— А деньги?
— Какие?
— Ну как, за услуги.
— А-а-а, возьми сколько не жалко, купи на них корм. В приют собачий отдай. И не скупись! — рявкает так, что я подскакиваю, чего говорить о слабонервной девице. — Это чтоб верность собачьей была. Отбой. — Отключившись, бабуля качает головой. — Ну и дура…
— Не то слово, — соглашаюсь.
— Ты дура. И Льдов твой идиот. — Но не успеваю я прикинуть, что она хочет этим сказать, как иссохшие губы кривятся в дьявольской улыбке. — Проси что хочешь, говоришь?..
После бессонной ночи я едва держусь на ногах. Участившиеся перепалки с Яном стали главной угрозой моего спокойствия. Они лишили сна и постепенно отбирают у меня друга, что даже на слух звучит отвратительно.
Что ж, не каждому утру быть добрым…
– Погодь, чучундра, – задерживает бабуля у порога, вручив мне в руки металлический контейнер. – Возьми его с собой.
– Что это? – удивлённо кручу предмет, напоминающий древнюю чайницу.
– Прах моей любимой кошки, – беззаботно отвечает старушка. – Развей его у порога ЖЭУ. Пусть знают, ироды, как подвалы зимой заколачивать.
Моментально просыпаюсь, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Ещё с минуту смотрю на Ивановну, неохотно вникая в услышанное.
– Шутка! – хохочет вредная интриганка, гордясь собственным остроумием. – Решила, что у старухи крыша поехала? Не дождётесь! Я до гроба с кукушкой в дружбе останусь, – морщинистый палец застывает в воздухе. – Чего и вам с Павлином желаю. А то взяли моду по пустякам ругаться.
А ей-то откуда знать? Елизара, чтоб её, всевидящая.
Аккуратно снимаю крышку и заглядываю в коробку. Она битком набита домашним печеньем с шоколадной присыпкой, что так нравилось нам с Яном в детстве. От одного лишь аромата утопаю в радужных воспоминаниях.
– Угостишь ими Льдова, – пафосно бросает Лидия, – а там, глядишь, растает хлопчик. И пусть только откажется. Я ему сосульку таки вырву.
– Господи! Ба!
– Ну а что? Нехай думает, прежде чем с Бойко ругаться! Текай по добру.
Будучи крайне медлительной, я прихожу на пару одной из последних. Аудитория переполнена студентами из трёх групп, но даже в этой неразберихе мне удаётся отыскать глазами Льдова. Он сидит один, обделённый обществом Агаты, которая променяла своего «идола» на сплетни с подружкой, что в разы облегчает задачу.
Была не была…
– Скучаешь, милый? – интересуюсь с приторной улыбкой, пряча сюрприз за спиной.
Льдов неохотно поднимает глаза, и я замечаю, что парень не в духе.
– С каких пор тебя это заботит? Или ты меня с качком перепутала?
– Как же, – усмехаюсь, закатив глаза, – спутаешь вас, пеликана и ворона. Я, вообще-то, мириться пришла.
Каменное лицо Яна вмиг становится заинтересованным. Он лениво откидывается на стуле и вскидывает подбородком в молчаливом «Валяй!». А когда замечает печенье на парте, то удивляется не меньше, чем я поразилась кошачьему праху.
– То самое? Но как ты вспомнила?
Лёд тронулся, а значит, всё идёт по плану.
Получив зелёный свет, в фривольной манере забрасываю волосы за спину.
– В отличие от тебя, я храню в памяти ценные моменты, а не забиваю голову копеечным хламом, – махнув рукой, открыто намекаю на Куницыну.
Замешательство Льдова сменяется кривой ухмылкой.
– Кстати, о мусоре… Ментовской сынок уже и шагу не даёт тебе ступить.
Не успеваю одуматься, как на плечо опускается тяжёлая ладонь Свята.
Благо, не на талию. Только не сейчас.
Не сказав ни слова, Аристов тянется за печеньем, чем сильно поддевает Яна.
– Руки убери, термит, – напрягшись в плечах, рычит Льдов. – Где тебя манерам только учили? Попроси вежливо, припади на колени… И, быть может, я с тобой поделюсь.
– Так ты ещё и жлоб? – с резкой неприязнью отзывается Свят.
– Моей подружки тебе мало, так ты ещё печеньку захотел? Харя не треснет? Советую тебе укротить аппетиты.
Ну вот, приплыли брёвна к водопаду!
– Угрожаешь мне?
– Минус три за сообразительность, – иронично откусывается Ян. – Не сочти за грубость, бал вполне себе гуманный.
– На что ты намекаешь? По-твоему, я глуп?
– И вот ты вырвался в отличники! Поразительная скорость!
Аристов выбрал не самый подходящий момент для соперничества. Устав от бессмысленных пререканий, выступаю в роли белого флага.
– Не дуйся, Свят, – осторожно успокаиваю парня. – Будет тебе печенье, но не это. Помнится, у тебя аллергия на шоколад… Так вот здесь его полно.
Решив, что отстрелялась весомым фактом, я крупно ошиблась.
– Так это ерунда, – с неподдельной радостью отмахивается Аристов. – Тогда я по другой причине чесался.
Сомнительное признание Свят закусывает печеньем, так ловко выхваченным из коробки. Проходит несколько секунд, прежде чем на его лице выступают красные пятна, говорящие отнюдь не о диком восторге.
– Очень остро… – сдавленно шепчет парень, размахивая ладонью у рта.
