В о л о д я. Браво! Чувствую себя турком! Честное слово!
М а р и П а л н а. Обожаю молодежь. Ведь ужас старости не в том, что стареешь, а в том, что, старея, чувствуешь себя молодой! Хотите, я вам спою марш лейб-гвардии Уланского полка? Правда, там есть несколько пикантных слов…
Э д и к. Ну, хватит! Оставь нас!
М а р и П а л н а. Нет, как вам это нравится? Мой домашний тиран. Марина, как вам понравился мой Эдгар?
М а р и н а (удивленно). Какой Эдгар?
Э д и к. Сколько раз я просил тебя не называть меня так!
М а р и П а л н а. Но почему?! Эдгар — настоящее мужское имя. А Эдик — просто собачья кличка. Разве я не права, Марина?
М а р и н а. Так ты еще и Эдгар? Я торчу!
М а р и П а л н а. Эдгар, в каком ты виде перед дамой? Иди немедленно переоденься.
Э д и к. Я слышал, повесился один мужчина, оставив записку: «Надоело одеваться и раздеваться».
М а р и П а л н а. Если ему все так надоело, он бы лучше вышел голым на улицу. А? С этим плакатом. «Надоело одеваться и раздеваться». А?
Э д и к. Он постеснялся. Он ведь не снимался в немом кино.
М а р и П а л н а. Эдгар, с тех пор как ушла от тебя жена, ты перестал понимать юмор…
Э д и к (кричит). Она не уходила! Я сам! Сам!
М а р и П а л н а. Когда умирала Анна, его мать, я поклялась ей на иконе Николая Мирликийского. Я поклялась, что никогда не оставлю Эдгара… Но что с ним теперь происходит? Вы объясните мне. Целыми днями сидит дома в этом рванье и пишет на обоях. Изредка уходит на всю ночь. Я не возражаю. Он одинокий мужчина… Но когда он приходит! Бог мой! Чем от него пахнет? Керосином! Он совсем не туда ходит! Я от волнения схожу с ума! А он со мной не общается. Просто подпольщик какой-то… Что с тобой, мой мальчик? Я боюсь за тебя…
Э д и к. Какой я мальчик! Мне сорок лет! Прекрати комедию!
М а р и П а л н а. Ты что-то сделал, Эдгар?!
Э д и к. Ничего я не сделал. Ничего. Успокойся.
М а р и П а л н а. Если ты что-нибудь сделаешь, я не переживу! Видит бог, не переживу… Володя, я не удивлюсь, если он связался с этими, как их… чернокнижниками, что ли?
В о л о д я. С кем? С кем он связался?.. Как вы сказали?
М а р и П а л н а (шепотом). Моя подруга, графиня Радзиминская, она еще работает судомойкой в «Метрополе», видит почти весь свет. На днях она рассказала мне, что встретила на Невском живого Калиостро. Он жив, молод и здоров. Работает в детском театре. Играет там какие-то звериные роли. Я так испугалась! Ведь Эдгар без ума от своей науки. Ради нее он готов на все! То есть решительно на все! Вы меня понимаете?
В о л о д я. Кажется, понимаю. (Смотрит на Эдика.) Мари Пална, вы думаете, Эдик продал душу дьяволу?
М а р и П а л н а (крестится). Не упоминайте при мне этого имени.
Э д и к. Брось морочить голову старухе!
В о л о д я. Подожди, подожди. Мне же интересно!..
М а р и П а л н а. Марина. (Берет Марину за руку.) Марина, помогите Эдгару, я вас умоляю…
Э д и к. Что ты несешь! Прекрати!
М а р и н а. А как я могу ему помочь?
М а р и П а л н а. У вас такое необыкновенное, чистое лицо…
В о л о д я. Яблочный пирог…
М а р и П а л н а. Эдгару необходимо срочно жениться. Иначе он пропадет.
Э д и к. Вон ты куда?! Ну уж нет! С меня хватит, старушка!
М а р и П а л н а. Как это хватит? Я три раза была замужем! Три! Первый мой муж — николаевский офицер, второй — буденновский комиссар, а третий — просто пьяница. И я не жалею. Ни о чем не жалею. Нужно жить! Слышишь, Эдгар! Нужно жить! Чтобы все пережить!
Э д и к. Ты уже все пережила. Все, что могла, ты уже пережила, старушка. (Стаскивает майку, идет к шкафу.)
М а р и П а л н а. Что ты делаешь, Эдгар?
Э д и к. Хочу выйти голым на улицу из этого сумасшедшего дома!
М а р и н а. Ты куда? Я тебя никуда не пущу.
Э д и к. Отойди от меня. Пожалуйста, отойдите. (Роется в шкафу.)
В о л о д я (подходит к Марине). Оставь его. Психанул. Сейчас его лучше не трогать.
М а р и н а. Я сама уйду. Пусти, Володя. Лучше я…
В о л о д я. Тебя-то я никуда не отпущу. (Обнимает Марину.)
Входит Т а м а р а. Пауза. Эдик снова напяливает на себя майку. Тамара в нарядном платье, изящно причесана.
В о л о д я (отпускает Марину). Томчик, ты?..
Т а м а р а. Не отвлекайся. Я не к тебе.
В о л о д я. А к кому же?
Т а м а р а (Эдику). Что молчишь? Или ты меня звал, чтобы на Сущева посмотреть?
В о л о д я. Томчик, девушка приехала к нам встречать белые ночи.
Т а м а р а. А встретила тебя. Ты себя за белую ночь выдал?
М а р и П а л н а. Тамара, хотите я поставлю вам чаю?
Т а м а р а. Мари Пална, вы еще никогда не угощали меня чаем.
М а р и П а л н а. Но ты же пьешь только черный кофе… (Уходит.)
