Он прищурился и посмотрел на Эвери.
– Однако я бы хотел побольше узнать про нашего нового врага. По-моему, Эвери придумал очень хитрый способ надавить на него. Я никак не мог понять, почему вы поддержали этот дурацкий шахматный турнир в Ацтлане, почему предоставили свои самолеты для доставки участников со всего континента. Теперь ясно: во время рейда, проведенного на турнире, вам удалось арестовать кое-кого из самых важных Мастеровых в мире. О, конечно, я не сомневаюсь, что о заговоре против нас известно лишь очень ограниченному кругу лиц, но ведь у тех, кого вы арестовали, есть родственники, которые их нежно любят, – а кое-кому из них наверняка многое известно. Если мы станем судить пленников по очереди, обвинив их в измене делу Мира… Не может быть, чтобы никто не решил поделиться с нами своими знаниями.
Эвери кивнул. В отличие от Кристиана, он не получит удовольствия от этой операции. Он сделает лишь то, что действительно необходимо для сохранения Мира.
– И не беспокойтесь, Кей Ти, мы провернем это дело так, чтобы не вызвать протестов у остальных ваших людей.
Видите ли, для создания микросхем Мастеровые используют рентгеновские и гамма-лучи. Так вот, моя служба по связям с общественностью сочинила такую историю: нам стало известно, что Мастеровые тайно переделывают гравировочные лазеры на боевые, какие были на вооружении у многих стран еще до Войны.
– Понятно. – Тиуланг улыбнулся. – Такая прямая угроза обеспечит нам поддержку остального мира. Это не менее эффективно, чем обвинить их в поддержке биологических исследований.
– И тогда, – Жерро радостно воздел руки к небу, – мы все будем счастливы. Люди успокоятся, а мы сможем заняться нашими врагами. Эвери, вы поступили правильно, созвав нас, – эти проблемы требуют самого пристального внимания.
– Существует еще одна проблема, Кристиан, – с мрачным удовлетворением произнес Эвери, – и не менее важная. Пол Хелер жив.
– Тот старый математик, по поводу которого у вас пунктик? Да, знаю. Вы сообщили об этом несколько недель назад, и мне показалось тогда, что вы страшно напуганы.
– Один из моих лучших агентов внедрился к Мастеровым Центральной Калифорнии. Он сообщает, что Хелеру удалось построить генератор куполов – точнее, он очень близок к решению.
Это была вторая сенсационная новость, которую Эвери сообщил своим коллегам; в некотором смысле она поражала даже больше. Космические полеты – это одно, некоторые ничем не примечательные страны могли осуществлять их даже перед Войной. Купола – совсем другое дело. То, что враг может владеть их секретом, было так же невероятно и нежелательно, как черти в храме.
– Абсурд! – возмутился Жерро. – Как мог старик-одиночка раскрыть тайну, которую мы тщательно оберегали все эти годы?
– Вы забываете, Кристиан, что именно этот старик-одиночка изобрел купола! В течение десяти лет после Войны он кочевал из одной лаборатории в другую, постоянно на шаг опережая нас и делая все возможное, чтобы с нами покончить. А потом он исчез, да так умело, что только я один из всех основателей верил, что он прячется где-то и строит против нас козни. Я оказался прав: он обладает удивительной способностью к выживанию.
– Простите, Гамильтон, но мне трудно в это поверить. Кроме свидетельства единственного человека, у вас нет никаких доказательств. Мне кажется, вы всегда преувеличивали значение Хелера. Возможно, некоторые оригинальные идеи и принадлежали ему, но ведь это изобретение воплотили в жизнь другие ученые из лаборатории вашего отца. Кроме того, для генератора нужен ядерный реактор и огромные конденсаторы. Мастеровые никогда…
Тиуланг замолчал, потому что понял наконец: если кто-то в состоянии спрятать космический корабль, то ему не составит никакого труда скрыть реактор.
– Теперь понимаете? – сказал Эвери.
Тиуланг не входил в исследовательскую группу отца Эвери и не был в состоянии оценить способности Хелера. В разработке проекта участвовали многие. Однако теоретической стороной вопроса занимался один Хелер. Разумеется, историю позднее пришлось переписать. Прошло много лет, а Эвери до сих пор помнил ярость на лице Хелера, когда тот сообразил, что не просто придумал «чудовище» (так Пол называл свое изобретение), но и помог сохранить в тайне достижения лаборатории. Это вряд ли удалось бы, если бы он один не заменил собой целую команду теоретиков. Было ясно, что он собирается рассказать обо всем руководству, и Гамильтону Эвери было приказано заткнуть математику рот. Только ему отец мог доверить такое поручение. Эвери не справился с заданием. Это была его первая – и последняя – неудача за все годы, но он никогда о ней не забывал.
– Он где-то здесь, Кей Ти, не сомневайтесь. А мой агент – та самая Делла Лу, которая сумела выполнить в Монголии работу, оказавшуюся не по зубам вашим людям. Ей можно верить… Неужели вы не понимаете, где мы окажемся, если ничего не предпринимать? Если у них есть космические корабли и купола, значит их силы превосходят наши. Нас отбросят в сторону так же легко, как мы это сделали со старыми правительствами.
