— Вы станете основными поставщиками самых дурацких идей и бесплодных мечтаний! — в отчаянии воскликнула девушка. — У вас, мужчин, головы всегда забиты глупыми замыслами. Пока ты добьешься своего, я стану иссохшей старухой!
Следом за Джайлзом Кира вышла из офиса во двор. В горячем воздухе плавал густой, тягучий аромат. В углу двора, под навесом, рабочие сортировали тростник перед отправкой на конвейер.
Рядом с крыльцом прямо в землю было врыто нечто вроде импровизированной вешалки. Джайлз снял с нее защитную каску и протянул Кире.
— Вот наденьте, это необходимо.
Девушка послушно напялила тяжелую каску и заправила под нее волосы.
Помещение фабрики гудело от шума, там было душно и пыльно. Перекрывая шум, Джайлз объяснял девушке принцип работы разделочных механизмов, разрезающих тростниковые стебли на мелкие кусочки. Он показал ей две роликовые мельницы для перемолки стеблей и огромный чан с проточной водой для промывки.
— Теперь сюда, Кира, и, пожалуйста, будьте осторожны.
По крутой, узкой лестнице с железными ступенями они поднялись на верхние галереи, чтобы оттуда осмотреть печи. Когда Кира склонилась к их огнедышащим отверстиям, ее опалило таким нестерпимым жаром, будто она заглянула в адское пекло. Девушка в страхе отпрянула, но тут же увидела, как из жерла полились струйки чистейшего сахарного сока.
— Шелуху от стеблей мы используем как топливо, — прокричал ей Джайлз. — Как видите, у нас все идет в ход. Это необходимо: остров не так уж богат древесиной, нефтью и углем.
Взяв Киру за руку, он подвел ее к механизму, очищающему сок и выпаривающему из него сироп.
— Ну, а дальше сироп поступает на центрифугу, где его разделяют на не обработанный пока еще сахар и черную патоку.
— Вы рассказываете так, будто главу из учебника читаете.
— Верно, но как еще объяснить вам весь процесс?
В огромных чанах кипел, булькал и пенился жидкий сахар. По словам Джайлза, такое бурное кипение происходило только на поверхности, а внутри чанов жидкость начинала загустевать. Со всевозрастающим интересом Кира склонялась к смотровым окошкам, забранным толстым огнеупорным стеклом. Она не пропускала ни одного из них, заглядывала туда, где тяжело колыхались тонны расплавленного сахара. Специалисты в белых халатах какими-то инструментами проверяли исправность циферблатов на приборных щитках.
Кира совсем забыла и о страхе высоты, и о духоте, когда Джайлз растолковывал ей, что происходит вокруг, — неторопливо и доходчиво. Он то и дело поддерживал Киру под руку, опасаясь, как бы она не оступилась в узких проходах и на крутых ступенях.
Головная боль у нее нестерпимо усилилась. Словно сквозь туман девушка видела все эти насосы и кабели, чаны и котлы, ящики с соком лайма. Казалось, душное, жаркое помещение насквозь пропиталось сладким тягучим запахом сахара.
— Когда наступает сезон рубки тростника, приходится работать по двадцать четыре часа в сутки, да и этого времени не хватает. — Джайлз помог Кире спуститься с лестницы во двор.
Теперь она убедилась в том, что Рид много и серьезно работает. А ведь сначала она приняла его чуть ли не за плейбоя, занятого лишь серфингом и развлечениями!
Опираясь на его руку, Кира начала осторожно спускаться, следя, чтобы каблуки босоножек не застряли в железных решетках.
— Весь этот тростник с вашей плантации?
— Да, и урожай нужно собрать в четко установленные сроки, потому что, обработав его, мы принимаем тростник у мелких плантаторов. Мы действуем согласованно, иначе им не продержаться на плаву.
— Все это очень интересно. — Кира облизнула пересохшие губы.
— Только не всегда дела идут так, как хочется, потому-то мне и необходимы исследования, о которых я говорил вам. У нас скопилось много жалоб: то урожай пропадает где-то по дороге, то поступает к нам не полностью, то накладные по грузу не соответствуют тем, что составляют поставщики.
Выйдя во двор, Кира сорвала с себя каску и тряхнула взмокшими волосами. По ее шее на спину стекали струйки пота.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Джайлз.
— Ничего, но там ужасно жарко… и шумно. Не представляю, как вы выдерживаете такой грохот…
— Я к нему привык. Впрочем, меня следовало бы наказать, — совсем позабыл о ваших деликатных ушках. Постойте-ка пару минут здесь, под деревьями. Тут тень и легкий ветерок.
В воздухе плыл сладкий запах, однако пекло осталось за толстыми фабричными стенами. Кира с облегчением подставила лицо ветерку, дующему со стороны моря.
Подпрыгнув, Джайлз обломил разлапистую пальмовую ветвь и начал обмахивать ею девушку. Это так позабавило ее, что она едва удержалась от смеха.
— Итак, я снова прошу вас принять мое предложение, — проговорил он. — Будете нашим беспристрастным, нейтральным наблюдателем.
Беспристрастным… Интересно, назвал бы ее так Джайлз, если бы знал, что она — внучка Бенджамена Рида? Едва ли…
— Признаться, меня заинтересовало и то, что я увидела на фабрике, и ваше предложение. Я хорошо понимаю, как важна для Барбадоса добыча сахара, но… но не знаю, успею ли ознакомиться с текущей документацией, собрать нужные сведения, а уж тем более составить исчерпывающий отчет.
