– Ну что, вражий сын, – со свистом рисуя клинком в воздухе две петли по сторонам от себя, спросил вслух Коловрат. – Посмотрим, чему тебя твоя жизнь кочевая научила. Как ты на саблях бьешься.
Монгол пошел на полусогнутых ногах вправо от Коловрата, поводя кончиком клинка сабли из стороны в сторону. Это понятно, с усмешкой подумал воевода. Под правую руку заходишь, где мне неудобно отразить твой удар, да обманные движения делаешь. Это все с малолетства известно. Еще мальцом на палках со сверстниками так делал. Неожиданно напасть хочешь.
И монгол напал. Как ни ждал Коловрат этого, но все же подивился скорости и ловкости, с которой монгол двигался. Одни миг, и он оказался возле русича. Если бы не волчья реакция самого Коловрата, отсек бы ему монгол руку или ключицу. Но воевода и подумать не успел, как его тело, привычное с детства к таким схваткам, а уж потом закаленное в боевых походах и больших и малых сечах, само приняло решение. Он отскочил влево, встречным ударом отбросив клинок монгола в сторону. И успел Коловрат в ответ нанести удар. Не сильный, правда, потому что и замаха у него не было, и ноги стояли не так, как надо. Но монгол отпрянул назад, когда перед его раскосыми глазами блеснул полированный металл.
И уж тут спуску не давать! Эту науку Коловрат знал хорошо. Пока ты начал рубить первым, твой враг будет всегда вторым. Ему всегда надо твой клинок отбить, прежде чем своим ударить тебя в ответ. И Коловрат ринулся вперед, нанося удары в голову, сбоку по плечу, с другого бока по ноге и снова в голову. Его сабля летала, как молния, рассекая воздух и со звоном сталкиваясь с оружием монгола, который отбивался довольно умело и почти не пятился назад. Да так его не проймешь, подумал Коловрат. Не умением, так хитростью. А хитрость – она тоже умение и есть. Без хитрости ни дом не построить, ни врага в чистом поле не победить. Это в кулачном бою на потеху другим биться надо честно. А когда враг на твоей земле, для его истребления все средства хороши. И пусть на себя пеняет, никто их сюда не звал, калачами и квасом не заманивал. Вот и получи, что заслуживаешь.
Коловрат сделал вид, что оступился, тут же отскочил назад, прихрамывая, и замедлил все свои движения, напуская на лицо гримасу сдерживаемой боли. Монгол бросил было взгляд под ноги, куда, мол, там русич наступил, на чем ногу подвернул, но Коловрат не дал ему такой возможности, вновь засыпав его ударами, но уже не такими точными и быстрыми. И монгол поверил. Да и как ему было не верить, коли видел он, что на рысях к ним уже скачут другие русичи. Не было у него времени.
Коловрат принял на поднятый перед собой клинок страшный удар монгольской сабли, даже чуть присел на одну ногу, но тут же со скрежетом вывернул свою саблю в опасный для самого же себя боковой удар из неудобного положения монголу в голову. Противник не ожидал такого удара, на что воевода и рассчитывал. Удар тот отбил в последний момент, даже щеку Коловрат успел противнику раскровянить. Это добавило врагу злости. «Хорошо», – усмехнулся Коловрат, отбив один за другим еще несколько сильных ударов и отступая на шаг назад под каждым из них.
И тут он встал как вкопанный! Монгол от неожиданности даже промахнулся саблей и напрягся весь, как тетива лука. Коловрат одной кистью нанес рубящий удар прямо в голову противника. Тот заученным движением вскинул саблю, держа клинок параллельно земле. Но оружие русича не достало его. Коловрат в последний момент потянул руку на себя, его сабля просвистела в воздухе и ушла вниз, не задев сабли монгола. Тот дернул руку вниз, пытаясь отразить возможный удар снизу, но сабля Коловрата уже взметнулась вверх сильным кистевым движением.
Монгол не сумел отразить этот второй неожиданный удар. Не знал он такого приема, сабля Коловрата ударила его точно в лоб, рассекая кожу и впиваясь в лобную кость. Монгол взмахнул рукой, но сабля уже выпала из разжавшихся пальцев. С рассеченной шапкой и залитым кровью лицом противник повалился в траву под ноги подскакавшим дружинникам.
– Ловко ты его, воевода! – крикнул кто-то из воинов. – А силен был, сразу видно. Только против тебя никто не устоит! Ты лучше глянь, кого мы тебе привезли.
Удивленный такими словами, воевода обернулся и увидел, что перед Будилко боком на коне сидит девушка. Косы распустились, лицо измазано, да и платье внизу порвано в нескольких местах. Зато глаза у нее горели, как угольки в жарком костре. Аж светились!
– Ты кто ж такая будешь, девица? – спросил Коловрат, выдирая под ногами пучок травы и вытирая от крови клинок своей сабли.
– Сияна, – бойко затараторила девушка, вцепившись в гриву коня. – Я дочь старосты из Медведки. А это мой дядька, Агапий… убили они его…
Девушка моментально погрустнела, шмыгнула носом и отбросила волосы с лица. Было в ней что-то от молодого длиннолапого волчонка, который готов и играть, и тут же рычать на невиданного врага, и снова кусать за ухо своих братьев и сестер по стае. С коня она спрыгивать явно не собиралась, что видно было по добродушному лицу Будилко, который снял шлем и сидел с блаженным видом, ероша свои пшеничные волосы.
