Я вернулась к фотографиям и принялась бегло их просматривать. Большинство были с мюзикла, который я срежиссировала этим летом, «Человек-музыка». Режиссер из меня неплохой: я подбадривала актеров и хвалила их большую часть времени.
Я бросила фото обратно в коробку. Нет, не буду сходить с ума в выходной. Мне нужно отвлечься.
Четырнадцать
После того, как я перерыла пять коробок, чтобы найти одежду, почитала брату и сестре книгу на ночь и рассказала маме все подробности о захватывающей жизни кинопроизводства, я спросила ее:
– Ты не против, если я потусуюсь завтра с друзьями, мам?
Мама сидела рядом со мной на диване с большим стаканом холодной воды в руках.
– Нет, конечно, нет. Развлекайся.
– Спасибо. – Часы на стене пробили десять. – Где Билл? Я думала, он уже будет дома к этому времени.
– Это все из-за того дела, о котором я тебе говорила. Он задерживается каждый вечер.
– Передай ему привет. Я пошла спать.
Она сжала мою руку.
– Передам. Рада, что ты дома, Лейси.
– Я счастлива быть здесь.
Кошка ни разу не показалась за все то время, что я была в комнате – ее комнате? Мама сказала, что она часто прячется под кроватью.
– Только попробуй наброситься на меня, – сказала я, как только вошла в комнату. Тут больше не воняло, потому что моя сестра убрала лоток. – У нас же есть взаимопонимание? Ты оставишь меня в покое. Не стану трогать тебя. Это будет к лучшему. – Я на цыпочках пробралась к кровати и быстро запрыгнула в нее.
Я заснула очень быстро.
Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз была в бургерной или в кафе с молочными коктейлями, но Эбби предложила место в городе, где подавали и то, и то в равных количествах.
Эбби вскочила и обняла меня.
– Так рада, что ты здесь.
– Всего на несколько часов.
Купер помахал и улыбнулся. Я не знала Купера так же хорошо, как Эбби. Узнала о нем больше в основном в то время, когда Эбби пыталась забыть о нем. Она отчаянно его любила, а он еще не знал, что тоже любит ее. Он явно пришел в себя. И был симпатичным. Его внешний вид кричал: «Серфер!» – загорелый блондин атлетического телосложения.
– Ты серфишь, Купер? – было первой вещью, о которой я спросила, когда присоединилась к их столику.
– Нет.
– Ха. – Я села и натянула улыбку. – Привет!
– Что за вопрос про серфинг? – спросила Эбби. Они сидели рядом и держались за руки.
– Он просто выглядит как серфер. Тебе не кажется?
– Это оскорбление? – спросил Купер. – Звучит как оскорбление.
Я рассмеялась.
– У тебя проблемы с серферами?
– Нет, но кажется, будто у тебя есть.
– Так кажется? У меня нет. Серферы симпатичные.
– Она считает тебя симпатичным, милый, – ответила Эбби.
– Это правда, – подтвердила я.
Купер подмигнул Эбби.
– Ты собираешься позволить ей так открыто флиртовать со мной?
– Если понадобится, буду отбивать тебя до потери пульса, – ответила Эбби. – Но сначала выпью молочный коктейль.
Я взяла пластиковое меню со стола.
– Не нужно жертвовать ничьими жизнями. Я только отметила, какой он симпатичный. Я ведь думаю, что и Эбби – красотка, но не пытаюсь увести ее.
– Если уж мы заговорили о красоте, – сказала Эбби. – Как тебе Грант Джеймс?
– Он тебе кажется привлекательным? – спросил Купер у Эбби.
– А тебе нет? – спросила она в ответ, как будто его вопрос ее шокировал.
Он пожал плечами.
– Видел и горячее.
Когда они начали спорить о Гранте, я поняла, что последний раз говорила о нем с Донаваном. Тот разговор всплыл в моей памяти – его признание, что это он был автором того вирусного отзыва. Отзыва, который не давал покоя Гранту и мешал нашей химии. Даже если Грант думал, что его вины в отсутствии химии нет, Аманда считала наоборот, и я была с ней согласна.
– Для справки, – сказала я громко, может быть, слишком громко. – Мне понравился его последний фильм. Я думаю, он там хорошо сыграл. Он отличный актер.
Они оба прервали обсуждение и удивленно посмотрели на меня.
– Мы и не говорим, что он плохой актер, – сказала Эбби.
– Ой, я думала, что вы именно об этом и разговариваете.
Эбби наклонила голову.
– Нет, мы говорили о менее серьезных вещах. Ты в порядке? Все хорошо?
– Все хорошо. – Похоже, только что я позволила мыслям о Донаване пробраться в мою голову.
– Уже случилась печально известная сцена с поцелуем? – Эбби подняла брови.
– Уже скоро. – Я вспомнила, как в первый раз прочитала, что должна буду целовать Гранта Джеймса, и подумала, что будет здорово. Теперь же это превратилось в испытание, к которому я не была готова, но я должна была готовиться. Ну, за исключением совета Аманды найти кого-то в реальной жизни, чтобы испытать настоящие чувства. Интересно, если бы я поцеловала кого-то в реальной жизни… Кого-то, кого действительно хотела бы поцеловать, поможет ли это? Нет, я покачала головой. Мне это не нужно. Я актриса. – Мне всего лишь нужно стать Скарлетт, – сказала я.
