– Ты был просто невозможным! – именно так сказала мне Маша, когда мы познакомились лучше и поняли, что нас непреодолимо тянет друг к другу. Думаю, с ней это тоже впервые, как и со мной. Та Маша заслуживала хорошей встряски, а эта – любви и меня к своим ногам. Серьезно, в какой-то момент мне показалось, что я готов на все безумства, раннее не совершенные, только бы она улыбалась. Каждый гребаный день! Всегда был окружен женщинами, но именно в ее внимании я купался и не мог им насладиться. Всегда было мало.
Я тоже далеко не идеальный. Взять хотя бы тот факт, что у меня скверный характер. Порой грубый, прямолинейный, непредсказуемый и, возможно, вовсе не готовый к взрослым отношениям, подразумевающим «долго и счастливо», но влюбленный.
До безумия.
До зубовного скрежета.
До чертиков в глазах.
Именно таким я был и остался со всеми, кроме нее. С ней мне хочется быть лучшей версией себя, радовать ее и делать счастливой. Ведь это заставляет радоваться меня.
В ее день рождения решил сделать то, что планировал давно. Это уже было предопределено, но мне нужно было продумать нюансы и дождаться назначенного дня. День не задался с самого утра – сначала опоздал курьер, потом пошел ливень, отключили электричество. Я думал, что хуже быть не может, но все оказалось именно так – ресторан, в котором забронировал столик еще месяц назад, вдруг отменил бронь, потому что у них тоже нет электричества!
Так что двадцатилетие Машки мы отмечали вдвоем, Ваня ночевал у школьного друга. Ели пиццу собственного приготовления, смотрели «Мальчишник в Вегасе» и пили вино, сидя при этом на полу в гостиной. Торт, хотя бы с ним ничего не произошло, стоял в холодильнике и ждал своего звездного часа. Букет нежно-розовых лилий, любезно собранный Виталиной, стоял в вазе, и от их легкого аромата слегка щипало в носу. Это все было вовсе не так, как я задумал изначально, но, судя по улыбке Маруси, ей нравилось.
Когда фильм закончился, а вторая часть еще загружалась, я сделал глоток вина и посмотрел на Марусю. От вина щеки немного порозовели. Мы не стали наряжаться, она – в хлопковой пижаме, я – в спортивных штанах и футболке. Легко и комфортно, но вовсе не празднично. Небольшая коробочка приятно грела карман, но я все еще не вручил подарок имениннице. Главный подарок вечера.
– Марусь?
– М-м-м?
– Давно хотел сказать. – Она прижала колени к груди, перед этим отставив бокал в сторону. В комнате было темно, работал лишь телевизор на стене. И в этом полумраке Маруся выглядела еще красивее, так и хотелось зацеловать! – Все никак не мог подобрать нужные слова, да и случая удобного не подворачивалось.
Судя по внимательному взгляду и по тому, как Маруся пыталась спрятать улыбку, она все понимала. Но это ведь слишком просто, да? Вот так взять и сказать, что хочешь взять в жены девушку, без которой уже не видишь своей жизни?
Для меня, Филиппа Шнайдера, это что-то за гранью фантастики.
– Ты делаешь мне предложение?
– Не перебивай!
– Прости.
– Так вот. Марусь, я устал скрываться. Серьезно. Мне надоело обманывать тебя и себя, и… я решил, что хочу расстаться…
В ту секунду мне хотелось взять телефон и снять лицо Маруси на камеру. Она была готова наброситься на меня и искромсать все мое тело на мелкие кусочки.
– В смысле… расстаться?
– Не перебивай, пожалуйста, – примирительно поднял руки, а после достал одной из них из кармана коробочку. Красную, бархатную. – Я хочу расстаться со своей холостяцкой жизнью, Марусь. Выходи за меня, а?
– Ты… Шнайдер, ты козел!
– Знаю, ну так что? – Она улыбнулась. Стукнула меня в плечо, а после крепко обняла. Расцеловала лицо и снова уткнулась в мою грудь. Она плакала то ли от счастья, то ли от переизбытка эмоций. Но промокшая футболка – это самое последнее, что меня волновало. Намного больше беспокоило то, что я все еще не услышал ответ.
Простой ответ на свой самый простой вопрос.
– Марусь, ты не ответила.
– После того, что ты устроил, я имею полное право вообще больше с тобой не разговаривать, – категорично заявила и, отстранившись от меня, нагло выхватила коробочку у меня из рук. Раскрыла и достала колечко из белого золота, без камней и гравировок. Самое обычное и то, что понравилось мне. Хотя нет, не так – я хотел бы, чтобы Маша его надела. А потом я подарю ей еще. С камнями, да с чем угодно!
– Можешь не говорить, просто кивка будет достаточно.
– Я согласна, – все же сказала, но не сразу. А после того, как надела кольцо и, вытянув руку, внимательно рассмотрела его. И с этими словами по телу разлилась приятная волна удовольствия и покоя, ведь последние дни я был весьма напряжен и взволнован. – Боже! Я… я ведь совсем неподходяще одета! Филипп, срочно… мне срочно нужно переодеться.
Она убежала в спальню, а я остался на полу в гостиной. Слышал, как она суетилась, ругалась и примеряла одно платье за другим, пытаясь найти то самое идеальное платье для такого дня. Маруся – мой личный хаос, наказание и награда, которой я не намерен ни с кем делиться.
Только моя. Навсегда.