– Да, получилось. Она хорошо поладила с детьми.
– И с тобой. – Фаро ухмыльнулся с намеком.
Я прищурился.
– Ладно тебе, Кассио. Как будто ты искупался в эликсире молодости, к тому же стал гораздо меньше ворчать, не то что раньше. Я за тебя очень рад.
Я не ответил.
– Ко мне обратился твой отец. – По тому, как изменился тон голоса Фаро, я понял, что мне не понравится то, что он скажет.
– Что ему надо?
– Он попросил меня поговорить с тобой насчёт того, чтобы вы с Джулией подумали об общем ребёнке. Он считает, что ты должен быть готов к любому сценарию.
– Такому сценарию, где окажется, что Даниэле не мой сын? – процедил я сквозь зубы.
Фаро пожал плечами.
– Это возможно, и не сказать, что маловероятно.
– Ещё один ребёнок мне не нужен, тем более не нужно, чтобы ты или мой отец лезли в мои дела.
Фаро поднял ладони вверх.
– Я и не собираюсь вмешиваться, потому и сказал тебе. Но твой отец пока сдаваться не намерен. Он переживает.
– Если он примет, что Даниэле с Симоной мои дети, перестанет переживать.
– Ладно, только ты сам ему это скажи.
Я подошёл к родителям. Они беседовали с Мией, которая держала на руках своего новорождённого сына. Вид у неё был усталый.
– Отец, остановись.
Он сразу понял, о чем я, так что мне даже не пришлось уточнять.
– Я пытаюсь заботиться о твоем будущем.
Я махнул в сторону Даниэле, который поддерживал за ручку Симону, потому что она пока неуверенно держалась на ногах.
– Вот оно, мое будущее. Разговор окончен.
Мать коснулась моей руки.
– Мы их любим, но…
– Никаких «но».
Они переглянулись и неохотно закивали. Мия одарила меня гордой улыбкой.
Я надеялся, что это вопрос раз и навсегда закрыт. Чем больше отец продолжал копать в этом направлении, тем больше вероятность, что об этом узнает ещё кто-нибудь.
Когда все разошлись, мы с Джулией сыграли партию в бильярд. Мне необходимо было отвлечься, а у нее неплохо это получалось.
– Завтра ты должна будешь отвести Даниэле в детский сад. Я на днях договорился, чтобы его приняли.
Джулия так и застыла, наклонившись над столом.
– Что? Зачем? – выпрямившись, воскликнула она.
– Я хочу, чтобы он общался с другими детьми. В этот сад берут детей только из нашего круга или наших деловых партнеров. Даниэле будет среди своих солдат. Он должен научиться постоять за себя. Если он все время будет только с тобой, может превратиться в тряпку.
На ее лице вспыхнула злость. Я покачал головой.
– Это факт. И ты ничего этим не сделаешь. Я с ним только вечерами и в выходные. Он должен драться и давать отпор хулиганам.
– Не перебивай меня. Ты даже понятия не имеешь, что я собиралась сказать. – От ее тона мне захотелось стиснуть зубы. После сегодняшнего разговора с отцом я жаждал выпустить пар.
– Ну говори, что хотела.
– Тебе стоило сначала обсудить свои планы со мной.
– Я уже принял решение. Даниэле необходимы эти перемены в жизни.
Джулия ткнула пальцем мне в грудь.
– Даже если так. Мы семья. Я твоя жена. И заслуживаю участвовать в принятии такого решения!
– Джулия, это мои дети!
Неожиданно для меня она обиделась.
– Нет, – с горячностью воскликнула она. – Кассио, это наши дети. Я уже говорила тебе и ещё раз повторяю. Я люблю вас троих.
Я посмотрел на нее, и моя злость рассыпалась как песок сквозь пальцы.
– Что?
Она кивнула, все ещё злясь.
– Ты слышал. Они не только твои дети. Но и мои тоже. Ты не можешь, только когда тебе вздумается, называть их своими. Они наши навсегда – твои и мои. Может, не по крови, но я сама готова пролить за них кровь. Так что не говори так, будто двое этих деток ничего для меня не значат. Они для меня всё. Так же, как их упёртый папаша-идиот.
Это был первый раз, когда Джулия меня оскорбила. Первый раз она повысила голос, почти кричала. Но ее злость не завела меня, как это прежде бывало с Гайей. Потому что слова Джулии были лучшим, что я когда-либо слышал. Мысли путались в голове. И все же оставалась маленькая толика сомнения, как будто мой извращённый мозг никак не мог принять, что такая как Джулия – добрая, милая, любящая и в самом деле моя. Блядь, я любил ее, даже эту чёртову челку, которую ненавидел поначалу, даже эти жуткие наряды с подсолнухами, даже то, как она закатывает глаза! Господи, за это особенно! Я обхватил ладонями ее лицо.
– Я тебя тоже люблю.
Она растерянно моргнула. Теперь настала ее очередь впасть в ступор.
– Что… что ты сказал?
– Тебе обязательно переспрашивать?
Она вглядывалась в мое лицо с тем же недоверием, которое всего несколько минут назад испытывал я.
– Скажи это.
– Я люблю тебя.
– Ещё.
Я ухмыльнулся.
– Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Я притянул ее к себе и поцеловал. А когда она наконец отстранилась, спросила:
– Так это мои дети?
– Да.
