– Аня, я найду ответы, обещаю. Очнись, милая, – тихо говорил Денис, поглаживая ее щеку. Сероватый цвет лица девушки настораживал, под глазами залегли темные круги. – Лучше бы я прыгнул в окно, чем вот так… Пойми, я не могу смотреть, как ты каждый раз умираешь на моих руках. Это предел. Хватит же! Очнись…
Но она молчала и не приходила в себя. Нужно быть подальше, а он заперт с ней и, будто яд, отравляет ее снова и снова. На миг показалось, что пульс Анны затих. Его собственное дыхание было таким частым, что Денис толком ничего другого не мог расслышать. Он навис над девушкой и пытался уловить малейшие изменения. Но ничего не происходило. Он. Не. Слышал ее пульса.
Чувства захлестывали. Хотелось коснуться бледного лица, целовать припухшие губы, согреть холодные и посиневшие пальцы, но он боялся. Выдохнул – прислушался. Слабый удар. Еще один. Тишина. Снова тишина. Темнота.
Денис съехал на пол. Рухнул перед ней на колени и, опустив голову, коснулся лбом ее лба. Анна была холодной и задеревеневшей.
– Прости, что позволил. Очнись. Ты только очнись. Не оставляй меня…
Дверь дернулась и распахнулась. На пороге стояла Лена. В глазах читался испуг и вина. Денис посмотрел на нее невидящими от слез глазами и мотнул головой. Художница прижала руку ко рту и зашла внутрь. Она тихо всхлипнула:
– Денис, я не знала, что все так…
Левина еще что-то говорила, но Денис не разобрал.
Не смог защитить Анну. Единственное, что было для него важно. То настоящее, что захватило душу еще до приезда девушки в город. Подписывая договор о походе, Разумов уже знал, предчувствовал, что ставит подпись под своим смертным приговором, но никогда не думал, что исход будет вот таким нелепым. Стиснул зубы. Денис не мог принять такой конец. Не она должна была уйти, а он. Это все его вина! Его грехи сейчас отмываются, его тайны сломали ей жизнь. Но Анна здесь при чем? Так же, как и Настя, любимая расплачивалась за его прошлое. Денис знал, что это неизбежно. Должен был сделать выбор и не смог.
Лена стояла неподвижно и остекленело смотрела на девушку.
Разумов тряхнул головой, словно отгоняя страшный морок. Затем взял лицо Анны в свои ладони и нежно поцеловал ее в губы. И бросился к окну, резко распахнув ставни.
– Что ты делаешь?! – пискнула Левина.
– То, что должен был. Мне нельзя быть рядом с ней. Каким-то образом мы связаны, я не знаю, как и почему, – он выглянул на серый асфальт. Недалеко, высоты мало, чтобы убиться. Головой вниз, что ли?
– Дурак? Тебя дите дома ждет! А ну сейчас же бери себя в руки! Ты в состоянии шока. В неадеквате. Чем думаешь?! – заверещала художница. – Хочешь уйти? Так дверь открыта! Иди!
Он развернулся и злобно процедил сквозь зубы:
– А чем ты думала, когда согласилась на эту авантюру? Я же сказал! Я же просил! Ты же видела, какой она от меня уезжала? Или мне разжевать надо было, что это я на нее так влияю? Мы знакомы с тобой много лет. Как ты могла мне не поверить?
Лена, присев, стала ощупывать запястья Анны. Пожала плечами. Ее спокойствие убивало.
– Не знаю. Я просто поверила ей. Какое-то внутреннее чутье. Дени-и-ис, перестань. Вызови лучше скорую.
Лена еще что-то говорила, но слова пролетали мимо ушей. Денис не слышал Аниного пульса. Больше не слышал. Самого дорого для него. Со дня приезда, с ее появления, с их первой переписки в скайпе, первой встречи в кафетерии. Не. Слы-шал. Зачем теперь его сердце бьется? Ради чего?
Свежий ветер коснулся разгоряченной щеки, царапнув песком. Денис поежился. Дома его ждет Настя. Но будет ли она счастлива рядом с ним теперь? Сможет ли он продолжать жить и делать вид, что все нормально? Давно все вышло из-под контроля. Он один причина всех этих бед. Только он.
Разумов вспомнил пустоту, что заполняла его душу, пока он лежал в больнице. Это было невыносимо. Хотелось, чтобы время остановилось, захлопнулось, взорвалось, чтобы все закончилось. Даже сестренка не могла ему помочь. Денис понимал тогда, что это конец, а сейчас вроде бы появился шанс, но и он оказался призрачным.
Подоконник треснул под пальцами, и Разумов невольно отдернулся. Нужно просто сделать шаг.
– Де…ни-ис-с-с, – тихий шепот Анны долетел до ушей, и сердце запустилось вновь.
Обернулся.
– Разумов, внизу вода в баллоне! Бегом! – приказала Лена, вытирая салфеткой кровавые потеки с Аниных губ.
Денис не мог отвести взгляда от открытых синих глаз, не алых или белых, а ее – голубых и чистых, как озерная вода. Слезы невольно потекли по его щекам. Он ринулся к ней. Никогда не был таким сентиментальным. Замер в метре, а затем рухнул на дощатый пол. Хотел коснуться, и это желание выламывало изнутри, но он знал, что нельзя. Руки так и застыли в напряженном воздухе.
– Лена, сходи ты, – попросила тихо Анна и, посмотрев на белокурую, аккуратно погладила руку девушки. Левина кивнула и мигом выскочила в коридор.
