Орлова молчала. Она понимала, что княжна Варвара права. Но как же тогда попала миниатюра в дом французской ворожеи?
– Вы считали, что потеряли миниатюру?
– Если честно, то я не знала, что и думать. Государь подарил мне медальон два года назад, но вы понимаете, что, щадя чувства императрицы, я никогда не решилась бы его надеть. Елизавета Алексеевна всегда была ко мне добра, и её отношение совсем не изменилось, когда…
Княжна Варвара запнулась, но Орлова и так всё поняла, сама-то она не сомневалась, что покинутая мужем императрица не может не знать о связи Александра Павловича с фрейлиной Туркестановой. Впрочем, сейчас речь шла не о чувствах, на кону стояли свобода и жизнь княжны Варвары.
– Значит, вы портрет не носили? – уточнила Орлова.
– Никогда! Я хранила его в шкатулке. Драгоценностей у меня мало, так что я их ношу каждый день. Вечером всё снимаю и складываю в фарфоровую чашку – память о родительском доме. Так что в шкатулку я заглядывала редко и обнаружила пропажу миниатюры только вчера.
– Но если вы портрет не вынимали, почему же считали, что я могла его найти?
Туркестанова покраснела так, как это бывает лишь с юными барышнями – пунцовыми стали сначала щёки, следом лоб с плечами, а потом и грудь.
– Я показывала миниатюру Роксане, – призналась она. – Всего один раз, месяца полтора назад. Обнаружив пропажу, я никак не могла вспомнить, клала ли портрет обратно в шкатулку или нет.
– Понятно… – протянула Орлова.
Интересные существа женщины: берегут чувства обманутой жены, но хвастаются своими победами перед её ближайшей подругой. Макиавелли мог бы поучиться у трогательно прекрасных и благородных фрейлин российского двора!
– Агата, вы отдадите мне портрет? – взмолилась Туркестанова. – Вдруг государь захочет его увидеть, а мне нечего сказать… Вы понимаете, что меня тогда ждёт?
Княжна Варвара казалась такой жалкой. Умная сорокалетняя женщина, как юная дурочка, запуталась в своих интригах и любовниках. Но вдруг она говорит правду? Тогда получается, что миниатюру из её шкатулки украли точно так же, как кольцо Роксаны – из ящика стола. Это уже укладывалось в определённую схему, и Орлова решилась:
– Я верну вам портрет, если получу на это разрешение.
– От кого? – ужаснулась Туркестанова. Её щёки вновь залила бледность.
Агата Андреевна не успела ответить – в дверях показался лакей, в руках он держал маленький конверт. Подойдя к Орловой, он вручил ей письмо и сообщил:
– Сударыня, вам – от её сиятельства обергофмейстерины Волконской.
В записке оказалась лишь одна строчка: княгиня Волконская просила Орлову срочно зайти в её кабинет. Слово «срочно» было густо подчёркнуто. Поистине, сегодняшний день был полон сюрпризов! Агата Андреевна поспешила в соседнее крыло дворца и скоро постучала в нужную дверь.
– Войдите…
Хозяйка кабинета склонилась над исписанным листом, как будто что-то проверяя. Вид у обергофмейстерины был неважным: бледность и лихорадочный блеск глаз её явно не красили.
– Ваша светлость, что случилось? – вместо приветствия выпалила Орлова и покраснела, уж больно по-детски это получилось.
Но Волконской было не до церемоний. Та протянула фрейлине лежащие на столе листы.
– Вот список пропавших из царской кладовой вещей. Как видите, он весьма внушительный.
Орлова пробежала взглядом по названиям. Как и ожидалось, там фигурировали и пудреница, и зеркало.
– Помогите мне, Агата! – взмолилась Волконская. – Все знают, что вы разговариваете с картами. Пусть они назовут имя вора.
Господи боже! Старуха, а ведёт себя, как дитя малое… Агата Андреевна уже хотела резко отказать, но вдруг прикусила язык. Да ведь обергофмейстерина проверяет её! Хочет понять, не из-за краж ли прислали Орлову в Зимний дворец.
– Боюсь, что карты здесь не помогут, – уже миролюбиво заметила фрейлина, – но я постараюсь найти вора. Вы будете первой, кто об этом узнает, а сейчас позвольте мне пройти к себе и в тишине поразмыслить над вашим списком.
– Я буду ждать!..
Понятно, что размышлять Орлова не стала, а, захватив список, поехала к Кочубею.
Прочитав записи обергофмейстирины, Виктор Павлович выразительно хмыкнул.
– Ну надо же, сколько наворовали! А найдены лишь пудреница и зеркало, да три кольца. Кстати, в списке нет миниатюры, значит, та хранилась отдельно от других похищенных вещей.
– Да уж! Совершенно в другом месте, поскольку принадлежит фрейлине Туркестановой.
Кочубей соображал быстро.
– Как княжна Варвара объясняет потерю миниатюры? – спросил он.
– Так и объясняет, что портрет исчез из её шкатулки. Туркестанова миниатюру по понятным причинам не носила, хватилась её лишь вчера. Так что наш вор не брезгует ни кладовой, ни комнатами фрейлин. Нужно будет узнать, не пропадали ли ценные вещи у других дам.
Орлова пересказала Кочубею свой разговор с Роксаной Струдзой и с княжной Туркестановой.
– С этими дамами всё понятно, но кто же тогда у нас остаётся? – спросил Виктор Павлович.
– Из фрейлин – Ольга Черкасская и Натали Белозёрова, потом ещё есть камер-фрейлина Сикорская. Нельзя исключать и обергофмейстерину Волконскую и нескольких, пока безымянных, служанок, о которых мне рассказала Роксана.
