а. Это же сосед, вечно смотрящий бейсбол по телевизору.
Из глаз мужчины на меня смотрела Коза ностра.
Мне стало тревожно.
Не отводя взгляда, он выпустил облако дыма.
Нужно срочно притвориться, что все в норме, иначе меня поймают до того момента, как я окажусь на уличном тротуаре. Я улыбнулась скромной улыбкой Милашки Абелли, словно меня поймали выбегающей из дома любовника. Оставалось надеяться, что Нико еще не объявил о свадьбе, иначе мне конец.
Спустя секунду сосед кивнул.
Даже испытав кроху облегчения, я не была готова поверить ему до конца. Он ведь работал на моего мужа. Я зашагала по улице самым спокойным шагом, какой только могла изобразить, а взгляд соседа сверлил мою спину. Волосы на затылке встали дыбом.
Когда я скрылась из поля зрения наблюдателя, ускорила шаг и завернула за угол к автобусной остановке. Там были только две девчушки-азиатки и темнокожий парень в наушниках. Я взглянула на табло: автобус должен был вот-вот приехать точно по расписанию.
Прошло три минуты.
Я переступила с ноги на ногу. «Ну же!»
Еще две минуты.
По спине скатилась капля холодного пота.
Какая-то часть меня верила, что Нико помог бы мне с этим планом, если бы я его попросила, но существовала и громадная вероятность отказа. А в таком случае я бы навсегда потеряла свой шанс.
Я не могла позволить себе забыть, каким человеком был мой муж. Если бы, к примеру, его родственницу застукали с мужчиной, то именно Нико пустил бы чуваку пулю в лоб.
Мою участь отсрочил автобус, со скрипом затормозивший у остановки. Я забралась в салон и села на заднее сидение.
Сняв кольцо с пальца, покрутила безделушку в руках. Дом отдалялся с каждой секундой, и то облегчение, которое я ожидала испытать, теперь смешалось с сожалением. Но мне нужно это сделать, избавиться от груза на плечах, исправить ошибку единственным способом, который смогла придумать. Я сунула кольцо в карман и взмолилась, чтобы Нико понял меня. Он должен понять.
Я стояла перед зелеными двойными дверями ресторана Франческо. Оконное стекло заменили наверняка на пуленепробиваемое.
На витрине висела табличка «Закрыто», на полках не было хлеба, но, когда я потянула за ручку, дверь оказалась открытой.
Глаза быстро привыкли к полумраку. В памяти всплыли звуки выстрелов, и кожа покрылась мурашками. Ресторан, впрочем, выглядел идеально. Ничего не напоминало о произошедшем. Из кухни доносился грохот сковородок и кастрюль, и я расслышала голос дядюшки во всей этой какофонии.
Не успела я сделать и шага в сторону своей цели, как из подсобки выпорхнула девушка со светлыми волосами, завязанными в хвостик, который так и ходил ходуном. В руках она держала новые стаканы, сложенные друг в дружку.
– Елена. Привет!
Я едва не поморщилась. Ее голос был таким громким, что услышали бы и в Корее.
– Привет, Сара. Дядюшка здесь?
– Да! Он на кухне. Я сейчас позову!
– Нет, не надо, – выпалила я. – Я его удивлю.
– Вот и замечательно! Я могила! – Девушка поставила стаканы на барную стойку, после чего провела пальцами по закрытым губам, изображая ими застежку-молнию. Затем заговорщически улыбнулась, словно мы обе знали секрет, и убежала в подсобку.
Сара уже несколько лет тут работала. Дядюшке нравилось, как она произносит sole[107]. Лучик солнца, иначе ее и не описать.
Несмотря на всю пантомиму с застежкой-молнией, я была уверена, что долго Сара не продержится. Секрет вырвется из нее, как чистейший солнечный свет. Я прошла в коридор, где находились отдельные кабинеты и туалет, и остановилась перед деревянной дверью.
«Пожалуйста, откройся. Пожалуйста, откройся».
Дверь открылась, и я выдохнула, поднимаясь по лестнице через две ступеньки за раз. Квартира оказалась поменьше ресторана, в ней всегда царила жара – солнце светило прямо в окно. Я зашла в дядюшкин офис и села за стол.
По спине лениво скатилась очередная капля пота.
Постучав по клавишам, я разбудила компьютер. Надпись на экране требовала ввести пароль и я взмолилась, чтобы дядя не сменил его за эти шесть лет.
Дульсе. Имя покойной жены.
Радужное колечко все вертелось и вертелось. Наконец появился рабочий стол. Я опять облегченно выдохнула.
Когда мы с Адрианой были маленькими, а родители отлучались на важное мероприятие, нас оставляли у Франческо. Большинство детей, за которыми приглядывают няни, смотрят мультики и лакомятся фруктами. Я же сидела у дяди на коленях, пока он изучал чековые книжки и разрешал мне пробовать виски.
Сотню раз видела, как он переводит деньги, но в моих воспоминаниях в компьютере было гораздо меньше программ.
«Память, не подведи, пожалуйста».
Спустя пять минут я нашла то, что искала, – и как раз вовремя, а то нервы уже были на пределе.
Я вбила информацию личного банковского счета Нико, а потом свою.
Ввела семизначное число.
И нажала «Перевести».
