А вот сейчас, в чужом отеле, в чужой стране, вспомнила — и не испытала ничего. Совсем ничего. Глядя сухими глазами в черное окно, она видела перед собой не звездное небо, а растерянное лицо Брюса, трусливо отводившего глаза, слышала его покаянный голос, лепечущий о зачатом им ребенке. Значит, правда, что время лечит? А может, ее излечил чарующий мистический Барбадос?..
И с легкой улыбкой на устах Кира снова погрузилась в глубокий, спокойный сон, зная наверняка, что снова встретится с Джайлзом…
Они не виделись уже целую неделю. На Рувима навалились дела, но каждую ночь его мысли возвращались к очаровательной Долли. Вновь и вновь он представлял, как овладевает ею, как они сливаются воедино, как переплетаются в объятиях их горячие тела. Рувим сходил с ума от всепоглощающего желания…
И вот они опять вместе. Наконец-то!
— Ты что, не любишь меня? — спросила Долли. Опираясь на локоть, она нежно поглаживала пальчиками его волосы. — Мне так не хватало твоих поцелуев! Я хочу, чтобы ты целовал меня сюда… и сюда. — Подавшись к юноше, она дотронулась до ямочки на своей шее, потом до ложбинки на кокетливо оголенном плечике.
Рувим с глухим стоном перекатился на бок.
— Не могу! Господи, ты же знаешь, как действуют на меня поцелуи!
— И как же? Ну-ка расскажи мне, Рувим. Что ты ощущаешь вот тут?
Отстранив ее шаловливую руку, он быстро сел.
— Боже милостивый! Никогда больше так не делай! Ты маленький дьяволенок. Неужели не понимаешь, что творишь со мной? Или притворяешься?
На глаза удивленной Долли навернулись слезы.
— Нет, я не притворяюсь, Рувим, — всхлипнула она. — Андре никогда не говорит со мной на подобные темы, да и ты тоже. Так откуда же мне знать? У меня нет ни мамы, ни подружки. Не сердись, ладно? Кто же расскажет мне о жизни, если не ты, мое солнышко, мой любимый Рувим?
Ее слезы смутили юношу. Заключив Долли в горячие объятия, он осушил ее щеки поцелуями, погладил шелковистые волосы — ласково, нежно, как пушистого котенка. Да, сейчас Долли еще совсем девочка, но скоро вырастет и будет принадлежать ему — ему одному.
— Что ж, придется кое-что объяснить тебе. Запомни основные правила: не оголяйся перед мужчинами. — Рувим поправил платье на ее плече. — Не обвивай мужчину ногами. И не трогай мужчину… вот тут.
Когда-нибудь он непременно женится на ней. Сейчас ему почти двадцать, значит, придется подождать. Надо сначала овладеть азами бизнеса, потом скопить деньжат, чтобы обеспечить свою будущую семью. Не скоро еще Шугар-Хилл станет его собственностью, но все же главный дом будет принадлежать ему, и Рувим всей душой хотел, чтобы Долли вошла в него полноправной хозяйкой.
— Я обо всем тебе расскажу, Долли, но только если ты пообещаешь слушаться меня. Не гуляй с другими парнями, не флиртуй ни с кем, не оголяй плечи, поняла?
Рувим снова лег на песок и подложил руки под голову. Молодые люди расположились под пальмой. Солнце, проникая сквозь листву, бросало блики на красивое лицо юноши.
— Ах-ах, от кого я слышу такие строгости! А что же делать с этой самодовольной тупицей Элизой, которая вечно вьется вокруг тебя и ждет, когда ты поманишь ее пальцем? Ух, терпеть ее не могу! Выставляет себя напоказ, расфуфыривается, сорит деньгами, и все только потому, что ее папаша собирается возвести какой-то там отель и устроить поле для гольфа!
— Пустая трата земель, пригодных под тростниковые плантации, — пробормотал Рувим, высказав вслух то, о чем сам давно думал. — Власти такого не допустят. Кто-то должен предотвратить это.
— Тогда выстави на выборах свою кандидатуру, — предложила Долли, размышляя, не расстегнуть ли рубашку Рувима и не дотронуться ли до курчавых волос на его груди. Или это противоречит только что преподанному им уроку? Она любила его сильное гибкое тело и часто, купаясь, притворялась, будто дно уходит у нее из-под ног. Тогда Рувим подхватывал ее и заключал в объятия. — Вот победишь — и будешь самым молодым конгрессменом! — засмеялась она и тут же представила себя среди роскошно одетой публики на торжественном приеме в честь избрания Рувима членом конгресса. А потом чередой пойдут балы и ужины… Долли и не задумывалась, откуда у нее возьмутся наряды.
— Благодарю покорно! У меня и без того дел выше крыши, не хватает еще тратить время на политику! А кстати, почему бы тебе не выставить свою кандидатуру? Станешь нашей первой женщиной-конгрессменшей.
— Смеешься? Я же не знаю, как вести себя и что говорить. Меня никто ничему не учил. Я умею только готовить да мыть отцовские кисти. Читаю и то с горем пополам.
— А кто виноват? Интересно, кто вечно пропускает уроки и убегает из школы, чтобы лишний раз искупаться или съездить на рынок в Бриджтаун и продать пару картин?
