Далее: «Складывается впечатление, что языки тюркской языковой группы были распространены на всей территории Евразии (а, похоже, и не только там) с очень отдаленного периода времени, уходящего за пределы исторической памяти современного человечества» (там же).
И далее: «Тщательный анализ доступных письменных источников на предмет выявления каких-либо данных, позволяющих хотя бы в первом приближении понять, когда, каким образом и откуда появились у европейских народов новые флективные языки, никаких результатов пока не дал» (с. 353). И далее Ю.Н. Дроздов оценивает, что период смены агглютинативных тюркских на флективные индоевропейские языки в Европе, а именно на французский, германский, датский и славянские, приходится на период между IX и XIII веками нашей эры (с. 357). Но значительное количество тюркизмов осталось, хотя и фонетически деформированных под влиянием современных языков (с. 357–358).
Как и было отмечено выше, продолжающееся фактическое противостояние иранистов и тюркологов, перешедшее уже в 21-й век, приводит к явным взаимным перегибам. Как иранисты не отдают ни пяди Евразии до нашей эры тюркским языкам, так и тюркологи в лице Ю. Дроздова (в данном случае) не видят индоевропейских языков в Европе в те же времена и позже, включая практически все первое тысячелетие нашей эры, кроме греческого и латинского (с середины последнего тысячелетия [c. 352] или конца последних веков до нашей эры [с. 356]), хотя, как указывает Ю. Дроздов, «носителей (латинского языка) точно установить пока не удается» (с. 352).
Так, конечно, не бывает, чтобы обе стороны были настолько неправы. В настоящей статье я попытаюсь показать, что правы обе стороны, каждая на свою половину. Как гласит известное изречение, приписываемое то А. Эйнштейну, то И. Ньютону, «природа хитра, но не злонамеренна». И вот здесь природа сыграла с лингвистами хитрую шутку. Похоже, что два европеоидных братских рода, R1a и R1b, родительские гаплогруппы которых пришли в Южную Сибирь примерно 45–40 тысяч лет назад, разойдясь во времени и по территориям, повели два языка. Один из них и был флективный арийский (язык рода R1a), который потом назвали праиндоевропейским, другой – агглютинативный дене-кавказский, или, возможно, прототюркский (язык рода R1b). Оба рода вышли из Южной Сибири.
Современные уйгуры, казахи, башкиры и некоторые другие народы Сибири, Центральной Азии и Приуралья в своей части ведут свое начало от древнего рода R1b и сохраняют ту же гаплогруппу вот уже 16 тысяч лет. Этот род исторически продвигался с востока на запад, оставляя, естественно, потомков вдоль полосы расселения. Это и указанные народы Сибири, Поволжья, Прикамья, Центральной Азии, и древние народы средневолжской, самарской, хвалынской, древнеямной (она же «курганная») археологических культур и культурно-исторических общностей, и некоторые кавказские народы, сохранившие в своей части гаплогруппу R1b, ставшую к тому времени, примерно 7 тысяч лет назад, гаплогруппой R1b1а2 (мутации М269 и L23), и Турция, и Ближний Восток, население которого сохранило немало той же гаплогруппы R1b в своих ДНК, см. таблицу ниже (Abu-Amero et al., 2009).
Характерно, что у коренных кавказцев, потомков древних племен гаплогруппы R1b, уже нет последующего дробления их гаплогруппы R1b1а2 (снип-мутация М269) или R1b2а2a (снип-мутация L23) на последующие подгруппы «внутри» снипа, что характерно для центральных и западных европейцев. То есть дробление, конечно, есть, но его пока никто не изучал. Пока номенклатура гаплогруппы R1b на миграционном пути от Сибири через Кавказ и Ближний Восток вплоть до прибытия в Европу идет почти ступенчато (см. схему ниже).
