Громкие аплодисменты.
Э р н е с т П е т р о в и ч. Полностью! и безоговорочно! поддерживаю инициативу широких трудовых масс! Я с вами, товарищи! Одним строем! Плечом к плечу. Вперед к победе! Догоним и перегоним! Да здравствует светлое будущее всего прогрессивного человечества! Прошу это мое последнее слово особенно тщательно занести в протокол.
И р а и д а. Всем вам хорошо известного товарища Ку… (Запнулась.) Товарища Ку… (Запнулась и так, словно сама удивляется произносимому ею.) Товарища… Фи-ли-мон-ки-на.
Пауза. Глаза всех устремляются в сторону Филимонкина. Тот, изумленный, встает. Кучумов тихо, никем не замечаемый, боком уходит.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
В лифте. Входит К у ч у м о в.
А с я (бежит, размахивая папкой). Подождите! Секундочку! (Вбегает в лифт.) Спасибо большое.
К у ч у м о в. Вам?
А с я. Третий.
Кучумов нажимает кнопку. Двери лифта с шумом затворяются. Лифт трогается с места. Движется вниз. Останавливается. Ася с ожиданием смотрит на дверь, но она не отворяется.
А с я. Как вы думаете… что-то случилось?
К у ч у м о в. Да.
А с я. Этого еще не хватало. (Смотрит на часы.) Что же теперь делать? Через полчаса конец работы, а мне еще… (Потрясает папкой.) Посмотрите, сколько бумаг разнести. (Стучит кулаком в дверь.) Люди-и! (Пауза.) Еще хорошо, если лифтер на месте, а то моя напарница вот так же, и знаете, сколько она просидела?
К у ч у м о в. Сколько?
А с я. Ровно два часа и двенадцать минут.
Пауза.
А с я (вновь стучит в дверь). На помо-ощь!
К у ч у м о в. Пожалуйста, не волнуйтесь.
А с я. Как же мне не волноваться? Странно, что вы такой… спокойный. (Опять смотрит на часы.) Боже мой, ну до чего ж время тянется! Еще только минуты три, а кажется, будто целая вечность. (Пауза.) А вы на каком участке работаете?
К у ч у м о в. Я в КБ.
А с я. О-о… А я курьером, как видите, устроилась.
К у ч у м о в. Вам нравится… быть курьером?
А с я (с вызовом). Да! Очень! (Помедлив и со вздохом.) Это мне Анатолий Петрович обещал. Если я поработаю курьером, он мне жилплощадь в новом доме устроит.
К у ч у м о в. Да? И давно он вам обещал?
А с я. Да нет, совсем недавно. Я ведь только второй год курьером работаю.
К у ч у м о в. А где вы сейчас живете?
А с я. Вообще в общежитии. А сейчас с тетей. Пока она одна. Правда, ее сын вот-вот из армии должен вернуться, и тогда мне… Но Анатолий Петрович твердо обещал.
К у ч у м о в. Вы ему верите?
А с я. Конечно! Такой человек! Не-ет, Анатолий Петрович не из этих. Слов на ветер не бросает. Вот, например, я ему как-то совершенно безо всякой задней мысли пожаловалась: бегаю по всем этажам, и туфли… буквально на глазах… не успеваю новые покупать. Так он, вы знаете, ни слова не говоря, тут же прямо при мне завхозу позвонил, чтобы тот какую-нибудь обувь казенную. И что вы думаете? Завхоз даже не ойкнул. Выдал мне казенную обувь. Такие… очень прочные, почти новые кирзовые сапоги. Сорок второй размер. (Перехватив взгляд Кучумова, устремленный на ее ноги.) Да нет, нет, конечно, я не взяла, но сам факт… внимания. Сам факт! Согласитесь.
К у ч у м о в (неуверенно). Д-да.
А с я. Нет-нет, Анатолий Петрович… это такой человек. Очень порядочный человек. Очень чуткий. Ну просто… замечательный человек!
К у ч у м о в. Да-да. Грубоватый, правда.
А с я. Кто вам сказал? Не знаю… Я этого не замечала. Ну может, и грубоватый, но только с теми, кто этого заслуживает, а лично со мной — никогда. А что у него в семье творится? Вы знаете? Он мне как-то на днях пожаловался. Если бы только вы могли себе представить, что у него за жена. Она же его совсем не понимает. Как человека. Не ценит. У них все разное. И интересы тоже. Анатолий Петрович ей как-то принес из нашей фабричной библиотеки «Нормативы расхода древесины». Так, вы думаете, ей было интересно? Даже краешком глаза не взглянула. Представляете? Ведь вот до чего! Нет, конечно, я понимаю Анатолия Петровича, то есть я ему сочувствую. Ему трудно с такой женой. Вы согласны?
К у ч у м о в. Д-да… Конечно… Хотя его жене, наверное, еще трудней.
А с я. Почему вы так думаете?
Кучумов смутился. Молчит.
Фу-у! (Возмущенно всплеснула руками.) Ну как вы так можете? Как вы ве-ри-те? Эти ужасные сплетни. Мало того, что верите, но и сами…
К у ч у м о в. Простите, но я не хотел.
А с я. Интеллигентный вроде бы человек, а… Такие ужасные вещи! Как вам не стыдно?
К у ч у м о в. Простите, но… честное слово.
А с я. Замолчите! Замолчите! Противно вас слушать. (Закрывает уши ладонями рук.) Противно вас слушать. (Отняла руки от ушей.) Господи, да что же это такое? Когда же наконец кончится эта пытка?
К у ч у м о в. Простите.
А с я. Никогда, никогда, наверное, не кончится.
Лифт вздрагивает, потом начинает двигаться вверх.
(Удивленно.) Поехали? Но мы же вниз.
