есть нам, помог, и можно ли ему доверять.
Савина попыталась ответить, но колючий ком в глотке не дал выдавить и слова. Бесполезно шевельнула сухими губами.
– Аня, говори! – нервно выпалил Денис, стиснув ее руки до боли. Острые иголки вонзились в кожу, заставляя вжаться в стену до хруста позвонков. Разумов рвано выдохнул и уже спокойней добавил: – Не молчи.
Его последние слова, будто раздвоились: пошли эхом, и хор голосов повторил: «Не молчи-чи-чи». Что-то поменялось, что-то не так.
Анне хотелось выбежать на свежий воздух, но она не могла даже сказать об этом. Не могла шевельнуться. Умоляюще смотрела в зеленые глаза Дениса и понимала, что в ловушке.
Он ждал, крепко держа Анины пальцы, а ее мышцы выворачивало наизнанку.
Денис изменился в лице: его черты сгладились, а потом пошли волнами и, словно размазались серыми красками.
– Что случилось? Ты белая, как мел. Аня!
«Ня-ня-ня» – повторило эхо в голове.
– У тебя кровь идет! Тебе плохо? Аня!
«Ня-ня-ня…»
* * *
Денис держал ее за руку и ждал ответа. Девушка явно что-то знает, но уперто молчит. Он должен заставить ее говорить. Теперь все встало вверх тормашками: истина и ложь бродили рядом. Как отличить? Как отделить зерна от плевел? Чтобы выжить нужно выяснить, кто за этим стоит. Но Савина, словно в рот воды набрала. Это злило, но Разумов старался держать себя в руках. Он понимал, что если сорвется, девушка только закроется, и ничего не скажет. Нужно приложить усилие и просто ждать.
Анна несколько раз попыталась вырвать пальцы из его рук, но Денис не отпускал. Отодвинулась. Боится?
Всмотрелся в ее испуганные глаза, прислушался к биению сердца: слишком быстро бьется – точно боится. Его боится. Этого еще не хватало.
– Что случилось? Ты белая, как мел. Аня!
Но она не ответила и, отклонившись, еще раз попыталась вырвать руки. Здесь он заметил тонкую красную струйку возле губ.
– У тебя кровь идет! Тебе плохо? Аня!
Она сцепила зубы и, запрокинув голову, стала заваливаться с кресла. Денис подхватил ее и понес в комнату.
Когда умывал влажным полотенцем, ее голова болталась, словно игрушечная: Аня не приходила в себя.
Страшная догадка пробила висок, словно острием ножа, отчего Денис отступил от дивана и еле устоял на ногах. Анна напоминала восковую куклу, которой сломали шею, руки безвольно свесились на пол, а губы посинели. Еще отошел и уперся в стену лопатками. Не может быть!
– Денис, что случилось? – спросила тетя Лида, появившись в дверях. Она встревожено смотрела то на Дениса, то на Анну.
– Я не знаю. Она просто отключилась. Видимо устала с дороги, – Денис не мог представить, что все так обернется. Хотя это к лучшему: не будет искушения к ней прикасаться. Не будет искушения быть с ней.
– Денис! Ты слышишь меня! – прикрикнула тетя, подкладывая Ане подушку под голову. – Нашатырь принеси! Быстрей! Что застыл?
Денис очнулся и выбежал на кухню. Он сам едва ноги переставлял, слишком много событий выпало на один день.
Лучше бы Савина не приезжала, лучше бы он оставался болен, чем она. Все равно они с Владом уже решили, что придется еще раз поделить камень, хотя это грозило тем, что минерал совсем не будет действовать. А сейчас это лекарство, что привезла Анна – только отсрочка. И беда для обоих.
Он долго не мог найти нужное лекарство. На глаза попались несколько заваленных баночек. Разумов отпихнул их под стенку шкафа и, пошарив в другой стороне, достал нашатырный спирт.
– Денис, ну где же ты?! – позвала из комнаты тетя.
Слишком все очевидно. Дурак. Какой же дурак!
Он не мог справиться с вереницей мыслей. Его бросало об стены, сминая и сдавливая. Только, казалось бы, прикоснулся к счастью и вот – снова пропасть.
Денис вернулся в комнату и, отдав баночку тете, сам тут же вышел. Он знал, что нужно делать. Нужно уйти. Только расстояние спасет Анну.
На улице достал мобильный и, дождавшись ответа, выпалил:
– Стас, приезжай! Лену возьми с собой. Мне нужна ваша помощь.
Тетя готовила ужин, Денис стоял у окна и смотрел в ночной сад.
Анна спала. Она пришла в себя на короткое время, но после глотка воды и провалилась в сон, он слышал как она дышит и чувствовал, как бьется сердце. Подходить, ближе чем на пару метров, Денис побоялся. Как же хотелось упасть на колени и держать ее руку в своих – но нельзя, от этого становилось невыносимо горько. Наблюдал за ней со стороны и прислушивался издалека. Девушка вертелась и стонала, цвет лица не менялся, ей становилось только хуже. Вызвали скорую, и Левины уже давно в пути. Но поселок отдаленный нужно время добраться.
Когда Разумов увидел, как из носа Анны снова бежит кровь, у него началась паника. Почему они так долго едут? Хотелось порвать на себе одежду, порезать вены и вылить несносную микстуру. Он знал, что надо уйти, но не мог – ноги не несли, все время приводили его к комнате, где лежала изнеможенная Анна. Позже тетя силком вытолкала Дениса на кухню.
– Ей просто отдых нужен. На ней лица нет. Видимо, последние недели были очень тяжелыми, – женщина еще что-то говорила, но Денис не слушал. Ему нужно с Анной поговорить чего бы это не стоило, но теперь, когда его присутствие убивало ее, он не знал, что делать. Где же она взяла лекарство? С кем заключила сделку? Мерзкий колючий страх сковал спину и придавил горло. Все с самого начала шло не так, как нужно. Денис знал, что нельзя соглашаться на поход, он знал, что это выйдет боком. Но все равно пошел, словно что-то толкало его. Что-то заставляло. Ведь знал же, что это опасно и будто во сне повел девушку в ловушку.
Разумов хотел защитить семью, и только. Насте стало хуже: присутствие Анны на нее сильно влияло. Теперь эти вспышки предсказаний у сестры участились. Денис очень надеялся, что среди всего бреда, что она несла – большинство надуманных слов, и они никогда не сбудутся. Не сбудутся, потому что, как только Анна поправится, он отправит ее домой.