«Я не собираюсь лечь и умереть. Я не сильна в технической стороне вопроса, но вряд ли период мог быть очень сильно увеличен. Кроме того, у нас есть электронное оборудование в других местах: в точках Лагранжа, на Западных рудниках, возле пузыря Мирной Власти. Если мне повезет, то в следующие семьдесят пять лет там будут проведены проверки. А еще мне кажется, что мы оставили несколько автоматических генераторов в реальном времени в Канаде. По-моему, в этом времени существует перешеек, который ведет в Америку. Если я смогу туда добраться, может быть, мне удастся спастись.
Так что большую часть времени меня не покидает оптимизм. Но представь, что мне не повезло и ничего не вышло. Значит, я стала жертвой убийцы, а еще я опасная свидетельница. Хотя ты не получишь записей Фреда, посвященных вечеринке у Робинсонов, тебе все равно про нее расскажут. Это единственная зацепка, которая у меня есть.
Не допусти гибели нашей колонии, Леля».
Глава 7
Утро перед разговором с Моникой Рейнс началось не слишком удачно.
Бриерсона разбудил домашний автомат, оповестив его, что Делла уже ждет на улице. Вил простонал, медленно пробуждаясь от тяжелых утренних снов, затем посмотрел на часы и скривился:
– Прошу прощения. Я сейчас спущусь.
Он сполз с кровати и побрел в ванную. Собственно говоря, кто придумал, что нужно отправляться в такую рань? Тут он вспомнил, что сам и принял это решение и что оно каким-то образом связано с временными зонами.
Даже по лестнице Вил все еще спускался как в тумане. В кухне он прихватил коробку с продуктами в яркой разноцветной упаковке с рекламой давностью в пятьдесят миллионов лет. Королевы не шутили, утверждая, что обеспечивают колонию уровнем жизни двадцать первого века. Автоматические фабрики работали по тем же программам. Однако ощущение было скорее странным, чем приятным. Вил засунул коробку в сумку вместе с компьютером. Почему-то он решил, что должен взять побольше еды, ведь они с Деллой отправляются чуть ли не на другой конец мира. Впрочем, наверняка они вернутся назад через пять часов, даже завтрак не стоило брать с собой. Вил дал последние инструкции автоматам и вышел в утреннюю прохладу.
Утро было таким прекрасным, что даже любители подольше поспать вполне могли бы изменить своим привычкам. В лучах солнца зелень вокруг дома казалась особенно яркой и сочной. Все вокруг сверкало чистотой и первозданной прелестью. Тишину нарушало только пение птиц. Вил перешел через заросшую мхом улицу к закрытому флайеру Лу. Два автона – один от Елены и один от Деллы – покинули посты над домом и медленно поплыли вслед за ним.
– Эй, Вил! Подожди минуточку. – Дилип Дазгубта, стоявший возле своего дома, помахал ему рукой. – Куда это ты направляешься?
– В Калафию! – крикнул Вил.
– Ого! – воскликнул Рохан.
Братья уже успели встать и одеться. Они подбежали к Вилу.
– Продолжаешь расследовать убийство? – спросил Дилип.
– Ты ужасно выглядишь, Вил, – сообщил Рохан.
Бриерсон проигнорировал заявление Рохана.
– Угу. Мы летим повидать Монику Рейнс.
– О! Так она под подозрением?
– Нет. Нам нужно установить кое-какие факты, Дилип. Я хочу переговорить со всеми выстехами.
– Ясно…
Дилип был явно разочарован, как болельщик, любимая команда которого не оправдывает ожиданий. Еще несколько дней назад к этому разочарованию примешивался бы страх. Все тогда были на взводе, полагая, что гибель Марты является лишь прелюдией к массированной атаке на их поселение.
– Вил, я не шучу. – Рохана совсем не просто сбить с толку. – Ты и в самом деле ужасно выглядишь. И дело не в том, что сейчас еще очень рано и все такое. Не позволяй этому проклятому расследованию полностью поглотить тебя. Ты начинаешь отдаляться от друзей. Нельзя все время проводить в одиночестве, Вил… Сегодня, например, мы собираемся на большую рыбалку у Северного побережья. Ее организовали Мирники. С нами поедет этот тип Жене – на случай, если попадется что-нибудь такое, с чем мы не сможем справиться. Честно говоря, я не понимаю, почему у правительств такая дурная слава. И Мирники, и ребята из Нью-Мексико объединены в нечто вроде клуба или студенческого братства. Они так дружелюбно относятся ко всем.
И не забывай, Вил, мы начинаем здесь новую жизнь. Большая часть человеческой расы связана с одной из этих двух групп. Там полно женщин и симпатичных ребят, с которыми приятно пообщаться.
Бриерсон улыбнулся: он был смущен и немного тронут вниманием и заботой Дилипа и Рохана.
– Вы правы. Мне не следовало так отделяться от всех.
Рохан похлопал его по плечу:
– Послушай, если освободишься днем, то попроси эту Лу высадить тебя на Северном побережье. Могу спорить, что веселье будет еще в самом разгаре.
– Договорились!
Вил повернулся и пошел к флайеру Лу. В чем-то братья Дазгубта были правы. Однако во многом они жестоко ошибались. Вил улыбнулся, когда представил себе, что сказал бы Стив Фрейли, услышав, как республику Нью-Мексико сравнивают с клубом.
