— Не хочешь побыть одна хотя бы недельку? — намекаю я. — Разобраться в себе и все такое?
— Не городи чушь. Оставшись одна, я в себе не разберусь — пойму только то, что мне одиноко. И я хочу секса, — добавляет Лилла.
— О Господи.
— Не будь таким чопорным, Тим. Почему я не имею права искать свою большую любовь? Я скучаю одна и открыто это признаю. Быть одной неинтересно. — Она жмет плечами. — Я просто подумала, что Маркус очень милый. Он настоящий мужчина. Кому повредит, если мы познакомимся поближе? Я же не собираюсь женить его на себе или что-нибудь такое. Чем плохо познакомиться с новым человеком, так сказать, расширить круг…
Я смотрю на Анну, но трудно понять, расстроена она или нет. Впрочем, я не сомневаюсь, что от идеи она не в восторге. Анна делает какой-то неопределенный жест.
— Что? — уточняет Лилла, глядя на нее. — Я тебя задела? У вас с Маркусом что-то было?
— Нет, — отвечает Анна. — И у него нет девушки. А еще он очень застенчивый.
— Да ничего страшного, — говорит Лилла. — Застенчивые мне нравятся, уж с этим я как-нибудь справлюсь. Сама я от застенчивости не страдаю, поэтому не возражаю, если мой парень будет застенчивым. Инь и янь, кармический баланс и все такое.
— Ну не знаю. Он не из тех, кто любит… как бы сказать… свидания вслепую. Намеренные встречи.
— Ничего такого, честное слово, — уверяет Лилла. — Мы устроим обычный дружеский ужин. Я не собираюсь афишировать свои намерения. Если получится, значит, получится. Если нет, значит, нет. Без обид.
— Тогда, пожалуй, я его действительно приглашу, — говорит Анна. — Наверное, ты права. Ничего тут нет плохого.
— Конечно, ничего плохого! Будет весело! — Лилла встает, хватает со столика телефон и протягивает Анне. — Позвони поскорей.
— Только не сейчас. Потом. Еще слишком рано.
— Сегодня?
— Может быть.
— Ну пожалуйста.
— Хорошо. Сегодня, но позже.
— Обещаешь?
— Да.
69
Она выполняет просьбу Лиллы и звонит Маркусу. Он соглашается прийти на ужин в следующие выходные. Когда Анна говорит, что там будет Лилла, которая сейчас у них живет, у Маркуса слегка меняются интонации и явно появляется интерес.
Анна сама не знает, отчего ей это неприятно, да и вообще — какие у нее права на Маркуса? Она совершенно не против, если он однажды влюбится. Особенно теперь, когда она с Тимом. И все-таки Анна чувствует себя выбитой из колеи и целое утро дуется.
Днем Лилла предлагает вместе поехать в Мэнли.
— В Корсо концерт. И погода просто супер. Самое оно, чтобы выпить пива.
Тим сначала радуется, а потом смотрит на Анну, как будто не сразу вспомнив, что она не может выйти из дома. Он качает головой.
— Нет. Давайте лучше останемся.
— Что? Ты шутишь? С каких пор ты стал домоседом? Брось, погода отличная, надо развлекаться!
— Я останусь, а вы езжайте, — говорит Анна. — Тим, правда, я не возражаю, — добавляет она как можно бодрее. — У меня все равно кое-какие дела.
— Да перестань, Анна, — настаивает Лилла, хватает девушку за руку и буквально приплясывает вокруг. — Поехали, повеселимся!
Хотя слова и действия Лиллы кажутся вполне дружескими, ее взгляд холоден, и это не дает Анне покоя, заставляет задуматься, какую хитрость та затеяла. Лилла как будто играет роль. Впрочем, непонятно, какую и зачем.
— Нет. Правда. — Анна отстраняется.
— Тогда я тоже останусь и помогу тебе с делами, — предлагает Тим.
Анна качает головой и натянуто улыбается.
— Нет-нет, развлекайся. Я побуду одна, ничего страшного.
— Ты уверена?
Видно, что он радуется. Хотя Анна этого и не выказывает — нельзя же держать Тима взаперти только потому, что она сама никуда не выходит, но все-таки ей досадно.
— Конечно. Идите. Выпей там за меня.
Она наблюдает за ними из окна гостиной.
Они шагают рядом. Красивые смуглые ноги Лиллы быстро переступают, чтобы угнаться за Тимом, у которого шаг намного шире. Они смеются, Лилла прижимается к нему на ходу, заглядывает в лицо, оживленная и веселая. Оба ни на что не обращают внимания и принимают как должное все вокруг. Мир принадлежит им.
Когда Тим и Лилла скрываются из виду, Анна опускает шторы и возвращается в пустую комнату.
Она ложится ничком на кровать, зарывшись лицом в подушку, и громко плачет. Никто ее не слышит, и она рыдает до хрипа, так что подушка промокает от слез и от слюны. Девушка плачет, пока образ Тима и Лиллы, идущих вместе по дороге, прочь от Фэрвью, не уходит из сознания и не сменяется черной пустотой.
70
— Мне нравится Анна, — говорит Лилла по пути. — Честное слово. Но ей надо лечиться, Тим. Будь осторожнее. Я знаю, что у нее умер ребенок и так далее, но она же устроила на чердаке настоящую молельню. Зачем…
— Не желаю слушать, Лилла, — перебиваю я. — Перестань, иначе я разозлюсь.
