На Вила упала тень.
– Вил!
Он поднял глаза и увидел Тэмми Робинсон. Девушка подлетела к нему на своей платформе, а потом опустилась пониже, совсем как в тот раз, когда низтехи убирали грязь и пыль после спасения пузыря Мирников, а она пригласила их на вечеринку в доме своего отца. Тэмми даже одета была, как в тот день, – во что-то ослепительно-белое. Она постояла несколько секунд, глядя вниз, а потом сказала:
– Я хотела повидаться… перед тем как отправлюсь в путь. – Платформа опустилась на землю, и Тэмми посмотрела Вилу в глаза. – Спасибо, Вил. Жерро и Шансон покончили бы с нами, если бы не вы. Теперь мне кажется, что мы все одержим победу. – Девушка широко улыбнулась. – Елена дала мне достаточно оборудования, чтобы я смогла покинуть это время.
Она была так хороша, что Вил отвел глаза.
– Вы оставили вашу идею о вербовке желающих отправиться вместе с вами?
– Нет. Елена сказала, что я могу вернуться через сто лет или в любое другое время после этого. Имея медицинское оборудование Жерро, вы обязательно победите. Через пару веков здесь будет столько людей, что и представить себе трудно. Многие забудут о том, что произошло с ними, забудут о своих поражениях и разочарованиях; им станет скучно. И тогда со мной отправятся десятки, может быть – даже сотни людей. К тому же нам не придется их поддерживать. Отец и мечтать не мог о таком.
Она помолчала немного, а потом тихо произнесла:
– Надеюсь, вы тоже отправитесь со мной, Вил.
– Ну… кто-то все-таки должен остаться в реальном времени, а то вам некого будет агитировать, Тэмми.
Вил попытался улыбнуться:
– Да, я знаю. Но через сто лет, когда я вернусь… Может быть, тогда?
А что будет через сто лет? Робинсоны считали, что все загадки становятся понятны тому, кто наблюдает и ждет достаточно долго. Однако червь может наблюдать всю жизнь и так и не оценить красоты великой музыки. Но вслух Вил сказал:
– Кто знает, что я буду чувствовать через сто лет, Тэмми? – Он замолчал и посмотрел в глаза девушке. – Если я не последую за вами… и если вы сумеете добраться до самого конца времен… надеюсь, вы замолвите за меня словечко перед Создателем.
Тэмми поморщилась, затем поняла, что он не потешается над нею:
– Хорошо. Если вы останетесь здесь, я непременно это сделаю.
Тэмми положила руки Вилу на плечи и поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его:
– До встречи, Вил Бриерсон.
Через несколько секунд Тэмми уже исчезла за кронами деревьев. «Кое-кто, еще не сказавший тебе „прощай“, кто-то, кому ты, возможно, очень нравишься».
«Пожалуй, нет», – подумал Вил. Впрочем, у него есть сто лет, чтобы убедиться в этом.
Вил шагал по периметру тумана, заинтересованный тем, как жара сражалась с холодом на самой границе снегов. Он обошел общежитие и оказался прямо напротив входа. Там все еще что-то горячо обсуждали. Вил ухмыльнулся и повернул назад. Какого черта?
Он не успел сделать и шагу, когда дверь открылась. На пороге стояла Елена.
– Я все думала, сколько времени вы тут будете прогуливаться…
Она подошла ближе, и Вил внимательно посмотрел на ее бледное лицо с широкими славянскими скулами. Елена заметила его взгляд и криво усмехнулась:
– Не беспокойтесь. Меня оттуда не вышвыривали. И я не хлопала дверью. Мне просто стало немножко скучно; там сейчас обсуждают практические вопросы и делят то, что осталось после войны… У вас есть минутка, Вил?
Он кивнул и последовал за Еленой из туманной прохлады туда, откуда только что пришел.
– Вам не приходила в голову такая мысль: как бы чудесно ни стали складываться наши дела, нам все равно нужны будут услуги полицейского? Вас здесь действительно уважают. На девяносто процентов именно это делало компании вроде Мичиганского полицейского управления или «Рэкетиров Эла» надежными и процветающими.
Бриерсон покачал головой:
– Похоже на старую игру. Многие неприсоединившиеся наверняка захотели бы меня нанять, однако, даже без давления с вашей стороны, я не могу представить себе правительство, которое станет терпеть конкурентов.
– Эй, я не собираюсь превращать вас в свое орудие! По правде говоря, Фрейли и Дазгубта обсуждают сейчас условия, на которых они сделают вам предложение.
У Вила отвисла челюсть. Фрейли? После стольких лет ненависти…
– Стив скорее умрет, чем откажется от власти.
– Многие уже умерли, – тихо проговорила Елена. – А большинство остальных не хотят выполнять ничьи приказы. Даже Фрейли немного изменился. Возможно, это страх. А может быть, чувство вины. Он и вправду был потрясен, узнав, с какой легкостью один из выстехов обманул его и подчинил себе республику. И уж совсем трудно было ему смириться с мыслью о том, что Шансон сделал это только затем, чтобы получить тридцатисекундную паузу для захвата наших систем.
Елена рассмеялась:
– Лично я советую вам согласиться на эту работу, пока они еще считают, что далеко не каждый может с ней справиться. Через пару лет от желающих отбоя не будет; боюсь, вы и прожить-то не сможете на свою зарплату.
– Гм. Вы считаете, что все будет так спокойно?
