ьше тонны, сел и опустил на колени гудящую голову…
Теперь ему было тепло и даже жарко, но весь мир вокруг оставался холодным, как лед.
— Дэви, вставай, опоздаешь в школу!
— Отстань…
Рон выпустил его плечо и плюхнулся рядом.
— Вставай! — снова встревоженно позвал он. — у тебя сегодня контрольная по арифметике, забыл?
— Помню, помню… Уже встаю!
Дэви посидел еще немного и вправду встал.
— Пошли, старик, — Рон потянул его за руку. — Ты же не хочешь, чтобы тебя вышибли из школы, верно?
— Да отвяжись ты, уже иду…
— Охэй, не сюда, нам вон в тот переулок!
Дэви послушно повернул туда, куда потащил его Рон, и пробормотал, почти не открывая глаз:
— А заклинание все-таки сработало, представляешь?
Рон возликовал так, что у Дэви заломило в ушах:
— Правда?! Вот здорово!!! Я же говорил, что все получится!!.
— Не ори ты …
— Э, погоди, ты чего?!
— Я только посижу немного на крыльце… Пару секундочек…
Но Джон сидел на крыльце кондитерского магазинчика до тех пор, пока над ним не наклонился какой-то человек со словами:
— С тобой все в порядке, малыш?
— Да! — просипел Мильн, вскочил и зашагал по переулку, очень стараясь держаться деловито и бодро.
Ему ужасно хотелось остановиться рядом с первым же фонарем и прижаться лбом к холодному железу, но он чувствовал на своей спине внимательный взгляд и боялся даже замедлить шаги…
Как он раньше не замечал, что Садовая Улица круче поднебесного моста? Взбираться по ней было так же трудно, как по поднебесному мосту в сильную бурю: мостовая так и норовила вывернуться из-под ног, к тому же порой Дэви переставал видеть, куда идет, из-за красных и черных пятен, пляшущих перед глазами…
Но Рон не отставал от него ни на шаг, хватал его за локоть, когда тот спотыкался и чуть не падал; тянул за руку, если тот надолго прислонялся к какой-нибудь стене — а когда Дэви завернул за угол Верхней Улицы и испуганно замер при виде автобусов у школьной ограды, заморок быстро сказал:
— Да все нормально, старик! Ты еще не опоздал, посмотри, в парке полным-полно народу!
Джон и вправду добрался до своего класса раньше всех других первоклассников, плюхнулся на свое место и уронил голову на руки. Он еще успеет немножко подремать, прежде чем явятся остальные вундеркинды.
— Разбуди меня, когда услышишь, что идут… — пробормотал он.
Ответа Рона он не разобрал.
— …Джонни, что с тобой?!
Госпожа Роза наклонилась над Мильном и дотронулась до его лба.
— Тимми, Дорис, приведите господина Эллеаса, быстрее!
— А мне можно с ними, госпожа Роза?
— Да-да, конечно, бегите все! — торопливо сказала учительница, потому что в этот момент Джон забормотал такие слова, которые первоклассникам филологической школы знать вовсе необязательно. Но куда больше, чем его грязным ругательствам, учительница ужаснулась его чуть слышному хрипу:
- Это — предел…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Запределье, Предел. Маг Стрелы. «Лучезарный»
«Если хуже уже нельзя, значит, должно стать лучше».
За прозрачными ледяными окнами дворца сыпал снег.
В светлом огромном зале почти все было сделано изо льда: пол, стены, расписанные морозными узорами, колонны, подпирающие далекий потолок, сам потолок, увешанный сосульками, длинные столы и покрытые шкурами скамьи у столов… Даже камин в пол-стены, в котором гудело яркое ровное пламя, был ледяным.
Возле этого камина, на пушистом белом ковре, Рон играл с малышами скельдов в какую-то увлекательную игру. Заморок вылез из-за стола, чтобы посмотреть на чудесный камин вблизи — да так и застрял возле него, угодив в лапы здешней детворе. В своих неизменных рваных джинсах и яркой ковбойке, со взъерошенной пламенной шевелюрой, Рон смотрелся среди одетых в серебристо-белые одежды светловолосых маленьких скельдов, как каминный огонь среди льда.
По пиршественному столу замелькали быстрые тени, и Дэви поднял глаза на прозрачный потолок.
Над дворцом короля скельдов в бело-синих струях пурги мчались снежные единороги. Раздалось короткое звонкое цоканье: один из единорогов проскакал по ледяной крыше, но остальные пронеслись высоко над шпилями дворца, и вскоре летучий табун скрылся в просторах Великой Стыни, унося с собой воющую метель…
— Охэй, скельды! — раскатился под ледяными сводами голос короля Эрвина, и Дэви оторвал от потолка зачарованный взгляд. — Пришла пора узнать, зачем к нам прибыли наши гости. Вряд ли они проделали такой длинный путь для того только, чтобы поиграть с нашими детьми и полюбоваться на снежных единорогов!
Дэви посмотрел в ярко-голубые глаза короля скельдов.
- Верно, мы явились не за этим. Мы пришли, чтобы спросить у жителей Великой Стыни: будете ли вы сражаться вместе с другими Древними против зла, которое бушует по ту сторону Великой Зарочной Черты?
Высокие, могучие белокурые воины, даже во время пира не снявшие кольчуг и перевязей с мечами, наперебой зашумели.