Глава 24
Мудрецы Нделанте Али утверждали, что Единый Истинный Бог знает и видит все.
Теперь Вили казалось, что он сам обладает такими же способностями: он научился пользоваться датчиками, которые крепились на голове и усиливали работу мозга. Каждый раз, вспоминая, как он отказывался от симбиотических программ, называя их костылями для слабого ума, Вили краснел. Если бы только Джереми – который в конечном итоге убедил Вили воспользоваться ими – мог его сейчас увидеть! Сейчас он разделал бы под орех Джонка Роберто Ричардсона.
Джереми предполагал, что приятелю понадобится несколько месяцев на то, чтобы научиться пользоваться датчиками, однако у Вили было такое чувство, что он просто вспомнил давно забытое умение. Удивился даже Пол. Несколько дней ушло на настройку. Сначала ощущения были едва уловимыми, не имеющими никакого отношения к реальности. На то, чтобы сопоставить одно с другим, у людей обычно уходил не один месяц. Тут Вили очень помогла Джилл. Вили разговаривал с ней и одновременно экспериментировал с параметрами сигнала, сообщая, что он видит, а Джилл изменяла результат так, чтобы он соответствовал ожиданиям Вили. Через неделю юноша мог общаться с компьютером, не открывая рта и не дотрагиваясь до клавиатуры. Прошло еще несколько дней, и Вили научился передавать визуальную информацию.
В нем росло сознание собственной силы. Он словно бы расширил границы восприятия. Если цепочка умозаключений становилась слишком сложной, он мог воспользоваться памятью машины. Хуже всего был тот момент, когда Вили приходилось отключаться. Он словно бы глупел на глазах. Общаясь с Джилл при помощи голоса или клавиатуры, он чувствовал себя глухонемым, который вынужден писать слова на бумажке.
Каждый день Вили обучался чему-нибудь новому. По большей части он делал свои открытия сам, хотя кое-что – например, программирование Джилл или вход в состояние полной сосредоточенности – показал ему Пол. Джилл могла продолжать работу над решением проблем самостоятельно и записывать результаты в таком виде, что Вили воспринимал их как свои собственные воспоминания, когда снова подсоединялся к компьютеру. Это было почти так же здорово, как если бы он вовсе не отключался. Наконец ему начало казаться, что он «бодрствует» постоянно.
Пол попросил Джилл записывать показания камер, которые были разбросаны вокруг особняка. Теперь Вили мог наблюдать за всем сразу, точно у него появилась сотня дополнительных глаз.
А еще Вили и Джилл записывали местные передачи Мастеровых и сообщения разведывательных спутников Власти. В такие моменты ощущение всезнания становилось еще сильнее.
Как Мирная Власть, так и Мастеровые ждали и по-своему готовились к тому моменту, когда Пол раскроет секрет генерирования куполов. От Джулиана на юге до Сиэтла на севере и Норкросса на востоке – повсюду Мастеровые пытались уйти в тень, спрятать свое оборудование и готовились к производству тех машин и приборов, которые им предложит Пол. В технически развитых районах Европы и Китая происходило нечто похожее, хотя в Европе было такое количество полицейских, что спрятать там что-нибудь практически не удавалось. Мирная Власть захватила четыре самодельных автоматических станка и уничтожила их.
Несколько труднее было понять, что происходит в Южном полушарии. Мастеровых там было мало – все население Австралии, к примеру, составляло десять тысяч человек, – зато и представители Мирной Власти там тоже встречались реже. Люди, живущие в этих регионах, конечно, слушали радио и знали о том, что происходит в мире. Как знали и то, что смогут без особых проблем разоружить местные гарнизоны.
Если не считать Европы, Мирная Власть нигде не предпринимала решительных действий. Вероятно, они поняли, что враг слишком многочислен и с ним не справиться лобовой атакой. Вместо этого объявили розыск Пола Нейсмита, все еще надеясь схватить его до того, как он выполнит свои обещания.
«Джилл?»
«Да, Вили?»
Он не произносил ни одного слова и не брал в руки клавиатуру. Связь с компьютером казалась плодом воображения. Когда Джилл отвечала, Вили мысленно видел ее голографическое изображение и мимолетную улыбку на лице, словно бы он продолжал общаться с ней прежним способом. Вили мог обойти Джилл; большинство симбиотических программ не нуждалось в промежуточном звене, но Джилл была его другом. И хотя она занимала много места в памяти машины, само ее присутствие помогало Вили разобраться с колоссальным потоком информации. Поэтому он часто заставлял Джилл работать параллельно с собой и обращался к ней, когда ему хотелось что-нибудь уточнить.
«Покажи, где они ищут Пола».
В следующий момент Вили уже парил над Калифорнией. Серебристые линии отмечали следы, оставленные в небе сотнями самолетов. Он знал высоту и скорость полета каждого из них. Возникшая перед ним картина показывала все, что Джилл удалось перехватить со спутников Мирной Власти и понять из сообщений Мастеровых за последние двадцать четыре часа. Центр поиска находился над Северной Калифорнией, однако изображение было куда более размытым и нечетким, чем раньше.