…Вокруг возвышавшегося над миром Купола по-прежнему плясали молнии. Когда паузы между ударами грома становились немного длиннее, Делла и Майк слушали непрекращающийся шелест теплого дождя. Теперь Росас нежно обнимал Деллу, а его пальцы скользили по изгибам ее бедра.
– Что тебе дает работа полицейского Мирной Власти, Делла? Я еще мог бы понять, если бы ты уютно пристроилась где-нибудь в Ливерморе и нажимала на кнопки. А ты рискуешь жизнью, занимаешься шпионажем для тирании. Теперь ты и меня превратила в нечто такое, что мне и в самом страшном сне не могло бы присниться. Зачем?
Делла посмотрела на вспышки молний за пеленой дождя.
– Майк, я за Мир. Подожди. Я не хочу сказать, что воспринимаю всерьез те глупости, о которых вещают средства массовой информации. Посмотри правде в глаза: у нас действительно все эти годы был мир. Цена этому – тирания, но тирания куда более мягкая, чем любая другая в истории человечества. Цена – это люди, образца двадцатого века, вроде меня, которые продадут свою собственную бабушку ради торжества идеала. Прошлое столетие дало миру термоядерные бомбы, купола и ужасные эпидемии – уже одно это превратило тебя «в нечто такое, что и в страшном сне не могло бы присниться». Но и остальное ничуть не лучше. К концу двадцатого века страшное оружие становилось все дешевле и дешевле, оно было даже у самых маленьких государств. Если бы не началась Война, могу спорить, что очень скоро атомные бомбы оказались бы в руках преступников. Человечество не выжило бы при таком распространении оружия. Мирная Власть положила конец суверенным странам и лишила их контроля над технологиями, способными уничтожить человеческую расу. Наша единственная ошибка в том, что мы не довели дело до конца. Мы перестали контролировать развитие электроники, и теперь нам приходится расплачиваться.
Майк молчал, однако было видно, что его гнев улетучился. Делла встала на колени и посмотрела по сторонам, а потом чуть не рассмеялась: похоже, в маленьком домике на дереве взорвалась легкая ручная граната – одежда в беспорядке валялась по всему полу. Делла начала одеваться. Спустя несколько минут Майк последовал ее примеру, но заговорил он только тогда, когда они накинули на себя дождевики и открыли дверь.
– Враги? – криво ухмыльнулся он, протягивая ей руку.
– Естественно, – кивнула в ответ Делла, и они пожали друг другу руки.
Спускаясь с дерева, Делла уже размышляла о том, что можно сделать, чтобы задеть старого Каладзе за живое. Паниковать он, конечно, не станет, тут Майк совершенно прав. А как насчет стыда? Или гнева?
Подходящий случай представился ей на следующий день. Весь клан Каладзе традиционно собирался на ужин. Как и полагалось женщинам, Лу помогала готовить и накрывать на стол. А когда все уселись за длинным, обильно уставленным едой столом, ей постоянно приходилось вставать, уносить грязные тарелки и приносить новые блюда.
Мирная Власть по всем каналам трубила о «предательстве против Мира» – обсуждались судебные процессы, которые Эвери начал в Лос-Анджелесе. Уже было объявлено о нескольких смертных приговорах. Делла знала, что Мастеровые сейчас непрерывно обменивались сообщениями друг с другом, и чувствовала, как с каждым часом нарастает напряжение. Даже женщины чувствовали это. Нейсмит объявил, что опытная модель генератора куполов готова, и передал Мастеровым чертежи. К сожалению, единственная работающая установка зависела от программного обеспечения, для полного завершения которого требовалось еще несколько недель. Кроме того, ему необходимо было время, чтобы решить ряд технических проблем.
Мужчины весь ужин обсуждали эти новости. Впервые они говорили о таких серьезных делах за едой, а это лишний раз подчеркивало, что ситуация стала критической.
В принципе теперь в распоряжении Мастеровых появилось такое же оружие, как и у Власти. Однако пока они не могли воспользоваться этим оружием. Более того, если Власть узнает о генераторах до того, как Мастеровые начнут их массовое производство, то может раньше начать полномасштабные военные операции, которых так боялись Мастеровые. Учитывая все это, чем можно помочь заложникам в Лос-Анджелесе?
Лу молча слушала споры мужчин, пока ей не стало ясно, что осторожность побеждает и Каладзе склонны дождаться момента, когда можно будет использовать изобретение Нейсмита-Хелера. Тогда она с пронзительным невнятным криком вскочила со своего места.
В обеденном зале мгновенно наступила тишина. Каладзе с изумлением взирали на нарушительницу этикета. Соседка Деллы по столу попыталась усадить ее на место. Не обращая на нее внимания, Делла закричала во весь голос:
– Трусливые дураки! Вы будете сидеть здесь и дрожать, пока они не казнят в Лос-Анджелесе всех наших людей, одного за другим. Теперь у вас есть оружие – генератор пузырей. И даже если никто из вас не готов рискнуть своей шкурой ради друзей, я уверена, что среди благородных домов Ацтлана найдется немало таких людей. Ведь не меньше дюжины сыновей высшей знати были взяты заложниками в Ла-Холье.