— Да брось, Тим. — Она искоса смотрит на меня. — Это жутко. Я по-настоящему испугалась. Будь осторожнее. Честное слово. Она в страшной депрессии. Почему, например, Анна не захотела пойти с нами? Ведь никаких дел у нее нет. Она очень странная. Бродит по дому, как старуха.
Я рассматриваю лицо Лиллы, но не могу разгадать выражение. Она многозначительно улыбается — или просто, как обычно, бестактно шутит?
— Видимо, Анне так нравится, — спокойно возражаю я. — Она независима и самодостаточна. Ты бы могла у нее поучиться.
Лилла жмет плечами, и странная улыбка сменяется более естественной.
— Да уж, — она смеется. — Может быть, ты прав, и стоит попробовать.
Добравшись до Мэнли, мы некоторое время слушаем музыку, но на солнце жарко, в горле у меня пересыхает. Я страстно хочу пива, которое обещала Лилла. Поэтому мы идем в ресторан, где есть столики на улице, и заказываем пиво и горячие чипсы. Мы пьем и едим, приканчиваем первую порцию и берем вторую. Лилла болтает, рассказывает о коллегах, о боссе, о недавних проблемах на работе. Я киваю, но слушаю вполуха, наслаждаясь атмосферой, шумом, людьми.
Я сижу, радуясь солнцу, музыке и собственному легкому опьянению, когда вдруг у Лиллы звонит телефон. Она кладет сумочку на стол и роется в ней, разбрасывая листочки и салфетки. Телефон наконец найден, но звонивший уже отключился.
— Блин. — Лилла встает. — Прости, Тим, мне надо перезвонить. Подожди минутку.
Она отходит, прижав трубку к уху. Я начинаю собирать разбросанные бумажки и складывать в сумку. Посреди хаоса замечаю фотографию. Она разорвана пополам и попорчена. Но, несомненно, на ней Анна — с кем-то еще. Видны светлые волосы и худощавое тело, но половина снимка оторвана, а лицо Анны исцарапано чем-то острым, исчерчено неровными злыми линиями, превращено в жуткое неразборчивое пятно.
Я запихиваю остальное обратно и успеваю убрать выражение ужаса к тому моменту, когда Лилла возвращается.
Она кладет телефон в сумочку и отодвигает ее в сторону.
— Прости, — повторяет она.
Я молча пью пиво.
71
Успокоившись и отдышавшись, Анна встает, оправляет одежду, распрямляет плечи.
Она всегда чувствует себя опустошенной, когда теряет над собой власть и позволяет горю взять верх. Еще девушка немного смущена, как будто унизилась перед лицом мироздания, дала волю чему-то слабому и постыдному в собственной душе. Сначала Анна решает побывать на чердаке, чтобы приободриться и вернуть утраченное равновесие, но, проходя мимо комнаты Лиллы, краем глаза замечает нечто странное и останавливается.
На полке, рядом с фотографией Лиллы, стоит керамический цветок. Тот самый, что подарил Анне отец. От этого зрелища у девушки начинает колотиться сердце, кулаки гневно сжимаются.
Анна сердито заходит в спальню с таким ощущением, что ее оскорбили. С какой стати Лилла позволяет себе подобные вольности? Она забирает цветок и гладит знакомую блестящую поверхность. Надо отнести его вниз, в гостиную, и поставить на прежнее место. Когда Лилла вернется, она выскажет ей все и запретит трогать чужие вещи.
Но тут Анне кое-что приходит в голову. Она подходит к полке и ставит цветок обратно.
А потом выходит из комнаты и шагает по коридору к спальне Тима. Открыв дверь, девушка подходит к столу. Лэптоп включается, стоит поднять крышку. На экране появляются страницы, которые посещал Тим. Сайт, посвященный серфингу. «Фейсбук».
Анна садится. Склоняется к экрану. И начинает искать ответы.
72
Я изъявляю желание пойти домой, как только допиваю пиво. Лилла возражает и называет меня трусишкой, но едва мы встаем, как она сталкивается со знакомой компанией и решает остаться с ними. Я ухожу один.
Анна сидит на кухне. На столе перед ней — мой лэптоп, на лице сосредоточенное, задумчивое выражение.
Я присаживаюсь рядом.
— Что делаешь?
— Посмотри. — Она разворачивает лэптоп, чтобы мне было видно экран. Открыта страница Лиллы на «Фейсбуке». На одной из фотографий она стоит, воздев в воздух сжатый кулак.
— Лилла всегда выпендривается, — я жму плечами. — Что тут особенного?
Анна указывает на дом за спиной у Лиллы, переходит на другую страницу, и я снова вижу то же здание.
— Но это же…
— Да. Что интересно, фото загружено больше года назад.
У меня от удивления отвисает челюсть. Даже не верится. Вряд ли простое совпадение — но что же тогда?
— Не понимаю…
— Я тоже. Но, кажется, вот-вот пойму.
— Кстати, вот, — говорю я, достаю из бумажника фотографию и протягиваю Анне. — Это выпало из сумочки Лиллы. Я, правда, сомневался, стоит ли показывать тебе…
— О Боже… — У девушки глаза на лоб лезут. — Лилла знает, что ты забрал фотографию?
— Нет.
— Вот и хорошо. Давай не будем ничего говорить. Нужно хорошенько подумать. Выработать план.
Мы лежим бок о бок в постели и молчим, отчасти еще не оправившись от шока после недавних открытий. Я поворачиваюсь к Анне, кладу руку ей на живот и касаюсь нежной белой кожи.