Савина дернулась, когда их локти коснулись друг друга. Ток пробивал мышцы и катился жаркой волной в живот. Странно. Глянула на Дмитрия, и его глаза показались темней, чем обычно. Не светлый янтарь, а бурый, почти рубиновый. Возможно, это в тени ивы так свет преломляется?
Дима остановился. Анна потерла локоть и тоже замедлила ход. Ее захватывало горячим потоком навязчивого желания и бросало в дрожь. Чувства смешивались, и сложно было разобраться, где влечение, а где искренность. На глаза наворачивались слезы. Чтобы не обжигаться снова, она не позволит больше никому завладеть ее сердцем. Лучше выть на луну и сминать подушку в одиночестве, чем вот так рвать душу на части и хотеть умереть от одной мысли о ком-то.
– Прости, Анна, – прошептал Дима и повернулся к ней лицом. Она отступила и уперлась спиной в дерево.
– За что? – вырвался вопрос. Пульс давно перешел в галоп, казалось, она сейчас просто вспыхнет и сгорит дотла.
Дима двигался медленно, почти незаметно. Его рука коснулась щеки Анны. Холод поглощал жар. От этого Савину подбросило в странном трепете, ноги повело в сторону. Дима второй рукой придержал ее за плечо, затем запустил пальцы в волосы и застыл на затылке. Савина вспомнила, как на пляже он своими прикосновениями стирал боль после разрыва с Денисом: сейчас он делал тоже самое. Анна прикрыла глаза, чувствуя, как холодные прикосновения пробежались по лицу.
– За это, – шепнул Дима в приоткрытые губы. Она поймала вдохом его прохладное дыхание, отчего по телу разлетелись тысячи иголок, приносящие одновременно и наслаждение, и страх. Анна распахнула глаза. Он смотрел томно и властно. Словно ожидал ее шаг навстречу, а она не знала, что делать. Жутко тянуло к нему, но где-то в глубине возмущалось другое чувство, к другому человеку. Теперь это место занято, выжжено вечностью, заклеймено общей тайной, выбито на черном турмалине, так жестоко связавшего их и разлучившего. Но и притяжение к Диме было выше ее сил, оно словно выковыривало другие чувства, смывало эмоции, застилало глаза и душу странным мороком, черным туманом. На какой-то момент ей становилось так легко, что чувства к Денису казались далеким воспоминанием. Анна понимала, что сейчас нужно решить и отпустить его. И возможно Дима – самый легкий способ сделать это, тем более, он ей тоже нравился.
Дима, немного отстранившись, глядел в глаза и молчал. Не опускал руки, а невесомо бродил по коже головы, перебирая волосы.
Анна смотрела в его ярко-желтые глаза, и находила в них и зеленые, и красные, и белые блики, изучала черные, как смоль, волосы, спадающие сейчас на лоб и подчеркивающие его светлую кожу. Что он скрывает? Ведь тоже не открывается.
Дима неожиданно притянул ее к себе и обнял. Анна выдохнула ему в грудь, понимая, что сдает позиции и не может сопротивляться. Живот давно стянуло тугой веревкой желания, и чтобы снять напряжение нужно только потушить пожар.
Савина несмело коснулась его плеча, перекатила под пальцами твердые напряженные мышцы и почувствовала, как он вздрогнул. Поцеловал шею, отчего Анна тихо засмеялась от щекотки.
– Что? – Дима отодвинулся, улыбаясь привычно набок.
– Приятно, – шепнула Савина и потянула его к себе. Взяла ладонями его лицо и долго смотрела в глаза. – Кто ты, Дима?
Густые ресницы затрепетали, и он шумно выдохнул через нос.
– Я… – но Анна остановила его. Приложила палец к губам, почувствовала, как легкий поцелуй скользнул по коже.
– Пусть так. Я тоже не могу открыться полностью. Просто меня странным образом к тебе тянет… – она приподнялась на носочках и поцеловала его в тонкие губы.
– О парне забудем? – Дима слегка отодвинулся.
– Будем считать, что его никогда не было, – выдохнула Анна и снова притянула его к себе за ворот рубашки. Ей стало легче, отпустило жжение в груди, дыхание расслоилось на страстное и горячее, боль уступила место любопытству и желанию все залить холодом, чтобы остудить уставшую испещренную болью душу. – Ты только не отпускай меня. Твои прикосновения лечат.
– Я знаю, – тихо прошептал мужчина и погладил ее по спине, прокладывая пальцами тонкие холодные дорожки.
– Ты такой необычный. Легкий, прохладный.
– А ты теплая. Я бы сказал даже горячая. Но мне нравится касаться твоей пылающей кожи.
– Поцелуй меня, – попросила Анна.
Он засмеялся. Словно ждал этого. Сжал ее еще крепче, от этого перехватило дыхание, и, откинув голову, расхохотался звонко и ярко. Затем, успокоившись, блеснул хищными глазами и склонился. Сначала едва прикоснулся, лизнул кончиком языка по уголку губ, затем поцеловал нежно, не спеша. Анна не могла выдержать этой пытки, выгнулась вперед и запустила руки в его тонкие волосы. Выдохнула со свистом и приоткрыла рот. Теплый язык скользнул внутрь, затем круговорот страсти ухватил ее, и Анне показалось, что она падает в бездну наслаждения. Он целовал ее неистово, рвано, кусал и прижимал к себе так сильно, что она едва могла дышать, но ей нравилось это. Голова затуманилась, она не видела ничего вокруг. Дерево впивалось в спину, но она практически не обращала внимания на боль.
