В и к т о р. Мне показалось, что… (Садится.) Спасибо.
Д и н а. Не за что. А у вас много мебели?
В и к т о р. Да нет. В общем-то… Мебели? Мебели не много.
Д и н а. Почему?
В и к т о р. Достаточно мне. Потому что… Мне достаточно. Вполне. Даже, пожалуй, кое-что из мебели я бы…
Д и н а. Ничего не выбрасывайте. По опыту говорю. Это вам пока достаточно. Пока вы… один живете или с кем-нибудь еще?
В и к т о р. Разве Женя и Аня вам ничего не рассказали?
Д и н а. Чудак человек… Мне же от вас интересно, правильно? Мало ли кто что про нас… Такие языки кругом, что только… Надо самим разговаривать.
В и к т о р. Я один живу. Дина Федоровна. Дело в том, что моя личная жизнь как-то, знаете…
Д и н а. Не сложилась.
В и к т о р. Да, Аня вам сказала?
Д и н а. Я сама вижу.
В и к т о р. А как… что… Неужели заметно?.. А как вы определили?
Д и н а (наполняет рюмки вином). Я одинокого мужчину за километр чувствую.
В и к т о р. Далеко. Удивительно… Как вам удается?
Д и н а. Если бы я знала, как удается, — мне бы, наверное, не удавалось. Этому научиться нельзя. У меня лично это от природы. Пожалуйста. (Подает ему рюмку.)
В и к т о р (принимает). Спасибо.
Д и н а. Не за что. Не разлейте только, я полную налила… Пригубите.
Виктор Петрович пригубливает.
Стоит увидеть мужчину, и я уже точно знаю: одинокий, не одинокий.
В и к т о р. Стало быть, вы и меня почувствовали?
Д и н а. Вы еще не вошли в дверь, а я уже почувствовала.
В и к т о р. Это удивительно…
Д и н а. Почему вам удивительно?
В и к т о р. Удивительно, потому что… Не знаю, очень удивительно, потому что… Это правда.
Д и н а. Конечно, правда. Я только не могу объяснить, почему, в чем правда, а так — правда.
В и к т о р. Объяснить не можете? Может быть… Жаль. Было бы интересно, если бы вы мне… Впрочем, действительно: объяснить, наверное, очень трудно. Некоторые вещи чувствуются, а объяснить… Действительно.
Д и н а. Что-то такое… понимаете?
Виктор Петрович пытается, но пока не понимает.
Что-то как бы такое… Как бы что-то такое… И сразу чувствуешь: одинокий. Я не имею в виду, холостой или женатый, — это неважно. Хоть сто раз женатый, а я-то все равно чувствую: одинокий. Что-то такое… (Смотрит на Виктора Петровича, который очень задумчив.) Сколько раз были женаты?
В и к т о р. Два.
Д и н а. Пока все совпадает.
В и к т о р. И оба раза… (Вздыхает.)
Д и н а. Пейте вино, вкусное.
Виктор Петрович пьет вино.
Нравится?
В и к т о р. Ничего…
Д и н а. Не нравится?
В и к т о р. Хорошее, ароматное, нежное, нравится! (Наполняет рюмку.)
Д и н а. Вы любите ароматные?
В и к т о р. Не знаю. Дина Федоровна, люблю ли… Люблю — как придется, так… А в общем-то, равнодушен, так, понимаете…
Д и н а. Я же не могла знать ваш вкус. Если бы я знала… Анюта мне сказала: мало, а может, и вообще почти не пьет…
В и к т о р. Когда как… Все зависит от того, если рядом люди… с которыми мне как бы… приятно, что ли… Или… Ну, знаете как.
Д и н а. И я подумала: мужчине за сорок. Вообще не пить — такого я не видела. Почему бы иногда и не… Хотя если болезнь какая-нибудь…
Виктор Петрович залпом осушает рюмку.
Вкусно?
В и к т о р. Иногда могу выпить. Честно сказать, я пока на здоровье…
Д и н а. Здоровы?
Виктор Петрович пожимает плечами.
Совсем-совсем?.. Ой, шутите, где в наше время найти совсем здорового мужчину!
В и к т о р. Дина Федоровна, я на здоровье не жалуюсь.
Д и н а (стучит по столу). Постучите.
В и к т о р. Зачем стучать, я здоров.
Д и н а (стучит). Так надо, стучите.
В и к т о р. Чепуха какая-то… Дина Федоровна, не верю я в это!.. Суеверия, приметы, все это…
Д и н а. А вы стучите, я вам говорю.
В и к т о р. Предрассудки, Дина Федоровна, ладно, полно… Ну, не смотрите на меня так, право же… право…
Д и н а. Вам что, трудно постучать? Вы что, упрямый, да?
В и к т о р. Я не упрямый, но — зачем? Если я не вижу в чем-то смысла, зачем мне это делать?
Д и н а. Упрямый. Я же вижу, упрямый. И почками страдаете.
В и к т о р. Не страдаю.
Д и н а. А мешки под глазами?
Виктор Петрович трогает у себя под глазами.
Вам не видно.
В и к т о р. Вероятно… Это у меня еще со студенческих лет. Это от усталости. Прежде приходилось много работать. И ночами работать, и… Время было такое. Сейчас я только читаю ночами. Тихо, никто не мешает, можно сосредоточиться, подумать… Люблю подумать. Это не почки у меня. Дина Федоровна, это… так… Я бы, наверное, почувствовал, если бы что-то…
Д и н а. Ну вот, а говорили — бессонница, не знаете почему… Знаете. Все понятно: думать любите. Оказывается, по ночам думаете… Вам дня не хватает?
