Что, ради всего святого, я только что наделала?
Я тревожилась и мучилась в течение нескольких месяцев, пока завершалась отделка дома, хотя возбуждение после вечерних прогулок вниз по улице и проверки «нового дома» смягчало это состояние. Было очень волнующе смотреть, как рамы встают на свои места и в них вставляют стекла, как вешают двери. Мы с мальчиками постоянно решали вопросы дизайна: выбрали чудесные полы из твердой древесины, веселый белый гарнитур для кухни, огромный холодильник для всей моей выпечки и запаса продуктов для ребят, ха-ха. Я также решила установить в игровой комнате сделанную под заказ альпинистскую стенку, чтобы мои трое обезьянок могли выпускать на свободу энергию. Все это было весело, но в глубине души таился тот же страх: что, если я прыгаю выше головы? Что, если этот дом для меня чересчур роскошен?
Друзья, давайте-ка я тут сделаю паузу и поговорю о страхе. Слово на букву «с». Терпеть его не могу. Каждый день я сражаюсь со страхом. Каждый день жизни, если честно. Конечно, есть полезный страх (того типа, что предостерегает вас от убийственных вещей, например – держись подальше от края скалы или смотри не вывались за борт лодки, когда кругом плавают акулы… еще бы!). Но существует и другой тип страха, менее… полезный и более контролирующий, даже деструктивный. Страх неудачи. Страх потери любимого человека. Страх осуществления наихудшего сценария.
Когда я купила новый дом, нездоровый страх переполнил меня, и я его тут же возненавидела. Когда на вас наваливается такой страх, друзья, выходов два: 1) позволить ему вас контролировать – и победить или 2) надрать ему задницу.
Я выбрала второй вариант. Во-первых, мои папа и дедушка всегда очень верили в философский принцип «прими решение и неуклонно следуй ему». И это одно из тех качеств, что передались мне через поколения. И во-вторых, когда что-то застревает (застежка-молния, механизм и т. п.), не дергайте его. Тише едешь – дальше будешь. О, и не забудьте великую мудрость моей мамы: «Никогда не сдавай назад слишком сильно, будучи за рулем. Только чуть-чуть». Да, и еще раз да.
Что ж, снова о доме. Несомненно – я приняла решение, и теперь должна была ему следовать. Больше никаких мук. Никаких. Так что я позволила себе окунуться в радость выбора красок для стен, покупки новой мебели и планирования вечеринки в честь новоселья. И знаете что? Вскоре после того, как я получила ключи от своего нового дома и мы с мальчиками заказали обед навынос и сели есть в сверкающем пустом здании, мне позвонил мой агент по недвижимости. Он сказал, что рынок резко поднялся. За месяцы, что потребовались для отделки моего дома, он сильно подорожал. И если я продам его немедленно, то получу в два раза больше, чем вложила.
– Спасибо, – ответила я, наблюдая, как сыновья играют в салочки, скользя в носках по новому деревянному полу. – Но теперь это наш дом.
И так оно и было. Я добилась своего. Нашла дом для себя и любимых детей, и не обанкротилась. Более того, я приняла совершенно грандиозное деловое решение (сама об этом не зная).
Вскоре после въезда я наняла плотника, чтобы построить две библиотеки в нашем новом жилище – одну в гостиной, центре притяжения всего здания, и одну в моем новом кабинете, чтобы хранить сотни иностранных изданий моих книг. Для каждой библиотеки сделали передвижную лестницу, и, как в старом доме, у каждого мальчика появилась отдельная полочка.
Извлеченные мной уроки: 1) Даже когда кажется иначе, все обычно заканчивается хорошо, поэтому как следует подбодрите себя! 2) Иногда храбрость себя оправдывает. 3) Вперед, постройте себе библиотеку. (Заметка на полях: я убеждена, что в доме никогда не бывает слишком много декоративных подушек, корзин-органайзеров и баночек с корицей – просто доверьтесь мне!)
Я пишу это облачным днем в Сиэтле. Я только что налила себе вторую чашку кофе и развернула кресло, чтобы взглянуть на библиотеку в кабинете, полную разных изданий моих книг на двадцати пяти языках (или тридцати? – забыла). Этот вид всегда вызывает у меня ощущение дрожи глубоко внутри. Ведь в самом сокровенном уголке моего сердца все еще прячется маленькая девочка, которая мечтала писать книги и едва верит, что ее мечты сбылись.
Как иронично сказал однажды один из моих школьных приятелей: «Все меняется, и тем не менее все остается прежним».
Мои мальчики большие фанаты этого блюда, которое мы (и итальянцы) называем «чеччи» – обжаренного и хрустящего нута (турецкий горох). Родные действительно могут поедать его мисками, и готовить его так просто! Маленькое предупреждение: если ваша семья любит зажаренный чеснок так же, как и моя, позаботьтесь о том, чтобы добавить немного к указанному в рецепте количеству. Мои мальчики всегда в конце дерутся за последний кусочек!
