1. Двенадцать шестидюймовых орудий;
2. Два трехдюймовых орудия (фактически 75-мм);
3. Семь крыш артбашен (явно с шестидюймовых и двенадцатидюймовой кормовой);
4. Якорь с якорной цепью;
5. Клюзы и киповые планки;
6. Части орудийных лафетов;
7. Четыре стальные грузовые стрелы;
8. Один старый (?) якорь;[31]
9. Несколько ручных насосов;
10. Металлический спасательный плотик;
11. Корпус разрушенного парового катера;
12. Привод ручного рулевого управления;
13. Разные шестеренки, шайбы, прокладки и подшипники;
14. Просто металлолом.
Орудия и их детали пошли в мастерские на восстановление и позже поступили па вооружение Морской крепости и были установлены на береговых батареях № 2 (Комендатура о. Аэгна), № 4 и № 5 (Комендатура о. Найссаар){43}.
На этом первоначально работы на «Славе» закончились, и еще семь лет се никто не тревожил. Но в канцелярской переписке госучреждений о ней не забывали. На запросы иногда давались довольно противоречивые ответы и оценки.
В январе 1920 года уполномоченный по уезду Ляэнемаа Отдела учета государственного имущества Министерства торговли и промышленности обратился с запросом в Военное министерство, в котором интересовался «…взяты ли Вами на учет и инвентированы русский линейный корабль СЛАВА, эскадренный миноносец ГРОМ и немецкий крейсер МАГДЕБУРГ?» Ответ из Штаба ВМС гласил «…затопленный линейный корабль СЛАВА следует считать принятым в распоряжение Командующего ВМС…»
В июле 1920 года Министерство торговли и промышленности в очередной раз обратилось с запросом к Командующему ВМС. «Прошу сообщить, находится ли СЛАВА в распоряжении Командования ВМС, взята ли на учет и инвентировано ли имущество на ней?» В министерство был направлен ответ следующего содержания: «На линейном корабле СЛАВА инвестировать нечего. Что было возможно использовать, уже снято нами. Если в дальнейшем выяснится, что с некоторых затопленных судов будет поднято имущество, которое может быть нами использовано, то мы, конечно, будем претендовать на последнее. Т. к. Отдел спасения затонувшего имущества передан в состав Главного управления мореплавания Министерства торговли и промышленности, то этими работами мы больше не занимаемся».
В декабре 1922 года командование ВМС в очередной раз послало ответ, на этот раз на запрос Военного министерства по вопросу военного имущества на «Славе». Основные моменты ответа были:
— нами снято все, что было на палубе и пригодно для использования;
— может возникнуть вопрос использования зарядов шестидюймовых орудий. Заряды явно частично непригодны из-за плохой герметичности гильз;
— на корабле установлены двенадцатидюймовые орудия длиной 40 калибров, а у нас на вооружении — 52 калибров;
— при обнаружении боевых прожекторов возможно использование их деталей.{44}
Более конкретно вопрос о дальнейшей судьбе «Славы» начал определяться с 1923 года, когда руководство флотом решило наконец разобраться с дальнейшей судьбой затопленных плавединиц.
В мае 1923 года в Главном управлении мореплавания (22 мая 1922 г. оно было переведено из Министерства торговли и промышленности в состав Министерства путей сообщения) было проведено заседание представителей Министерства торговли и промышленности, финансов, ВМС и Госконтроля по вопросу проведения открытой продажи не нужных государству плавединиц, а также затонувшего имущества. Если определение стоимости первых была сделано более-менее реально, то оценку затопленных судов провести было практически невозможно, не имея понятия об их состоянии. Поэтому их продажную цену взяли практически «с потолка». Присутствующие и сами понимали, что это не окончательное решение вопроса и отметили это в заключительной части протокола, в приложении к которому были перечислены плавединицы, разделенные на несколько групп:
А) Находящиеся на судоходных путях и которые надо было убрать в первую очередь. Это были «Генерал Циммерман» и «Артельщик» на фарватере Моонзунда, «Iris» между молами п. Пярну и «Гром» в заливе Кассари, а также железные паромы и буксиры на подходах к п. Рохукюла и п. Хаапсалу;
Б) Не мешающие судоходству были разделены на две подгруппы — затонувшие и выброшенные на берег. В первой подгруппе перечислены 15 единиц, в том числе и «Слава». Во второй подгруппе были указаны 10 единиц.
3 июля 1923 года должен был состояться аукцион по продаже затопленных судов, но его практический результат был нулевой, т.к. запрошенные первоначальные цены были очень высокими{45}.