Дима вдруг дернулся и отлетел в сторону. Анна увидела, как Денис прицелил кулаком ему в скулу, затем прыгнул, и они вместе перекатились несколько раз по траве.
– Так вот, кто ты! – шипел Разумов.
– Денис, прекрати! Отпусти его! – Анна наконец, очнулась. Бросилась на помощь.
– Не лезь! – крикнул Денис и продолжил колотить лежавшего на спине соперника. Тот был немного щуплее проводника и, прикрывая одной рукой лицо, другим локтем отгораживался от ударов.
Савина прыгнула вперед и стала оттягивать Разумова за плечи, ее пронзило током, пальцы непроизвольно сжались. Денис отмахнулся и задел Анну по щеке. Она отлетела в сторону, угодив лицом в траву.
– Аня, – Денис бросил колотить Диму, тут же подскочил к ней. Рука замерла в сантиметре от ее щеки, в глазах вспыхнуло огорчение. Он сжал кулак и прошептал: – Я не хотел, прости меня.
– Не подходи, – Анна тяжело встала, обогнула его и подошла к Диме. Тот вытирал челюсть от кровоподтеков, на лице застыла гримаса недопонимания и гнева.
– Тот самый парень? – он сплюнул в сторону и встал. Анна поддержала его.
– Не сейчас, Дима. Я потом все объясню. Пойдем, – мужчина покосился на стоявшего неподалеку Разумова и мотнул головой.
– Я, пожалуй, сейчас просто удалюсь, думаю, вам стоит решить этот вопрос. Позже загляну к тебе.
Савина прикусила губу, благодарно улыбнулась и провела его взглядом. Он шел медленно по тропинке, раскачиваясь, и ни разу не оглянулся.
– Ты сволочь, Разумов! – она резко крутанулась и подошла к притихшему проводнику.
– Ты не лучше! – он сложил руки на груди и уперся плечом в иву. Смотрел хмуро, сцепив зубы. На скуле дергалась мышца.
– Что? Я тебе никто, у меня есть право на личную жизнь, и ты не смеешь влезать!
– А как же «провалиться в вечность»?
– Ты дурак или притворяешься? Или будешь делать вид, что не заметил меня в такси, когда совал язык рыжей в рот?
Разумов еще больше сцепил челюсть, скрипнув зубами. Анна стояла настолько близко, что слышала его запах: хвойный и пряный. Когда тело пронзило волной тепла, отодвинулась. Нельзя ему позволять завладевать своим разумом. Больше никогда этого не случится.
– Нет смысла с тобой разговаривать, – Савина развернулась и пошла по тропинке к отелю.
Щека все еще горела. Анна прижала к ней руку и вспомнила холодные пальцы Димы. Что-то не так с ними обоими. Тягучее предчувствие завело сердце, и оно глухо забилось в груди. Разумов еще прилип, истеричка! Придушить охота! Пучки пальцев горели от прикосновения к его спине, а перед глазами трепыхались знакомые картинки. Савина понимала, что это теперь надолго. И зачем он пришел? Снова поиздеваться?
За спиной послышались шаги. Не отстанет же! Прибавила ходу.
– Анна, остановись! Давай поговорим. Умоляю тебя! – Разумов обогнал ее, но она отступила в сторону и пошла дальше. Было больно, и смотреть на него не хотелось. Зачем теребить свежие раны? Больше она не позволит ему мучить себя.
Денис изменился. Кажется, с короткой прической стал выше и крупней. Лицо приоткрылось, глаза налились сочной зеленью. Но это ничего не меняло. Он – подлец! Даже если Анна и виновата перед ним, даже если за ней должок – это не значило, что можно вот так подбрасывать ее и пинать, как собачонку.
– Савина, ты или остановишься, или мне придется самому это сделать! – крикнул Разумов вслед. Анна не отреагировала. Наверняка, пришел просто узнать, кто же дал ей лекарство. Больше ему все равно от нее ничего не надо.
– Да пошел ты! – дверь отеля была на расстоянии вытянутой руки. Денис сделал рывок и закрыл проход своей тушей. Анна замерла. – Что тебе нужно?
– Это может показаться странным, но я ему не верю, этому Диме или как его там. Можешь строить свою жизнь как хочешь, но не доверяй ему. Я не могу объяснить.
– Отвали со своим бредом! Или мне тоже начать распинаться, какая Марина пустышка и не следует с ней водиться?
– О! Да что ж с тобой так сложно?
– Так пропусти меня и избавься от моего общества! – последнее уже выкрикнула. Ей эта перепалка доставляла физическую боль. Пекло лицо, жгло губы.
– Ты должна меня выслушать.
– Я не собираюсь слушать того, кто бесконечно мне лжет! Отойди!
Денис побагровел, сделал шаг вперед. Навис над ней, и Анна непроизвольно отступила. У него был такой взгляд, что хотелось провалиться сквозь землю. За спиной зашелестели кусты.
– Ты меня измотала. Не могу тебя выдернуть из головы. Ты, как раковая опухоль, – он наступал.
Анна сглотнула.
– Мой яд, – прошептал Денис и сжал губы.
– Ничем не могу помочь! Если найду лекарство, верну тебе долг и уеду, – Анна вдохнула, – тогда у тебя появится возможность излечиться от меня.
На секунду у него расширились зрачки.
– Ты нашла, кто его тебе передал?
– Пока нет, но, поверь, найду. Только ради того, чтобы избавиться от твоего общества и преследований.