Когда я выходила из банка, то с кем-то случайно столкнулась.
– Простите, – сказала я, бросив взгляд на мужчину, и оцепенела.
«Себастьян».
– Ну-ка, что тут у нас? – Он разгладил синий галстук на груди, и в его глазах вспыхнул интерес.
Сердце забилось где-то в горле. Хуже не придумаешь – встретиться с новым бизнес-партнером мужа, но я зашла слишком далеко, чтобы сдаваться.
– Ты в курсе, что говоришь как суперзлодей? – парировала я, взяв себя в руки и шагая по улице.
Себастьян рассмеялся, его ботинки «Сальваторе Феррагамо» уже поравнялись с моими кроссовками.
– Елена, я и есть злодей. – В его колумбийском акценте засквозила хищная нотка. Он посмотрел на меня. – И почему мне кажется, что ты здесь совсем одна – без сопровождающего?
Я проигнорировала вопрос.
– Успел с кем-нибудь переспать?
Он усмехнулся и провел пальцем по нижней губе – на солнце сверкнули его золотые часы.
– Si[108]. Я нашел любезнейших леди.
– Леди? Не проституток?
– Ay, Елена! – Он прижал руку к груди. – Ты меня оскорбляешь. Дай мне двадцать минут и ты выпрыгнешь из своих… – Он опустил глаза. – …джинсов.
– И ты решил начать подкат с преследования?
– Нет. Я преследую тебя, поскольку, похоже, ты и правда одна, а мой новый бизнес-партнер попытается пристрелить меня, если я тебя брошу.
Я вскинула бровь.
– Попытается?
– Меня сложно убить. – Он подмигнул.
Мы остановились на светофоре, и Себастьян размял плечи. Я заметила, что он, как обычно, одет в дорогущий серый костюм.
– Откуда ты так хорошо знаешь английский? – спросила я. Раз Себастьян лезет не в свое дело, то и мне тоже можно.
Он смерил меня взглядом.
– Мама из Австралии. В школу я ходил в Сиднее. – Звучало логично. Неудивительно, что Оскар оказался светловолосым. Зато братцу досталась внешность колумбийца.
Я скривилась.
– Там полно змей и пауков.
– Точно. Но я бы сказал, у вас тут свои проблемы, – сказал он, поморщившись от крика таксиста, прогоняющего с дороги велосипедиста.
Зажегся зеленый, и Себастьян продолжил идти рядом со мной до самого автовокзала.
Я направилась к автомату, чтобы купить билет, но пальцы зависли над экраном, когда Себастьян холодно заявил:
– Два.
– Нет, – выдохнула я. – Но спасибо за предложение.
– Как хочешь, Елена. Я все равно собирался звонить Тузу. – Он потянулся к карману, но я быстро схватила его за руку, и он не успел достать телефон. Себастьян ухмыльнулся. – Вот видишь? Я еще не начал тебя очаровывать, а тебе уже до смерти хочется меня коснуться.
Я сглотнула.
– Не звони Нико.
Его глаза потемнели.
– Почему, Елена?
– Просто… нельзя.
– Убегаешь?
– Нет, – надавила я. – Клянусь. Но мне нужно кое-что сделать.
– С тысячами долларов в кармане? – саркастично спросил он.
Я только кивнула.
– И капитально разозленным доном на хвосте?
Я еще раз кивнула.
Он покачал головой, стиснув зубы.
– Какого черта, – пробормотал он. – Все равно этот город начинает мне надоедать. – Себастьян уставился на меня. – Два. Билета. Елена.
Выбора у меня не было, и в итоге я подчинилась.
Глава сорок седьмая
Я не убил ни одного человека, который к тому моменту не заслужил бы быть убитым.
Нико
Пот катился по моей нагретой солнцем спине под мерный шум вентилятора. Я вытер капли с шеи и бросил тряпку на верстак. Под кожей взведенной пружиной свернулось напряжение, поэтому я сдался, взял из ящика пачку сигарет и затянулся, пока легкие не начало жечь, а никотин не хлынул по венам расслабляющей волной.
Если честно, у меня даже не было настроения возиться с машиной. Мне хотелось заниматься сексом с женой или просто смотреть на нее, меня все устраивало. Но во двор я вышел не просто так. В доме она была повсюду. Звук ее голоса. Ее мыло в ванной комнате и одежда в моей спальне. Ее резинки для волос и записочки-стикеры по поводу свадьбы на каждой свободной поверхности. Ее нежные ноготки на моем затылке всякий раз, когда она забиралась ко мне на колени.
Черт, я пропал. Увяз и уже не знал, как выбраться.
Мне требовалось несколько часов, чтобы подумать… или свариться в возмущении по поводу дешевого колечка на ее пальце. Я хотел ее. Мне нужна ее искренняя улыбка. И верность. Елена необходима мне целиком. Утром я постарался кое-что прощупать, но она сразу напряглась – и стало ясно: чувства она явно держит под контролем.
Я потряс головой.
Произошло худшее. Я полюбил эту проклятую женщину. Теперь она стала моей главной слабостью, обладающей нежными карими глазами и длинными черными волосами. Множество мужчин мечтали ударить меня в слабое место, именно поэтому я никогда не собирался позволять себе быть уязвимым.