В июле 1923 года Правительство Республики приняло решение организовать при Министерстве торговли и промышленности смешанную комиссию из представителей Главного управления мореплавания, Военного министерства, Таллиннских портовых мастерских и Госконтроля для разрешения окончательных вопросов, связанных с подъемом и реализацией затопленных плав-единиц{46}.
Эта смешанная комиссия начала свою работу в сентябре 1923 года, и в дальнейшем неоднократно проводились се заседания. Обсуждались два основных вопроса:
А) В состоянии ли государство со своими имеющимися в наличии плавсредствами заниматься судоподъемом всех затопленных единиц и их реализацией? Возможно ли при этом государству получить доход?
Б) В состоянии ли государство своими имеющимися в наличии плавсредствами произвести только частичный подъем с затопленных судов самого ценного имущества и грузов?
В конечном итоге комиссия пришла к следующему заключению:
А) Государственными плавсредствами работы провести невозможно по следующим причинам:
— имеющиеся в распоряжении государства плавучие грузоподъемные механизмы маломощны и их возможно использовать только при подъеме из воды небольших тяжестей. Их невозможно использовать для этих работ в открытом море;
— в Эстонии отсутствуют современные технические средства для резки металла под водой. При этом их стоимость очень большая для того, чтобы приобрести подобное оборудование заграницей;
— решение вопроса с использованием взрывчатых средств для разрушения затонувших судов тоже не особенно желательно — металл и груз будет разрушаться;
— самое ценное и доступное для наших плавсредств имущество уже поднято;
— добыча остального ценного имущества возможна только при полном подъеме судов;
— до настоящего времени использование государственных плавсредств при подъеме и разборке затопленных судов дало негативные финансовые результаты. На спасение затрачено больше средств, чем выручено от их реализации. Примером были приведены работы по подъему и попытке перестройки канонерских лодок «Кореец» и «Auk». Указанные единицы было подняты и доставлены в Таллин Отделом спасения затонувшего имущества, который 1 января 1922 года был ликвидирован.
Окончательное заключение комиссии было следующим — продать право на подъем затопленных плавсредств частным предпринимателям с указанием в договорах конкретной цены за каждый поднятый пуд металла.
Правда, представители Госконтроля выразили свое особое мнение, указывая на положительные финансовые результаты подъема с эсминца «Гром» вооружения (торпедные аппараты и торпеды, артиллерийские орудия и снаряды и т.д.) и миноносца «А-32» (будущий «Sulev»). Фактически их данные не учитывали участия в этих работах вспомогательных плавсредств и личного состава ВМС{47}.
Но в феврале 1924 года к разрешению этой проблемы активно подключилось руководство Таллиннских портовых мастерских.
Под руководством директора мастерских Андреаса Грауена (бывший капитан Корпуса корабельных инженеров, окончивший Морское инженерное училище в 1910 г.{48}, составивший в 1914 году один из вариантов перевооружения «Славы» и «Цесаревича»{49}) разработали и предоставили на рассмотрение обширный проект с детальной калькуляцией всех работ по подъему затопленных судов, их разделке и дальнейшей реализации полученного металлолома.
При этом основным условием был перевод Таллиннских портовых мастерских из Адмиралтейского бассейна Старой гавани Таллинна на территорию Петровской верфи (бывший завод «Ноблесснер») с целью использования заводского эллинга.
Мастерские оценивали вес металла затопленных судов примерно в 28 000 тонн. Чтобы получить максимальную прибыль от реализации поднятого металла, предлагалось поднять затонувшие суда и прибуксировать их в Таллинн, где произвести утилизацию и полученный металл продать. Фактически были предложены две программы проведения работ:
Малая — работы провести теми плавсредствами, которые имелись в распоряжении мастерских, и поднять доступное для них имущество. К разборке в первую очередь предлагались:
— две подводные лодки типа «Кайман» (на грунте в Адмиралтейском бассейне);
— канонерская лодка «Кореец», одна подводная лодка типа «Кайман» и английская подводная лодка «С-32» (на грунте в Миной гавани);
— крейсер «Магдебург» (у о. Осмуссаар), который предполагалось разрушить подрывами и металл доставить в Таллинн);
— десять барж, один речной пароход и плавучая мастерская (в районе Рохукюла и Хаапсалу), которые планировалось поднять и прибуксировать в Таллинн;
— пароход «Сербино» (в проливе Хари Курк); цель работ — вынуть груз из трюмов;
— линкор «Слава» (в Моонзунде) — демонтаж шести артиллерийских башен и дымовых труб.
Работы предлагали провести в течение нескольких лет. При выполнении этих работ рассчитывали получить 6 340 тонн металла.
Большая — с привлечением иностранных фирм для проведения работ, поднять ВСЕ затонувшие корабли и суда и разобрать их