Сабрина все время уверяла себя, что не уступит в упрямстве своему спутнику. Она ни за что не приползет к нему просить еды, пусть он сам пирует, зажарив кролика на костре, пусть напьется виски и уснет в пьяном угаре. Ей нет до этого никакого дела! Следы от многочисленных фургонов хорошо видны, по ним легко можно найти дорогу. Если придется, она и одна доберется до Санта-Фе, в этом нет ничего сложного!
– Этот Ридж Теннер ведет себя глупо, – размышляла вслух Сабрина, заталкивая в рот очередную горсть ягод. – Дуется только из-за того, что я решила одеться монахиней. Не смешно ли? – спросила она себя и сама же ответила: – Конечно, смешно. Я не собираюсь переодеваться, пока все опасности не останутся позади. И если Ридж Теннер это не одобряет, что ж, тем хуже для него.
К концу третьего дня такого раздельного путешествия Риджа начала мучить совесть. Хотя он все еще злился на Сабрину, которая ни за что не желала расстаться со своим монашеским одеянием, он вовсе не собирался уморить ее голодом. Чего он только не хотел проделать с этой упрямицей, но лишить ее еды – это уж слишком.
Каждый раз, когда Ридж посматривал на монахиню в черном облачении, едущую верхом по противоположному берегу разделяющей их неширокой реки, он вспоминал ее в другом образе, в другое время и в другом месте. Воспоминания о той ночи терзали его, не давали заснуть. Он помнил ее чувственные пухлые губы, их восхитительный вкус, помнил пьянящий аромат молодого тела, помнил, как она прижималась к нему в порыве страсти, как волны экстаза сотрясали ее, помнил ее нежность и податливость, ее неопытность и любопытство, помнил, какой огонь разожгли в его крови ее нежные прикосновения. Да, Сабрина была удивительной девушкой. Ее не сравнить ни с кем из тех женщин, кого он знал до нее.
Ридж в отчаянии взглянул на воду, туда, где река делала изгиб и было совсем мелко. Потом он обернулся назад и посмотрел на благочестивую монашку, ехавшую примерно в четверти мили позади него. Когда очередной поворот реки скрыл его от всадницы, Ридж подстегнул своего жеребца, направил его к воде и по мелководью перебрался на другой берег. Там он, вытащив из сумки еду и кое-какие вещи, положил их на пути Сабрины. Потом быстро вернулся через брод на свой берег и присоединился к каравану.
– Что ж, пусть я первый сделаю попытку к примирению, – сказал он себе, решив, что этим великодушным жестом покажет своей строптивой жене, что заботится о ее благополучии, несмотря на их постоянные размолвки.
Едва заметная улыбка коснулась губ Сабрины, когда она увидела груду одеял и провизию, которую Ридж оставил для нее. «Наверное, это следует рассматривать как шаг к примирению, – подумала девушка. – Он тоже, как и я, скучает в одиночестве».
Сабрина напомнила себе, что одиночество имеет свои прелести, но в данное мгновение она так и не вспомнила – какие именно. В целом за эти дни она испытала на себе его недостатки.
На память все время приходили воспоминания о той ночи, которую она провела с Риджем в Форт-Ларнеде. Это была ночь чудес, которой, казалось, не будет конца. Но она прошла как один блеснувший миг, продлившись ровно столько, сколько падает звезда с неба, пока ее светящийся след не растворится в темноте.
Против своей воли она вспомнила, как прекрасна и удивительна была эта ночь, какой горячей нежностью затопил ее Ридж. Она вспомнила, как ожила в его искусных руках, как ее тело проснулась от спячки…
Сабрина неуютно поежилась, отчего ее жеребец навострил уши.
«Любовь? – Она рассеянно похлопала жеребца по шее. – Нет, – горячо воспротивилась девушка, – это не любовь. Это просто физическое влечение к мужчине, которое многие часто и ошибочно принимают за любовь», – решила она. Со временем пламя страсти гаснет, как это не раз происходило с Карлоттой. И тогда ничто не будет связывать их. Ей нельзя забывать об этом, если она собирается покончить со своим нынешним увлечением.
Глаза девушки неохотно посмотрели в сторону хорошо сложенного всадника, ехавшего по противоположному берегу реки. Сабрина окинула взглядом его широкие плечи, крепкие бедра – издали Ридж выглядел угрожающе. Он напоминал человека, не принадлежащего ни к той, ни к другой цивилизации. После долгих размышлений Сабрина пришла к выводу, что Ридж Теннер живет сам по себе. Он научился выживать благодаря своей смекалке и силе, не боясь встретиться лицом к лицу с опасностью, потому что был уверен в себе и знал, что в состоянии справиться с любыми трудностями.
Ридж и в самом деле ничего не боялся. Чувство страха было ему неведомо. Когда они увидели горящую почтовую станцию, он мгновенно принял решение и, стиснув зубы, бросился на разбойников. В тот миг глаза его горели решимостью. Да, Ридж Теннер не знал, что такое страх, но и храбростью своей не кичился. У него все получалось естественно, словно по-другому и нельзя было вести себя в угрожающих жизни обстоятельствах.
