Неожиданно Романчук вышел на крыльцо, следом за ним вышел Андрей.
— Борь, а кто эта Людка?
— Обалденная баба, не пожалеешь, когда увидишь! — сказал Романчук.
Все понятно стало Лене, и такая тоска захлестнула душу, прямо хоть волком вой. А между тем Романчук сел почему-то в их «Москвич» и уехал. Значит, оставил Андрея с бабенкой, которая в доме, и они теперь…
Ничего особенного, тихо стало, даже разговоров не слышно. Может, уже… Но почему Романчук уехал на их машине? Ни черта не понятно. Снова послышался тихий разговор, говорил больше Андрей, Лена не понимала, о чем говорят, как ни прислушивалась, только голос различала. Подумала, что самое время ворваться в дом, но тут на крыльцо вышел Андрей с какой-то темненькой девицей. Они даже не обнимались, какой смысл врываться?
— Мясо еще есть, угли в порядке, надо поставить новые шашлыки, — сказал Андрей.
— Правильно, — согласилась девица.
И оба принялись нанизывать мясо на шампуры. Совсем непохожи были они на любовников. Она-то сама, если б нанизывала мясо с Андреем, обязательно поцеловала бы его, а скорее всего он сам бы… Не только поцеловал бы, но и поинтересовался, что она там такое прячет, и потрогал бы то, что она прятала… не от него, конечно. Но на веранде все было как-то очень уж скучно. Нанизали мясо на шампуры, поставили их на мангал, помахали, раздувая угли, и ушли в дом.
И что тут делать? Идти в бой с толстой палкой наперевес? А против кого? Эту девицу она и без палки могла бы вырубить, да ведь она пока что не претендует на ее мужа. Значит, любовница Романчука, а тот поехал за девицей для Андрея? Ну вот ее и следует подождать.
Прохладно было, дождь моросил, промокла вся, и тоскливо на душе, а в то же время интересно — что же дальше-то будет? Муж на чужой даче, с незнакомой девицей, но даже обнять ее не хочет. Ждет другую, которая предназначена для него?
Ну ладно, и она подождет. Вернется Романчук, тогда и начнется самое интересное, тогда и она появится. И скажет все, что думает по этому поводу! Да с такой палкой, что… пусть только попробует кто-то возражать!
Не попробуют. Она им устроит мальчишник с ночевкой, такой устроит — до конца своих дней не забудут!
Однако вместо Романчука на его дачу заявились незнакомые люди. Она слышала шум мотора, но не поняла, где остановилась машина, и сильно удивилась, увидев трех крепких парней в кожаных куртках, которые уверенно вошли во двор. Прямо как к себе домой. Двое сразу направились в дом, а третий остался во дворе, и в руках у него… ужас!.. был пистолет. Самый настоящий пистолет, который Лена много раз видела в телесериалах, но впервые — реально.
Что-то и пить расхотелось, хотя… когда еще попробуешь настоящее виски? Игошев тяжело вздохнул, с досадой хлопнул себя по колену:
— Черт возьми!
— Что-то не так? — спросила Ира.
— Вернется Романчук, поеду домой, что-то не нравится мне здесь. Помирюсь с женой… Но я же выпил! Если остановят — у меня и сотни нет, чтобы дать гаишникам.
— Я тебя не воодушевила на сексуальный подвиг? — грустно усмехнулась девушка.
Теперь она нравилась ему, действительно очень симпатичная девушка, но… Сомнения — они, как снежная лавина, зародились и помчались вниз, все расширяясь, заполняя пространство души. И вот уже ни о чем нельзя думать, кроме как о грустной жене и любимой дочурке.
— Ты отличная девчонка, Ира, но понимаешь…
— Конечно, ты тоже хороший человек, Андрей. Я тоже не хочу тут оставаться, поедем вместе, подбросишь меня. Если тормознут гаишники, я заплачу.
— Да? Ну, ты просто молодец, Иринка. А сама-то зачем приехала, если… если Романчук тебя не интересует?
— Да Миша попросил, сказал, так надо.
— Какой Миша?
— Волчонок, в смысле — Волченков, начальник охраны фирмы.
— Он часто тебя просит о таких услугах?
— Ох, Андрей… Мне сейчас и жить негде, понимаешь? Жила у Богданова, а там сейчас все опечатано. Позвонила Борьке, так он не разрешил мне пожить на даче. А дома мать с отчимом в однокомнатной квартире. Миша приютил меня, поддержал. Один только и оказался нормальный, остальные чертом смотрят, считают, это я угробила Богданова.
Игошев встал, подошел к девушке, сидящей в другом кресле, ласково погладил по голове, чмокнул в щеку.
— Извини, Ира. Был бы я главным редактором — взял бы тебя в свою газету. И писать бы научил. Да нет у меня газеты… — сказал он, возвращаясь в свое кресло.
— Вот так оно и бывает — хороший человек, но сам безработный. — Она внимательно посмотрела на него, улыбнулась. — Да к тому же и женатый.
На веранде послышались тяжелые шаги.
— Что-то быстро он вернулся, — сказал Игошев, запоздало понимая, что шагают несколько человек.
— И машины не слышно было…
Дверь распахнулась, в гостиную вошли двое крепких парней в кожаных куртках.
— Ничего себе — Людка… — пробормотал Игошев, приподнимаясь, но тяжелая оплеуха снова опустила его в кресло.
— Ну, значит, такие дела, козел, — сказал тот, который ударил. — Гони бабки, которые должен Орехову.
— Ка… какие бабки?
— За лекарства, которые взял и не расплатился!