– Кто такая Скарлетт? – спросил Купер.
– Моя героиня. Я должна прочувствовать ее, и все будет отлично.
– Заказ номер семьдесят два! – крикнул кассир за стойкой, и Эбби вскочила.
– А, вы уже заказали. Пожалуй, я пойду закажу, иначе вы потом будете пялиться на то, как я ем одна, – сказала я.
Заказала курицу-гриль и воду, даже несмотря на то, что парень за прилавком посмотрел на меня с усмешкой, а затем вернулась за столик. Картошка Купера выглядела так привлекательно, что я чуть не украла у него пару кусочков, с трудом удерживая руки при себе.
– Так, поговори со мной, – сказала Эбби. – Кажется, ты сильно переживаешь из-за происходящего. Обычно, когда ты говоришь о своем проекте, просто пищишь от восторга.
– Пищу? Правда?
– Это все из-за той самой химии, о которой ты говорила?
– Ненавижу химию, – сказал Купер.
Эбби засмеялась.
– Другого рода химию.
– А, тогда я забираю назад свое заявление. – Купер сжал руку Эбби, она немного наклонилась к нему, и их плечи коснулись друг друга.
Если говорить о химии, между ними ее было больше за последние десять минут, чем у нас с Грантом за все две недели.
– Есть ли кто-то другой, кого ты бы хотела поцеловать? Может быть, в этом проблема? – спросила Эбби.
– Что? Нет! – Я осознала ошибку, как только произнесла ответ. Я была слишком быстра и категорична. Должна была просто закатить глаза или отмахнуться. В конце концов, не было человека, которого я бы хотела поцеловать, просто своим ответом я дала им понять, будто проблема была именно в этом.
– Палево! – сказала Эбби.
– Тут не о чем говорить. Я живу, ем и дышу своим сценарием и темой зомби. Кого я бы поцеловала?
– Для актрисы ты не очень хорошая лгунья, – заметил Купер.
– Приму это за личное оскорбление.
– Ты хочешь быть хорошей лгуньей? – спросила Эбби.
– Конечно! Но я не лгала, следовательно, я не играла, следовательно, твое утверждение, в любом случае, было неверным. – Я взмахнула рукой. – Достаточно обо мне. Расскажите мне все о вас.
– Все? – спросила Эбби. – Это тогда займет вечность.
– Хотя бы расскажи ей о нашем выпускном вечере.
Эбби засмеялась, и Купер последовал ее примеру.
– Это долгая история, – сказала она.
– Я люблю длинные истории, – ответила я.
– Эбби выпрыгнула на сцену и спела под фонограмму.
– Ты что? – спросила я удивленно.
– Очень сжатая версия реальной истории, но в общем, девушку, которая должна была петь под фонограмму, стошнило в последней сцене и…
– Это тоже сокращенная версия, – перебил Купер со смехом.
– Да, но это была важная деталь. – Они пересказывали историю еще и еще, дополняя ее деталями, не имеющими никакого смысла. Деталями, которые я хотела бы видеть, быть частью их. Звучало так, будто это был и мой вечер.
В конце концов, Эбби повернулась в мою сторону и сказала:
– Поэтому у меня не оставалось выбора, как выпрыгнуть на сцену.
– Не оставалось выбора, – повторила я с ноткой безысходности.
Купер и Эбби переглянулись и засмеялись опять.
Я собрала вещи, которые доставала из коробок, и убрала все в свой шкаф. Затем встала на четвереньки и взглянула под кровать. Там было слишком темно, чтобы разглядеть что-то, но пара горящих глаз не смотрела на меня. Я посветила фонариком на телефоне по всем углам. Ничего.
– Мам!
Он встала у порога.
– Ты уверена, что у тебя все еще есть кошка? Может быть, она сбежала.
– Уверена. – Она оглянулась. – Стой, ты уже уезжаешь?
Я опять села на корточки.
– Да, хочу вернуться, пока не стемнело. Мне завтра надо будет рано встать. – Плюс я надеялась, что мой ранний приезд домой сгладит тот факт, что я не отвечала на сообщения отца. Формально они не нуждались в ответе.
Первое гласило: «В будущем мы заранее должны обсуждать поездки на дальние расстояния». Второе: «Я поговорил с твоим учителем, она сказала, что твое последнее домашнее задание было далеко не лучшим». Утверждения не требуют ответов.
Я поднялась, взяла сумку и обняла маму.
– Ты должна поехать со мной, увидеть площадку, познакомиться с Грантом, Амандой и моим режиссером. Это было бы здорово.
Она кивнула.
– Было бы здорово. Но… – Она обвела взглядом комнату, будто в поисках невидимой кошки.
– Ты не можешь, – я закончила за нее.
– Я найду время. Только не на этой неделе.
– Хорошо. Скоро хотя бы?
– Скоро.
Я обняла ее, потом нашла моих младших на кухне. Они сидели на барных стульях, поедая крекеры с глазурью. Я сжала их в объятиях и атаковала их щеки многократными поцелуями.
– Постарайтесь не слишком тут развлекаться без меня.
Я уже подошла к входной двери, когда осознала, что забыла зарядку на ночном столике. Повернулась сказать маме, но она не пошла провожать меня, как всегда делала раньше перед моим уходом. Я вернулась на кухню – мама присоединилась к моим брату с сестрой за барной стойкой и намазывала розовую глазурь на крекер.