Его челюсть застыла на месте. Я повернулась к нему спиной, нуждаясь в мгновении без его напряженного взгляда. Отбросив полотенце, я схватила из ящика ночнушку. Шаги Кассио эхом отдавались у меня за спиной.
— Нет. Не прикасайся ко мне. Не сейчас. Мне необходимы ответы. Если ты откажешься говорить мне правду, то я не смогу заниматься с тобой сексом, — я бросила на него косой взгляд через плечо.
Кассио начал расстегивать рубашку — так спокойно и точно, что на мгновение мне тоже захотелось зарычать и взбеситься. Я была рада, когда он двинулся к двери.
— Уложу Даниэле в постель.
Я опустилась на кровать. Я обещала Кассио не переезжать в другую комнату, но сейчас не была уверена, что хочу сдержать это обещание. Не была уверена, что смогу остаться, по крайней мере, до тех пор, пока он не просветит меня в случившемся. Я не хотела бояться своего мужа, но прямо сейчас боялась.
Раздались крики Даниэле, и я встала, а затем поспешила в его комнату. Кассио попытался переодеть его в пижамные штаны, но Даниэле сопротивлялся. Наконец Кассио отпустил его, и Даниэле поспешил ко мне, обнимая мои ноги.
Когда Кассио выпрямился, он был похож на раненого зверя.
— Можешь… — его голос был хриплым, челюсти плотно сжаты.
Я кивнула и подняла Даниэле на руки. Кассио печально смотрел, как я переодеваю Даниэле в пижаму и укладываю его в постель. Кассио коротко поцеловал Даниэле в лоб, прежде чем мы с ним вышли и выключили свет.
Пока мы стояли в коридоре, вокруг нас с Кассио сгустилась тишина.
— Скажи мне правду. Если ты хочешь, чтобы наш брак удался, если я хоть что-то значу для тебя, расскажи мне, что произошло, — взмолилась я.
Кассио посмотрел на мою забинтованную руку. Его рубашка была наполовину расстегнута, и он выглядел измученным.
— Мне необходимо выпить. Не присоединишься ко мне? — он протянул мне руку.
Я замялась, но, увидев страдальческое выражение его лица, взяла его за руку и последовала за ним вниз.
Сибилла задержалась в коридоре с озабоченным выражением лица.
— Я приготовила минестроне. Он стоит на кухне. Я не была уверена, что вы собираетесь поужинать… — она замолчала. Вероятно, она слышала шум драки и видела, как Кристиан выбежал из дома.
— Мы не голодны. Иди домой, — отрезал Кассио.
Сибилла искала мой взгляд. Я улыбнулась.
— Спасибо, что приготовила нам ужин. Желаю тебе приятно провести вечер с твоим мужем.
Она помедлила, потом схватила сумочку и пальто и выскользнула из дома. Кассио сжал мою руку и потащил меня в гостиную. В камине, как и каждый вечер, горел огонь. Обычно это зрелище согревало меня изнутри, но сейчас оно никак не могло рассеять холодное чувство страха. Он отпустил меня и направился к бару с напитками. Я опустилась в одно из кресел, вытянув голые ноги, наслаждаясь теплом камина.
— Приготовь и мне что-нибудь выпить.
Кассио издал негромкий звук, выражая свое неудовольствие, но через пару минут протянул стакан с примерно дюймовой янтарной жидкостью. Я взяла и сделала глоток.
Кассио опустился в кресло рядом со мной, перекатывая кубик льда в своем стакане. Его глаза были устремлены на меня.
— Я знал, что до этого дойдет. По-другому и быть не могло. Все должно было закончиться именно так.
— Это еще не конец всему, — сказала я. — Не конец, если ты этого не позволишь. Неужели ты хочешь потерять меня?
Кассио сделал большой глоток и горько улыбнулся.
— Разве я уже не потерял?
— Нет, но потеряешь, если не перестанешь скрывать от меня правду. То, что случилось сегодня… я не могу прийти в себя, пока ты не расскажешь мне, что заставило тебя так поступить. Помоги мне понять.
Кассио допил остатки своего напитка. Он смотрел на огонь и горько улыбался.
Мой телефон зазвонил, заставив меня подпрыгнуть. Лицо Кассио потемнело, но я подняла трубку. Мне не нужно было смотреть на экран, чтобы узнать, кто это был.
— Я в полном порядке, Кристиан.
— Я связался с несколькими своими верными людьми в Балтиморе. Папа не будет вмешиваться, но я сделаю это, если захочешь. Просто скажи, и я освобожу тебя от него.
Это было предательством. Учитывая, как плохо обстояли дела в Фамилье на данный момент, и насколько непостоянным был Лука, я не могла позволить Кристиану поддерживать эти идеи.
— Нет. Я в полном порядке, честное слово. Мы можем поговорить завтра.
— Джулия…
— Завтра, — я повесила трубку. — Этот взгляд нуждается в объяснении, Кассио.
Он поднял бровь, будто не понимал, о чем я говорю. Я ни на секунду в это не поверила. Его глаза буквально горели от злой ревности, когда я разговаривала с Кристианом. Это было нечто такое, чего даже я не могла понять.
— Как ты вообще можешь думать, что у меня что-то с моим собственным братом?