Ридж весело улыбнулся, вспомнив свое недавнее поражение в Форт-Ларнеде. Сабрина была совершенно уверена, что он не станет подвергать себя унижению и объявит, что на самом деле она вовсе не старая больная вдова. Правда заключалась в том, что она просто проверяла, что для него главное. Она была уверена, что перед отъездом из Форт-Ларнеда он подойдет к ней и, сорвав с нее парик и вуаль, заставит предстать перед всеми такой, какова она на самом деле. Но Ридж позволил ей выехать из форта, а сам подвергся насмешкам и издевкам. Мало найдется мужчин, которые бы смогли укротить свою гордость в подобных обстоятельствах.
Возможно, именно это вызвало ее восхищение красавцем повесой. Он принимал обстоятельства такими, как есть, стараясь извлечь из них наибольшую выгоду для себя. Никто не мог одолеть его, взять над ним верх. Он много раз подвергал свои возможности самым разным испытаниям, поэтому спокойно встречал любые переделки, повороты судьбы и с честью выходил из них победителем, излучая все тот же неотразимый шарм.
«Ну, хорошо, – рассуждала Сабрина, – я испытываю благоговение к нему, я очарована этим необычным мужчиной, но это вовсе не значит, что я влюблена в него». Да, она восхищается им, уважает его, потому что им нельзя не восхищаться. Но влюбляться в него она не собирается и терять голову не станет.
Единственная любовь, которую знала Сабрина, была ее любовь к отцу. Боль оттого, что она очень редко виделась с ним, особенно в последний год его жизни, не оставляла девушку. Она не выдержит, если опять испытает такие душераздирающие переживания. А ведь связь с Риджем Теннером достаточно сильна, чтобы сделать ей больно. Там, где дело касается его, она становится совершенно беззащитной и уязвимой, и никакие наставления самой себе не могут изменить этого.
Сабрина решила, что пора в очередной раз напомнить себе, ради чего она здесь, – доброе имя отца втоптали в грязь, она приехала сюда, чтобы восстановить справедливость. Память об отце должна жить даже после его трагической гибели. Она позаботится об этом!
Сабрина печально вздохнула. Сколько раз уже она повторяла себе все эти доводы? И сколько еще раз будет читать себе нотации, пока не сумеет изгнать Риджа Теннера из головы и из сердца? Как бы ей хотелось узнать ответы на эти вопросы!..
Глава 12
Вечернее солнце ярко светило с небес, согревая безбрежные просторы западного Канзаса. Пейзаж становился все более однообразным. Редкие тополиные рощицы и зеленый кустарник сохранились только вдоль берегов реки. Вдалеке, за рощицами, начиналась степь, покрытая уже успевшей пожелтеть травой. Сабрина ловко соскользнула с седла в высокую зеленую траву, растущую узкой полосой вдоль берега. Все тело ныло и уже давно требовало отдыха, крича, что не хочет больше ехать верхом.
Она все время украдкой поглядывала на противоположный берег, с нетерпением ожидая, когда могучий охотник отправится за добычей. Как только он скрылся за небольшой рощицей из редких дубов и тополей, Сабрина тотчас бросилась к воде, чтобы искупаться и смыть с себя дорожную пыль. Она быстро разделась, аккуратно сложила на зеленой траве свое черное монашеское платье и нижнюю сорочку и, оглянувшись по сторонам, вошла в воду.
Боже, как приятно было отдаться неторопливому течению, позволяя прохладной воде смыть грязь и усталость с затекшего тела, размять мышцы. Девушка блаженствовала, наслаждаясь ощущением свежести после пыльной и душной дороги. «Пока есть возможность, надо делать это каждый вечер», – сказала себе Сабрина. Судя по меняющемуся пейзажу, такое удовольствие скоро станет недоступным. Уже сейчас река начинала постепенно сужаться, вскоре она превратится в маленький ручеек, а затем уйдет в песок, оставив измученных путников без глотка воды, – ведь не зря ее называют Потерянной рекой.
Сабрина блаженствовала и смеялась от удовольствия, резвясь в воде. Прошло уже несколько дней, а перед глазами у нее до сих пор стояло изумленное лицо Риджа, когда он увидел ее монашеский наряд. Обычно Ридж держался ровно и дружелюбно, но очередная загадка девушки поразила его, он рычал и бесился, как раненый лев.
Сабрина предалась воспоминаниям, не замечая ничего вокруг. Вдоволь наплескавшись в воде, она направилась к тому месту, где оставила аккуратно сложенную монашескую одежду. Негромко напевая какой-то веселый мотив из любимой пьесы, она потянулась к одежде, надела сорочку и только было собралась надеть платье, как вдруг бронзовая от загара мужская рука закрыла ей рот, и кто-то грубо прижал ее к себе.
«Черт бы побрал этого Риджа! Хочет опять напугать меня до смерти», – решила Сабрина в ярости. Ему прямо-таки доставляет удовольствие бесшумно подкрадываться к ней сзади и играть в индейцев…
Не успела Сабрина подумать об этом, как индеец будто из-под земли выпрыгнул на дорогу. Животный страх охватил девушку. Она вдруг поняла, что человек, который держит ее, вовсе не Ридж Теннер.
В ужасе девушка попыталась посмотреть через плечо и увидела грозное лицо еще одного индейца. А пока она пыталась взять себя в руки, в высокой траве показались фигуры еще двух индейцев, спешащих в их сторону.