Он увидел ее метрах в пятидесяти от дома: размахивая руками, журналистка пыталась прорваться сквозь сугробы. Она падала, но упрямо поднималась, и с каждой минутой все больше становилась похожа на снежную бабу. Ветер немного утих, но снегопад продолжался, и казалось, что конца и края ему не будет. Егор выдохнул – облачко пара повисло в звенящем воздухе.
– Ненормальная... – Он покачал головой и крикнул: – Варвара! Возвращайтесь!
Она замерла, потом оглянулась и... показала ему средний палец.
– Что б тебя... Погоди, дождешься! – сплюнул Егор и ринулся за ней.
«Что это за наказание? Сначала собака, потом эта свистушка. Нет, пес – это пес, он поумнее многих будет. А что ему делать с этой дамочкой? Она же совершенно неуправляемая! Похоже, ничему ее ночное происшествие не научило! Прет через снежные завалы как танк, и хоть бы дорогу спросила! Какие ей лыжи? Да на лыжах она вообще себе все ноги переломает. Цирк, да и только... Эх, Столетов, прогневил ты, видать, господа бога, иначе и не скажешь. Или дьявола, как посмотреть... А что смотреть? Ты уже достаточно видел, чтобы как подросток, теперь заморачиваться и слюни пускать. Есть в ней что-то, отчего башку сносит... Языкастая, глазастая! А ноги... Тьфу ты, будто учебник анатомии штудируешь! Влечение – это химия. А химия это... Известное дело, ты уже попался однажды на эту удочку».
Щурясь от снега, Столетов наконец догнал Варю и ухватился за ее плечо.
– Ну хватит уже ерундой заниматься!
Она попыталась вырваться, но Егор не выпускал ее из рук, пытаясь хотя бы развернуть ее лицом к себе. Когда ему это удалось, он увидел, что глаза у Вари красные, щеки белые, а губы почти синего цвета.
– Беспредельщица! Одни проблемы с тобой!
– Оставьте меня в покое! – еле двигая языком, заявила девушка. – Я вас не просила за мной идти!
– А я за тебя грех на душу брать не собираюсь!
– Да лучше замерзнуть, чем тут с вами...
– А я тут с тобой за ради удовольствия, что ли? – крикнул он, оцепенев от ее слов. – Ничего, скоро тебя чухнутся, приедут, помяни мое слово. Пересидишь пока в доме. А я на тебя даже не взгляну, не переживай!
Столетов натянул капюшон на ее голову как можно глубже и, крепко держа за предплечье, потащил обратно. Сначала ему показалось, что Варвара продолжает упираться, но, скорее всего, в этом был виноват холод. Ну и кружевные трусы, разумеется...
Варвара задыхалась от собственного бессилия. Вылетев из дома Столетова, она даже представить не могла, что это жаркое, безумное и нервное состояние, в котором она пребывала, остынет буквально через несколько метров. Зима царила не только вокруг, она пробралась в самое сердце, обхватила его своими ледяными лапами и хорошенько сжала, напомнив в очередной раз ей о том, кто она. Глупая девчонка, которая все время выбирает не тех.
И хоть Столетов ни внешне, ни по сути своей не был похож на Разумова, все равно... он чужой. И как бы она ни думала о нем, как бы не представляла рядом, все это блажь, которая рано или поздно опять приведет к разочарованию.
Вот он – рядом. Большой, сильный, грозный. Отшельник, живущий практически в лесу и презирающий всю ту жизнь, которую она ведет. Это его право. Но какое право он имеет презирать ее, Варвару Павлову? Она женщина, в конце концов, а женщины иногда совершают глупые необдуманные поступки. Как сейчас, например.
Хочется плакать. И чтобы пожалели... Но от этого мужлана жалости не дождешься. Он уже сказал ей все, что она должна была услышать. Так что лучше вообще больше не общаться с ним. И не смотреть.
«Пусть меня найдут поскорее... Пусть меня найдут...»
Егор отпустил Варю только тогда, когда они, вымотанные и замерзшие, ввалились в дом. Варвара сползла на лавку и отвернулась. Дрожа, она куталась в шубку и перебирала ногами, пытаясь согреться. Столетов грохнул дверью и навесил большой железный крюк, будто это могло ее остановить. Варя покосилась на мужчину, буквально прочувствовав его злость, и сжалась еще сильнее.
Пес подошел к ней и обнюхал, напоследок сунув нос под подол. Варя заметила раны и язвы на его шее и медленно отвела от них полный ужаса взгляд.
– Что это с ним? Лишай?
– Сама ты лишай, – буркнул Егор, а затем вдруг сказал: – Раздевайся.
– Нет, я так посижу, – Варя стянула края шубки. – Холодно...
– Раздевайся, тебе говорю, – повысил голос Столетов. – Упрямая, как... Думаешь, пронесло, не заболеешь? Надолго тебя сейчас хватило?
Варя опустила голову.
– Сними ты эту свою хренотень меховую! Что ты в нее вцепилась?
– Почему сразу хренотень? – клацнула зубами Варя. – Она дорогая...
– Она идиотская, – отрезал Егор. – И стоит три копейки. Ерунду купила.
– Да? – обомлела Варя, но тут же поджала губы. – Вообще-то, на ней ценника нет. И это подарок.
– Я даже догадываюсь, от кого, – злорадно усмехнулся Егор, – и по какому поводу.
