алто-праславян) в I - IV вв. вокруг оз. Ильмень существует "зона археологической трудноуловимости", не заполненная пока какой-либо отчетливо выделенной археологической культурой и соответствующая зоне набегов венетов на финиоязычных "феннов" (по Тациту). На Юго-Запад от зоны относительно стабильной жизни славяноязычных венетов (соответствующей территории киевской культуры (КК), возможно, белорусскому варианту культуры штрихованной керамики (КШК), а также близким группам памятников) также существует то расширяющаяся, то сужающаяся "зона археологической трудноуловимости", фиксируемая с III в. до н. э. по V в. н. э. и охватывающая юго-запад лесной зоны, а иногда и прилегающую лесостепь; зона эта соответствует области нестабильной полуоседлой жизни прорывающихся на Юго-Запад к нижнему Дунаю венетов и малонаселенной области "взаимного страха между германцами и сарматами" (по Тациту, и отчасти по Иордану). В этой области, не дающей опорных археологических памятников, праславяне вступали в непосредственный контакт с более оформленными этносоциумами, что способствовало выработке славянского самосознания, социальному развитию и отделению южных групп праславян от лесного балто-праславянского этномассива. Отметим, что, по данным Плиния Старшего, восходящим к концу IV в. до н. э. - началу I в. н. э. (и частично находящим отголосок у Кл. Птолемея), некие "венеды" фиксируются до рубежа н. э. на побережье Балтики восточнее Вислы (скорее всего, на п-ове Курземе) [520]. Верхним хронологическим рубежом подобного существования праславян в пределах очерченной "прародины" является первая половина IV в., когда венеты подвергаются агрессии готов, а затем ненадолго попадают в некоторую зависимость от возглавляемого готами объединения. Те группы праславян, которые наиболее прочно вошли в состав готского объединения, оформляются к рубежу IV-V вв. (во время разгрома остроготов гуннами) в антский союз племен, что находит "археологическое отражение" в возникновении в V в. пеньковской культуры (ПК) на базеюжной части КК. Разгром готов гуннами и последующая "эпоха великого переселения" создают широкие возможности для продвижения праславян на юг и запад, завершающегося в конце V - первой трети VI в. их массовым расселением в Восточном Прикарпатье и по левобережью нижнего Дуная, где славяне в тесном взаимодействии с развитыми этносами и этносоциумами вступают в период кристаллизации своего этносамосознания. Только с этого времени можно говорить о сложении в Подунавье и Прикарпатье ядра исторического славянства, чье самосознание совпадает с этнонимом, которым его обозначают соседи (Византия), а пробудившееся самососознание переходит в "эпическую память" о пребывании на Дунае, позднее отразившуюся в свидетельствах русских и польских хроник XI - XV вв. Однако также несомненно, что обособление праславян (т. е. основных предков исторических славян) от других индоевропейских этнолингвогрупп началось задолго до IV в., и, весьма вероятно, что этноним "словене" (или близкий ему) бытовал как самоназвание части праславян уже в I - II вв. (ставаны и суобены Кл. Птолемея). Мы оставляем в стороне вопрос о реальности и длительности периода "балто-славянского единства" и об обстоятельствах, территории и времени обособления славянского языка или непосредственно из системы индоевропейских диалектов, или опосредованно из системы "прабалтских" диалектов; не затрагиваем мы и проблемы неиндоевропейского субстрата в славянском языке и генофонде. Ясно, что около рубежа н. э. праславяне жили в смешанных лесах восточной Европы в непосредственном соседстве (а, вероятно, и в сильнейшем культурно-языковом взаимодействии) с балтами. Следующий уловимый при движении в глубь веков рубеж в истории праславян - это III в. до н. э. Именно в конце III в. до н. э. археологически улавливается начало мощного передвижения. населения из Польши в Восточную Европу (для ряда групп с промежуточным кратковременным пребыванием в Подунавье), которое завершается в середине II в. до н. э. сложением зарубинецкой культурной общности. Однако связывать это передвижение с праславянами трудно, так как археологические факты хорошо коррелируются с данными письменных источников о появлении в Восточной Европе и Подунавье в конце III-II вв. до э. бастарнов (этнолингвогруппа сначала, видимо, близкая иллирийцам или кельтам, а к I в. до н. э. в Прикарпатье частично германизирующаяся за счет притока германцев с Северо-Запада). Поэтому весьма вероятно, что основная масса праславян обитала в Восточной Европе и ранее III в. до н. э., а не передвинулась сюда из Польши, как предполагают некоторые. Возможным археологическим эквивалентом праславян (или балто-праславян) более ранней поры является милоградско-подгорцевская культурная общность (МПК) северной Украины и Южной Белоруссии VIII - IV вв. до н. э., которая, однако, вместе со "скифскими" культурами степи и лесостепи прекращает свое уловимое развитие около рубежа IV - III вв. до н. э. На месте, занятом милоградцами и ("скифскими" культурами лесостепи в III в. до н. э., возникает "зона археологической трудноуловимости", к северу от которой, в Средней Белоруссии, продолжает свое развитие еще очень нечетко выделенная, но весьма устойчивая общность КШК, также, возможно, частично принадлежащая праславянам (VIII в. до н. э. - IV в. н. э.). В любом случае существование праславян (или их основных балто-праславянских предков) в пределах смешанных лесов Восточной Европы отодвигается вглубь вплоть до эпохи крупнейших культурных изменений и, возможно, передвижек населения в VIII - VII вв. до н. э., когда здесь возникает целая система "городищенских культур" - археологических общностей с нечеткими