— Но у меня же нет другого выхода! Ты же знаешь, большие туристические корабли бросают якорь в Бриджтауне всего на несколько часов, и пассажиры, спускаясь на берег, покупают сувениры. А платят за это американскими долларами. Да мы с папой умерли бы с голоду, если бы не сбывали его картины! — Девушка встала, аккуратно оправила платье и стряхнула с него песок. — Пойду, пожалуй. Надо приготовить папе чаю.
— Я провожу тебя до тропинки. Мой велосипед там, в кустах, — поднимаясь, сказал Рувим.
Долли взглянула на него через плечо и вдруг беззаботно проговорила:
— Если хочешь жениться на мне, милый, не медли с предложением. Не хочу остаться старой девой, тощим синим чулком, так что делай выводы, да поскорей.
Глава 7
«Первая встреча с Бенджаменом Ридом вряд ли будет приятной и доставит мне удовольствие», — думала Кира. Это, конечно, входило в ее планы, и она не собиралась их менять. Вспоминая о деде, доставившем столько горя ее матери, Кира уже не испытывала прежней ненависти. Во-первых, с тех пор прошло слишком много времени, а во-вторых, после приезда на Барбадос ей уже не раз приходило в голову, что, возможно, у Бенджамена были веские причины не отвечать на письма Тамары.
Нежась в постели, она наслаждалась покоем. Какое счастье, что не нужно в спешке готовить кофе и ехать на работу в переполненном метро!
Кира не спеша поднялась, открыла дверцу холодильника, налила себе стакан ананасового сока, включила радио и уселась в удобное кресло.
«Голос Барбадоса» передавал в основном музыкальные программы, в прямом эфире отвечал на телефонные звонки слушателей, проводил всевозможные радиоконкурсы и игры. В определенное время сообщал местные и международные новости. Нередко звучали проповеди священников и торжественные церковные гимны, сообщалось о кончинах и рождениях. Кем бы ни был местный житель — богатым или бедным, знатным или совсем простым, — все узнавали о его уходе в мир иной и времени захоронения.
Когда опять начали читать списки усопших, Кира переключилась с «Голоса Барбадоса» на какую-то другую программу и тут же услышала в эфире свое имя.
— И снова вас ждут последние новости нашего острова, — вещал приятный гортанный голос. — Вчера мисс Кира Рид, исследователь-консультант из крупной лондонской компании, ужинала в «Убежище Сэма Лорда» в обществе Джайлза Эрла, владельца плантации Шугар-Хилл. Мисс Рид прибыла на остров совсем недавно и остановилась в Сент-Джоне, в отеле «Сэнди-Лейн». Говорят, она приехала, чтобы провести исследования в области производства сахара.
Кира удовлетворенно усмехнулась. Что ж, реклама на радио уже есть. Однако интересно, откуда они узнали об исследовательских работах?
Солнце, поднимаясь из-за отрогов гор, окрашивало все в золотистые тона. Утренний воздух был так свеж и чист, что девушка, быстро допив сок, надела купальник и направилась к пляжу через благоухающий сад. Бросившись в прозрачную голубую воду, она поплыла вперед, с радостью ощущая, что больная нога почти не беспокоит ее.
Забрать в Бриджтауне свои визитные карточки, нанести визит в полицейский участок и получить права, о которых говорил Джайлз, можно и позже. Кстати, это простая формальность, так как Кира привезла с собой водительское удостоверение, но раз уж он так хочет, она все сделает, даже оплатит регистрационные расходы.
Кстати, о деньгах. Джайлз так и не назвал размер ее оклада. Скорее всего это будет довольно большая сумма…
Этим же утром Кира решила снова пойти в Фиттс-Хаус и встретиться наконец с Бенджаменом Ридом. В сущности, она ведь именно для этого и прилетела сюда. Однако явиться к деду надо инкогнито. Когда-то Бенджамен ясно дал понять, что не желает иметь ничего общего с внучкой, и Киру сейчас это вполне устраивало.
Да, ей не нужен ни один мужчина — ни дед, ни Брюс, ни Джайлз Эрл. Подумать только, даже Персиваль Коннор отнесся к ней без всякой теплоты и отплатил за ее преданность и годы безупречной работы черной неблагодарностью. Ну и пусть! Теперь, слава Богу, Кира сама твердо стоит на ногах, хотя одна из них иногда еще подводит ее.
Нахмурившись, Кира перевернулась на живот и быстро поплыла к берегу. Ее переполняли злость и обида.
Добравшись до мелководья, она пошла вперед. Постепенно дыхание ее стало размеренным, а волнение улеглось. Вдруг за спиной послышался всплеск. Значит, не она одна вышла искупаться в такую рань?
Только добравшись до берега, Кира обернулась. Странно, но она ничуть не удивилась, увидев, кто именно выбрался из воды следом за ней. Мокрое стройное тело Джайлза блестело в лучах восходящего солнца, крупные капли падали с волос на широкие загорелые плечи, черные плавки облегали узкие бедра.
— Вы плыли так быстро, что я испугался, не гонится ли за вами акула. Однако они в наших водах не водятся. Так что же случилось? В ногу вцепился краб?
— Даже несколько. — Кира подождала, пока он приблизится. — Время от времени это со мной случается.
— А, тогда понятно, почему иногда у вас такой затравленный взгляд.
— Кстати, что вы тут делаете? — пропустив мимо ушей его реплику, осведомилась девушка.
— Я здесь живу, — усмехнулся Джайлз, сверкнув белыми зубами. — Моя вилла неподалеку. — Он небрежно махнул рукой в сторону густых зарослей ди