— У вас будет компьютер.
На свежем воздухе Кире стало лучше, и она весело рассмеялась.
— Это не решит проблему нехватки времени, Джайлз. Сам собой отчет не появится на экране монитора: для него необходима информация. Однако я почти влюбилась в ваши плантации, — негромко добавила она. — Сахарный тростник напоминает зеленое море…
— Вы чертовски наблюдательны, Кира. Когда налетает ветер, он колышется, как волны. Зеленые волны.
И он заглянул в ее глаза, в которых затаились уязвимость и беззащитность. И снова подумал: что же случилось с ней, что заставило ее так страдать?..
Кира перехватила его взгляд, показавшийся ей странным. Дыхание у нее участилось. Когда он так смотрел на нее, словно заглядывая в душу, Кира приходила в смятение и боялась совершить необдуманный поступок. Да, Джайлз манипулирует ею, подчиняет своей воле, а ведь она торжественно поклялась себе, что больше не позволит ни одному мужчине управлять своей жизнью.
Лицо его блестело от пота, жесткие темные волосы прилипли ко лбу.
Внезапно нежность в его глазах сменилась желанием. Джайлз порывисто привлек Киру к себе, склонил голову и, приникнув к ее губам, провел по ним языком, словно уговаривая раскрыться. Кира затрепетала. Ноги ее словно налились свинцом. Сильная рука прошлась по ее спине, заставив прижаться к его могучей груди. Кира замерла и отдалась во власть пьянящих ощущений. Всем своим существом она жаждала его поцелуя…
— Ничего не могу с собой поделать! — выдохнул Джайлз, не разжимая объятий. — Не могу справиться с желанием все время целовать вас. Никогда не видел таких красивых губ, таких мягких, таких…
— Не надо, — слабо и неубедительно пробормотала Кира.
— Не надо вас целовать — или не надо останавливаться? — Он провел пальцами по ее волосам.
Кира пошевелила плечами, словно хотела избавиться от его рук.
— На нас смотрят рабочие. Отпустите меня!
— У них сейчас небольшой перерыв, вот они и высыпали во двор, чтобы глотнуть воздуха… — Джайлз заглянул в ее глаза: — Что вы со мной творите, Кира? Я совсем потерял голову. Уж не разведали ли вы тайны местных колдуний, чтобы проверить на мне магические чары? Как морская сирена, вы завлекаете меня в пучину…
Он потянул Киру, увлекая ее за холмик из срезанных стеблей, подальше от любопытных взглядов рабочих. Сладкий аромат окутал ее, кружа голову, но еще больше пьянила близость Джайлза.
И вновь его губы прильнули к ней, властно и требовательно. Свет померк в глазах Киры, и, забыв обо всем, она отдалась сладостным ощущениям. Она невольно приоткрыла рот, и язык Джайлза ворвался в него. Ее обдало жаром.
Прижимая Киру все теснее к себе, он жадно водил рукой по ее спине, по округлым податливым бедрам, и она уже не знала, где Джайлз, а где она сама, — так слились их тела. И ей совсем не хотелось останавливать Джайлза и вырываться из его объятий.
Когда же язык Киры встретился с языком Джайлза, огонь желания охватил ее. Она прильнула к его крепким бедрам, потерлась о них, и ее захлестнуло блаженство.
И вдруг Джайлз чуть отстранил от себя Киру. Трепещущая, она непонимающе уставилась на него. Неужели он отталкивает ее — после таких поцелуев?
На губах Джайлза блуждала загадочная улыбка.
— Если вы не хотите, чтобы я овладел вами здесь, во дворе, на глазах моих рабочих, поспешим в офис. Кстати, я должен передать вам бумаги, а после отвезу вас в отель.
— Но я еще не сказала… — начала было Кира.
— Вы уже все сказали, согласие дали ваши слова, ваши глаза. Отныне мы с вами партнеры.
— Партнеры? — растерянно повторила Кира. — Мы теперь партнеры? О чем это вы?
Он приподнял ее подбородок, заглянул в глаза, и снова его поразил их блеск и золотые искорки. Самые прекрасные глаза на свете! Как же ему хотелось всю жизнь смотреть в эти бездонные глаза!
— Подождите, Кира, — попросил Джайлз. — Дайте мне немного времени, и тогда все поймете сами…
Ужин затянулся. Одни блюда сменялись другими. Весь вечер Рувим не отрывал восхищенного взгляда от Долли. Аппетит у него начисто пропал, но он все же ел, чтобы не вызвать подозрений. Поддерживать беседу со старшей дочкой священника и женой врача было очень трудно, поскольку сидевшая напротив Долли без стеснения флиртовала с мужчинами.
Неужели эта легкомысленная, внезапно повзрослевшая девушка, которая кокетливо потягивает вино из высокого бокала, — его маленькая хохотушка Долли? Глядя на нее, Рувим мечтал, как она станет хозяйкой дома и будет принимать гостей в Шугар-Хилле, как очарует его друзей и их жен.
Долли действительно выглядела обворожительно. Волосы она собрала в тугой узел, но непослушные локоны выбились из прически и изящно обрамляли лицо. Жемчуг, прежде принадлежавший ее матери, очень украшал шелковое платье цвета слоновой кости, купленное Долли после долгих поисков в одном из столичных магазинов. От нее пахло чудесными духами. Уже выйдя из дома, девушка воткнула в волосы цветок гардении.