– Вот как? – удивилась Варя. – Это у тебя хобби такое – угадывать? Своего опыта не хватает?
– Опыта у меня предостаточно. – Столетов стащил одеяло с кровати и расстелил его на печке. – Раздевайся и залезай.
Варвара почесала кончик носа и поморщилась. Сжав колени, она задержала дыхание и поерзала.
– Туалет в сенях, – Егор подошел к двери и снял засов. – Только запомни: если решишь уйти, уходи. А я в догонялки больше не играю. Третьего раза не будет. Это понятно?
Варя коротко кивнула.
– А фонарь есть?
– Фонарь? Там окно. Увидишь.
Варя подошла к двери и через плечо посмотрела на мужчину. Он возился у печи, ворошил кочергой угли и подбрасывал поленья. Красноватые отблески огня играли на его лице, и Варвара ощутила щемящую, пронзительную тоску. Ей хотелось бы узнать Егора получше, но какой в этом смысл? Он относится к ней как к непрошенной гостье – и не выгонишь, и правила гостеприимства надо соблюсти. Да и гостья попалась не совсем адекватная, так что остается только ждать, когда вся эта ситуация как-то разрешится.
Туалет, конечно, был холодным, но не вконец ледяным. Встав на цыпочки, Варя заглянула в небольшое оконце, за которым вьюжило и мело. О лесе напоминала лишь темная лента, которая едва просвечивала через порошу.
Никого вокруг... Интересно, есть в лесу волки? Или бешеные медведи?
А тот монах?.. Где-то совсем рядом тот самый монастырь...
Варвара поежилась. Сделав свои дела, она еще раз посмотрела в окно и ощутила странную тревогу, которая сначала осторожно коснулась ее затылка, а потом обхватила плечи.
Все мы люди... Насколько мне известно
– Боже, какой дубак! – сказала она, когда вошла в дом. Подняв засов, опустила его в паз и провела ладонью по темному холодному металлу. Запереться от внешнего мира не одно и то же, что от себя самой, подумала она и обернулась.
Столетов не ответил. В этот момент он закрыл тетрадь и подсунул ее под стопку старых книг, лежавших на столе. За это время Варя успела выцепить взглядом только пару названий на корешках: «Антимикробные вещества высших растений» и «Биология продолжительности жизни». Оба произвели на нее странное впечатление, будто книги хранили в себе шаманские заговоры, которые следовало обязательно произносить, прикладывая к ране подорожник.
Мать бы могла многое ей об этом рассказать, если бы была жива. Но только Варя и так знала, что лопухом и ромашкой серьезные болезни не вылечишь...
А книг и журналов в доме много. Затертых, пожелтевших. Только вся информация в них наверняка уже устарела.
– Чем тут можно заниматься целыми днями? – спросила Варя, пытаясь вызвать Столетова на разговор. – Ну летом, я еще понимаю: грибы, ягоды... А зимой?
Молча Егор поставил миски и вытащил из печки чугунок. Варвара пожала плечами и повесила шубу на крюк. Задержала взгляд на топорщащемся меховом клоке вздохнула и пошла к столу. Каким бы странным не выглядело это гостеприимство, а есть хотелось.
У лавки, урча и поскуливая, черный пес грыз кость.
– Ой, руки-то... – Варя потопала к умывальнику.
– Погоди, – наконец подал голос Столетов.
Взяв чайник, он поставил в раковину еще одну миску и плеснул в нее горячей воды. Варвара опустила ладони и блаженно закрыла глаза:
– Господи, хорошо-то как...
Да, подумала она, о ванне теперь остается только мечтать. И все же, эта миска сейчас была как нельзя кстати, и удовольствие от нее было в разы больше, чем от привычного купания.
– А почему зеркала нет?
– Большой список? – усмехнулся в ответ Столетов.
– Список? – не поняла Варя, но обрадовалась тому, что он пошел на диалог. – Какой список?
– Вопросов.
– Ну, мне просто интересно. Мы, журналисты, – сделала она ударение, – вообще народ любопытный. – Подложив ногу под себя, Варвара облокотилась локтями на стол. – В любом доме есть зеркало. Хотя бы одно.
– А ты во многих домах была? – Столетов открыл крышку чугунка, и Варвара, не удержавшись, сглотнула голодную слюну.
– Вы еврей, господин Столетов? – хитро прищурилась она и приподняла бровь вдыхая сытный аромат.
Егор замер и свел к переносице густые брови.
– Потому что всегда вопросом на вопрос отвечаете, – пояснила Варвара и пододвинула миску. – Мне без мяса, пожалуйста.
– Это еще почему?
– Не люблю.
– В гостях в еде не ковыряются. – Столетов стал выкладывать в миску кашу, словно специально, подцепляя куски побольше. Собственно, они все были большие, на костях, и на лице Вари тут же отразилось хмурое недовольство.
Она поковырялась и зачерпнула кашу с края.
– Гречка...
– Трюфелей не держим, – буркнул Егор и отвернулся, чтобы Варя не заметила, как губы его сами собой сложились в улыбку.
– И очень зря. Мало ли, женщина красивая зайдет.
– Так если красивая зайдет, то, конечно, да... Придумаем что-нибудь! – он отошел к печи, долил в чайник воды из ведра и, обмотав руку полотенцем, просунул его внутрь и закрыл заслонкой.
Варвара вспыхнула и бросила в его спину испепеляющий взгляд: «Хам!»