Николай Сергеевич Каладзе медленно поднялся на ноги. Несмотря на то что Делла находилась на противоположном конце стола, казалось, что он возвышается над ней, с ее жалким ростом метр пятьдесят пять.
– Мисс Лу, вы, очевидно, забыли, что генератор пузырей не является нашей собственностью – он находится в руках Пола Нейсмита. Вы знаете, что другого у нас нет, да и этот еще не доведен до необходимой кондиции. Он не отдаст нам…
Делла хлопнула ладонью по столу с такой силой, что звук удара напомнил пистолетный выстрел, и внимание всех присутствующих было снова привлечено к ней.
– Тогда заставьте его! Нейсмит не может существовать без вас. Сделайте так, чтобы он понял: ставкой является жизнь или смерть ваших близких… – Делла отступила на несколько шагов от стола и обвела взглядом всех присутствующих, а потом на ее лице появилось выражение презрительного удивления. – Впрочем, вас это не касается, верно? Мой родной брат – один из заложников. А для вас они всего лишь обычные Мастеровые.
Даже под густой бородой лицо Каладзе заметно побледнело. Делла пошла на риск. Женщины здесь редко публично выражали свое недовольство, и даже гостью вполне могли выставить вон из дома. Впрочем, Делла все очень точно рассчитала: она поставила под сомнение их мужественность, вслух заговорила о чувстве вины, которое – как она надеялась – пряталось за осторожностью.
– Вы ошибаетесь, мадам, – произнес старик Каладзе, вновь обретя дар речи. – Они не просто Мастеровые, они и наши братья тоже.
Делла поняла, что победила. Мастеровые не будут дожидаться того момента, когда генератор Пола Нейсмита действительно станет грозным оружием.
Она смущенно села на свое место и опустила глаза. Две крупные слезы покатились по ее щекам, но теперь она молчала. В душе Деллы расцветала улыбка Чеширского кота: ей удалось одержать над ними победу, она отыгралась за бесконечные дни бессмысленного смирения.
Краем глаза Делла увидела потрясенное лицо Майка. Здесь она тоже угадала. Майк так и не решился ничего сказать. Он знал, что она лжет, но в его странном представлении о чести подобная ложь допускалась. Майк, даже зная правду, умудрился попасть в ту же ловушку, что и все остальные.
Глава 27
Ацтлан занимал большую часть территории, которая раньше относилась к Южной и Нижней Калифорнии. Он также претендовал на большой кусок Аризоны, за который вел ожесточенные споры с республикой Нью-Мексико. На самом деле государство Ацтлан было свободной конфедерацией мелких правителей, каждый из которых владел громадными поместьями.
Возможно, это был вызов анклаву Мирной Власти, расположенному в старом городе, но нигде больше в Атцлане не встречались такие величественные замки, как в северном Лос-Анджелесе. И Алькальде-дель-Норте был одним из самых больших среди них.
Экипаж в сопровождении почетной охраны мчался по старому шоссе, которое содержалось в превосходном состоянии и вело к главному входу в замок. Внутри экипажа царил полумрак, там находился всего один пассажир – некто по имени Вили Вачендон. Он сидел на бархатных подушках и прислушивался к мерному перестуку лошадиных копыт. С ним обращались как с самым настоящим принцем. Ну, по правде говоря, не совсем. Он никак не мог забыть удивленных взглядов ацтланских военных, когда они увидели покрытого пылью черного мальчишку, которого должны были сопровождать из Охая в Лос-Анджелес. Вили смотрел сквозь затемненное пуленепробиваемое стекло на места, которые он никогда даже и не мечтал увидеть – по крайней мере, при свете дня. Справа в небеса тянулись отвесные горы, где на расстоянии пятидесяти метров друг от друга были установлены пулеметные гнезда; слева среди пальм виднелась ограда из заостренных кольев. Вили отлично помнил эти колья и то, какая судьба была уготована незадачливым грабителям.
А за пальмами раскинулась долина Бассейна. Размерами она была больше некоторых стран; даже если не считать представителей Мирной Власти, живущих в анклаве, население Бассейна составляло более восьмидесяти тысяч человек. Это был один из самых больших городов на Земле. Сейчас, когда приближался вечер, все это многочисленное население топило печи дровами или соляркой и над трубами поднимались столбы серого дыма, совершенно закрывшего дальние горы.
Экипаж добрался до южной границы укреплений и пересек выложенную камнем площадку перед дворцом Алькальде, потом проехал мимо длинного здания, украшенного великолепными мозаичными панно. Нигде не было заметно ни единой трещинки или следа от пули. Вот уже много лет врагам не удавалось зайти так далеко. Хозяева Алькальде надежно контролировали местность на много километров вокруг.
Экипаж повернул в сторону дворца, и слуги бросились открывать раздвижные стеклянные двери. Карета, лошади и охранники проехали внутрь, миновав толстые стены; ни один шпион не сможет проникнуть на эту встречу. Вили собрал свое оборудование и надел на голову датчик, однако это не очень помогло.