– Нет, нет. Это только чтоб наказать собаку, а вообще ей в саду гадить запрещено.
– Что ж, значит с этого дня правила меняются.
Элия с Доменико как-то странно на меня посмотрели. Ещё разок улыбнувшись им, я отправилась на второй этаж.
Кажется, у меня возникла идея, каким образом выманить из детской Даниэле. Конечно, в комнате я его не обнаружила, так же, как и в спальне его матери, но услышала шорох под кроватью.
– Даниэле? Я собираюсь ненадолго выпустить Лулу побегать в саду. Не хочешь со мной?
Мне пришлось подождать, и наконец, через пару минут из-под кровати показалась светлая макушка. Даниэле поднялся на ноги и, прижимая к груди планшет, недоверчиво посмотрел на меня.
Я протянула ему руку.
– Идём? Уверена, Лулу не терпится увидеть сад.
Он не взял меня за руку, но пошел за мной вниз по лестнице. Заслонив его собой, я открыла дверь в тюрьму Лулу. Она поджидала у самого порога. Пол позади неё весь был загажен. Вздохнув, я наклонилась и взяла ее на руки.
Разинув рот, Даниэле не сводил с меня глаз. Я погладила Лулу по шерстке, и глаза Даниэле наполнились тоской. Вспомнив предупреждение Кассио о том, что она может цапнуть, я решила пока не подпускать к ней малыша. Им обоим нужно исцелить свои душевные раны прежде чем стать настоящими друзьями.
Когда я шла через всю гостиную к французским дверям, Даниэле семенил рядышком со мной. Я открыла дверь, и в лицо мне ударил холодный ноябрьский ветер. Не выходя за порог, опустила Лулу на террасу. Она не двигалась несколько мгновений, просто стояла, задрав нос вверх и позволяя ветру трепать ее шерсть. А затем сорвалась с места. Сердце пропустило удар, мне показалось, что она пытается сбежать. Но нет, она просто поскакала, словно заяц, подпрыгивая и петляя. Она бегала, бегала и бегала, как будто потеряла голову от новообретенной свободы.
Даниэле стоял возле меня, с детской непосредственностью следя за ней. Я присела перед ним на корточки, пытаясь не замечать, как мешает неудобный покрой брюк.
– Видишь, как она счастлива?
Он кивнул, не отрывая глаз от Лулу. Минут десять мы с Даниэле постояли так, и за все это время Лулу всего лишь один раз остановилась, чтобы сделать свои маленькие дела, прежде чем снова броситься резвиться. Но я уже начала замерзать. Я встала в полный рост, сунула два пальца в рот и свистнула. Даниэле приоткрыл ротик и, задрав голову, уставился на меня.
Я ещё раз свистнула, хотя Лулу уже рысью неслась в мою сторону.
– Хочешь так же научиться свистеть?
Даниэле медленно кивнул.
– Я тебя потом научу.
Лулу нерешительно помахивала хвостом, но держалась на почтительном расстоянии от Даниэле. Я не знала, что произошло между ними двумя или же она просто не приучена ладить с детьми, но надеялась, что смогу помочь им обоим.
Мы с Даниэле зашли на кухню. Здесь пахло жареным беконом и свежесваренным кофе, и желудок у меня немедленно сжался. Я так сильно нервничала вчера вечером из-за переезда в свой новый дом, что практически не могла есть. Сейчас я почувствовала, что умираю от голода. Лулу, поджав хвост, застыла в паре шагов позади нас, по-видимому, совершенно сбитая с толку. Как я ее понимала…
Сибил замотала головой.
– Так не пойдёт. Хозяину это не понравится.
Я лишь улыбнулась на это.
– Спасибо за то, что приготовили для нас завтрак.
Симона уже сидела в высоком стульчике для кормления, а рядом стоял второй.
Сибил поставила на стол блюдо с запеканкой, затем схватила Даниэле, и тот сразу же завопил. Не обращая внимания на его отчаянное сопротивление, она забрала у него планшет и попыталась затолкать мальчишку в стульчик для кормления. Доменико поднялся, чтобы помочь ей.
– Нет, – как можно тверже произнесла я. Оба одновременно повернулись ко мне. Элиа наблюдал за мной со своего места.
– Он не станет есть, если его не пристегнуть на стульчике, – сказала Сибил.
Забрав у неё Даниэле, что оказалось сложной задачей из-за того, что он вырывался, я усадила его на стул.
– Ты хочешь сидеть на стуле, как большой?
Он затих, метнув взгляд на планшет.
– Нет, – мягко сказала я. – Ты получишь свой планшет после завтрака. Во время еды мы не играем. Даниэле, ты уже большой мальчик, тебе можно сидеть на стуле, но сейчас нельзя играть.
На миг наши взгляды встретились. Мне показалось, что такое маленькое тельце не способно вместить ту огромную скорбь, что плескалась в его глазах. Я сглотнула ком в горле и машинально погладила его по голове. Он замер. Кашлянув, я выпрямилась и придвинула его стул поближе к столу.
– Не принесёте мне подушку? – обратилась я к Доменико. Он вышел и через пару минут вернулся с подушкой.
– Я приподниму тебя, а Доменико положит на стул подушку, чтобы ты был повыше, договорились?
Даниэле едва заметно кивнул. Ухватив его за подмышки, я приподняла и быстро опустила его на подушку. Теперь его голова была вровень со столом.
Я опустилась на стул рядом с ним. Сибил кивнула с благодарностью и вновь попыталась сунуть ложку Симоне в рот.
