– Я все решу, Варь... Только останься со мной.
– Я и так с тобой... – выдохнула она, цепляясь за единственно важную причину – это было сумасшествие, от которого она не хотела излечиваться. И может быть, Егор прав – утро вечера действительно мудренее. Зачем загадывать? Сейчас они здесь, в глухой сумеречной зоне, где никто и ничто не видит их желания. Разве что, пес, но на него можно было положиться.
Варю окутало тепло и дурманящий запах сухих березовых листьев. Горячая ладонь Егора, блуждая по ее телу, убаюкивала. Он дышал ей в затылок, и каждая Варина клеточка, разомлевшая и утомленная, блаженно замирала, полная абсолютного счастья.
– Варь, не спишь? – прошептал Столетов. – Слушай...
– Угу...
– Череп этот твой... Он, в общем, не собачий...
Варя моргнула несколько раз, пытаясь вырваться от охватившей ее истомы.
– А... чей?
– Волчий... И похоже, старый...
– Волчий?!
– Да, спи... Завтра расскажу...
Ветер монотонно гудел в печной трубе. Сухие снежинки бились о стекла. Поскрипывали деревянные стены. Это была самая прекрасная колыбельная, которую только можно было себе представить...
Пес завыл так протяжно и страшно, что Варя дернулась всем телом, судорожно схватившись за руку Столетова.
– Вот зараза! Джек, фу! – Егор прижал ее к себе.
Но пес не унимался. Варя слышала, как он зацокал по полу когтями, и мурашки побежали по ее шее до затылка. Пес зарычал и стал скоблить дверь.
– Лежи, я сейчас. Проверю.
– Не надо, пожалуйста! Вдруг это волки?
– Тем более. Он нам спать не даст, сторож этот, – Столетов коснулся ее щеки и спрыгнул с печки.
Варвара поежилась от охватившего ее холода, лишившись его объятий. Она вглядывалась в темноту и, кажется, различала, как Егор одевается, чертыхаясь на собаку.
Скрипнула дверь. Послышалась какая-то возня и голос Егора: «Куда я его сунул?..»
Хлопнула входная дверь.
Варя села на печи и вцепилась в простыню. Ее охватило неприятное чувство, а по телу пробежала нервная судорога. Словно в полусне, она нащупала край печи и стала сползать вниз. Запомнила, где лежат ее вещи, и когда нашла, стала натягивать на себя футболку и штаны.
Когда раздался выстрел, Варя подскочила на месте и заледенела. Потом услышала тяжелые шаги, грохот железного засова и стон.
– Егор?..
Некоторых женщин не следует приручать
– Егор? – Варвара кинулась в направлении двери и едва не упала, запнувшись о собачью подстилку.
Почуяв ее, тут же тоскливо завыл Джек. Ей пришлось ухватиться за лавку, чтобы не потерять сознание и побороть охвативший ее ужас. Под ребрами защемило, во рту скопилась вязкая слюна, которую Варя никак не могла заставить себя проглотить. Пригнувшись, она вытянула руки и медленно направилась вперед, ориентируясь на непонятные, какие-то булькающие и свистящие звуки. К тому же пес скулил и возился за дверью, царапая пол и стены.
– Егор? Что случилось? Скажи что-нибудь! – срывающимся голосом позвала Варя, содрогаясь от того, что может предстать перед ней буквально через минуту. Картины, одна страшнее другой, наслаивались друг на друга, словно кадры из фильма ужасов, но рассмотреть их толком никак не удавалось. Виной всему была темнота, а как известно, ночью всплывают самые жуткие страхи.
Она ничего не понимала. Вырванная из счастливого радужного сна и объятий того, кто подарил ей незабываемые мгновения настоящего женского счастья, Варвара словно попала в черную дыру, и теперь эта самая черная дыра засасывала ее все глубже. И там, в ее мрачной глубине, – Варя почему-то точно это знала, – нет ничего, кроме могильного холода и невыносимой боли.
– Нет-нет-нет... пожалуйста, господи! – она вцепилась в ручку и толкнула дверь, тараща глаза и с трудом сдерживая слезы.
Дверь застопорилась, встретив препятствие. Варя поднажала. Снова раздался болезненный стон.
– Егор? Да что же это такое... – она стала протискиваться в образовавшуюся щель и наконец ступней почувствовала тепло лежавшего у двери тела.
Варваре пришлось закрыть рот рукой, чтобы не завопить во всю глотку. Это произошло рефлекторно, как будто какая-то неведомая сила толкнула ее под локоть.
Черный пес боднул ее головой в бедро, и Варя задрожала от нового приступа паники. Опустив руку, она провела по собачьей голове. Ее передернуло от ощущения того, какой влажной и липкой оказалась ее ладонь.
Варя слышала хриплое рваное дыхание Егора и судорожную возню собаки. А еще ее озаботило то, что находилось снаружи дома. Она и представить не могла, с чем пришлось столкнуться Столетову, и что на самом деле стало причиной его... падения? Раны? Борьбы?
Что произошло здесь за то короткое время, пока они были порознь?
«Волки?» – По спине Вари, словно живые, пробежали мурашки. Она даже свела лопатки, пытаясь согнать их со своей кожи.
Если на Егора напал волк, а он успел выстрелить и забежать в дом, значит, теперь им ничего не грозит. Сейчас он придет в себя. Они займутся его раной, а потом...