В о л о д я. Томчик, иди сюда, я тебя рассмешу. Иди-ка посмотри, что Сачок повесил над своей берлогой. (Показывает плакат.)
Т а м а р а (подходит). Это кто?
В о л о д я. Да ты! (Хохочет.) Вылитая ты! Неужели не узнаешь?
Т а м а р а. Это не я. Он забыл меня голой. (Идет к Эдику.)
М а р и н а (Володе). Это его жена?
В о л о д я. Бывшая. Бывшая. Она давно не его.
Т а м а р а. Здорово, Сачок. (Смотрит на Эдика.) Ты все такой же.
Эдик молчит.
Т а м а р а (Марине). Эй, ребенок.
В о л о д я. Ее зовут Марина. Марина из Москвы.
Т а м а р а. А в Ленинграде цыплят по рубль семьдесят пять уже не было?
В о л о д я. Зачем обижать-то?
М а р и н а. Я не обиделась.
Т а м а р а. Цыпленок, вы можете одеться во что-нибудь поприличнее? Или тогда мне придется раздеться. Жалко. Час прическу укладывала.
М а р и н а (трогает платье на окне). Сыровато немного.
Т а м а р а. Ничего. Всем сыровато. Это у нас климат такой.
М а р и н а. Эдик, я в ванной переоденусь, можно? (Уходит.)
В о л о д я (смеется). Томчик, тут чистое недоразумение. Она ребенок. А сегодня, между прочим, День защиты детей. Я ее от Сачка защищаю.
Т а м а р а. Володя, договоримся сразу. Сегодня я тебя не знаю. Ты меня. Мы просто сослуживцы. Защищай своего ребенка. И мне не мешай.
В о л о д я. Тамара, ты же обещала, что твоей ноги здесь больше не будет. Ты мне обещала.
Т а м а р а. Меня очень просили приехать, Володя. Очень просили.
В о л о д я. Он просил? (Берет стул.) Ну и мерзавец! Перед женой меня хотел осрамить! Ну и подонок. А говорил — помирились!
Т а м а р а. Спокойно. Не ломай его единственную мебель. Выпей лучше. Больше не дам. Последний день гуляешь. Хватит. (Берет стакан.)
В о л о д я. Тамара, не пей.
Т а м а р а (Эдику). Как там у нас? Так неужели сад завянет?
Э д и к. Так неужели?..
В о л о д я. Томка, не пей! Дочке скажу. Слышишь, Томка!
Т а м а р а. Успокойся. Я ничего не собираюсь менять. Сачку я ни единого слова не прощу. Ни единого. Не бойся, Сущев.
В о л о д я. Мы с ним помирились…
Т а м а р а. Вы? (Смеется.) Пора и нам с Сачком помириться. Разбежались без звука. (Эдику.) А сегодня мы поговорим. Что ты улыбаешься?
В о л о д я (мрачно). Драка будет.
Т а м а р а. Ни в коем случае. Если я попрошу, ты выйдешь со своим ребенком в белую ночь. Ясно?
В о л о д я. Не выйду.
Т а м а р а. Если я попрошу. Выйдешь. А может, и не попрошу. Только ты ни во что не вмешивайся, Володечка. Я предупредила! Ясно?
Входит М а р и н а в розовом платье.
М а р и н а. Можно?
В о л о д я. Ах ты моя Красная Шапочка. Садись по правую руку. Не съем. Не дадут.
Марина садится на тахту рядом с Володей.
Т а м а р а. Кто тебе не даст? Ты свободный человек, Сущев. Пользуйся, Сачок, присаживайся ко мне на стул. Поместимся.
Эдик присаживается. Долгая пауза.
В о л о д я. А помните наш первый курс на картошке?
Т а м а р а. Тебя просили.
В о л о д я. Томчик, я не о том…
Т а м а р а. Хватит, Володя.
В о л о д я. Да подожди. Дай сказать. Это же тост! Тост!
Т а м а р а. Где же тост?
В о л о д я. Неужели не уловила, Томчик?
Т а м а р а. Не уловила.
В о л о д я. Любовь — не картошка, Томчик. Тебе сухого лучше?
Т а м а р а. Ты за своей дамой ухаживай. Так неужели сад завянет? А, Сачок? (Смотрит на Эдика.)
Э д и к. Так неужели?..
Т а м а р а. Эй, Сачок, покажем молодежи, как мы на картошке веселились! Идем-ка, двинем, Сачок!
В о л о д я. Подо что? У него и вертушки нет.
Т а м а р а. А мы под сухую. Вернее, под сухое. Двигай, Сачок! (Поднимает юбку, топает такт, запевает вдруг, пускается в пляс.)
На полях всего Союза сеют люди кукурузу,
Холят, полят, поливают, а картошку убирают!
Рок! Рок! Этот рок! Объяснить никто не смог!
В о л о д я (восхищенно). Давай, Томчик! Жги! (Хлопает в такт.)
М а р и н а. Заводная. Ты ее хорошо знаешь?
В о л о д я. Ее? Спрашиваешь!
Т а м а р а (танцуя). Сачок, выходи! Не могу больше.
Э д и к (танцует).
Мы открыли мю-мезон и еще частиц вагон,
Нет сезона без мезона, каждый хрен теперь ученый.
Рок! Рок! Благодать! Нужно лавку прикрывать!
В о л о д я (танцует). Рок! Рок! Этот рок! Объяснить никто не смог!
Захожу я раз в лабаз —
За стеклом стоит фугас.
«Солнцедар» купил и съел —
Через час весь почернел.
Тамара обхватила Эдика, с хохотом валится на пол. Пауза.
М а р и н а. А вы правда разведенные?
Т а м а р а. Ну и что?
М а р и н а. Не люблю разведенных.