«Мне, как всегда, везет. Я получил все, о чем только мог мечтать, а теперь теряю самых главных для меня людей». Пол решил выйти из игры. Это было разумно, и Вили не сердился на старика, но ему все равно было больно. Их встреча закончилась всего полчаса назад. Все стало ясно в тот момент, когда он увидел лицо Пола. Вили попытался не обращать на это внимания и заговорил о том, что ему в тот момент казалось важным:
– Я только что потолковал с врачами, которых мы привезли из Франции, Пол. Они сказали, что со мной все в порядке. Но все равно осмотрели меня.
Вили пришлось согласиться на целую кучу неприятных тестов, куда более унизительных, чем осмотр в Виньяс-Скриппсе, и к тому же бесполезных. Эти французы не занимались биологическими исследованиями, они просто были лучшими врачами из тех, кого подпускал к себе европейский Директор.
– Еще они сказали, что я хорошо усваиваю пищу и быстро расту. – Он ухмыльнулся. – Могу спорить, что со временем я перемахну метр семьдесят!
Пол откинулся на спинку кресла и улыбнулся Вили. Старик и сам прекрасно выглядел. Во время сражения он получил сотрясение мозга, и некоторое время врачи даже сомневались, что он выживет.
– Я очень рассчитывал, что так оно и будет. Ты проживешь здесь еще много лет, и благодаря этому мир станет лучше. А я…
Он осекся и отвел взгляд. Вили затаил дыхание, моля Единственного Истинного Бога о том, чтобы его догадка не подтвердилась. Несколько секунд они провели в смущенном молчании. Вили глядел по сторонам, пытаясь притвориться, будто ничего важного сказано не было. В распоряжение Нейсмита отдали кабинет какой-то большой шишки Мирной Власти. Из окон открывался прекрасный вид на южные горы, однако здесь все выглядело скромнее, чем в других кабинетах, словно с самого начала предполагалось, что старик займет именно этот. На стенах не было никаких украшений, только напротив письменного стола выделялся более темный прямоугольник – на этом месте раньше висела какая-то картина. «Интересно – какая?» – гадал Вили.
– Странно, – заговорил наконец Нейсмит. – Я думал, что искупил свою вину – ведь именно я, сам того не подозревая, дал им в руки генератор. Теперь я добился исполнения всего, о чем мечтал, после того как Власть погубила наш мир… И все же, Вили, я собираюсь выйти из игры – по меньшей мере на пятьдесят лет.
– Почему, Пол? – Вили не смог скрыть боль, которую причинили ему эти слова.
– На то есть много причин. Достаточно серьезных причин, Вили. – Нейсмит наклонился над столом. – Я очень стар. Думаю, ты увидишь, как уйдут многие из моего поколения. Мы знаем, что ученые из лаборатории в Виньяс-Скриппсе, которые сейчас находятся в стасисе, смогут нам помочь.
– Но есть и другие! Не может быть, чтобы больше никто не раскрыл этот секрет.
– Возможно. Ученые, занимавшиеся биологией, не слишком торопятся выходить из подполья. Они не уверены, что человечество готово простить их – даже теперь, когда прошло несколько десятилетий с окончания последней эпидемии.
– Подождите немного, подумайте! – Вили отчаянно пытался найти причину, которая могла бы убедить Пола. – Если вы уйдете, то никогда больше не увидите Эллисон. Мне казалось…
– Тебе казалось, что я любил Эллисон и что это из-за нее я ненавидел Власть. – Голос Пола стал совсем тихим. – Ты прав, Вили, но не вздумай сказать ей об этом! То, что она до сих пор жива и выглядит именно так, как в моих воспоминаниях, – самое настоящее чудо, о котором я и мечтать не мог. Однако именно из-за нее я хочу уйти, и как можно быстрее. Мне больно каждый день видеть ее; она хорошо относится ко мне, но я для нее незнакомец. Человек, которого она знала, умер. В ее глазах я вижу лишь жалость. Я вынужден сбежать от этого.
Он замолчал.
– И еще одно… Вили, я думаю о Джилл. Не потерял ли я ту единственную, которая и в самом деле была моей? Когда я приходил в себя после сотрясения мозга, меня преследовали совершенно безумные сны. В них Джилл отчаянно пыталась вернуть меня к жизни. Она казалась такой же реальной, как и все остальные… и гораздо более заботливой. Но программа не может быть разумной; мы еще очень далеки от столь мощных систем. Никто не жертвовал ради нас жизнью…
Пол смотрел на Вили так, словно не утверждал, а спрашивал.
Этот вопрос мучил и самого Вили – с того самого момента, как Джилл заставила его выскочить из вездехода. Он был знаком с Джилл – пользовался программой Джилл – почти девять месяцев. Ее изображение всегда было рядом с ним, когда он болел; она научила его симбиотическому программированию. В глубине души Вили всегда считал Джилл своим близким другом. Он старался не думать, какие чувства связывали с ней Пола. Он вспомнил истерическую реакцию Джилл, когда Пол был ранен, – она исчезла из сети на несколько долгих минут и вернулась в самую последнюю секунду, чтобы спасти Вили. Джилл была сложной программой, настолько сложной, что все попытки ее продублировать обречены на неудачу; отчасти ее «личность» сформировалась в результате долгого общения с Полом.