– Аня, как же так? Я думал, что это все… – Денису было плевать, что сейчас он выглядел, как униженный, раздавленный мальчик. Не мужчина, который может защитить своих женщин, а раздавленный каблуком слизняк. Кожу обжигали слезы, а сердце грохотало, как оголтелое.
– Плакса, иди сюда, – Анна поманила рукой.
Разумов выдохнул:
– Нельзя.
– Можно. Сейчас можно, – она тепло улыбнулась. – Доверься, – поднялась и опустила ноги на пол. Поправила складки платья.
Денис осторожно сделал шаг, но дотронуться все равно не решился.
Этот месяц, пока Савина уезжала в Центральный, был для него невероятно трудным. Его жгло изнутри все невысказанное и скрытое.
– Иди сюда, – Аня похлопала по дивану, приглашая его сесть рядом. – Глупый, пока время есть.
Савина, не отводя взгляда, тихо смеялась. Девушка была так свежа, что с трудом верилось будто она только что висела на краю пропасти, между жизнью и смертью.
– Ань, прости меня, – Денис виновато опустил глаза. Он все еще чувствовал себя раздавленным. Был счастлив, что девушка жива, но не верил в то, что это надолго. Денис знал, что жизнь уготовила ему еще тысячи преград. Просто сейчас небольшая передышка.
Теплая рука коснулась колючего подбородка. Он совсем себя запустил. Не мог думать ни о чем кроме этого треклятого лекарства и не заметил, как сам же завел пружину этого капкана.
– Не вини себя, это ведь я тебя заманила, – она изучала мягкими пальцами его скулы, щеку, замерла на миг возле губ.
– Но…
– Хватит уже! – она подвинулась и нырнула в его объятия. Денис сомкнул руки у нее за спиной и шумно выдохнул. Анна вздрогнула.
– Что? Снова? – он напрягся и попытался отстраниться, но она удержала его руки и еще сильнее прижалась к груди.
– Так хочется провалиться в вечность, – прошептала, выдыхая теплый воздух ему в шею.
– Зачем?
– Чтобы быть рядом с тобой. Чувствовать тебя.
– Ты слишком добра, – Анна подняла голову и подарила искренний лучезарный взгляд. Она вытянула руку и нежно вытерла застывшую слезу на его щеке.
– Это я добра? – показала каплю на пальце.
Денис не ответил. Он уже не мог думать о запретах, не мог сопротивляться. Просто отпустил себя и время потекло вязкой патокой. Склонился и коснулся ее губ. Неистово, страстно, словно прыгнул в вулкан с кипящей лавой.
– Денис, снова-а-а… – девушка резко отстранилась. Перевела дух. Нежность в глазах сменилась на испуг. Времени для счастья было слишком мало: ее зрачки стали высветляться. – Обними меня покрепче, я хочу запомнить эти ощущения.
– Аня-а-а…
* * *
Анна долго смотрела вслед удаляющейся машине Разумова. Ей казалось, что автомобиль натягивает незримую нить в сердце, отчего оно обливалось кровью.
Пока ехали к отелю, Денис был очень напряжен, все время осматривал ее беспокойным взглядом. С одной стороны – его внимание было дорого, а с другой – это означало, что им нескоро быть вместе. Анна теперь долго не решится повторить эксперимент с прикосновением. Да и Разумов не позволит.
Удивляло, что Денис так и не спросил, что она видела. Он ведь хотел узнать ответы и найти правду. Хотя разве можно назвать ответами наборы картинок, не связанные между собой? Как они связаны с озером, совсем не получалось понять.
Заднее стекло джипа блеснуло на повороте. Анна вспомнила, как очнулась в офисе Левиной. Разумов стоял у окна и, сжимая пальцами подоконник, смотрел на улицу. Лена кричала. Анна набрала воздуха и позвала его. Дернувшись, он обернулся: по щекам ползли слезы, а глаза были воспаленные и сумасшедшие. Это повергло в приятный шок. Она знала, что есть вещи, о которых можно не говорить, потому что ты их понимаешь и чувствуешь без слов. Видишь по глазам, вылавливаешь в их глубине. Любовь нельзя пощупать – ее можно принять, впустить в сердце и довериться. Это означало лишь одно – их будущее под большим вопросом.
Она знала, что есть несколько минут. Знала, что можно выхватить у жестокого мира хоть один поцелуй, объятие, прикосновение. А дальше…
Анна сама попросила отвезти ее в отель. Нужно было встретиться с одним человеком. И поскорей. В дороге договорились с Денисом ближе к вечеру встретится у Левиных. Как раз было несколько часов для расследования и поиска ответов. Тогда Разумов второй раз удивил ее и ничего не спросил, словно не вышел еще из потрясения. Даже не был против, когда Савина сказала не ждать у отеля, мол, сама доберется назад. Денис, не повернув головы, молча кивнул.
Только, когда машина остановилась возле свежескошенного газона, он бросил на Анну долгий и горький взгляд. Его рука дрогнула и слегка поднялась, но потом сразу вернулась на руль и сжалась. Денис отвернулся и сказал сухим голосом:
– Иди, увидимся еще.
Анна кивнула и открыла дверцу. Задержалась взглядом на его профиле, всклокоченных волосах, поджатых губах.
По спине ползли две змеи, одна холодная и жуткая – страх, другая – горячая и приятная, взрывающая эмоции и поднимающая ворох крохотных мотыльков в в солнечном сплетении. И это смешение ощущений подкашивало ноги. Так хотелось еще раз увидеть его открытый взгляд