Виталина
Прийти сюда было самой ужасной ошибкой, которую я только могла совершить.
Нет, вру. Отвратительнее этого было другое – прийти сюда с Сашей. И чем я только думала, когда собиралась и наряжалась? Я ведь решила пожить отдельно от него, но не прошло и недели, как я вышла с ним в свет в качестве пары. Ну хорошо, больше недели, но это сути не меняет. Прошло слишком мало времени, катастрофически мало.
Все начиналось так хорошо, что я на какое-то мгновение попросту забыла о том, что мы с Сашей временно не вместе. Я ощущала ладонь Саши на спине. Он медленно и будто невзначай поглаживал меня, успокаивая. Чувствовал, как я волновалась, и пытался как-то мне помочь. Но как бы он ни старался привести меня в чувства и сделать вид, что между нами все хорошо, появление этой девушки все перечеркнуло.
Признаться по правде, я подумывала о том, что поступила опрометчиво. Что можно было продолжить жить вместе с Сашей под одной крышей, и пропасть между нами сама бы медленно рассосалась. Но стоило брюнетке оказаться в поле моего зрения, как на меня обрушились все воспоминания, которые я старательно игнорировала в последнее время.
– Просто отвези меня домой. Ничего не говори, а просто довези меня до дома, – прошу я, пытаясь в который раз пристегнуть ремень безопасности. Руки дрожат, а пальцы не слушаются. Из последних сил кусаю губы и пытаюсь заставить себя не плакать, хоть глаза уже противно щиплет. Не опущусь до того, чтобы плакать в машине перед Сашей. Не допустила этого, когда узнала об измене, не допущу и сейчас.
– Я не знал, что она там будет. Я видел списки гостей, ее не было, Лин. Я бы не поступил…
– …да какого черта ты не застегиваешься! – рычу я. Саша наклоняется, нежно убирает мои руки в стороны и сам пристегивает ремень. Щелчок – и все готово.
– Лина, посмотри на меня. – Саша поддевает большим и указательным пальцем мой подбородок, легко поворачивает голову, чтобы видеть мое лицо. Чувствую, что точно разревусь и испорчу долбаный макияж, на который потратила уйму времени. Саша вглядывается в мое лицо, пытается поймать взгляд и тихо добавляет: – Посмотри на меня, пожалуйста.
– Просто отвези меня домой, – прошу и убираю его руку от себя, отворачиваюсь к окну и бросаю взгляд на ресторан. В просторном зале играет музыка, рекой льется шампанское, звучат поздравления для именинника. Я бы с радостью осталась там еще на немного, но в таком состоянии это радости никому не доставит.
Саша слушается меня и заводит машину. Мы едем в сторону района, в котором я снимаю квартиру. Оба молчим и, кажется, даже дышим тише обычного. В салоне не играет музыка, так что я слышу лишь шум мотора, дыхание Саши и свое.
Пока мы едем, я обдумываю все еще раз. Пытаюсь загрузить себя, чтобы немного отвлечься. Позволю себе плакать в душе, когда Лиля уйдет домой, а Марк уснет. Я запрусь в ванной, включу воду и встану под холодные капли. Ни горячая, ни теплая вода мне не помогут. Мне нужно встряхнуться, выбросить эту картинку из головы. Забыть, каким взглядом посмотрела на меня эта Маша. На меня, а потом на Сашу. И лишь после этого поцеловала удивленного и сбитого с толку Фила. Думаю, они знакомы. Но это не мое дело.
Какого черта она не могла завести роман со свободным Филом, а завела его с женатым Сашей?!
– Спасибо, что подвез. Больше такого не повторится. Не в ближайшее время. Марк может проводить время с тобой, но я этого больше не хочу.
– Лина, подожди. – Саша протягивает руку и закрывает дверь, которую я только что открыла. – Дай мне сказать.
Я не смотрю на Сашу. Все мое внимание приковано к подъезду, мысленно я уже поднимаюсь к своей квартире, открываю дверь и обнимаю сонного Марка. Но все это будет немного позже, а пока мне нужно принять решение. И я его принимаю. Молча киваю и продолжаю пялиться в окно. Подъездная дверь открывается, и на улицу выходит молодая пара. Они держатся за руки, о чем-то переговариваются и смотрят друг на друга так, будто кроме них в целом мире никого нет.
– Я и правда не знал, что она там будет. Ее не должно было там быть, Лина.
– Но она там была, – тихо произношу я. Пальцами перебираю края кардигана, тяну за коротенькую веревочку, которая больно врезается в палец.
– Этот вечер должен был пройти не так. Совсем не так я себе его представлял. Твою мать! Я хотел, чтобы ты отдохнула, забыла обо всем. Ведь там все наши друзья, и… если бы я только знал, что она будет там, то я бы никогда не привез тебя на этот проклятый день рождения. Я не хочу делать тебе больно, Лин.
Я слушаю его, а сама продолжаю наблюдать за парой. Они красиво смотрятся вместе и наверняка любят друг друга. Но надолго ли? Как долго продержится их любовь. Кто первый предаст? От кого нужно ждать удар в спину? От девушки, которая так улыбается, что вся светится от счастья рядом с любимым? Или от того, кто видит весь свой мир в одной-единственной девушке, чья улыбка для него дороже всего?
– Спасибо, что подвез, – лишь произношу я, и на этот раз Саша меня не останавливает.