— А нам-то какое дело до того, что творится сейчас на юге? — задорно крикнул принц Ярс, младший брат короля. — Что нам за дело до смуты, которую поднял твой собрат-человек?
Дэви сжал зубы, меч за его спиной негодующе зазвенел. Но король Эрвин поднял руку, требуя тишины, и спокойно спросил:
— Значит, ты просишь нас о помощи, Маг Стрелы?
Голос короля был холоден, как лед его замка, но его светло-голубые глаза были еще холоднее.
Дэви медленно поднялся и уперся кулаками в ледяной стол.
— Нет! — ответил он.
Среди притихших было скельдов пронесся быстрый удивленный гомон.
— Значит, нас просят о помощи жители Погибших Земель — так теперь, кажется, называются земли, которые Древние юга отдали людям? — прищурившись, спросил король Эрвин.
Меч за спиной Дэви звенел еще громче, и Дэви, подняв руку, крепко сжал витой эфес, чтобы успокоить дрожащий от злобы клинок.
— Нет! — повторил он. — Древние Погибших Земель тоже не просят помощи скельдов. Мы воюем с людьми уже полгода — без вашей помощи. Мы отбили у литтов Дальстан и Хонг — без вашей помощи. Мы освободили почти весь Таурин и половину Великого Королевства Эльфов, мы разбили людей во многих сражениях — но даже в самой страшной битве никто из Древних не просил ни помощи, ни пощады! В тех боях, где не было вас, скельды, даже маленькие альки из Вейнура превращались в волков и медведей, чтобы сражаться с врагами, — Дэви повысил голос, чтобы перекрыть ропот, нарастающий слева и справа, — а ведь они тоже могли бы отсидеться за Великой Зарочной Чертой! Видать, охотиться на снежных монстров куда безопасней, чем драться с двуногими чудовищами, а?…
Его последние слова потонули в шторме негодующих криков.
Скельды вскакивали со скамей и с ругательствами хватались за мечи; отовсюду в наглеца летели не только ругательства, но и заклинания, и посуда на столе подпрыгивала и дребезжала. Ножи со свистом носились туда-сюда, разбивая ледяные кувшины, от самых заковыристых заклятий ледяные тарелки взрывались белыми облачками пара, лед в глазах короля Эрвина бесследно растаял в полыхании голубого огня.
— Ты называешь нас трусами, человек?! — прокричал высокий скельд с изуродованным шрамами лицом. — Смотри, как бы мы не поохотились на тебя!
— Он думает, раз он крестник моего покойного отца, ему сойдет с рук любая наглость! — выкрикнул принц Ярс.
— Не тебе учить нас храбрости, человеческое отродье!
— Что ты знаешь о сражениях, молокосос?!
— Охэй, скельды! Этот наглец хвастался, будто он никогда не звал на помощь — может, бросим его в грот ледяного бугги и послушаем, как он зовет на помощь мамочку и своего учителя Теварца?!.
Рявкнувший это воин саданул кубком о стол, и кубок разлетелся на тысячу мелких режущих льдинок. Дэви машинально закрылся от них Щитом — так же как закрывался от брошенных в него заклинаний. Он не сводил глаз с короля Эрвина и напряженно пытался угадать: чем сейчас ударит его король — мечом, заклинанием, кулаком? Через плечо Эрвина Дэви увидел, что Рон вскочил и теперь быстро шагает к столу в окружении притихшей детворы…
«Надо было все-таки послать сюда Демона-Вестника. Может, он сумел бы уговорить скельдов помочь нам в битве за Беркастр? — подумал Дэви. — Говорил же я, не выйдет из меня посла! Представляю, что скажет Теварец…»
Пронзительный тонкий вопль взлетел ввысь и запутался в свисающих с потолка сосульках; не успели сосульки отзвенеть, как Дэви уже перепрыгнул через стол и очутился на середине зала рядом с Роном и детьми.
Закричала самая крошечная девчонка, и только она одна пустилась наутек. Все остальные маленькие скельды просто заинтересованно уставились себе под ноги, показывая пальцами на темный ледяной пол.
— Ни фи-га себе! — присвистнув, воскликнул Рон. — Эй, Дэви, посмотри!
Дэви посмотрел — и меч сам собой рванулся в его руку.
Сквозь прозрачный полутораметровый лед была видна темно-синяя морская бездна с медленно двигающимися в ее глубине сонными, спокойными рыбами северного моря. Но теперь в темной толще вздувалось облако пузырьков, внутри которого шевелилось что-то черное… Что-то большое… Что-то зубастое… И это «что-то» увеличивалось прямо на глазах, быстро всплывая к яркому свету зала!
— В сторону!!! — заорал Дэви, хватая в охапку ближайшего малыша. — Все в сторону!!!
Рон сгреб сразу двух маленьких скельдов и отпрыгнул прочь длинным кенгуриным прыжком, дети постарше сами шустро бросились врассыпную — и тут чудовище с разгону врезалось в лед!
Пол с хрустом взорвался, взметнулся вверх ледяными обломками; и в окружении этих обломков, брызг и пенистых струй в воздух взметнулось диковинное морское чудовище. Такого темно-бурого, бородавчатого, красноглазого, длиннозубого монстра Дэви еще никогда в жизни не видел и никогда даже не слышал о таком! Тварь была размером в крупную тигровую акулу, но с тупой, как у жабы, мордой и с большими мутными глазами навыкате; она клацнула кинжально-острыми зубами и с гулким грохотом тяжело плюхнулась обратно в воду.