– Кто ж они такие-то? – Девушка кивнула на труп монгола. – Налетели, ровно коршуны, насилу до леса докатили. Еще чуток, и они бы нас не догнали. Эх, дядька! Отец расстроится. Они ведь выросли вместе, как родные. И меня он вырастил, на коне научил держаться.
– Это воины из дальних степей, – вздохнул Коловрат. – Дальше, чем половецкие степи, дальше гор, почти у самого Холодного моря живут. Теперь вот к нам пришли.
– Дяденьки, а зачем они к нам пришли? – испугалась Сияна.
– Зло творить, убивать! Хотят все княжества себе подчинить, дань собирать непомерную, чтобы самим богатеть и сытно жить, а русичам чтобы впроголодь.
– Как саранча, – понимающе кивнула девушка. – Все под корень сжирает, потом поднимается на крыло и по ветру через степи на новое место.
– Мудро! – улыбнулся из-за девичьей спины Будилко.
– Дяденьки, а вы меня в Медведку отвезете? – вдруг заволновалась девушка. – Или помогите постромки распутать да телегу повернуть. Я уж сама доберусь. И дядьку надо домой, плакать будут…
– А как же ты, милая, хотела на телеге от конных убежать? – спросил Коловрат. – Думала, что до леса вперед них доедете, так и опасности не будет?
– Да так и есть, – чуть подумав и оценивающе посмотрев на воеводу, ответила девушка. – Там у нас уж лет пять как ловушки да самострелы сделаны. Мужики, как весна, ходят поправлять. Свои знают, там не ездят. А все после того, как на нас половцы напали. Половину домов пожгли, народу побили – страх просто. Я еще девчонкой совсем была, но все помню. Это вам повезло, что вы не попались, я аж испугалась, когда увидела, откуда вы вскочили на конях-то.
– Да, это нам повезло, – засмеялся Коловрат. – Чуть-чуть в ваши ловушки не попали. Вот что, дочка…
И тут Коловрат уловил движение на опушке и тут же замер, всматриваясь в край леса. Не торопя коня, из-за деревьев выехал Полторак, не держа на виду оружие. Он остановил коня и стал смотреть на воеводу. Явно давая понять, что не знает, можно ли подъехать или оставаться здесь. Среди деревьев Коловрат разглядел еще дружинников. Только этого не хватало, чтобы кто-то сегодня все же попал на самострел или в ловушку.
– Отвезем мы тебя, дочка, – вскакивая на коня, сказал Коловрат. – Ну-ка, молодцы, вот этого захватите да коня его поймайте. Всех покойников – на телеги. Негоже оставлять их здесь.
Полторак дождался Коловрата, не двигаясь с места. Он успел многое понять, разглядев убитых монголов, перевернутую телегу и местного жителя с двумя стрелами в теле. Но и выезжать на открытое место вместе со всеми своими дружинниками он не решился, хоть и хорошо видел в отдалении самого Коловрата и его десятерых воинов. Подъехавший воевода коротко похвалил сотника за осторожность.
– Нашумели мы здесь, но да ничего. Приберем сейчас за собой, телеги в Медведку отправим. Заодно будет о чем с местным старостой поговорить. Это ведь его дочь. Чудом девонька спаслась.
– Все уйдем в Медведку? – удивился Полторак.
– Нет, туда поеду только я да вон Будилко с собой возьму. Мы места, где прячутся монголы, нашли. Тебе расскажут. Здесь поосторожнее. Местные поставили самострелы на половцев. Можете и вы попасться.
– Так монголов надо на эти западни вывести!
– Я тоже об этом подумал. Надо Сияну расспросить подробнее, на каких лесных дорогах у них ловушки. И еще, кроме веси Медведки, у них тут в лесу подальше есть еще починок дворов на двадцать. Думаю, монголы про него уже узнали. Я, будь на их месте, начал бы с него. Я даже знаю, как они поступят. Захватят ночью, а потом запрягут телеги, посадят за спинами баб и ребятишек пеших воинов, а сами лесочком по бокам ближе к Медведке проберутся. А потом нападут сразу пешими изнутри, как только телеги войдут за первые дома, а снаружи конными. И тогда есть там ратники, нет там ратников, все будет едино.
– Значит, и мы тогда с двух боков их возьмем? Ты отразишь их из веси, а мы ударим конными снаружи и прижмем к домам, где им не развернуться.
– Правильно говоришь, – кивнул воевода. – Да еще с полсотни охраны с обозом, может, будет. Пусть хоть пару десятков, но все равно воины с вооружением и в броне. Это уже сила, не местные охотники и бродники.
Староста Нефед принял воеводу в большой горнице своего дома в центре веси. Был он мужчиной крупным, с обширным чревом, подпоясанным широким, вышитым красными нитями поясом. Борода у него была с большой проседью и выглядела пегой, как облитая побелкой. Дочь он обхватил ручищами, прижал к себе и даже глаза закрыл. Коловрат отвел глаза, чтобы не смущать отца. Да и виданное ли дело, уходить в такое время вдвоем так далеко, когда вокруг рыщут то разбойники, то половцы. А теперь еще неладная принесла каких-то монголов. Смотреть на трупы неизвестных воинов пришли почти все жители.
– Ну как благодарить тебя буду, воевода, мне и самому пока неведомо! – широко развел руками Нефед, но обнимать сурового воина не стал, а только сокрушенно хлопнул себя с силой по бедрам. Садись к столу, дружинника своего зови, нечего ему там бабам страхи рассказывать про р