Сюзанна нахмурилась. Муж всегда и во всем ее поддерживал, и теперь его слова больно ее ранили.
– А почему ты спрашиваешь об этом?
– Потому что люблю тебя. Потому что знаю, какая ты на самом деле – любящая, заботливая, великодушная.
– Она моя мать, – возразила Сюзанна. – С родными все по-другому.
Он кивнул:
– Да, я понимаю. Но нельзя пренебрегать здравым смыслом.
– Ты хочешь сказать, что я им пренебрегаю?
– Нет. То есть частично. Во всяком случае, когда дело касается твоей матери. Впрочем, это даже не отсутствие здравого смысла, а некоторая ограниченность. И это меня пугает.
– Почему? – спросила Сюзанна. Что-то в его тоне насторожило ее. – Это касается только мамы и меня. При чем тут ты и я?
– Нет, нас с тобой это тоже касается, – спокойно проговорил Марк. – Я стал все чаще задумываться о грядущей старости. Что я буду делать, когда уйду на пенсию? Можно, конечно, праздно сидеть и дряхлеть, как мои родители, но тогда смерть настигнет скорее. А я хочу жить, Сюзанна. Я хочу попробовать что-нибудь новое.
Он никогда так раньше не говорил с ней.
– И что же именно?
– Не знаю. Может, буду преподавать. Или займусь живописью. А может, стану путешествовать. Не знаю, Сюзанна. Я просто не хочу замыкаться в себе. И твое сердце тоже должно быть открыто всему новому, иначе как мы будем жить? Я не собираюсь заставлять тебя делать то, что тебе не по душе. Но мир велик, и мы обязательно найдем то, что интересует нас; обоих. Надо всего лишь продолжать жить. Подъезжая к дому, я видел, как Карл играет в теннис с какой-то девчушкой, и он показался мне гораздо моложе своего возраста. Это потому, что он ведет активную, насыщенную событиями жизнь. Мне бы хотелось, чтобы наша старость была такой же. Но это зависит не только от меня. Если ты не можешь принять перемены в жизни твоей матери, что же говорить о нас?
– Перемены переменам рознь, – заметила Сюзанна.
– Конечно, – согласился Марк. – И мы не знаем, что нас ждет. Нашим детям это может не понравиться, но значит ли это, что мы сделали неправильный выбор? Что хорошо для нас, не обязательно подходит для них. И то, что хорошо для Натали, вызывает у тебя раздражение. Но она же не просит тебя выйти за Карла. – Он перевел дух и добавил: – А вдруг я умру раньше тебя? Если это случится и после моей смерти ты встретишь мужчину, с которым будешь счастлива, что в этом плохого? А если дети тебя осудят, то это будет говорить об их ограниченности.
Сюзанна скрестила руки на груди.
– Ты намекаешь на меня?
– Поговори с ней, Сюзанна. Или прочитай ее книгу. Ты должна это сделать.
Как-то странно все складывается, размышлял Саймон.
Вот, к примеру, погода. С одной стороны, она сейчас просто идеальная. Солнце наполняет виноград сладостью, плесень больше не появляется. С другой стороны, этот ураган, зародившийся над Атлантикой, неумолимо приближается к Род-Айленду.
Сюзанна. С одной стороны, она доверяет ему виноградник, как доверял ее отец. С другой стороны, она говорит с ним только о винограднике, подчеркивая, что он не является членом ее семьи.
Оливия. Она принесла в его жизнь страсть, какой он раньше не знал. Она не похожа на Лору, и он не собирается их сравнивать. Но она уезжает через три недели.
Тесс. Настоящий сорванец, хотя и милая девчушка. Вон она, крадется между рядами кустов.
– Я знаю, что ты здесь, – сказал он довольно громко. – Тебе что-то нужно или просто так пришла?
Она замерла на мгновение, потом спросила:
– А откуда вы узнали, что я здесь?
– У тебя большущие оранжевые кроссовки. Это теперь модно?
– Да такие носили еще в прошлом году! – сообщила она, просунув голову между ветками. – А у модных кроссовок подошва еще толще. Но мама мне такие вряд ли купит. – Она нагнулась, собираясь пролезть под проволокой.
Он окликнул ее:
– Осторожнее, ты заденешь виноград. Обойди с другой стороны.
Тесс бегом обогнула ряд и через несколько секунд стояла перед ним, засунув руки в карманы шортов.
– Ну вот, теперь это похоже на виноград, – одобрительно заметила она. – А как они на вкус?
– Вот и попробуй. – Он сорвал самую крупную виноградину с куста.
Она сунула ее в рот и поморщилась.
– Кислый.
– Вчера он был кислее. А завтра будет слаще.
Тесс оглядела кусты, которые давно ее переросли.
– А вы опять их прореживаете?
– Нет. Просто хожу и проверяю, не клюют ли птицы виноград.
– А если клюют, что будете делать?
– Стрелять из пушки.
– Стрелять в птиц? – в ужасе воскликнула девочка.
– Да нет. Распугаю их выстрелами. Это не настоящая пушка, а машина, которая издает холостой выстрел каждые пять минут.
Тесс поправила курчавую прядь волос, упавшую на лицо.
Она робко поглядывала на него сквозь стекла очков, явно не решаясь задать следующий вопрос.
– Ну что? – спросил он.
– Вы уже решили, куда денете котят?