Допив половину своего стакана, я встала и опустилась перед ним на колени, коснувшись его сжатого кулака, лежащего на бедре. Он разжал его, чтобы я могла соединить наши пальцы. За гневом и подозрением в его глазах скрывались глубокая боль и уязвимость. Именно последнее приглушило мою собственную ярость из-за совершенного.
— Пожалуйста, скажи мне правду.
Кассио наклонился и нежно поцеловал меня.
Я нахмурилась. Сейчас был неподходящий момент для физической близости. Мне необходимы были ответы.
— Мне нужен был этот последний поцелуй, прежде чем ты всегда будешь смотреть на меня так, как смотрела, когда я напал на Кристиана. — он откинулся назад, снова глядя в огонь. — Я убил свою первую жену.
Земля ушла у меня из-под ног. Я медленно убрала свою руку от его, жалея, что неправильно поняла его, и ужасно уверенная, что это не так.
Кассио мрачно улыбнулся. Он не спеша проследил взглядом за выражением моего ужаса.
— Только не своими руками. Она покончила с собой, но сделала это из-за меня.
От облегчения у меня едва не перехватило дыхание. Если бы Кассио действительно убил свою жену, я не смогла бы остаться с ним — хотя он никогда бы не позволил мне уйти от него.
Я знала, что самоубийства случаются чаще, чем принято признавать в наших кругах, но обычно они были результатом жестокого обращения и отчаяния. Что Кассио сделал с его женой? Он был добр ко мне и к своим детям. Я не могла себе представить, что он был абьюзивным к своей покойной жене, если только ее смерть не заставила его изменить свои привычки. Даже порез на моей руке… даже если это не было делом рук Кристиана, это не являлось его намерением. После этого он выглядел виноватым.
— Почему? — спросила я, наполовину боясь узнать правду, но я хотела избавиться от темных теней прошлого и пролить свет на то, что произошло, было единственным способом сделать это.
Кассио невесело улыбнулся. Пламя отбрасывало тени на его острое лицо.
— Потому что я убил человека, которого она любила.
Я была потрясена и замолчала.
Глава 17
Этот день был просто кошмарным. Потерять двух человек из-за этих чертовых байкеров было ужасно. Лишиться их из-за того, что у нас имелась крыса, было еще хуже. Я не был уверен кто он такой, по крайней мере, с уверенностью. Многое указывало на Андреа. Два дня назад он не присутствовал на Рождественском ужине, но сегодня должен был смотреть за Гайей.
Было уже около полуночи, когда я вошёл в наш дом, ожидая, что все уже, как обычно спят. Из гостиной в коридоре лился свет. Следуя за ним, я обнаружил Даниэле на диване, играющего на маленьком планшете, его брови были сосредоточенно нахмурены. Я подошел к нему поближе.
— Почему ты все еще не спишь?
— Не могу уснуть. Это мне подарил дядя Андреа.
— Где он сейчас?
— Наверху, с мамой. Они играют.
Он даже не поднял глаз, полностью загипнотизированный красочным экраном. Именно поэтому я не хотел, чтобы у него была одна из этих вещей.
— Играют?
Даниэле рассеянно кивнул.
— Да. Дядя Андреа дал мне это, чтобы тоже поиграть.
— Оставайся здесь и продолжай играть, — твердо сказал я и направился к лестнице, доставая пистолет. Я тихонько поднялся по лестнице, стараясь не издавать ни звука.
Перед дверью в спальню Гайи я остановился и прислушался. За дверью кто-то проворчал, и женщина вскрикнула. Это не были звуки пыток.
Я распахнул дверь. Она ударилась о стену.
Ярость скользнула по моим венам при виде этого зрелища. Гайя, моя сильно беременная жена, сидела верхом на своем сводном брате, оба были обнажены.
Моя жена трахалась со своим сводным братом.
Секунду мы оба не двигались с места.
Гайя вскрикнула, прикрывая грудь, будто я имел меньше прав видеть ее, чем ее ебаный сводный брат. Они обменялись взглядами, и я понял, что это продолжалось уже очень давно, возможно, даже дольше, чем мы с ней были женаты.
Горький привкус предательства расцвел у меня во рту, сменившись непреодолимой жаждой мести. Я закрыл за собой дверь. Андреа оттолкнул Гайю и бросился к пистолету, лежавшему на ночном столике. Я нажал на спусковой крючок. Пуля пробила ему ладонь, разорвав ее на части. Повсюду была разбрызгана кровь и плоть.
Он взревел в агонии.
— Нет! — закричала Гайя, вскакивая на ноги и направляясь к оружию. Я оказался рядом с ней в два больших шага, обхватив руками ее грудную клетку выше живота.
— Нет! — закричала она, вырываясь из моих объятий. Я закрыл ей рот ладонью и потащил в ванную.
— Перестань кричать, — прорычал я. — Даниэле не нужно это слышать.
Ее приглушенные крики не прекращались. Ей было все равно, услышит ли это наш сын. Я втолкнул ее в ванную и запер дверь, прежде чем снова повернуться к Андреа, выходивший из своего вызванного болью оцепенения. Гайя забарабанила в дверь. Андреа снова попытался достать пистолет. Я выстрелил и в другую его руку, чувствуя болезненное удовлетворение от его крика агонии. Он упал назад с придушенным криком, держа свои изуродованные руки перед собой.
— Не трогай Андреа! Не делай этого, Кассио, или я клянусь, что убью ребенка в своем чреве.