– Нина... – выдыхаю, на секунду замирая.
Она смотрит на меня снизу вверх, глаза затуманены страстью, губы приоткрыты. В этот момент она так прекрасна, что у меня перехватывает дыхание.
Начинаю двигаться – медленно, глубоко, наслаждаясь каждым толчком. Нина подается навстречу, ее руки скользят по моей спине, оставляя царапины.
– Сильнее, – просит моя малышка. – Не жалей меня.
И я не жалею. Ритм становится быстрее, резче. Кровать скрипит под нами, но нам все равно – есть только мы, только это безумное желание, которое не утихает, а только нарастает.
Нина запрокидывает голову, изящно выгибая шею. Целую ее в шею, чувствую, как под кожей бьется пульс. Она стонет, и эти звуки сводят меня с ума.
– Да, да, да, – шепчет она в такт моим движениям. – Не останавливайся... еще… Марат…еще…я скоро…
Чувствую, как она снова приближается к оргазму. Меняю угол и попадаю точно в цель – Нина кричит, ее ногти глубоко впиваются в спину.
– Кончаю! – выдыхает она, тело сжимается вокруг меня.
Этого хватает, чтобы окончательно меня добить. Несколько резких толчков – и я кончаю следом, рыча ей в шею. Спермы много, словно и не было у нас ничего вчера вечером, словно я не залил ее грудь после того как она брала мой член в свой нежный ротик.
Падаю на нее, тяжело дыша. Сердце колотится так, словно я пробежал марафон. Нина гладит меня по голове, перебирает мои влажные волосы.
– Хорошо?
– Очень хорошо, – соглашаюсь, целуя ее в ключицу. – С каждым разом все лучше.
– Ты просто учишься работать с материалом, – смеется она.
– С самым лучшим в мире материалом.
Лежим в обнимку, наслаждаемся близостью. Я мог бы провести так всю жизнь – просто обнимать ее, чувствовать, как бьется ее сердце под моей щекой.
Но идиллия длится недолго. В кармане джинсов, валяющихся на полу, начинает вибрировать телефон.
– Не бери, – просит Нина, крепче обнимая меня.
– Может, важное...
Но звонок прерывается сам собой, и я остаюсь на месте. Через минуту звонок повторяется. Неохотно встаю, достаю телефон. На экране имя Григория. Странно, он никогда не звонит так рано.
– Григорий? Что случилось?
– Марат Захарович! – управляющий взволнован. – Срочно приезжайте на ферму! Проблема!
– Какая проблема?
– Половина стада слегла! Не встают, не едят! Похоже на отравление!
Сердце уходит в пятки. Если коровы отравились, это может означать конец фермы. У нас нет страховки на такой случай.
– Вызывали ветеринара?
– Конечно! Он уже в пути. Но вам нужно быть здесь!
– Еду!
Бросаю телефон и начинаю торопливо одеваться. Нина встает с кровати и обеспокоенно смотрит на меня.
– Что случилось?
– Коровы слегли. Возможно, это отравление.
– Господи! – она хватает халат. – Я с тобой!
– Нет, Нина. Ты же просила не афишировать наши отношения. А если мы приедем вместе...
– Плевать на отношения! Ферма важнее!
Но я уже надеваю рубашку и ищу ключи от машины. В голове крутятся мрачные мысли: отравление скота может означать крах всех планов, банкротство и необходимость продать ферму.
– Марат, подожди! – Нина хватает меня за руку.
Целую ее быстро, на бегу.
– Увидимся на ферме. И не волнуйся, все будет хорошо.
Выбегаю через задний двор, чтобы никто не увидел. Сажусь в машину, спрятанную в старом гараже, давлю на газ что есть сил. За спиной остаются теплый дом, теплая постель, теплая женщина. А впереди – очередная проблема, которая может разрушить все, к чему я только начал привыкать.
Но одно я знаю точно: вечером я обязательно вернусь к ней. Потому что без Нины этот чертов день просто не имеет смысла.
Глава 11 Нина
Стою посреди спальни и смотрю на его забытый телефон, который лежит на кровати, где мы совсем недавно занимались сексом и противно вибрирует. Марат умчался так быстро, что даже не заметил, как оставил его.
Тело еще помнит его прикосновения, кожа горит там, где он целовал меня, между ног приятно ноет. Боже, что он со мной творил... Никогда не думала, что можно испытывать такое наслаждение. Два оргазма подряд! У меня раньше и одного толком не было.
Я иду к раковине, чтобы умыться, но останавливаюсь, когда телефон снова оживает. На экране появляется уведомление о сообщении. Имя отправителя: «Алиночка».
Сердце екает. Алина. Та самая бывшая невеста?
Не смотри, Нина. Это не твое дело.
Но любопытство сильнее. Экран не заблокирован, сообщение видно целиком: «Марат, родной мой, я так скучаю по тебе! Когда вернешься? Целую в губки»
Руки начинают дрожать. Читаю дальше: «Мой сладкий, я так тебя люблю! Жду не дождусь, когда ты закончишь свои дела и вернешься ко мне»
Ноги подкашиваются. Завязываю халат туже, сажусь на кровать, чтобы не упасть. Еще одно сообщение: «Скорее бы ты решил вопросы с наследством, и мы смогли бы пожениться! Твоя Алиночка»
Все. Мир рушится.