– Тогда позволь мне решать это вместе с тобой.
– Я не сказал, сколько дней Даниэле будет проводить в саду. Они предлагают разные варианты. Что, если ты завтра поговоришь с воспитателями, а потом мы вместе решим?
– Идёт. – Она улыбнулась. – А ты правда меня любишь?
Я поцеловал ее челку.
– Правда.
Для еженедельного отчета мы с Фаро устроились в сигарной комнате. В Нью-Йорке в основном дела шли неважно, а с получением информации и вовсе было глухо.
– Эти последние месяцы Лука чересчур вспыльчив. Убивает направо и налево. Предателей, байкеров, солдат Братвы. Люди боятся, что за малейшую ошибку Лука и с ними расправится.
– Тем, кому нечего скрывать, не о чем и беспокоиться.
Фаро поморщился.
– Вот именно. Но мы оба знаем, что ты не рассказал Луке правду об Андреа и Гайе. В его теперешнем настроении это может стать для тебя смертельным приговором.
– В это посвящён только ты и мой отец. Потому что отец обо всем позаботился. – После смерти Гайи отец, не посоветовавшись со мной, убил чистильщиков и доктора Сэла. Иногда он забывал, что теперь я младший босс и не нуждаюсь в его вмешательстве.
– А как насчёт Джулии?
Я нахмурился.
– Я доверяю Джулии.
Фаро покачал головой.
– После Гайи не стоит. Что, если она проболтается брату или, не дай бог, своему отцу? Феликс воспользуется возможностью и станет тебя шантажировать или расскажет Луке, чтобы выслужиться перед ним.
– Джулия никому не скажет.
– Это ее семья. Она женщина. Женщины склонны не замечать недостатки своих близких.
– И нам стоит быть благодарными за это обстоятельство, потому что иначе ни твоя, ни моя жена не стали бы нас терпеть.
Недостатки – не то слово. Но Джулия приняла меня таким, какой есть. И, несмотря на свою юный возраст, с первого дня самоотверженно заботилась о Симоне и Даниэле.
– Поговори с ней, – настаивал Фаро.
В этот момент раздался стук, и Джулия просунула голову в приоткрытую дверь.
– Простите, что беспокою, но пришел Кристиан. Он хочет с тобой поговорить.
– Хорошо, – медленно кивнул я. – Пусть войдёт.
Фаро бросил на меня многозначительный взгляд.
Спустя мгновение появился Кристиан.
– Фаро, – поприветствовал он. – Кассио, мы можем поговорить наедине?
– Как мой консильери, Фаро останется.
После декабрьского инцидента я больше не доверял Кристиану. Друзьями мы никогда не были, но как солдата я его высоко ценил. К сожалению, наши рабочие взаимоотношения пострадали из-за моей необоснованной ревности. Извиняться я не привык, и сомневаюсь, что Кристиан принял бы извинения.
Кристиан кивнул. Он не стал проходить дальше, оставшись стоять у двери.
– Я разговаривал с Лукой…
Фаро быстро переглянулся со мной, но я не поддался его панике. Я по-прежнему не верил, что Джулия могла что-то рассказать своему брату. Может, у Кристиана имелись догадки на этот счет, но он прекрасно понимал, что слухи без веских на то доказательств лучше не распространять. Я был у Луки на хорошем счету. Потребуется немало усилий, чтобы убедить его в обратном.
– Я собираюсь работать под его началом в Нью-Йорке, пока не настанет время вернуться в Балтимор.
Во мне закипела ярость, но я постарался сдержаться.
– И ты не посоветовался сначала со мной?
– Кассио, все же я не считаюсь одним из твоих солдат. Я сын младшего босса, так что в конечном итоге подчиняюсь только Луке, он разрешил мне работать под его началом.
– Ты рассказал ему о причине?
– Я сказал, что мы не можем сработаться, потому что у нас обоих слишком сильные характеры.
Я задумчиво прищурился, задаваясь вопросом, действительно ли он сказал только это. Кристиан оказался достаточно умён, чтобы связаться сначала с Лукой. Таким образом он позаботился о том, чтобы я не избавился от него. Не то, чтобы я планировал такое. Мне хватает тех дел, что я уже наворотил в прошлом, и я не стал бы убивать ее брата, рискуя тем самым потерять любовь Джулии.
– Ну что же, удачи на новом месте. Только помни, что Лука без колебаний убивает тех, кого считает для себя угрозой.
Кристиан натянуто улыбнулся.
– Полагаю, в этом отношении вы с ним похожи.
Слегка поклонившись, он вышел.
Фаро, нахмурившись, покачал головой.
– Это нехорошо.
– Ты придаёшь этому слишком большое значение.
– У правды есть отвратительно свойство вылезать наружу в самый неподходящий момент. Лучше бы ты сразу все рассказал Луке.
Мой телефон завибрировал, на экране высветилось имя Луки. Вид у Фаро был такой, словно он уже собрался свалить и решал, как забронировать билеты на самолёт в Колумбию.
– Лука! Чем могу помочь?
– Я полагаю, Кристиан уже говорил с тобой?
И как обычно без всяких ненужных расшаркиваний. Лука всегда переходил сразу к делу.
– Да, он был у меня. Я всегда знал, что у меня он работает до поры до времени. Сейчас он стал моим шурином, и это все усложнило.