— Вы, наверное, к Романчуку? — понял Игошев. — Ребята, я вам сейчас все объясню…
— Мы решим дело по-хорошему или будем придуряться?! — заорал парень. — Тебе что непонятно, козел?! Орехову нужны бабки, ты обещал их вернуть сегодня, в одиннадцать. Орехов послал меня. Бабки — и я ухожу.
Игошев теперь только понял, что все это было подстроено Романчуком. Ждал «гостей», вот и пригласил его, чтобы непрошеные гости приняли его за хозяина. Поэтому и уехал на чужой машине. Ну и гад же он, Романчук этот!
— Это не Борис Романчук, — решительно сказала Ира.
— Заткни бабу, Филя!
Второй сильно ударил девушку по лицу, кресло опрокинулось, Ира свалилась на пол, вскочила на ноги.
— Ах ты скотина! — завизжала она. — Да я тебе за это!..
Но второй удар отбросил ее метра на три, к чугунной решетке камина. Нагнувшись, бандит хлестко ударил ее в третий раз.
— Не смейте трогать девушку! — возмущенно крикнул Игошев и тут же получил сам.
— Бабки где? В последний раз спрашиваю!
— Тебе же сказано — я не Романчук. Могу документы… — Игошев тяжело вздохнул, вспомнив, что права остались в машине, в «бардачке».
— Влад, чё за дела? — недоуменно спросил Филя. — Ты хоть фотку хозяина видел?
— На хрена? Тачка во дворе чья? Его. Других нету. Блондин, чего тут думать? Придуряется, падла. Ждал Орехова для базара, а бабок нет. Ну, значит, нужно растолковать, что если должен — плати.
— Скоты! Свиньи! — завопила Ира.
Филя замахнулся ногой, но не решился ударить.
— Да приглуши ты телку! — приказал Влад.
Филя придавил огромными лапами тело девушки к паркету, потом зажал рот, другой рукой достал из кармана катушку скотча, стал заматывать нижнюю часть лица Иры.
— Не трогайте девушку! — крикнул Игошев.
Махнул ногой, но получил сильный удар в солнечное сплетение. Радужные круги замелькали перед глазами, дыхание перехватило.
— Ну, значит, будем учить, — сказал Влад.
Лена с ужасом слушала крики, доносящиеся из дома. Девушка визжала, муж орал, и грабители (она не сомневалась, что это грабители) тоже орали. Сжимала в руках толстую палку, но что сделаешь, если по двору гуляет бандит с пистолетом? Правда, чтобы не быть заметным — двор перед домом был освещен окнами веранды, на которой горел свет, — он держался в тени, ходил с торца дома, сначала на другом конце, а потом позади дома вышел к другому торцу, где за кустами жасмина стояла Лена. Бродил совсем рядом и в любой момент мог обнаружить ее. Пистолет сунул за пояс.
Кошмар, да и только. Что-то нужно было делать, но что? Лена тихо опустилась на корточки, нашарила камешек, выпрямилась. Будь что будет, но если какие-то подонки измываются над ее Андреем, она не может стоять и слушать его крики. Пусть даже… Ну ладно, об этом после можно будет поговорить.
Бандит подошел совсем близко, уставился на кусты, за которыми стояла Лена. Каких-то пара метров отделяли их. У нее и сердце замерло. Неужели заметил? Но нет, повернулся, посмотрел на машину Романчука, стоящую у веранды. Она бросила камень за дом, попала в фундамент. Этот щелчок не остался без внимания, бандит, стоящий спиной к ней, резко повернул голову к задней части дома, и тогда Лена сделала шаг вперед и со всей силы опустила дубину на его голову. Показалось — что-то даже хрястнуло. Бандит как подкошенный рухнул на землю, мордой в грязь. Лена еще раз огрела его дубиной по спине на всякий случай, а потом просунула руку между ним и землей, нашарила и вытащила из-за пояса пистолет.
Как им пользоваться — непонятно. То есть понятно, нужно направить на других бандитов и, если что, нажать на спусковой крючок. А если он на предохранителе? Где этот чертов предохранитель? Она толкнула ногой бесчувственное тело — никакой реакции. Ну и не надо. Бросила палку и, сжимая в руке пистолет, подошла к веранде. Там было светлее, осмотрела оружие — да, были на нем какие-то рычажки, но куда их нажимать, чтобы снять с предохранителя, кто ж его знает? Решила оставить все как есть. Там, в доме, их двое, но у нее пистолет, и там же Андрей с девицей, может, и получится психическая атака.
Она глубоко вздохнула, осторожно поднялась по ступенькам, резко толкнула дверь и побежала в комнату, из которой слышались стоны.
— На пол! Руки за голову! Мордой вниз! — истошно завопила она, переводя ствол пистолета с одной бандита на другого.
— Ты кто такая? — изумился Влад. У него за поясом тоже был пистолет, но как его достанешь, если на тебя в упор смотрит ствол и баба истерично вопит что-то!
Он шагнул в сторону, но Игошев успел выставить ногу и резко толкнул Влада. Тот грохнулся на пол, откатился в сторону, оказавшись рядом с Филей, который заматывал скотчем лицо Иры.
— Не двигаться! Лежать! — вопила Лена. — Убью обоих, и даже не подумаю!
Пока он не видел ее, решила проверить оружие, приподняла ствол и, зажмурившись, нажала на спусковой крючок. Грохот выстрела испугал ее саму, пуля застряла в бревнах стены. Бандиты вдавили свои тела в блестящий паркет, но Влад уже опустил руку на живот и сжал рукоятку пистолета за поясом. Игошев вскочил с кресла и сильным ударом ноги заставил его разжать пальцы. Второй удар, по ребрам, вызвал мучительный стон здоровяка. Он уже не думал о пистолете, а Игошев все бил и бил его ногами. За себя, за Иру, за… все, что было плохого в его