Продукты:
2 банки нута
8 зубчиков чеснока, порубленного на крупные кусочки (чем больше, тем лучше)
Оливковое масло для сбрызгивания
1 ч. ложка соли
1 ч. ложка чесночного порошка
1/2 ч. ложки сухой душицы
1/2 ч. ложки перца
1 ч. ложка перца алеппо (О перце алеппо. Вы наверняка заметили, что во многие мои рецепты входит щепотка этой специи. Я люблю ее и добавляю практически во все. Мои мальчики ее требуют по утрам в качестве добавки к яичнице-болтушке! Я открыла ее во время чтения кулинарной колонки «Нью-Йорк таймс» много лет назад. В то время один из журналистов объявил перец алеппо ключевым ингредиентом, который люди должны чаще использовать в приготовлении еды. Как интересно, что алеппо родом из Турции!)
Приготовление:
Разогрейте духовку до 220 градусов Цельсия. Откройте обе банки нута и высыпьте в дуршлаг. Промойте и встряхните. Высыпьте нут на сбрызнутый маслом противень. Сверху также обрызгайте маслом. Посыпьте солью, перцем, алеппо, душицей, чесночным порошком. Украсьте кусочками чеснока. Запекайте 25–30 минут, пока нут не станет золотисто-коричневым и слегка хрустящим. Приятного аппетита!
Глава 15Дорогая Россия
Жизнь – либо дерзкое приключение, либо ничто.
Признаюсь, что прежде я мало знала о вашей прекрасной сложной стране. Я могла бы вам сказать, что в России холодные зимы и мужчины, по слухам, пьют слишком много водки. Я ничего не ведала о жизни моих читательниц, тем более о женщинах, которые писали мне письма с благодарностями за мои романы. Но все это изменилось, когда я посетила Россию в начале 2015 года и поняла, что русские женщины, вне всякого сомнения, придерживаются самых развитых и смелых взглядов на любовь.
Снежной ночью в середине февраля – в Валентинов день, если быть более точной, – мы с Клэр оказались в Москве. Издатель пригласил меня сюда на недельный книжный тур. Мои друзья и семья сочли меня ненормальной после того, как я приняла это приглашение. «Собираешься ехать в Москву среди зимы? – спросила мама. – С ума сошла?» После потрясения из-за развода я уже была не уверена. Возможно, я и лишилась рассудка. Но одно я знала наверняка: если я не соглашусь, то, вероятно, буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
Поэтому я попросила Клэр, мою самую отважную подругу, составить мне компанию. Мы обе купили огромные стеганые пальто, упаковали самые теплые свитера и толстые колготки. Я даже одолжила у одной из бывалых путешественниц-подруг меховую шапку. Мы оформили, как полагается, туристические визы и пустились в погоню за приключением.
На борту московского самолета, пока стюардесса наполняла наши стаканчики вином, я глазела в темный иллюминатор и размышляла о своем разводе, об измученном сердце и бесконечном беличьем колесе свиданий, в которое попала. Хотя я недавно начала встречаться с Брэндоном, во мне все еще жили страхи, а вопросов прибавилось.
«Может, русские женщины во всем этом разобрались», – сказала я Клэр, вспоминая одну из сиэтлских подруг, сибирячку с чрезвычайно высокими запросами в отношении мужчин и строгим правилом «не пори чуши» касательно свиданий (вкратце, если мужчина по любой причине ее разочаровывал, с ним все было кончено). Я восхищалась ее крутым поведением, но сомневалась, что когда-нибудь смогу защищать свое сердце столь безжалостным образом.
Часом позже, когда мы сошли с трапа самолета в Москве, Анна, сотрудница российского издательства, встретила меня с букетом цветов. За аэропортом на заснеженной улице ждал водитель в черном «мерседесе». Воздух был очень холодным, но чудесным.
По пути в город, пока снег робко падал за окном, я не удержалась и спросила Анну, первую встреченную мной русскую женщину, о жизни и ее взглядах на любовь и отношения. Хотя мои книги не относятся в полной мере к любовным романам, во всех них есть сильные романтические линии. Я искренне интересуюсь делами сердечными.
– Вы замужем? – внезапно и как-то лихорадочно, видимо из-за долгого полета, спросила я у Анны – на ее пальце не было кольца. Она явно была моей сверстницей, плюс-минус несколько лет, и мне стало любопытно, можно ли провести параллель между ее историей и моей.
Машина неслась мимо казавшегося бесконечным леса голых, припорошенных снежком берез. Анна расхохоталась, и я немедленно испугалась, что мой вопрос ее оскорбил.
– Простите, – быстро добавила я.
– Нет, нет, – продолжила она. – Все хорошо. Я не замужем, и все нормально. Мужчины такие… – Она смолкла и вздохнула. – У меня насыщенная жизнь. – И она улыбнулась, будто сама идея брака, даже любви, была то ли глупой, то ли ненужной. (Я пришла позже к выводу, что русские женщины чаще всего отвечали на подобный вопрос именно так.)
Как и остальные встреченные мной в России женщины, Анна, изящная брюнетка, была изумительно красива, но вдобавок трудолюбива и очень умна. Мне на ум пришли десятки мужчин из Сиэтла, которые встали бы в очередь, чтобы пойти с ней на свидание. Однако у меня было стойкое ощущение, что она уже решилась на это – отказалась от самой идеи поиска любви и совместной жизни с кем-то. Но почему?