– МПУ пришлет нам все, что у них есть, причем безотлагательно. Если Нью-Мексико не затеяло чего-то грандиозного, этого хватит, чтобы отогнать их.
Казалось, Большой Эл ушел в себя, он молча и как-то равнодушно смотрел на дорогу впереди. Кики на переднем сиденье пронзительным голосом объявляла о передвижениях неприятеля, о неизбежности их нападения. Она называла позывные и звания, чтобы никто не сомневался, что передача ведется полицейской службой.
Врывающийся в открытые окна ветер принес сладкий аромат росы и свежей зелени. Вдалеке сверкал серебристый купол, под которым фермеры выращивали свежие овощи. «Линкольн» миновал маленькую методистскую церковь, ослепительно-белую на зеленой лужайке, заросшей яркими цветами. Позади нее кто-то работал в огороде.
Дорога оказалась не слишком хорошей и предназначалась для широких шин фермерской техники. Так что набрать скорость более пятидесяти километров в час Джиму не удалось. Время от времени навстречу попадались то трактор, то грузовичок, направлявшиеся на работу в поля. Водители весело махали проезжающему мимо них «линкольну». Самое обычное деревенское утро в неуправляемых землях.
Скоро все изменится. Каналы новостей уже наверняка поймали сообщение Кики. Через несколько часов сюда прибудут корреспонденты, чтобы передавать голографические изображения передвижений и действий противника. Часть репортажей будет совершенно сознательно направлена на территорию республики, для того чтобы повернуть общественное мнение против правительства. Напрасные надежды.
Скорее всего, воздух у них над головами вот-вот взорвется визгом металла. Конец мирному существованию.
Большой Эл коротко хихикнул. Когда Вил удивленно на него посмотрел, полицейский пожал плечами:
– Так, мысли разные лезут в голову. Полицейское управление чем-то похоже на банк, где можно получить ссуду. Вместо золота МПУ подкрепляет свои обещания силой. Это вторжение стало чем-то вроде проверки вашего «военного банка». У вас достаточно средств, чтобы справиться со стандартными проблемами, но когда приходит время кризиса…
…Вас ждет смерть или рабство. Сознание Вила не желало принимать такую аналогию.
– Может, и так, однако, как большинство банков, мы заключили соглашения со своими коллегами. Бьюсь об заклад, что Портлендская служба безопасности и мормоны одолжат нам несколько боевых самолетов. В любом случае республике наши земли ни за что не удержать. Вы обслуживаете тех, кто не имеет права на ношение оружия, но ведь многие из здешних жителей вооружены до зубов.
– Конечно. Моим главным конкурентом является корпорация «Правосудие». Они всячески поддерживают тех клиентов, кто вкладывает деньги в личное оружие и охранное оборудование для домов. Разумеется, рано или поздно с республикой разберутся. Только мы к тому времени потеряем все и погибнем – вместе с несколькими тысячами ни в чем не повинных людей.
Водитель Эла оглянулся и посмотрел на них.
– Эй, лейтенант, а почему МПУ не заплатит какой-нибудь крупной энергетической компании, чтобы ответить республике тем же – например, накрыть пузырями важные места на их территории?
Вил покачал головой:
– Правительство Нью-Мексико позаботилось об охране всех важных объектов при помощи поглотителей Вачендона.
Неожиданно Кики прервала свой монолог в эфире и крикнула:
– Бандиты! Бандиты!
Повернувшись к Бриерсону, она протянула ему дисплей. Знакомая модель, но машину трясло на дороге, и Вил никак не мог разобраться. Изображение строилось по показаниям радара с орбиты, к которым добавлялось огромное количество дополнительных данных. Зеленый цвет обозначал растительность, пастельные оттенки – расположение облаков.
Картинка представляла собой головоломку, пока Вил не выделил Манхэттен и реку Канзас. Кики увеличила масштаб. От разрастающейся стаи красных точек на юге отделились три и устремились вперед. Постепенно они становились все ярче.
– Вышли из-за облаков, – объяснила Кики.
Бегущая строка над каждой точкой сообщала ее скорость и высоту.
– Передача ведется по открытому каналу?
– Конечно! – радостно улыбнувшись, заявила она. – Но это ненадолго. Девушка повернулась, чтобы показать на дисплей. – Через две минуты станция Эла взлетит на воздух. Я не хочу рисковать и подсоединяться к спутнику из машины, а остальное еще опаснее.
Совершенно верно, мысленно согласился с ней Вил.
– Классно! Потрясающе, просто невероятно. Целых два года «Милитаристы» – так называется наш клуб – наблюдали за «Войнами за воду». У нас есть программное обеспечение, необходимое оборудование, шифры – все, чтобы следить за происходящим. Мы могли делать прогнозы и биться об заклад с другими клубами, но принять участие в военных действиях – никогда! И вот у нас началась настоящая война, прямо здесь! Здорово!
Кики погрузилась в благоговейное молчание, и Вил мельком подумал, что она, возможно, психически нездорова, а юность и наивность здесь совершенно ни при чем.
– В полицейском участке есть камеры наружного наблюдения? – спросил он, обращаясь одновременно и к Кики, и к Элу. – Было бы неплохо, если бы нападение транслировалось на другие станции.
