В о л о д я. От нас ты никуда не улетишь. Не надейся.
М а р и н а (оглядывается). Какая смешная комната.
Э д и к. Почему смешная?
М а р и н а. Потолки-то какие! Раньше здесь, наверное, жили великаны.
В о л о д я (надув бицепсы). Почему раньше?.. Сачок, переоденься. На тебя противно смотреть. Выглядишь как спившийся чемпион мира.
М а р и н а. Что вы?! Зачем? Это же самый кич. Девятка. Центр нападения.
В о л о д я. Чудо мое, видела бы ты, как он в баскет играл! Проход — сачок! Его в заведении все так Сачком и звали. В двух вещах он гений…
М а р и н а. А во второй вещи в какой?
В о л о д я (накрывая на стол). В ловле знаков.
М а р и н а. Денежных?
В о л о д я. За кого ты нас принимаешь?!
М а р и н а. А что? У меня в Москве есть один знакомый. Живет в конюшне похуже этой. А сам миллионер.
В о л о д я. Сачок ловит знаки с потолка, потом перемешивает их у себя в котелке, пересчитывает похлеще ЭВМ последнего поколения, и получается такое, что у академиков седые волосенки становятся дыбом. Я понятно изложил про знаки?
Э д и к. Ей это совсем не интересно.
М а р и н а. Почему? Я все про вас знать хочу. (Показывает на плакат.) А это кто?
Э д и к. Это?.. Моя икона.
М а р и н а. Смеетесь? Какая же это икона! Дешевка.
Э д и к. Не скажите. Вторая половина двадцатого века. Неизвестный художник. «Нераскаявшаяся Магдалина».
М а р и н а (подумав). А она раскается?
Э д и к. А зачем? Ей и так хорошо. Вам не холодно?
М а р и н а. Что вы! Володя, можно мне еще глоточек сухонького?
В о л о д я. Оно все твое! На здоровье. (Подходит к плакату.) На кого-то эта баба похожа… А?.. Скажешь, нет?
Э д и к. Это настоящее произведение. Каждый видит в нем того, кого он хочет… (Отходит.)
В о л о д я. Откуда у тебя эта баба? Где достал?
Э д и к. Из гаража принес. Шоферы подарили.
М а р и н а. О, так у вас машина? Какой марки?
Э д и к. У меня целых десять автомобилей.
М а р и н а. Я же говорила, он миллионер.
Э д и к. Я сторож в гараже.
М а р и н а. Правда? Один мой знакомый в Москве тысячу рублей отдал, чтобы заведовать пунктом приема макулатуры. Сколько вы дали?
Э д и к. Я ничего не давал.
М а р и н а. А трудно у вас стать сторожем в гараже?
Э д и к. Очень. Для этого нужно закончить среднюю школу с математическим уклоном, потом университет, затем аспирантуру… И послать все к черту… А трудно стать такой?
М а р и н а. Какой?
Э д и к. Вот такой… Амазонкой из Москвы?
М а р и н а. Легче. Для этого нужно с самого начала все послать к черту.
Э д и к. Сколько вам лет, если не секрет?
М а р и н а. К чему скрывать. Мне уже давно восемнадцать.
В о л о д я (поражен). Восемнадцать?!
М а р и н а. А что? Я стара для вас, мальчики?
В о л о д я. Наоборот. Ты еще допризывник. Тебе еще рано призывать черта.
М а р и н а. Можно закурить? (Берет сигарету и спички, коробок дрожит в ее руке, спичка не чиркается.)
Э д и к. Девочка, вы слишком громко дрожите.
М а р и н а. Сейчас пройдет. (Снова пытается чиркнуть спичку.)
Э д и к (отбирает коробок). Переоденьтесь немедленно. Простудитесь.
М а р и н а. А во что? У меня все в автобусе.
Э д и к (открывает шкаф). Все, что вам подойдет, к вашим услугам.
М а р и н а. Спасибо. (Стягивает платье.) Ой, простите. Я вас напугала? Чисто профессиональная привычка. Отвернитесь, пожалуйста.
Э д и к. Прямо по коридору вторая дверь — ванная. Вас проводить?
М а р и н а. Сама найду. (Схватила вещи в комок.) Мне глоточек коньячку оставьте, мальчики. А то вода у вас как ваши характеры. (Уходит.)
Э д и к (после паузы). Ну?.. Кого ты ко мне привел?
В о л о д я. Она не такая была. Честное слово.
Э д и к. Какая не такая?
В о л о д я. Она сухая была и на каблуках. На все двадцать пять тянула железно. Разве я знал, что ей восемнадцать лет. Черт… Даже отрезвел.
Э д и к. Пусть обсохнет немножко. И гони ее в шею.
В о л о д я. А куда ее гнать? Куда?
Э д и к. Откуда я знаю… Где-то она остановилась.
В о л о д я. Она с автобусом приехала на один день. Белые ночи посмотреть. Пусть посидит в уголке. Что тебе, жалко?
Э д и к. У меня не приют для падших девиц.
В о л о д я. Как тебе не стыдно, Сачок! Сегодня же первое июня!
Э д и к. Ну и что?
В о л о д я. День защиты детей… Давай ее защищать… А?
Э д и к. Это ты хорошо придумал. Только нам самим защищаться придется…
В о л о д я (закурил). А ты правда в гараже работаешь, подонок?
Э д и к. С детства люблю запах бензина. Целых два дня дома. А ночь сижу, чай кипячу. Мне ребята отличный чай привозят…
В о л о д я. А целовал! А говорил, помирились! Подлец!
Э д и к. Я и сейчас говорю… Почему я подлец?