Я ухожу, завернувшись в кардиган. Иду медленно, но уверенно и с гордо поднятой головой. Меня бьет дрожь, но эту слабость, как всхлипы и слезы, я покажу, когда останусь наедине с собой. Все переживу в одиночестве, справлюсь и буду продолжать жить дальше.
– Ты не хочешь мне ничего рассказать? – поглядывая на меня, интересуется Лиля.
Мы сегодня работаем с ней вдвоем, клиентов мало, поэтому мы намываем витрину, убираемся на полках с украшениями и упаковкой. Я работаю вдвойне усерднее и старательно, как мне казалось до этого момента, делаю вид, что у меня все хорошо.
– Ты рано вчера вернулась, – не забывает напомнить Лиля.
Переступив вчера порог подъезда, я не спешила в квартиру. Проторчала около часа на лестничной клетке. Сидела в вечернем платье на ступеньках, листала старые фотографии и большую часть из них убирала в архив. Удалить все не поднималась рука, но вот на время убрать фотографии подальше с глаз смогла.
Я оставила лишь свои фото с Марком и несколько совместных с Сашей.
На одном мы с ним вдвоем. Я сижу на фонтане и держу в руках букет полевых ромашек, купленных у бабули, сидевшей у магазина, а Саша стоит позади меня весь мокрый. Мы улыбаемся, смотрим в камеру и даже не подозреваем, что меньше чем через год станем родителями. В тот день было холодно, но это не остановило Сашу от купания.
На другом я уже беременная. Сижу на пледе, расстеленном на берегу в тени деревьев. Подставив руку ко лбу и сощурив глаза, смотрю на того, кто нас фотографирует. Саша лежит, его голова покоится на моих коленях. Он показывает фотографу средний палец, а другой рукой накрывает мою.
На следующем мы уже втроем. Мы не стали фотографироваться у роддома. Сделали это дома, когда Саша кормил Марка из бутылочки молоком, а я стояла рядом, положив голову на плечо мужу. Думаю, именно в тот момент мы осознали, что теперь в нашем собственном мире стало на одного человека больше.
Но самым любимым снимком для меня всегда останется тот, на котором нет меня. Я сделала его тайно, кроме меня, его никто не видел. Как-то Саша попытался уложить Марка спать, а вместо этого уснул вместе с ним. Они оба спали на спине, спрятав одну руку под подушку, а другой крепко держа уголок одеяла. При этом смотрелись до безумия мило. Так мило, что я без раздумий запечатлела этот момент.
Все эти фото остались в телефоне, все остальное я убрала. До лучших времен… Или пока сердце не будет так сильно болеть.
Домой вернулась, когда все пересмотрела. Марк к этому времени уснул, а Лилю я выпроводила быстрее, чем она успела это осознать. И лишь тогда, оказавшись в тишине, я ушла в ванную. Бросила платье в стиральную машинку, а сама встала под холодный душ и постаралась перестать прокручивать в голове все снова и снова. Все же холодная вода порой способна творить чудеса.
– Устала, к тому же нужно на работу. Рано вставать, – нахожусь я с ответом.
Лиля отрывается от работы и смотрит прямо на меня. Я же продолжаю сортировать упаковку, делаю это медленно и так сосредоточенно, будто от этого зависит моя жизнь. Лиля продолжает разглядывать меня и лишь тихо вздыхает. Ничего не говорит, но я чувствую, что к этому разговору мы еще с ней вернемся. Возможно, не в ближайшем будущем, но Лиля точно постарается еще раз выведать у меня все.
Сама я ей ничего рассказывать не собираюсь. И не знаю, смогу ли что-то сказать. Это сделать не так просто.
Вчера, стоя под холодной водой и дрожа, я приняла одно решение, от реализации которого не отступлю, – я ограничу присутствие Саши в моей жизни. Он все еще отец Марка, нас с ним много всего связывает, но наряжаться ради него, ходить на встречи и посещать какие-то мероприятия я больше не буду. Отныне он сам по себе, а я сама по себе. И так будет до тех пор, пока я сама не решу, что готова видеть его и не испытывать при этом адскую боль внутри.
Двадцать шестая глава
Маша
– Что за представление ты тут устроила? – кричит на меня Филипп, вталкивая в кромешную темноту. Не замечала за собой ранее страха по отношению к Шнайдеру, но сейчас, находясь с ним наедине, понимаю, что зря. Меня всю трясет от одной лишь мысли, что я перестала контролировать ситуацию и моя шутка, простой розыгрыш, вышла из-под контроля. Мне казалось, что Филипп меня выслушает, а потом мы оба посмеемся над всей ситуацией. Но нет. Я ошибалась. Как же сильно я ошибалась.
Шнайдер в бешенстве. Еще немного, и он будет рвать и метать, крушить все на своем пути. А у него на пути стою лишь я – хрупкая и слабая девушка на длиннющих каблуках, от которых уже болят ноги.
– Я повторяю еще раз, что за спектакль ты устроила там? Какого черта полезла с поцелуями на глазах у всех? – Он переводит дыхание, закрывает дверь, тем самым обрывая единственный источник света. Но не проходит и минуты, как после заметного шебуршания загорается лампочка. Свет тусклый, но хоть что-то. Мне не нравится то, что я вижу. Филипп, сложив руки на груди, смотрит мне в глаза и хмурится. Секунда, и его глаза расширяются, он, будто что-то поняв, выдает: – Какого черта ты вообще тут делаешь? Я тебя не приглашал!