– Пока нет.
– А вы не бросите их у дороги?
– Я же сказал тебе, что нет.
Она ойкнула, резко выдернула руку из кармашка и тут же снова сунула ее туда с деланно-безразличным видом.
– И сколько их там у тебя? – спросил Саймон.
– Кого? – наивно переспросила она.
Он вздохнул и присел перед ней на корточки.
– Это Брюс, да?
Тесс каждого котенка звала по имени, убеждая всех, что, если произойдет ошибка и мальчик вдруг окажется девочкой, имена можно будет не менять. Бак так Баком и остался.
– Тирон, – заговорщически прошептала она.
– Дай-ка взглянуть.
Она вытащила котенка из кармана и чмокнула в пушистое темечко.
– У него коготки как иголочки, но он такой милашка, – сказала она и улыбнулась.
Саймон смотрел на нее во все глаза.
– Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя очаровательная улыбка?
Тесс покраснела.
– Дети таких вещей не говорят. И я им не улыбалась.
– Даже когда рассказывала о котятах?
Тесс прижала котенка к щеке.
– У одной девочки тоже есть кошка и целых шесть котят.
– Вот оно что. Значит, этой девочке больше повезло.
– Да у нее все лучше получается, – заметила Тесс, помрачнев. – И не только у нее. Никто из них не будет скучать, когда я уеду.
– Будут, вот увидишь.
– Да, только потому, что по сравнению со мной они все на первом месте. А у меня ничего не получается.
– Что именно у тебя не получается?
– Не могу справиться с румпелем – все время забываю, откуда дует ветер, и перекидываю парус, вместо того чтобы идти по ветру. Из-за этого в прошлый раз мачта чуть не ударила одного из ребят.
– Ну, с терминологией, я вижу, ты освоилась.
– Я не глупее других! – ощетинилась было Тесс, но тут же смягчилась. – Все это так сложно. Приходится все время следить за своими действиями. Теннис проще – мячик летит через сетку, и ты по нему бьешь, вот и все.
Саймон одинаково хорошо владел обоими видами спорта.
– Да, мячик летит, и ты ударяешь по нему ракеткой. Всегда одно и то же. А этот плоский скучный корт? Нет, океан куда интереснее. Настроение его меняется с каждой секундой. Как только ты освоишься с управлением яхты, тебе не придется все время напряженно соображать. Теннис для тебя сейчас проще, потому что ты дольше тренируешься.
– Я смогу играть в теннис везде. А вот заниматься парусным спортом…
– Это зависит от того, где ты будешь жить.
– Понятия не имею, – еле слышно пробормотала она.
– Ты теперь многому научилась, Тесс. Твои друзья очень удивятся, когда узнают, что ты умеешь играть в теннис и кататься на яхте.
– Теннис – да, а яхта – вряд ли.
– Просто надо побольше тренироваться. Я мог бы тебе помочь.
Слова сорвались у него с языка так неожиданно, что он опешил.
Тесс не верила своим ушам.
– Правда? Вы поможете мне научиться управлять яхтой?
– Да, конечно, – неуверенно промямлил он. – То есть я хотел сказать, что ты должна спросить разрешение у мамы – вдруг она будет против?
– Она согласится! – радостно воскликнула Тесс. – Обязательно согласится!
– И… и еще яхта. У нас не такая, на какой вас учат кататься в клубе.
– У миссис Адельсон в точности как моя учебная. Сет мне показывал. – От радости Тесс не могла стоять спокойно на месте. – Он тоже может пойти с нами. Сет не слышит шума волн, и его надо подергать за руку, чтобы он перекинул парус, но он классный парень. – Тесс бросилась по тропинке к дому.
– Куда ты? – окликнул ее Саймон.
Девочка крикнула на бегу:
– Спрошу маму. Если она разрешит, поговорю с миссис Адельсон. Если она согласится, давайте прямо сегодня!
– Нет, не сегодня! Сегодня я не могу! – прокричал он.
– Тогда завтра! – отозвалась она.
– Не знаю… ураган обещают… и котенок хочет домой!
Но Тесс его не слышала. Она была уже далеко.
Оливия по ошибке загрузила в стиральную машину с отбеливателем темно-красную футболку Тесс с эмблемой Асконсета, в результате чего та стала ярко-оранжевой. Но Тесс не расстроилась, а, наоборот, обрадовалась, сказав, что футболка теперь подойдет к ее оранжевым кроссовкам.
Сегодня утром она натянула и то и другое. Оливия смотрела из окна, как Тесс мелькает среди зелени, направляясь в виноградник прямо к Саймону, который был виден издалека. Она не слышала, о чем они говорили, но бросаться на выручку Тесс не было нужды. Она доверяла Саймону. Наконец Тесс вприпрыжку побежала обратно к дому.
Оливия взяла со стола три конверта, которые принесли сегодня с утренней почтой. Два – из школ, согласных принять Тесс. Одно – предложение о работе для самой Оливии.
Школы в Хартфорде и Провиденсе. Работа – в Питсбурге.
Да, сложная штука жизнь.
– Вы Оливия?
Она обернулась. В дверях стоял мужчина, как две капли воды похожий на Александра в молодости.
– А вы, наверное, Грег, – сказала она, невольно улыбаясь.
– И как это вы догадались? – усмехнулся он. – Я ищу свою жену. Вы знаете, где она?