границами, объединяемых тем, что в период их сложения на территории каждой из них возникают (отсутствовавшие здесь ранее) укрепленные пункты (археологические "городища"). По мнению крупнейшего литовского лингвиста В. Мажюлиса, выделение праславянского языка из балто-праславянского языкового массива началось в середине I тыс. до н. э. (т. е. около VI - V вв. до н. э.). Таким образом, время существования (или образования) в Восточной Европе того "праславянского лингвогенофонда", из которого сначала постепенно, а лотом взрывообразно (конец IV - VII вв. н. э.) кристаллизуется историческое славянство, отодвигается к VIII-V вв. до е. э. - к эпохе, когда на всей территории Евразии фиксируются существенные изменения в области экономики, социально-политических структур, мировоззрения и этносамосознания. Именно со времени около рубежа IX - VIII вв. до н. э. начинает "работать" то естественное географическое членение Евразии. которое уловили уже греки и которое во многом определяло ход мировой истории вплоть до XIX в. н. э. Осознав свою "прародину" - Балканский полуостров - как "Европу", а противолежащие "заморские" земли как Азию, греки с большим сомнением экстраполировали это членение известной им суши на иные области. В частности, весьма сомнительной представлялась уже Геродоту граница по Танаису (Дону) между Европой и Азией, западнее которой античная традиция помещала "европейских скифов", а восточнее, за Каспием, - "азиатских скифов". Позднее Танаис стал границей между "европейской" и "азиатской" Сарматиями. Расчленение северо-восточного континентального ядра Евразии, монолитной "Скифии" или "Сарматии" на части, принадлежащие одна к Европе, другая к Азии, было сомнительным уже для греков, и безусловными "европейцами" они считали самих себя и кельтов. Собственно "Азия" (т. е. Финикия, Персия и Индия) лежала для них южнее гор "диафрагмы" - условной линии, проведенной на карте ойкумены Эратосфеном и проходившей по хребтам Эльбрус, Гиндукуш и Гималаи. В соответствии с географической реальностью и учитывая концепции великих античных географов, представляется продуктивным при широких историко-культурных исследованиях принимать следующее членение континента Евразия. Ядром Европы является гигантский "Европейский полуостров", омываемый Черным и Средиземным морями, Атлантикой и Балтикой, а на Востоке ограниченный условной линией, соединяющей Балтику и Черноморье в месте их наибольшего сближения, между устьями Вислы - Немана на Севере и Днестра на Юге. Около этой линии издревле проходил ряд климатических, ботанических, этнических и политических рубежей. Например, именно здесь пролегала граница распространения многих видов кустарников и деревьев (в частности, бука), общеславянские названия которых играют важную роль в определении западной границы "славянской прародины" около рубежа н. э. Вдоль этой же "кратчайшей линии", соединяющей Балтику и Черноморье, и продвигались на Юго-Восток готы и гепиды во II - III вв. н. э. Опираясь на греческую традицию (Гекатей Милетский), этот субконтинент можно назвать "Кельтика". К нему же относятся прилегающие острова, а также южная часть Скандинавского полуострова, географически, климатически и исторически тесно связанного с Европейским. Изрезанность береговой линии, взаимопроникновение моря и суши, стимулирующие (особенно с начала эпохи железа) морские экспедиции, походы, переселения и столь много определившие в сложении активного психологического типа европейцев, характерны для Кельтики в целом, но особенно ярко эти особенности проявляются на юге Балканского полуострова (Греция) и в области сближения Ютландского и Скандинавского полуостровов, а также у берегов Англии, т. е. в местах, где начинался (VIII в. до и. э.) и заканчивался (XI в. н. э.) процесс сложения Европы как историко-культурного целого. Вторая отчетливо выделяющаяся зона Евразии и была сначала осознана греками как собственно "Азия" (Финикия и Персия). Эта зона занимает омываемую теплыми морями южную часть Евразии, ограниченную с севера Черным морем, Кавказом, Каспием, Кара-Кумами и горами "диафрагмы" (по Эратосфену) - Гиндукушем и Гималаями с Тибетом; отчетливо природная граница отсутствует лишь на Дальнем Востоке, однако здесь этот "недосмотр" природы был восполнен начавшимся с V- IV вв. до н. э. строительством Великой Китайской стены. Эта зона сложения великих древних цивилизаций, зона зарождения в VIII - V вв. /до н. э. многих мировоззренческих систем, имеющих всемирное значение. Географически эта зона не отличается такой цельностью, как Кельтика, и лишь условно ее можно обозначить как "система субконтинентов - Азия" (в узком смысле), или "Персо-Индия", которая отчетливо делится на Переднюю Азию, тесно связанную со Средиземноморьем и Северной Африкой, на полуостров Индостан и Дальневосточный регион. К востоку от Греко-Кельтики и к северу от Персо-Индии лежит занимающая большую часть Евразии гигантская область, которой, следуя древним, следует присвоить имя "Скифия". Скифия отличается монолитностью территории, резко континентальным и суровым климатом, широтным расположением природных зон, из коих некоторые присущи в Евразии почти исключительно ей: тундра, тайга, черноземные лесостепь и степь. Суровый климат субконтинента долгое время задерживал развитие населявших его этносов, однако его природная целостность как бы требовала своего социального эквивалента, каковым в XVII - XIX вв. в большой мере и стало Российское государство, ядро которого возникло в VIII - XI вв., в той западной части Скифии, которая лежит западнее Дона и соседствует с Европейским полуостровом и которую мы обозначаем именем "Европейская Скифия". Если исходить из размеров, климата и природной з