– Да, я в самом деле так считаю, Вил. Чудовищ-выстехов больше не существует. Правительства еще могут немного продержаться – чисто номинально. Мы много потеряли в войне, в определенных областях наша технология опустится до уровня девятнадцатого века, но с медицинским оборудованием Жерро нам нечего бояться. Проблема женщин решена. Они могут иметь столько детей, сколько пожелают, не превращаясь при этом в инкубаторы. Жаль, что вы не присутствовали на собрании. Уже образовалось множество пар. А Гейл и Дилип попросили меня поженить их! – «в память о старых добрых временах». Они сказали, что я для них нечто вроде капитана корабля. Какие безумные, безумные люди! – Елена покачала головой, но на ее лице расцвела гордая улыбка. Гейл и Дилип были первыми низтехами, высказавшими благодарность за то, что сумели сделать Королевы. – Представляете, насколько я теперь уверена в успехе: больше никого не заставляю оставаться в этой эре. Любой может покинуть реальное время, если у него есть генератор пузырей. Только вряд ли кто-нибудь это сделает. Всем понятно: если мы не добьемся успеха сейчас, значит мы не добьемся его никогда.
– А Моника?
– Ну, это совсем другое дело. Однако на вашем месте я не была бы так уверена в том, что Моника отправится в будущее; она слишком долго лгала себе. Я попрошу ее остаться.
Улыбка Королевой стала мягкой; две недели назад она не испытывала бы ничего, кроме презрения. Теперь, когда не стало Шансона и Жерро, тяжелое бремя не давило на плечи Елены, и Вил понял, за что – кроме верности и знаний – Марта ее любила.
Елена внимательно изучала свои туфли.
– Я ушла раньше с собрания еще по одной причине – мне необходимо было извиниться. Прочитав дневник Марты, я хотела убить вас. Но вы мне были нужны – это я понимала и без советов Марты. И чем больше я от вас зависела, чем больше вы замечали деталей, которых не увидела я… тем сильней я вас ненавидела. Теперь я знаю правду. И мне стыдно. Проработав с вами столько времени, я и сама должна была сообразить, что имела в виду Марта. – Неожиданно Елена протянула руку, и Бриерсон крепко пожал ее. – Спасибо, Вил.
«Кое-кто, еще не сказавший тебе „прощай“?» Нет. Но друг на многие годы.
За спиной Елены опустился флайер.
– Мне пора возвращаться домой. – Она махнула в сторону замка. – И вот еще что. Если все действительно так затянется, как я подозревала, вы можете найти себе и другое занятие… Помогите Делле.
– Делла вернулась?! Когда?
– Она провела в Солнечной системе около тысячи лет. Мы выбирали удобный момент для возвращения. Погоня за Жерро продолжалась сто тысяч лет; не знаю, какую часть своей жизни Делла потратила на нее. – Похоже, Елену это не очень заботило. – Хотите с ней поговорить? Я думаю, вы нужны друг другу.
– Где…
– Мы были вместе на собрании. Но вам не нужно туда идти. Мы все это специально подстроили, Вил. Каждая из нас – Тэмми, я, Делла – хотела поговорить с вами наедине. Скажите одно словечко – и Делла будет здесь.
– Ладно. Да!
Елена рассмеялась. Вил даже не заметил, как Королева пошла к флайеру, потому что бросился навстречу Делле. Она справилась. Сколько бы лет Делла Лу ни прожила во мраке, она там не погибла. И даже если она снова превратилась в странное существо, которое давным-давно Вил увидел на пляже, даже если она стала похожа на Хуана Шансона в последние дни его жизни, он все равно попытается ей помочь.
Вил не мог отвести взгляд от входа в здание. Дверь распахнулась.
На ней был комбинезон, черный – как ночь, как ее коротко остриженные волосы. Когда она спускалась по ступеням и шла к нему, ее лицо ничего не выражало. А потом она улыбнулась:
– Привет, Вил. Я вернулась… чтобы остаться.
«Есть кое-кто, еще не сказавший тебе „прощай“».
Послесловие
Авторское послесловие – это то место, где он объясняет читателю, что хотел сказать предыдущей сотней тысяч слов. А я постараюсь этого избежать. Я хочу принести извинения и сделать прогноз.
Я прошу прощения за нереально медленную скорость развития технологии, которую предсказал. Мне кажется, в определенном смысле это понятно. Война вроде той, что в моем романе произошла в 1997 году, может задержать прогресс от десяти лет до бесконечности. Но что будет потом? Я показываю искусственный интеллект и средства для усиления мыслительных способностей, которые, по моему мнению, развиваются с черепашьей скоростью. Приношу свои извинения. Для развития сюжета мне было необходимо, чтобы цивилизация продержалась достаточно долго.
Конечно же, вряд ли Сингулярность приведет просто к исчезновению человеческой расы. (С другой стороны, такое исчезновение служит объяснением молчания других цивилизаций.) Начиная с нынешнего времени и до 2000 (а потом и до 2001) года начнут появляться Джейсоны Маджи и провозглашать конец света. По забавному свойству календаря весь этот интерес к сверхъестественному будет смешиваться с объективными свидетельствами того, что мы входим в эру технологической Сингулярности. Поэтому вот мой прогноз: если не будет мировой войны, тогда вы – а не Делла и Вил – поймете Сингулярность единственно возможным способом – увидев ее собственными глазами.