Иду на кухню, ноги ватные, тянусь за любимой кружкой – той самой, из которой пила чай пять минут назад, когда была счастлива и глупа. Руки так сильно дрожат, что керамика выскальзывает из пальцев. Кружка падает на пол и разбивается вдребезги.
К несчастью. Определенно, к несчастью.
Стою и смотрю на черепки, а в голове проносятся обрывки его слов: «Бывшая невеста», «принял решение остаться», «из-за тебя»...
Ложь. Все ложь, сладкая ложь для наивной деревенской дурочки.
Может, это просто какая-то навязчивая девица? Может, она в него влюблена, а он не отвечает ей взаимностью?
Но сердце уже знает правду. В сообщениях слишком много нежности, слишком много уверенности. Такие письма пишут любимым мужчинам, а не безответно влюбленным.
«Твоя Алиночка». «Жениться». «Вернешься ко мне».
Значит, я для него всего лишь интрижка. Сладкие деревенские каникулы с горячей брошенкой, которая пять лет не видела мужика. Развлечение на время, пока он решает «вопросы с наследством».
Господи, какая же я дура! Как я могла поверить, что такой мужчина, как Марат, останется ради меня? Ради толстой, неуклюжей деревенской бабы?
Злость накатывает волнами. На него – за ложь. На себя – за глупость. На судьбу – за то, что она снова подсунула мне красивую сказку вместо правды.
А ведь я знала! Знала, что так будет, предчувствовала. Но позволила себе поверить, что на этот раз все по-другому. Что я особенная, что он меня полюбил.
Горько смеюсь. Полюбил! Он просто пользуется мной, пока я не надоем. А потом вернется к своей фарфоровой куколке в Москву и будет рассказывать друзьям забавные истории о деревенской любовнице.
Наклоняюсь и начинаю собирать осколки кружки. Один из них глубоко ранит палец, выступает кровь. Но физическая боль ничто по сравнению с той, что разрывает грудь изнутри.
Хватит! Хватит себя жалеть! Я сама выбрала эту игру, сама согласилась с правилами.
Но от этого не легче. Потому что я уже растворилась в нем – в его руках, в поцелуях, в этих безумных утрах, когда он просыпается и смотрит на меня как на богиню. Растворилась настолько, что забыла, кто я на самом деле.
Перевязываю порезанный палец платком и тут слышу стук в дверь. Сердце подпрыгивает – неужели Марат вернулся? Может, он забыл что-то еще, кроме телефона?
Торопливо иду к двери, по пути поправляя растрепавшиеся волосы. Нужно взять себя в руки и не показывать, что я в курсе его переписки. Пока не выясню всю правду.
С улыбкой распахиваю дверь, но на пороге стоит не Марат.
Передо мной – девушка.
Нет, не девушка – произведение искусства. Высокая, стройная блондинка с кукольным личиком. Идеальный разрез миндалевидных глаз, пухлые губки, точеный носик. Каждая черточка на своем месте, словно ее создал искусный скульптор.
Одета со вкусом: укороченные брюки, изящные туфли на каблуке, розовая шелковая блузка и сумочка в тон. Даже после дороги выглядит свежо и безупречно.
– Здравствуйте! – мило улыбается она.
Но в глазах совсем не милость. Взгляд цепкий, оценивающий. Скользит по моему халату, растрепанным волосам, босым ногам. Я чувствую, как она оценивает мои формы и морщится от явного несоответствия ее стандартам красоты.
Ну конечно. Рядом с ней я выгляжу как корова рядом с газелью.
Но я не позволю этой фарфоровой принцессе унижать меня в моем собственном доме. Гордо откидываю косу за спину и расправляю плечи.
– Здравствуйте. Чем могу помочь?
– О, вы мне очень поможете! – в ее голосе звенят серебряные колокольчики. – Можно войти? У меня к вам важный разговор.
Внутри все сжимается от предчувствия беды, но я отступаю в сторону:
– Проходите.
Она входит в дом и оглядывается с плохо скрываемым презрением. Деревенская простота явно не соответствует ее представлениям о комфорте.
– Простите, а вы... – начинаю я, хотя уже знаю ответ.
– Алина. Алина Баринова. – Она изящно опускается на стул, скрестив ножки. – Невеста Марата Захаровича.
Не бывшая. Невеста.
– А вы, должно быть, Нина? – она оглядывает меня с ног до головы с плохо скрываемым презрением. – Я приехала поговорить с вами.
– Слушаю, – сухо отвечаю, чувствуя, как внутри все сжимается.
– Я приехала, чтобы предупредить вас. Не хочу устраивать истерик и сцен, но считаю, что вы должны знать правду.
– Какую правду?
– Что такой мужчина, как Марат Захарович, не для деревенских... женщин вашего типа. – Она делает паузу, смакуя каждое слово. – Вы же понимаете, о чем я?
Кто вообще ей сказал о нас? Как он нашла мой дом?
Сердце колотится, но я молчу. А она продолжает:
– Маратик избалованный, утонченный человек. Он привык к определенному уровню... во всем. К красоте, образованности, манерам, – ее взгляд скользит по моему халату и растрепанным волосам. – А вы... ну что вы можете ему дать, кроме... деревенских забав?
Внутри все кипит от ярости, но я все еще сдерживаюсь.