В и к т о р. Днем разве удастся!.. Днем на работе. Работать надо, да и прочее… Всегда отыщется, что отвлечет. Собственно, а что? Я же один…
Д и н а. Не знаю. Лично я ночью люблю спать.
Виктор Петрович вскакивает, озирается.
Я даже отказалась от ночных дежурств — так я люблю ночью спать. Что вы вскочили опять?
В и к т о р. Странно, опять… (Заглядывает в один угол, в другой.)
Д и н а. Что с вами?.. Почему боком ходите? Вы нервный?
В и к т о р (озирается). Дина Федоровна, кто-то меня позвал по имени.
Д и н а. Когда?
В и к т о р. Только что… И еще раньше.
Д и н а. Такого не может быть. Вам послышалось.
В и к т о р. Женский голос…
Д и н а. Я вас по имени не звала.
В и к т о р. В том-то и дело, что не вы…
Д и н а (озирается). Разыгрываете?
В и к т о р. Второй раз я не мог ослышаться… По имени… Дважды по имени и что-то еще насчет… Такое…
Д и н а. Смотрите-ка на меня.
Виктор Петрович смотрит на нее.
По какому имени? Вы бредите? Прямо скажите, не косите по сторонам, глаза вывихнете. По какому имени? Молчите, садитесь.
Виктор Петрович молчит, садится.
Теперь слушайте меня внимательно. Нет, я прошу — внимательно. Сосредоточились? Сосредоточьтесь, я подожду. (Ждет.) Теперь запоминайте: в этой квартире… вот здесь в этой комнате… (В глаза собеседнику глядит пристально.) вам никогда — хорошо слышите? — никогда другого женского голоса услышать не удастся. Пока я жива.
В и к т о р. А голос? Я слышал голос, понимаете?
Д и н а. А я говорю и повторяю: если меня переживете. Все ясно?
В и к т о р. Все… В каком смысле?
Д и н а. Не прикидывайтесь!
В и к т о р. Но я в самом деле не прикидываюсь, я слышал, Дина Федоровна, женский… Меня позвал какой-то женский… Может быть, мне…
Д и н а. Молчите!.. Молчите уж, молчите, умоляю вас, умоляю!.. (Плачет.) Не устраивает мой голос — я вас!.. не задерживаю!.. Обойдусь… И катитесь, черт с вами, привыкла я!.. (Плачет навзрыд.)
Встает растерянный Виктор Петрович. Что же делать: не задерживают… Обойдутся… Стоит как потерянный. Как бы и не уходит. Как бы и не остается. Женщина постепенно стихает.
В и к т о р. Вы, пожалуйста, не раздражайтесь. Потому что я… Быть может, я того не стою, и тогда вы зря плачете… Вы красивая женщина… Вы умеете… Вы знаете, как надо жить… а я… Вероятно, глупо с моей стороны было надеяться… Но ведь… от надежды тоже не убежишь… Как только выздоравливаешь от прошлых крушений — тут же вскоре вновь и заболеваешь новой надеждой на что-то… Не надо было приходить. Простите.
Д и н а (садится, наполняет рюмку, пьет). А я тоже надеюсь… Как дура: все надеюсь, все надеюсь… (Смотрит на Виктора.) Зря надеюсь?.. Не говорите уж лучше ничего, я в ваших глазах не обнаруживаю ничего обнадеживающего.
В и к т о р. Мне бы хотелось, чтобы вы надеялись.
Д и н а. Мне уже не двадцать лет, Виктор Петрович. Я, может, умру скоро.
В и к т о р. Не будем о смерти. Что мы знаем… печально и непостижимо.
Д и н а. А если у меня предчувствие?
Виктор Петрович достает сигарету. Мнет.
Молчите… Конечно, молчите и молчите… И правильно делаете.
В и к т о р. Бегите.
Д и н а. Куда бежать?
В и к т о р. Мы люди, и нам нужны привязанности. Иначе мы гибнем, мы не можем. Не в смысле ногами, а в смысле… Знаете, приходят в аптеку люди за лекарствами, от которых… Хотите, я вам честно скажу, что думаю? Я думаю, Дина Федоровна, если бы мы… Я имею в виду, мы, люди, если бы относились один к другому, как… ну, как… вы меня понимаете?.. Вот если бы мы так относились друг к другу — у фармацевтов было бы очень мало работы. Да… Прежде я думал, нужно больше лекарств, а теперь… Привязанности, одним словом…
Д и н а (внимательно смотрит на Виктора Петровича). Садитесь.
В и к т о р. Спасибо, я не устал. (Оглядывается, садится.)
Д и н а. Садитесь в кресло, вам же на стуле сидеть не нравится.
В и к т о р. Дина Федоровна, спасибо. Я на стуле, пожалуй. (Пересаживается в кресло.)
Д и н а (наполняет рюмки). Давайте выпьем. (Смотрит на Виктора, который берется за рюмку.) Стойте, не сразу, не торопитесь, успеете. За что?
В и к т о р. Предлагайте… Я не знаю… Я согласен, Дина Федоровна.
Д и н а. Не будем ханжами и лицемерами. За это вы не против?
В и к т о р. Нет.
Д и н а. Вперед. (Пьет.)
В и к т о р (не пьет, смотрит на Дину Федоровну). А возможно? Вы считаете, это возможно?.. Простые и добрые отношения? Без фальши, без озлобленности? Вы верите во все это?
Д и н а. Уже не знаю, чему верить, кому верить. Сегодня говорите одно, завтра узнаю другое… Я за это выпила. Вы хотите пейте, хотите не пейте. Не хотите за это — идите домой, мне…
Виктор Петрович залпом осушает рюмку.