И все же Вили находился внутри программы, знал пределы ее возможностей и ее ограничения. Он покачал головой:
– Да, Пол. Джилл всего лишь программа, а не личность. Наверное, придет время, когда мы создадим достаточно мощные системы, но… Джилл только имитация…
Вили твердо верил в то, что говорил. Только вот почему у них обоих на глазах выступили слезы?
Молчание затянулось надолго – оба они думали о любви и жертвенности, которой на самом деле не могло существовать. Наконец Вили отогнал от себя странные мысли и посмотрел на старика. Если Пол и раньше чувствовал себя одиноким, каково же ему сейчас?
– Я пойду вместе с вами!
Вили сам не знал, просит он или предлагает что-то своему другу.
Нейсмит покачал головой и, похоже, вернулся в настоящее.
– Я не вправе запретить тебе, но надеюсь, что ты передумаешь. – Пол улыбнулся. – Обо мне не беспокойся. Я не протянул бы так долго, если бы все время оставался сентиментальным дураком. Вили, ты нужен здесь, – продолжал Нейсмит. – Предстоит сделать еще очень много.
– Да, наверное. Ведь Майк останется – ему надо будет… – Вили замолчал, увидев выражение лица Пола. – Нет! Неужели и Майк тоже?
– Да, хотя и не в ближайшие месяцы. Сейчас Майк не очень-то в почете. Конечно, в конце он нам помог; наверное, мы без него и не справились бы, но Мастеровые узнали о том, что Майк сделал в Ла-Холье. И он сам не забыл об этом, ему трудно жить с такими воспоминаниями.
– Поэтому он решил от них убежать.
«И он тоже».
– Нет. Во всяком случае, дело не только в этом – ему предстоит кое-что сделать. Во-первых, Джереми. Из документов, которые мне удалось найти здесь, в Ливерморе, я могу с точностью до дней определить, когда он выйдет из стасиса. Это произойдет почти через пятьдесят лет. Майк хочет выйти из стасиса за год до этого. Помнишь, перед тем как их накрыло пузырем, Джереми стоял у выхода на берег. Он может погибнуть под обвалом, когда пузырь лопнет. Майк проследит, чтобы этого не произошло.
– А еще через два года разорвется пузырь, в котором находится ливерморский генератор, – продолжал Пол. – Майк намерен находиться в этот момент там. Помимо всего прочего, он надеется спасти Деллу Лу. Ты ведь знаешь, что без нее мы бы проиграли. Мирная Власть практически одержала победу – и все-таки решилась на безумный план уничтожения всего живого. Мы с Майком уверены, что именно Лу закатала в пузырь ливерморский генератор. Ей будет грозить смерть в первые минуты после того, как они выйдут из стасиса.
Не поднимая глаз, Вили кивнул. Он по-прежнему не понимал Деллу Лу. В некоторых отношениях она была более сильным и жестоким человеком, чем все, с кем ему приходилось иметь дело в Лос-Анджелесе; а с другой стороны… Да, он понимал, почему Майк о ней беспокоится – даже после всего, что Делла Лу совершила. И он надеялся, что Майк спасет ее.
– Как раз в это время я собираюсь вернуться, Вили. Многие люди этого не понимают, но война еще не окончена. Враг проиграл решающее сражение, однако сумел ускользнуть вперед по времени. Нам удалось зафиксировать большинство их пузырей, но Майк предполагает, что должны существовать и другие, спрятанные под землей. Возможно, они лопнут одновременно с ливерморским, а может быть, позже. Значит, в будущем нас подстерегает опасность. Кто-то должен оказаться там, чтобы бороться с ними – на тот случай, если люди перестанут верить в эту угрозу.
– И этим человеком будете вы?
– Да. Я не пропущу второй раунд.
Значит, так тому и быть. Пол прав, теперь Вили прекрасно это понимал. Но все равно к нему вернулось ощущение прошлых потерь: дядя Слай, путешествие в Ла-Холью без Пола…
– Вили, ты справишься. Ты больше не нуждаешься во мне. Когда забудут меня, тебя еще будут помнить – и за то, что ты уже сделал, и за то, что тебе еще предстоит.
Нейсмит пристально посмотрел на него.
Вили с трудом выдавил из себя улыбку и встал.
– Когда вы вернетесь, вам не придется за меня краснеть.
Он отвернулся. С этими словами ему и нужно было уйти. Но Пол остановил его.
– У нас есть еще немного времени, Вили. Я пробуду здесь по меньшей мере две или три недели.
И тогда Вили снова повернулся к Полу, обежал вокруг письменного стола и обнял старика так сильно, как только мог осмелиться.
Заскрежетали тормоза, и раздался громкий крик:
– Эй! Ты что, хочешь, чтобы тебя задавили?
Подняв глаза, Вили с удивлением обнаружил, что полутонный грузовик лишь в самый последний момент объехал его и помчался дальше по улице. За последние десять дней он уже не первый раз, замечтавшись, едва не попадал под машину. Эти автомобили ездили так быстро – не успеваешь и глазом моргнуть, а они уже тут как тут.
Вили отодвинулся к тротуару и огляделся. Оказывается, он уже отошел от кабинета Пола на километр. Местность он узнал. В этом районе анклава располагались архивы Мирной Власти и устройства автоматической регистрации. Мастеровые занимались разборкой накопившихся материалов. Каким-то чудом архивы не попали в пузыри, и теперь Эллисон твердо решила раскр