– Проекции? – вслух размышлял Джереми. – Зомби?
Вили оставил свои мысли при себе, но он понимал, что и то и другое – очевидная ерунда. Пули сбили бандитов с ног. А потом они вскочили и в панике убежали – а это совсем не похоже на поведение зомби из легенд Нделанте. Нейсмит тоже не стал делиться своими соображениями.
К тому моменту, когда подоспела помощь, снова пошел дождь.
Было всего лишь девять часов, а воздух уже стал влажным и слишком жарким для апрельского утра – под тридцать градусов. Дождевые облака зависли высоко над Куполом, днем обязательно пойдет дождь. Вили Вачендон и Джереми Сергеевич Каладзе шагали по широкой, посыпанной гравием дороге, ведущей от главного здания фермы в сторону построек, расположенных вдоль края Купола. Вместе они производили странное впечатление: один – двухметрового роста, белый, длинноногий и тощий; другой – невысокий, худой, черный и совсем слабый на вид. Однако Вили начал понимать, что между ними было много общего. Оказалось, что они ровесники – обоим исполнилось пятнадцать. К тому же Джереми был очень умен, хотя и не мог тягаться с Вили. Он не пытался произвести на нового приятеля впечатление своими габаритами или запугать его. Похоже, он немного благоговел перед Вили (насколько это вообще возможно для такого открытого и неугомонного человека, как Джереми Сергеевич).
– Полковник говорит… – (Ни Джереми, ни другие обитатели фермы не называли старого Каладзе «дедушка», хотя и не испытывали страха перед ним, а только глубокую привязанность.) – Полковник говорит, что за нашей фермой наблюдают с тех пор, как мы втроем сюда приехали.
– Бандиты?
– Понятия не имею. Нам не купить такое оборудование, как у доктора Нейсмита, – микрокамеры и все прочее. Но у нас есть телескоп, а на крыше сарая установлена камера, которая работает двадцать четыре часа в сутки. Прикрепленный к ней процессор засек несколько вспышек между деревьями. – Парень махнул рукой в сторону хребта, где лес подходил почти к банановым плантациям. – Возможно, это отражение линз старых оптических приборов.
Несмотря на теплое солнце, Вили вдруг стало холодно. По сравнению с домом Нейсмита, одиноко стоящим в лесу, здесь было очень много народу, и тем не менее ферму никак не назовешь надежно защищенной: ни высоких стен, ни сторожевых башен, ни наблюдательных шаров. Здесь было множество детей, а большинству взрослых перевалило за пятьдесят. Типичное возрастное распределение, но совершенно неподходящее для обороны. Интересно, подумал Вили, какие тайные возможности защиты есть у Каладзе?
– И что вы собираетесь делать?
– Да ничего особенного. Их не может быть слишком много; и ведут они себя скромно. Мы бы на них напали, если бы у нас было больше людей. А так все, чем мы располагаем, – это четыре винтовки и четверо мужчин, умеющих с ними управляться. Кроме того, шерифу Венцу известно, что здесь происходит… Не стоит беспокоиться. – (Джереми не заметил раздражения Вили, тот хорошо умел скрывать свои эмоции. И вообще, Вили уже начал понимать, что у Джереми на удивление мирный и беззлобный характер.) – Я хочу показать тебе, что у нас тут есть.
Он свернул с гравийной дорожки и направился к большому одноэтажному зданию. На сарай это строение совсем не походило; вся крыша была выложена солнечными батареями.
– Думаю, если бы не Ванденбергский Купол, Центральная Калифорния прославилась бы программами «Красной стрелы» – это наша торговая марка. Мы производим не такие изысканные вещи, как Грины из Норкросса, и не в таком количестве, как Чень из Пекина, но наша продукция самая качественная.
– Это же всего лишь большая ферма, – с деланым равнодушием проговорил Вили. – По крайней мере, мне так показалось.
– Конечно, а доктор Нейсмит всего лишь отшельник. У нас прекрасная и очень большая ферма. Но как ты думаешь, где моя семья взяла деньги, чтобы ее приобрести? Нам страшно повезло: у Бабушки и полковника после Войны родилось четверо детей, и у них у всех родились свои дети, не меньше двоих на каждую семью. Практически у нас родственный клан, но мы принимаем и других людей, разбирающихся в том, в чем мы сами ничего не понимаем. Полковник твердо верит в принцип разносторонности, с фермой и компьютерными программами мы непотопляемы.
Джереми постучал в тяжелую белую дверь. Ответа не последовало, но дверь медленно открылась внутрь, и они вошли. По обеим сторонам длинного здания располагались окна, впускавшие сюда утренний свет и легкий ветерок, поэтому в помещении было достаточно уютно. Оно оставляло впечатление элегантного хаоса. Стоящие тут и там столы украшали экзотические растения и множество аквариумов. Большинство столов были пустыми, но в противоположном конце огромного помещения проходило что-то вроде совещания. Кто-то помахал Джереми рукой, однако спор, явно грозящий перейти в серьезную перепалку, не прекратился.
– Сегодня здесь гораздо больше народа, чем обычно. Многие предпочитают работать дома. Смотри.