К у ч у м о в. Простите.
Лифт начинает двигаться вниз.
А с я. Как… странно.
Лифт останавливается. Двери лифта отворяются.
(Сухо.) До свидания.
К у ч у м о в. До свидания.
Ася выходит. Кучумов, помедлив секунду-другую, нажимает кнопку. Лифт движется.
В квартире. З о я готовит ужин. Входит К у ч у м о в.
З о я. Валь, ты? Хозяйка звонила. Чтобы за квартиру уплатили. И еще за месяц вперед.
Кучумов снимает пиджак.
Еще твой дружок прибегал. Уже раз десять. Весь взмыленный какой-то. У вас там на работе ничего не случилось?
К у ч у м о в. На работе? Нет, ничего. (Входит в комнату. Что-то сосредоточенно обдумывая, ходит от стены к стене.)
Стремительно входит Ф и л и м о н к и н.
Ф и л и м о н к и н. Старик! Ты куда это смылся? Собрание кончилось, я смотрю — тебя нигде нету.
К у ч у м о в. Меня в цех послали.
Ф и л и м о н к и н. А-а… (Закрыл дверь поплотнее и вполголоса.) Ну? Что скажешь? Какова Ираида? А мы с тобой… Какую речугу толканула! Да ведь это… Памятник ей прижизненный за это поставить надо! А потом, как все кончилось, знаешь, что потом было?
К у ч у м о в (рассеянно). Да.
Ф и л и м о н к и н. Погоди, а откуда ты знаешь?
К у ч у м о в (спохватившись). Нет.
Ф и л и м о н к и н. Ну так слушай. Меня Эрнест Петрович под ручку и прямо в управление, в директорскую. Тут же приказ настрочили. Машинисток нема, так сама секретарша взяла и отпечатала. Во! Петухов подмахнул, не глядя. Я уже и переводку подписал. Так что можешь меня окончательно поздравить.
К у ч у м о в. Поздравляю.
Ф и л и м о н к и н (пожимая Кучумову руку). Стари-ик… Дожили, а? Дожи-ли! Наконец-то. А ведь скажи, скажи честно, мы ведь с тобой уже и надеяться перестали, верно? Думали, так все и будет, пока не сдохнем. И вдруг… Не-ет. Теперь шабаш. Теперь мы знаем… Теперь нас голыми-то руками не возьмешь. Дудки.
З о я (в двери). Ты ужинать как? Еще подождешь? Я оладьи хочу. А тесто немного не поднялось.
К у ч у м о в. Подожду.
Зоя уходит.
Ф и л и м о н к и н (закрыл дверь поплотнее и вполголоса). Ты как? Ей. Еще ничего?
К у ч у м о в. Еще ничего.
Ф и л и м о н к и н. Правильно. Куда спешить? Успеется. Это надо как-то… (Жест, словно ввинчивает.) Я и своей сказал: «Ты пока потерпи, не раззванивай. Мало ли? Может, сегодня — одно, завтра — проснемся — совсем другое. Словом, все может измениться». Да-а… (Вздохнул.) Да, старик… Хотя ежели все по-честному, так Ираида про тебя сущую правду сказала.
К у ч у м о в (поморщился). Ладно, Вася.
Ф и л и м о н к и н. Нет, ты послушай. Ты что думаешь? У меня ведь совесть-то… Раз так получилось, что меня, а не тебя…
К у ч у м о в. Я сказал: «Ладно».
Ф и л и м о н к и н. То я уже… Кое-что… Прикинул. Обмозговал, одним словом. Во-первых, я тебе что? Слушай. Я тебе десятку к окладу.
Кучумов хочет возразить.
Как минимум! Как минимум! А не то… слушай… Так уж и быть. Пятнадцать рублей гарантирую!
К у ч у м о в. Ну что ты ко мне пристал? «Десять-пятнадцать». Не надо мне от тебя ничего.
Ф и л и м о н к и н. Погоди, не шуми.
К у ч у м о в. Не надо.
Ф и л и м о н к и н. Да погоди ты! Вот человек. Что ты как неродной? «Не надо, не надо». Во-первых, учти, десятка не моя, а государственная — это раз…
К у ч у м о в. Не раз и не два. Запомни, Вася, мне… ничего не надо.
Короткая пауза.
Ф и л и м о н к и н. Ты что, святой?
К у ч у м о в. Святой не святой, а… не надо.
Ф и л и м о н к и н. Опять двадцать пять!
К у ч у м о в. Не надо, потому что… Дело в том, что… я ухожу.
Ф и л и м о н к и н. Уходишь?
К у ч у м о в. Да. Ухожу с этой работы.
Пауза. Филимонкин недоверчиво смотрит на Кучумова.
Ф и л и м о н к и н. Старик… Я тебя понимаю, конечно… Я тебя очень хорошо понимаю. Да я, может, если б со мной такое же, я и сам. Куда?
К у ч у м о в. Я не знаю, Вася.
Ф и л и м о н к и н. Ну ладно, не темни. Как не знаешь? Почтовый ящик какой-нибудь?
К у ч у м о в. Нет, только не в ящик!
Ф и л и м о н к и н. Ну так скажи! Скажи! Или боишься, дорогу тебе перебегу? Так не бойся.
К у ч у м о в. Да нет, Вася, я не боюсь. Я теперь вообще… ничего не боюсь, но я… действительно… пока ничего не знаю. Я только ухожу. Понимаешь? Ухожу с этой работы. И больше я пока… ничего не знаю.
Пауза. Филимонкин обескураженно смотрит на Кучумова. Входит З о я.
З о я. Что это вы? Стоите… Будто воды в рот набрали.
Ф и л и м о н к и н. Подожди, подожди, Зоинька, тут между нами… мужской разговор.