– Доброе утро, Вил. – Лицо Лу ничего не выражало; казалось, она и не заметила задержки. – Полтора g для тебя нормально?
– Конечно.
Бриерсон уселся в кресло, не совсем уверенный в том, что правильно понял ее вопрос. По крайней мере, он мог быть спокоен, что Делла не станет интересоваться его настроением. Похоже, она воспринимала только слезы, смех и улыбки – нюансы для нее не существовали.
Ускорения флайера вжало его в кресло, добавив к умственному утомлению еще и физическое. Вил использовал «Грин-Инк» не только для расследования убийства Марты. Прошлой ночью он собрал сведения о своей семье вплоть до конца двадцать второго столетия. Вил гордился своими детьми. Анна стала астронавтом; Билли выбрал карьеру полицейского, а в зрелом возрасте начал писать книги. Вирджиния так больше и не вышла замуж. Все трое исчезли в двадцать третьем столетии вместе с родителями Вила, сестрой и остальным человечеством.
В 2140 и в 2180 годах они послали ему самое лучшее оборудование для выживания, какое только можно было купить за деньги, – так сообщил Вилу «Грин-Инк». Все досталось мародерам, грабившим пузыри. Именно они в основном и обитали на Земле в первые несколько мегалет, после того как Эпоха Человека закончилась. Может, это и к лучшему. В посылках почти наверняка находились семейные видеофильмы. Ему было бы очень тяжело их смотреть.
…Но все это время его преследовала тайная мечта – что Вирджиния направилась вслед за ним, во всяком случае, после того как их дети завели собственные семьи. Странно: он молил бы ее не делать этого, однако теперь почему-то чувствовал себя… преданным.
Слабое посвистывание за окном уже давно стихло, но отнимающее силы ускорение продолжалось. Внимание Вила вернулось к флайеру. Он посмотрел вперед и увидел голубой океан с пятнышками облаков. Взглянул вверх сквозь прозрачный колпак: голубая кромка Земли уходила в черное пространство космоса. Машина стремительно поднималась – это было совсем не похоже на те пологие траектории полетов, к которым он привык.
– Сколько еще? – с трудом выдавил из себя Вил.
– Довольно медленно, да? – вздохнула Делла. – Теперь, когда мы окончательно перешли реальное время, Елена не хочет, чтобы ядерные прыжки применяли вблизи от Земли. При таком ускорении до Северной Америки еще полчаса.
Внизу быстро промелькнула цепь островов. Чуть позади Вил увидел двух своих автонов, летевших следом.
– Я по-прежнему не совсем понимаю, почему вы так хотели поговорить с мисс Рейнс. Она чем-то отличается от других?
Вил пожал плечами:
– Я предпочитаю сначала допрашивать тех, кто не проявляет особого энтузиазма. Она не согласилась прилететь к нам, я же не намерен вести допросы по видео.
– Это разумно, – согласилась Делла. – Большинство из нас общается исключительно по каналам голографической связи… Однако из всех выстехов Моника, пожалуй, наименее сильна. Не могу себе представить, что мисс Рейнс – убийца.
Через несколько минут Делла развернула флайер. Некоторое время они мчались, продолжая ускоряться, прямо в океан. Вил порадовался, что не успел позавтракать. Когда машина вошла в атмосферу у западного побережья Калафии, скорость заметно снизилась.
Калафия… Королевы удачно придумали название. Во времена Вила одним из самых распространенных местных страшилок было предсказание, что в один прекрасный день вся Калифорния соскользнет в море. Однако этого так и не произошло. На самом деле Калифорния поплыла по морю; подгоняемая землетрясениями, она скользила вдоль впадины Сан-Андреас тысячелетие за тысячелетием – пока все юго-западное побережье Северной Америки не превратилось в остров длиной в полторы тысячи километров. Это действительно была Калафия – огромный узкий остров, каковым поначалу показалась Калифорния испанским мореплавателям пятьдесят миллионов лет назад.
Последние несколько сотен километров флайер преодолел на бреющем полете. Внизу быстро проносились пляжи, на севере и юге, насколько хватало глаз, волны набегали на идеально чистый и гладкий песок. Нигде не было видно ни городов, ни дорог. Мир находился сейчас в межледниковом периоде, очень похожем на Эпоху Человека. Линия побережья действительно напоминала Калифорнию. Эта картина не вызвала у Вила той ностальгии, которую он почувствовал бы, увидев Мичиган, но все равно у него перехватило горло: они с Вирджинией часто приезжали в Южную Калифорнию в конце девяностых годов двадцать первого века, после того как правительство Ацтлана прекратило свое существование.
Флайер пролетел над холмами, поросшими вечнозелеными деревьями. Полуденное солнце четко освещало зазубренный рельеф гор. За горными хребтами растительность было серовато-зеленой, местами совсем сухой. А еще дальше расстилалась прерия и Калафийский пролив.
– Ладно, давайте ваши дурацкие вопросы. – Моника Рейнс, не оглядываясь, вела их в свою бленду[23], так она сама называла это помещение. Вил и Делла поспешили за ней. На Вила не произвела никакого впечатления резкость художницы. Она никогда не делала секрета из того, что недолюбливает Королевых и не одобряет их планов.