Джереми указал на один из занятых столов, где, не обращая на них внимания, сидел мужчина, а на голографическом изображении над его столом плыли разноцветные фигуры, которые все время меняли очертания. Мужчина внимательно наблюдал за ними. Потом он кивнул самому себе, и рисунок внезапно утроился и разделился. Каким-то образом он контролировал эти изменения на дисплее. Вили узнал построение линейных и нелинейных преобразований: он развлекался с ними всю зиму, придумывая в уме самые разнообразные варианты.
– Что он делает?
Джереми ответил непривычно тихо:
– Как ты думаешь, кто претворяет в жизнь алгоритмы, которые придумываете вы с доктором Нейсмитом? – Парень обвел комнату широким жестом. – Нам удалось сделать несколько самых сложных в мире разработок.
Вили удивленно посмотрел на него.
– Послушай, Вили, я знаю, что у вас в горах есть множество самых замечательных машин. Как, по-твоему, откуда они все там появились?
Вили задумался. Ему даже в голову не приходило поинтересоваться! Нейсмит занялся его образованием, и Вили очень быстро прогрессировал. Ему пришлось заплатить за это тем, что его представления об окружающем мире были странной смесью математических абстракций и мифов Нделанте.
– Наверное… я считал, что большинство из них сделал Пол.
– Доктор Нейсмит – удивительный человек, но, для того чтобы сделать вещи, которые ему необходимы, работали сотни людей, разбросанных по всему миру. Майк Росас говорит, что это похоже на пирамиду: на ее вершине находятся несколько человек – скажем, Нейсмит, когда дело касается алгоритмов, или Масарик, когда речь идет о физике поверхностных явлений, – то есть люди, способные изобрести нечто действительно новое. Из-за того что Мирная Власть запретила крупные научные организации, эти люди вынуждены работать в одиночку, и сейчас таких корифеев, наверное, не более пяти или десяти во всем мире. Следующими в пирамиде идут такие хозяйства, как наше. Мы получаем готовые алгоритмы и переводим их в реальные компьютерные программы.
Вили наблюдал за тем, как запрограммированные фантомы перемещаются по экрану. Их формы были одновременно и знакомыми, и чуждыми. Словно его собственные идеи преобразовывались для какой-то странной разновидности «Селесты».
– Но эти люди ничего не делают. Откуда же берутся новые машины?
– Ты совершенно прав: без компьютеров, которые работают по нашим программам, мы не более чем мечтатели. Это следующий уровень пирамиды. Стандартные процессоры стоят совсем дешево. Еще до эпидемий несколько семей из Солнечной долины поселились в Санта-Марии. Они привезли с собой полный грузовик разного оборудования для травления при помощи гамма-лучей. Мы импортируем очищенное сырье из Орегона. А специальные компоненты привозим совсем издалека. Грины, например, производят лучшую синтетическую оптику.
Джереми посмотрел на дверь.
– Я бы показал тебе больше, только все сейчас ужасно заняты. В этом, вероятно, твоя вина. Полковник, как мне показалось, был особенно впечатлен тем, что вы с Нейсмитом изобрели этой зимой.
Он замолчал и посмотрел на Вили, словно надеялся, что ему раскроют какой-нибудь важный секрет. А Вили про себя подумал: «Как я могу что-нибудь объяснить Джереми?» Он вряд ли смог бы в двух словах рассказать, в чем состоит суть придуманного им алгоритма. Это была сложная последовательность кодов, позволяющая очень хитро и очень быстро запаковывать и распаковывать определенную информацию. Потом Вили сообразил, что Джереми интересует результат, позволяющий Мастеровым перехватывать информацию со спутников Мирной Власти.
Джереми рассмеялся, неправильно истолковав его сомнения.
– Ладно, ладно, не настаиваю. Мне, наверное, вообще не следует это знать. Пошли, покажу тебе кое-что еще – хотя, может быть, это тоже должно оставаться секретом. Полковник думает, что Мирная Власть сразу запретит нашу деятельность, если только пронюхает.
Они зашагали дальше по главной дороге фермы, ведущей прямо к Ванденбергскому Куполу, до которого оставалось около километра. Даже смотреть в том направлении Вили не мог – сразу начинала кружиться голова. С такого близкого расстояния ощущение формы и размеров пропадало, в каком-то смысле Купол становился невидимым – огромное вертикальное зеркало, да и только. В нем отражались зеленые поля фермы и все, что лежало за ними: несколько маленьких лодочек, пробирающихся под парусами к северному берегу озера Ломпок, и паром, пришвартованный у ближнего берега Сальсипуэдес-Крик.
По мере приближения к Куполу Вили стал замечать, что земля у его основания рыхлая и неровная. Из-за дождей, стекающих со сферы, у ее подножия образовалась река, которая несла свои воды в озеро Ломпок. Почва в этом районе постоянно дрожала из-за небольших землетрясений. Вили попытался представить себе, как выглядит другая часть Купола – та, что на многие километры уходила вглубь земли. Неудивительно, что мир, окружавший такое грандиозное препятствие, трепетал перед его величием.
Вили поднял голову и тут же пошатнулся.