Оглушённая этой новостью, я замираю на месте и наблюдаю за тем, как корчится Свят. Пантомима выходит весьма выразительной.
– Серьёзно, Бойко? – фыркает Ян. – Очередная подстава с табаско? Одного провала тебе не хватило, так решила отыграться на бис? Что ж, спасибо, подруга.
– Клянусь, это не моих рук дело, – отвечаю потерянно, пребывая в лёгком шоке.
– Ну да, ну да… Охотно верю.
В голове проносится язвительная фраза бабушки, как главная подсказка. Престарелая обманщица и дня не проживёт без пакости.
– Воды… – задыхаясь, молит Аристов.
– Что-что? Не расслышал, – с издёвкой бросает Ян. Достав из сумки бутылку с водой, он делает несколько жадных глотков на глазах у страдающего парня, а после выдыхает с наслаждением: – Так что по поводу коленей? Приклоняться будем?
Без того красные глаза Аристова наполняются кровью.
– Нет? – иронично переспрашивает Льдов. – Проклятая гордость.
Насвистывая задорную мелодию, Ян выходит из аудитории, а на помощь Аристову прибегает Агата. Впервые на безупречном личике вырисовывается беспокойство. Она выводит его из помещения, держа под руку, как и полагается любящей девушке.
Выходит, у нашей Барби не пластмассовое сердце.
Звенит звонок. Лектор просит занять своё место. А я не знаю, куда себя деть.
Вот спасибо тебе, бабушка! Подсобила на славу!
«Не делай этого»
Ян
— Привет, Ян, — мурлычет Агата на следующей перемене, остановившись рядом с моей партой.
— Уже утёрла слёзки своему орлу? — интересуюсь раздражённо, не отрывая взгляда от профиля Леры.
Подруга за всю пару даже ни разу глаз на меня не подняла, зато теперь с Аристовым шепчется без умолку.
— Кто-то должен был ему помочь, — уже более уверенно напирает Агата, вероятно, объяснив мою грубость ревностью, и решает подлить масла в огонь. Вот только костёр во мне трещит не в её честь. — Свят он такой… На него невозможно долго обижаться.
И эта туда же. Вот и верь потом, что размер не главное. По крайней мере, обхват бицепса решает точно.
— А на меня, получается, можно?
Вопрос, конечно, риторический, но наша платиновая нимфа в таких нюансах не сечёт.
— Слушай, Ян, мы, кажется, начали не с того.
— Согласен. Куда поедем, к тебе или ко мне? — лениво перевожу взгляд на Агату.
— Что? — Она смущённо закашливается вместо того, чтобы отбить подачу. Тоска смертная… — Нет. Нет-нет… Ты что? — бормочет растерянно.
— Тогда я тебя, наверное, неправильно понял, — придаю голосу скучающий оттенок. — За ручку подержаться это к Святу.
Пошла бы уже действительно и оттащила своё чудо в перьях от Бойко, пока тот язык ей в ухо не засунул. Хоть какой-то прок.
— Ян, улыбнись. По-моему, ты какой-то слишком взвинченный. В смысле ты никогда не был душкой, но сейчас стал совсем невыносимым.
Допустим. Но я не настолько наивен, чтобы поверить, будто именно это может взаправду заботить мисс «совершенство».
— Это от недо… любви, — в последний момент смягчаю формулировку, кричащую об исключительном застое в моей интимной жизни. — Так с чего ты предлагаешь начать? Я весь внимание.
— Да вот, решила угостить тебя рогаликами, — бормочет Агата, протягивая мне пластиковый контейнер.
— Чем угостить? — теряюсь.
— Рогаликами. С джемом. Сама пекла.
Вот как раз последнее меня и пугает.
— Ты умеешь?
Куницына и передник никак не уживаются в моей фантазии, если только этот костюм не подразумевает в комплекте чулки и кружева.
— Ну вот ты мне и скажи, — разливается она соловьём. — Давай попробуй. — И настойчиво тычет мне в рот свою выпечку. На вид, кстати, вполне съедобную: румяную с тонким слоем сахарной пудры.
Чёрт. Может, правда, пора прикупить протеин? Что за повальное стремление меня накормить?
— Окей, твоя взяла, — выхватываю из её пальцев угощение, заметив, что Лера, наконец, отвлеклась от Аристова и таращится на рогалик в моей руке с таким видом, будто я собираюсь засунуть в рот жабу.
Ей-богу, не особо хотел… но разве можно устоять перед соблазном подразнить подругу?
— Ну как? — Куницына, похоже, и сама не верит в свои кулинарные таланты.
— О-о-о! — восклицаю громко, уже жалея о своём порыве. — Восхитительно! Пальчики оближешь.
— Правда? — почему-то с опаской радуется Агата. Даже отходит на шаг, и глазки странно бегают.
Отстой, если начистоту. Но как же вкусно при этом перекашивает Бойко!
— Только привкус больно странный, — добавляю тише, откладывая оставшуюся половину рогалика на парту. — Что за джем?
— Абрикосовый. С заячьей травой…
— Ну… ничего так. Оригинально, — не глотаю, всё ещё пребывая в некоторых сомнениях. — Это ведь цветок такой лесной?
— Ага, сама собирала. Весной.
Смотрю как Куницына брезгливо чешет голову, и даже как-то совестно становится. Видно же, что заморочилась. Небось, допоздна у печи простояла. Вон на лице впервые не видно ни грамма косметики, и волосы слегка покрыты сальным блеском.