«Как только начнет светать, я вернусь на Сладкий и привезу сюда тюремного врача!» – Варе даже стало немного легче от того, что эта здравая мысль сразу же пришла ей в голову. Это значило, что она вполне была способна побороть панику и соображать! Главное, чтобы рана не оказалась глубокой. А на Огненном-то уж точно помогут – обработают укус и сделают укол от бешенства.
– Егорушка, милый... – она встала на колени и начала ощупывать лежащего Столетова.
Дотянулась до его волос и щеки. Кожа под ее пальцами оказалась холодной, но и сама Варя дрожала от обступившего их со всех сторон зябкого мрака.
– Я сейчас свечу зажгу, – прошептала она. – Ничего не вижу в темноте, понимаешь? А потом я тебя в дом затащу... – Варя коротко вздохнула. Затащить высокого крепкого мужика в дом ей явно было не по силам. – Послушай, Егор... – она склонилась к его лицу. – Ты же слышишь меня? Ты ударился? Сможешь встать?
– Ва... во... – прохрипел Столетов.
– Волки? – Варвара попробовала притянуть Егора к себе, чтобы уложить его голову к себе на колени. Но он так протяжно застонал, что она сама заскулила, как совсем недавно черный пес.
– Ва-ря... – отчетливо произнес Столетов. – У...
– Я здесь, здесь!
– У-хо-ди...
– Что? – нахмурилась она. – Куда же я пойду? Нет, ты что-то совсем не то говоришь! Тебе больно, да? Погоди немножечко! Я здесь, с тобой. Мне нужно только посмотреть, чем я могу помочь. А потом... Сейчас! Я сейчас...
Варвара поднялась и направилась тем же путем обратно. Там, на столе, лежали свечи, спички и зажигалка. Все, что нужно, это зажечь свет и нормально рассмотреть, что произошло с Егором. Судя по всему, он понимает, кто она и что здесь делает, но вот эти его слова – что-то вообще необъяснимое! Уж не ударился ли он головой и теперь не может сообразить, что к чему. При сотрясении мозга так и бывает. Дезориентация, тошнота, головокружение...
Перелезая через Столетова, Варя опять застряла в дверях, и он успел ухватить ее за щиколотку.
– У-ходи... Ва-ря...
– Я сейчас, миленький! Ты только не нервничай! Не трать силы! А на будущее запомни – я все делаю так, как сама хочу. Или я тебе уже об этом говорила?.. Не помню... Тебе придется здорово постараться, чтобы меня приручить. Если ты вообще захочешь это сделать... – добавила она одними губами.
Рука Столетова обмякла и сползла с ее ноги. Варя оказалась в комнате и тут же стала искать валенки. Только сейчас она почувствовала, что ступни заледенели до ноющей тупой боли. Обувшись, огляделась и отметила, что глаза достаточно привыкли к темноте. Она уже могла различить очертания мебели и вязкую серость печной стены. Подумалось о том, что пес не последовал за ней, а остался рядом с хозяином. И это тоже придало Варе уверенности в том, что все будет хорошо. И пусть психологи наперебой вещают, что это глупая и неправильная фраза. Что не стоит обнадеживать зря. Варваре эти слова всегда добавляли пусть немного, но оптимизма.
Зажав кружку с огарком, она сунула в карман запасную свечу, а вместе с ней и коробок спичек. Поелозила по столу ладонью, но зажигалку не нашла. Может, ее там и не было – в любовном запале Варя вообще мало на что обращала внимание.
– Нам бы только день простоять да ночь продержаться... – прошептала она. – Подумаешь, волки... да мы их... У нас и ружье есть! – из ее груди вырвался нервный смешок.
Варвара кивнула и опять достала спичечный коробок. Чиркнула спичкой, но та обломилась в ее дрожащих пальцах. Тогда она вытащила новую, и в это самое мгновение услышала нечто такое, от чего у нее волосы приподнялись на затылке. Где-то совсем рядом заскрипел снег. Так, будто по нему шел... нет, не волк. Насколько Варя знала, лесные хищники двигаются практически бесшумно. И тот, кто сейчас осторожно крался по ту сторону стены, тоже старался не выдать себя. Возможно, Варвара бы даже не услышала этих шагов, углубившись в собственные мятущиеся мысли, но...
Она сглотнула и медленно перевела взгляд на окно. Ей хватило доли секунды, чтобы принять решение. Присев на корточки, Варя зажмурилась и задержала дыхание.
«Нет, это не волк, – со странным ледяным спокойствием подумала она и стала медленно отползать обратно. – Это что-то гораздо хуже...»
Варя успела пролезть в щель, закрыть дверь и накинуть внешний запор, когда в комнате разбилось окно...
Друзья и жёны
Егор еще минут десять стоял у подъезда и смотрел в ту сторону, куда совсем недавно уехал автомобиль Димы. В ушах все еще слышалось Юлино щебетание, но он никак не мог понять, что его раздражало больше – факт того, что они уехали вдвоем или то вязкое подвешенное состояние, в котором он пребывал уже довольно долгое время. Столетов поглаживал в кармане телефон, но не находил в себе сил, чтобы набрать номер и позвонить. Неважно кому, жене или другу. Слишком уж очевидной оказалась увиденная им картина.
Димка, хоть и сохранивший внешне юношескую привлекательную безбашенность, теперь все более походил на серого кардинала. В его глазах то и дело мелькали подозрительность и озабоченность. Оно и понятно – жажда вырваться и укрепиться наверху, среди «элиты», желание держать все под контролем, отбивать финансовые вложения и преумножать доход, давно стали его образом жизни.