В о л о д я. Я же перед тобой на коленях стоял? Тебе этого мало, мерзавец?!
Э д и к. Я тебя не просил, Володя. Ты сам все понял.
В о л о д я. Я понял. Я все понял. Знаешь, ты кто?
Э д и к. Кто?
В о л о д я. Ты сам дьявол! Такого ни один нормальный черт не придумает!
Э д и к. Чего черт не придумает?
В о л о д я. Черти — те хоть после моей смерти меня на сковороде поджарить грозят. Они ребята скромные, падалью питаются. А ты, Сачок, гурман! Ты меня при жизни изжарить хочешь!
Э д и к. Ничего я не хочу. Я работаю. При чем тут ты?..
В о л о д я. Не надо! Не надо! Не надо! (Ходит по комнате.) Ты будешь чай в гараже кипятить, а кипеть-то я буду! Я!
Э д и к. Почему ты, Володя?
В о л о д я. Да потому что я сам себя замучаю! Сам!
Э д и к. Зачем, Володя?
В о л о д я. А ты не понимаешь?! Он, гений, там в вонючем гараже чай кипятит, а я, мразь, подонок и подлец, на его месте хожу в белом халатике. Диссертации защищаю… И все про это знать будут! Все! Страшная месть! Гениально придумал, мерзавец. Ты все делаешь гениально.
Стук в дверь.
Э д и к (вскочил). Войдите.
В о л о д я (мрачно). Но́лито.
Входит М а р и н а. Она на каблуках, на ней мужская рубашка до колен, подвязанная галстуком. На голове завязан пестрый шарф, узлом сбоку.
М а р и н а (кокетливо). Демонстрируется новинка сезона под девизом: «Домашнее сафари». Платье-рубаха искусно декорируется повязанным по талии галстуком. Талия подчеркивается. Ноги — конечно, у кого они есть — удлиняются. Просто, надежно, дешево. Музыка. (Напевая что-то модное, прижав сумочку к груди, шагами пантеры, на полусогнутых, пританцовывая, пересекает комнату.) Ну, как я выгляжу, джентльмены? Не слышу реакции.
В о л о д я. Покупаю. Заверните. Сколько это стоит?
М а р и н а. Сорри. Это лучшая модель нашей коллекции. Она не продается. (Смотрит на Эдика.) А ты что молчишь, центр нападения?
Э д и к. Тебе идет моя рубашка. Дарю.
М а р и н а. Шикарный жест. А что мне с моим платьем делать? Куда бы его пристроить посушиться?
Э д и к. На окно. Возьмите плечики в шкафу.
М а р и н а. Ценный совет. (Вешает на окно платье.)
В о л о д я (тихо). Бойкая малышка. Как раз то, что тебе нужно, Сачок.
Э д и к. На что мне она?
В о л о д я. Ты без бабы пропадешь. Врубайся, Сачок. Охмуряй.
М а р и н а (садится нога на ногу). А вы меня не дождались, мальчики, выпили. Вас же просили. Как вам не ай-яй-яй, джентльмены?
В о л о д я. Сорри. Мы разговаривали о делах. О нудных и скучных мужских делах. (Обернувшись на окно.) А вот сейчас мы выпьем! Под розовым флагом в белую ночь за нашу прекрасную даму!
М а р и н а. Спасибо. Я рада, что смонтировалась с вашей белой ночью. Я такого еще не видела. За вас, мальчики-ленинградцы.
Э д и к (поднял стакан). Так неужели сад завянет?..
Пауза.
М а р и н а. Что это он? Про какой это сад?
Э д и к. Это долго рассказывать.
М а р и н а. А ты мне все равно когда-нибудь расскажешь. Ладно?
Э д и к. Когда-нибудь? (Улыбается.)
М а р и н а. А что это за цифры у тебя на стене? Высшая математика?
Э д и к. Ну, почему? Если бы я на потолке писал, тогда бы она была высшая.
М а р и н а. Это шутка? Да?
В о л о д я (вдруг обхватывает Эдика, мнет его в объятиях). Надоело, мерзавец! Надоело, паразит!
Э д и к (вырываясь). Отстань. Задушишь.
М а р и н а. Не тронь его, Володя. (Встала.) Плохо будет.
В о л о д я. Я же любя! Надоело ему чай в гараже кипятить! Надоело! Снова считать взялся! И молчит! Гордый, да? Гордый! (Целует Эдика.) Если бы ты знал, зачем я к тебе пришел! Но я тоже гордый! Тоже. А что считаешь-то? (Подходит к стене.) Неужели снова автономного человека?
Э д и к. Володя, угомонись. Я тебя очень прошу.
М а р и н а (курит). Что это за автономный человек?
Э д и к. Чушь. Не слушайте его. Перестань, Володя.
В о л о д я. Нет! Я расскажу. Она про тебя все должна знать. Тем более какой ты у нас гений!
М а р и н а (курит). Он скучный гений.
В о л о д я. Он? Скучный? Да он всю кафедру с ног повалил! Приносит на защиту курсового «Автономного человека». Ты поняла?
М а р и н а (курит). Нет.
В о л о д я. Этот человек может полгода обходиться без воды и питья, летать, как птица…
М а р и н а. Фантазия, что ли?
В о л о д я. Какая фантазия?! Он же пришел проект защищать. Там фантазии не защищают. У него, у подлеца, все рассчитано! Живет его автомен, как дерево. Питается солнечными лучами, перерабатывает их фотосинтезом в белки и углеводы. Всем обеспечен без гастронома. Только, правда, выпить нечего. Но наш Сачок тогда вообще не пил. Ни граммулечки. По его проекту «автомен» способен накапливать колоссальную энергию, достаточную даже для полета…