Кочубей с ней не согласился:
– Смешно подозревать княгиню Волконскую: мы с вами оба знаем её давным-давно. Старушка могла воровать царское серебро лишь в одном-единственном случае – если бы сошла с ума. Ничего подобного за ней пока не наблюдается, значит, не станем впустую тратить время, подозревая первую даму двора.
– Молоденьких фрейлин тоже можно отсеять, – заметила Орлова. – Они при дворе без году неделя, а здесь действует уверенный в себе человек. К тому же таким юным барышням нечего делать в заведении мадам Клариссы.
Кочубей выразительно выгнул бровь и кивнул на листки с перечнем пропавшего.
– Вы же сами мне только что сказали, что кражу обнаружила обергофмейстерина, но при ней в тот момент находилась Ольга Черкасская. Совпадение? Вор обычно пытается отвести от себя подозрения, а это как раз похоже на такую попытку.
– Но Ольга просто в силу возраста не может быть связана с убитой Клариссой.
– Вы в этом уверены? А зря! Утром ваша невинная овечка отметилась в Михайловском замке у Татариновой, а это ненамного лучше, чем французская ведьма с Охты. Что княжна Ольга могла делать у этой «провидицы»? Если просто гадала, то это один разговор, сейчас многие этим балуются, но если за приворотом пришла, так это совсем другое. Мадам Клариссы больше нет, и княжне приходится искать другую ворожею.
Кочубей говорил убедительно, и Агата Андреевна поймала себя на мысли, что ещё чуть-чуть – и они докатятся до полного бреда. Станут обсуждать, как одна из хрупких и изящных, словно фарфоровые статуэтки, юных фрейлин разнесла голову сомнительной француженке.
Меж тем Кочубей излагал свой план поимки вора. Всё сводилось к тому, что придётся ловить «на живца». Граф собирался подкинуть в кладовую Елизаветы Алексеевны что-то особо ценное, а потом с помощью обергофмейстерины и Орловой разоблачить злоумышленника.
– Давайте встретимся с Волконской, я хочу обсудить с ней этот вопрос, – закончив, сказал Кочубей и уточнил: – Что думаете, Агата Андреевна?
– Я согласна. Поставьте меня в известность, когда соберёте вашу ценную «приманку», а пока мне нужно возвращаться во дворец.
Она попрощалась с графом и уже направилась к двери, когда вдруг вспомнила о просьбе Туркестановой.
– Виктор Павлович, я могу вернуть миниатюру княжне Варваре? Вы понимаете, насколько это для неё важно?
– Боится, что государь потребует обратно?
Самой Орловой это в голову не приходило, но она сочла за благо поддакнуть:
– Вы совершенно правы. Варвара места себе не находит от страха.
– Нечего было хвостом крутить и молодых привораживать! – мстительно заметил граф, но потом уступил: – Да чёрт с ней, отдайте.
Агата Андреевна вернулась во дворец и сразу же прошла в кабинет императрицы, но Туркестанову там не застала.
«Небось рыдает в своей комнате», – поняла Орлова.
Она угадала: княжна Варвара лежала на постели и заливалась слезами. Орлова отдала ей миниатюру, выслушала перемежаемые всхлипами слова благодарности и, устав от этой драмы, наконец-то ушла. В покоях императрицы сейчас дежурили молодые фрейлины, и Агата Андреевна смогла вернуться к себе. Она прилегла на кровать и задумалась. Ольга Черкасская её изрядно удивила. Зачем этой девочке понадобилась Татаринова? Как ни старалась, Орлова так и не смогла найти хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение, но Ольга действительно ездила в Михайловский замок к Татариновой.
«Может, Татаринова права, когда говорит, что я – белый маг? – рассуждала Ольга. – Значит, нужно набраться храбрости и наконец-то объясниться с Сергеем. Я посмотрю в его глаза и всё пойму. Но разве в присутствии родных это возможно? Сам же он никогда не сделает ни единой попытки остаться со мной наедине. Так что же – я упущу свой шанс?»
Подобные мысли пришли к ней не на пустом месте, а потому, что вместе с Никитой и Натали в Москву решили отправиться и брат с невесткой. Катя не соглашалась оставить без присмотра доверенную ей матерью Натали, а Алексей просто не мог лишний раз расстаться с женой. С Ольги взяли слово, что она две недели поживёт во дворце. Ради счастья подруги княжна могла вытерпеть любые неудобства, поэтому с готовностью согласилась, а теперь внезапно осознала, что никому не покажется большим грехом, если она станет выбираться по вечерам домой для встреч с женихом, а ночевать будет во дворце.
Натали уже отпросилась у императрицы и уехала, а Ольга всё ещё дежурила в приёмной, ожидая, вдруг Елизавете Алексеевне что-то понадобится. Остальные фрейлины разошлись по своим комнатам, было тихо и ничто не мешало думать. Раз за разом возвращалась княжна к разговору с Татариновой.
Провидица сказала, что Ольге надо научиться слышать свой внутренний голос. Но как пробудить свои способности? Княжна пристально вглядывалась в лица окружающих, всё хотела понять, что чувствует, общаясь с ними. Но ничего нового, кроме того, что Туркестанова не только умна, но и добра, а камер-фрейлина Сикорская, хоть и улыбается, но глаза у неё при этом холодные, Ольга не открыла. Все выглядело так же, как обычно, и ни малейших намёков, кто же её враг, не просматривалось. Высказанную провидицей идею, что Натали Белозёрова могла желать ей зла, княжна отмела сразу. Нет! Так не бывает – это просто невозможно!