– Приятного аппетита, – пожелала я телохранителям, прежде чем положить себе на тарелку немного запеканки. – Хочешь, поделюсь с тобой? – предложила я Даниэле, протянув ему вилку. Поразмыслив немного, он взял ее. Я подцепила кружочек сосиски и сунула в рот. – Вкусно. Попробуй.
Даниэле принялся вяло ковыряться в тарелке. Лулу завертелась под столом, явно рассчитывая получить подачку. Прежде чем я успела остановить его, Даниэле бросил на пол ломтик сосиски, и Лулу тут же проглотила ее.
– Даниэле! – вскрикнула Сибил, но я подняла ладонь.
Даниэле вздёрнул подбородок, и по одному взгляду на него я поняла, что если немедленно не предприму что-нибудь, он замкнётся в себе.
– Если хочешь угостить Лулу, ты тоже должен есть. Давай договоримся – за каждый кусочек, который ей даёшь, будешь и себе брать один, ладно?
Даниэле ненадолго задумался над моим предложением, а потом кивнул и, выбрав самый маленький кусочек сосиски из тарелки, отправил его в рот.
Пожевав, проглотил и бросил ещё один ломтик Лулу.
Сибил вздохнула.
– Хозяин будет недоволен. Собаке нельзя вертеться на кухне, а тем более есть со стола.
Что ж, этот вариант далёк от идеала, но если такая договоренность заставит Даниэле есть, я соглашусь, пока не выясню, в чем его проблема, и не помогу ее решить. От нелепости этой мысли мне самой стало смешно. Разве могу я помочь этим несчастным детям? А этой никому не нужной собаке?
Но попытаться стоит. Только это и остаётся, и я очень постараюсь, потому что нужна Симоне, Даниэле, Лулу, а может, и Кассио тоже.
Лулу, сожравшая столько сосисок и яиц, что никак не могли уместиться в такой маленькой собачке, после завтрака свернулась под столом и заснула. Доменико с Элия отправились готовить машины к поездке в магазин, а Сибил занялась уборкой комнаты Лулу. Мне хотелось, чтобы с сегодняшнего дня собаку больше не запирали в этой тюрьме, чтобы она стала членом семьи.
Я осталась на кухне с Даниэле и Симоной. Даниэле так и сидел на подушке на стуле, только теперь с планшетом на коленях, а Симона вертелась на своём стульчике для кормления. Теперь забота об этих детях на мне. Я смотрела на них, чувствуя, как тяжкий груз ответственности ложится мне на плечи. Я не видела себя матерью. Признают ли они меня когда-нибудь? Может, стоит понизить планку ожиданий и начать с того, чтобы просто подружится с ними? Это станет первым шагом.
Улыбаясь, я подошла к Симоне. Она заинтересованно уставилась на меня.
– Привет, Симона. Я Джулия.
К ее щеке прилипло несколько крошек банановой овсянки, которой ее кормили за завтраком.
Я взяла кухонное полотенце, намочила своей слюной и принялась оттирать ее щечку. Господи, я становлюсь похожа на своих тетушек! Я терпеть не могла, когда они так делали. И теперь посмотрите на меня. Симона поморщилась, но не заплакала. Я посчитала это хоть маленькой, но победой.
– Готово, – объявила я. – Теперь нам надо достать тебя из этого стульчика и собраться на шопинг. Ухватив за подмышки, я подняла ее и усадила себе на бедро – я видела, как это делают другие. Симона притихла, но в глазах у неё появилась настороженность – она пока не знала, чего от меня ожидать. Даниэле оторвался от планшета и тоже напряжённо следил за нами.
– Даниэле, не волнуйся о своей сестричке. Я буду заботиться о вас двоих.
Я услышала, как Сибил вздохнула с порога.
– Они слишком маленькие и не понимают всего, что ты им говоришь. Может, не стоит так перед ними распинаться. Ты взрослая и не обязана объяснять им свои действия.
Я нахмурилась. Она явно считает меня ещё одним ребёнком, за которым нужен глаз да глаз. Я молодая и неопытная, особенно когда дело касается воспитания детей, и все же, теперь я хозяйка в этом доме и пример для этих детей. Я должна была поставить ее на место.
– Сибил, я благодарю тебя за совет. Но мы с Кассио сами решим, как воспитывать Даниэле и Симону.
Она изумленно помолчала, а потом коротко кивнула.
– Разумеется.
Всем своим видом она выказывала неодобрение, и я не могла ее за это винить. Должно быть, немного непривычно, когда тобой командует какая-то молоденькая девица.
– Запеканка на завтрак была необычайно вкусной. Большое спасибо, – сказала я в знак примирения. Мне не хотелось настраивать против себя Сибил. Мне необходима была любая поддержка.
Сибил удивленно приподняла брови, но кивнула, и я заметила, как гордо заблестели ее глаза.
Придерживая Симону на бедре, я протянула Даниэле руку.
– Идём, пройдёмся по магазинам. Купим тебе новые ботинки и крутые рубашки.
Даниэле снова уткнулся в планшет.
Размышляя, как бы убедить его, я заметила спящую под столом Лулу.
– Мы и для Лулу купим что-нибудь новенькое. Не хочешь мне помочь выбрать для неё самые лучшие игрушки?
Даниэле тут же поднял голову и спрыгнул со стула.
– Планшет придётся оставить здесь. Ты должен быть очень внимателен, чтобы проверить все игрушки как следует.