Девушка кивнула:
– Я настроила два канала. Кроме того, камера на антенне направлена на юго-запад. Вся страна это увидит.
– Ну-ка покажите.
Кики недовольно нахмурилась:
– Ладно. Только вряд ли вам это понравится.
Она плюхнулась на переднее сиденье. Заглянув к ней через плечо, Вил заметил у нее на коленях большой плоский дисплей, на котором появилась другая картинка из сложного переплетения зашифрованных надписей. Вил присмотрелся внимательнее, и они показались ему смутно знакомыми. А в следующее мгновение он сообразил, что видел подобное в старых кинофильмах: древние стенографические обозначения военных подразделений и их боевых возможностей.
По-видимому, у клуба «Милитаристы» есть программы для трансляции данных со спутников на обычные дисплеи. Вот это да! Может быть, у них даже есть оборудование, которое позволяет прослушивать переговоры противника. Девушка сказала, что это увидит вся страна, – похоже, их клуб играет в войну очень основательно. Они определенно спятили, но сейчас могут оказаться чертовски полезными.
Кики что-то пробормотала в микрофон, и экран дисплея, который Вил держал в руках, разделился на две равные части. В левой фиксировались передвижения врага по карте местности, а на правой появились поля, голубое небо и парковочная площадка у полицейского участка. Вил видел, как фюзеляж его вертолета сверкает под утренним солнцем всего в нескольких метрах от глазка камеры.
– Пятнадцать секунд. Их уже должно быть видно. Смотрите, вон там, на юге.
Машина сделала поворот, и Джим показал в окно:
– Вижу! Я их вижу!
Вил тоже их заметил. Три черных жука, бесшумно парящих в воздухе, – рев моторов приглушали расстояние и скорость. Они повернули на запад и исчезли за деревьями, однако с камеры, установленной на антенне, они казались неподвижно зависшими над полицейским участком. Из маленьких черных штучек, прикрепленных под днищами, повалил дым. Они были так близко, что Вил четко различал их силуэты, видел солнечные зайчики на стабилизаторах. А затем бомбы полетели вниз.
Как ни странно, камера даже не дрогнула, только перевела обзор вниз. Полыхнуло пламя, во все стороны полетели обломки. Мимо пронесся обломок винта флайера. И вдруг экран потемнел. Только теперь Вил догадался, что угол обзора выбран не специально – просто антенна с камерой медленно падала, не переставая работать.
Прошло несколько секунд, и над машиной раздался оглушительный грохот, за которым последовал пронзительный вой бомбардировщиков, набирающих высоту.
– Прощайте, открытые каналы, – проговорила Кики. – Я умолкаю, пока мы не доберемся до укрытия.
Джим прибавил скорости. Он не видел картинки на дисплее, но грохота взрывов было достаточно, чтобы заработало воображение.
До сих пор дорога была неровной, но сейчас она напоминала стиральную доску. Вил схватился за переднее сиденье. Если враг свяжет их с этими передачами…
– Далеко еще, Эл?
– Ближайший вход примерно в четырех километрах по прямой, но, чтобы до него добраться, придется объехать ферму Шварца.
Он показал на высокий забор из колючей проволоки по правую сторону дороги. К северу от него тянулись кукурузные поля. Вдалеке Вил заметил что-то среди зелени – комбайн?
– Еще минут пятнадцать…
– Десять! – упрямо возразил Джим, и машину затрясло еще яростнее. – Чтобы объехать ферму.
«Линкольн» взобрался на вершину невысокого холма, и Вил увидел дорогу, уходящую прямо на север.
– Мы могли бы поехать по ней.
– Исключено. Она проходит по земле Шварца. – Большой Эл посмотрел на Вила. – Дело вовсе не в том, что я такой законопослушный, лейтенант. Просто это равносильно самоубийству. Джейк Шварц около трех лет назад стал армадилло. Видите вон ту штуку на поле?
Он попытался показать, но его руку бешено трясло из стороны в сторону.
– Комбайн?
– Какой там комбайн? Это танк! Думаю, автоматический. Присмотритесь внимательнее и поймете, что пушка поворачивается вслед за нами.
Вил взглянул еще раз. То, что он принял за соломорезку, скорее походило на высокоскоростную катапульту.
Автомобиль промчался мимо Т-образного перекрестка с дорогой Шварца, и Вил успел заметить ворота и табличку с предупреждением, увенчанную чем-то похожим на человеческие черепа. Поля к западу от дороги казались заброшенными. Небольшая рощица на вершине холма скрывала фермерские постройки.
– Это же очень дорого. Даже если он блефует…
– Ничего не блефует! Бедняга Джейк. Он всегда был горлодером и хамом. Заключил контракт с корпорацией «Правосудие» и постоянно повторял, что даже они чересчур мягкосердечны, на его вкус. А однажды вечером его сын – который еще глупее, чем Джейк, – напился как свинья и прикончил другого кретина. К несчастью для этой семейки, убитый оказался моим клиентом. В соглашении между Северо-Западом и корпорацией «Правосудие» не предусмотрено смягчение приговоров. Несмотря на денежную компенсацию, сынок Джейка проведет немало времени за решеткой. Джейк поклялся, что больше никогда не доверит суду защищать свои права. У него богатая ферма, и с тех п