А в Европе в дополнение к приведенным выше десяти субкладам обнаружены еще 251 субклад гаплогруппы R1b (http://www.isogg.org/tree/ISOGG_ HapgrpR.html). Это не потому, что в Европе за 5 тысяч лет образовалось больше субкладов, чем в Азии за 11 тысяч лет, а потому, что европейские субклады изучают (в Европе и США) более активно. Это, в свою очередь, дает четкие Y-хромосомные «метки», позволяющие проследить миграции носителей R1b по всей Европе, до самых отдаленных уголков.
Возвращаемся к древним миграциям гаплогруппы R1b в Азии. В восточном направлении доля древней азиатской линии R1b-M73 заметно падает, и замещается линией R1b-M269 и далее R1b-L23. Так, в Пакистане доля М73 составляет 4.6 % наряду с 2.8 % M269, на западе Ирана последней уже 8 %, в Турции – 15 % М269 и 0.8 % М73 (Abu-Amero et al., 2009). Это показывает и ареалы обитания гаплогрупп-субкладов, и направления их миграций – из Центральной Азии на запад, но не по прямой, а зигзагом – на запад, далее на юг и опять на запад, до Европы. Доля субклада L23 нарастает при движении от Сибири на запад, проходит через максимум на Кавказе и в Анатолии, и опять сходит до минимума при вхождении в Европу. Но язык продолжал идти в том же направлении, от Центральной Азии на запад, человеческий род был в принципе тем же, просто добавлялись снип-мутации в ДНК, гаплогруппа дробилась, делилась на подгруппы-субклады. Люди об этом, естественно, не подозревали, и продолжали разговаривать на своем дене-кавказском языке, он же эрбин, он же, возможно, переходный от прототюркского к дене-кавказскому, который, конечно, менялся с течением времени в соответствии с законами динамики языков.
От Анатолии, куда носители рода R1b вместе со своим агглютинативным языком дошли 6000±800 лет назад (Клёсов, 2008), они продолжили движение на юг, и, по-видимому, это они основали шумерское государство. Если так, то шумерский язык должен быть частью дене-кавказских языков (судя по данным некоторых лингвистов, так оно и есть; Bengtson, 1997). Далее, общепризнано, что современные ассирийцы – потомки шумеров. Действительно, у ассирийцев гаплогруппа R1b является самой выраженной, достигая 40 % от всех гаплогрупп (Klyosov, 2012, и ссылки там же), что для южной Месопотамии очень необычно. Второе место занимает гаплогруппа J, но к ней происходит сброс до 11 %, и последующие гаплогруппы составляют единицы процентов (Lashgary et al., 2011).
В сети есть Ассирийский проект FTDNA, согласно которому половина носителей гаплогруппы R1b там имеют субклад L23. Расчет по мутациям показывает время жизни их общего предка 6000±1200 лет назад или 5275±930 лет назад (разные варианты расчетов) [Klyosov, 2012], что не противоречит шумерским временам. Такие же времена характерны для кавказских общих предков, и субклад (R1b-L23) на Кавказе тот же самый, близки по структуре и гаплотипы. Только эти сопоставления не ответят на вопрос, кто куда передвигался – с Кавказа в шумеры, или из шумеров на Кавказ. Определенно были передвижения в обоих этих направлениях, но, зная общую картину передвижений эрбинов из Центральной Азии через Кавказ, можно заключить, что гаплогруппа R1b прошла с Кавказа в южную Месопотамию, и по всей вероятности ее носители стали шумерами. К этому же, есть и другие свидетельства – например, лазурит (ляпис-лазурь), из которого делали синие глаза, вставляя их в глазницы статуэток в стране шумеров, имеет сибирское, памирское и туркменско-афганское происхождение (в последнем случае – шахты Sar-e-Sang по добыче лазурита в горах Гиндукуша – Бадахшан, Афганистан), как показал химический анализ (Moorey, 1999; Gunduz, 2012). Авторы напоминают об археологических данных, согласно которым первые сельскохозяйственные неолитические поселения в Средней Азии возникли в дельте реки Мургаб (на территории современного Туркменистана) 9 тысяч лет назад (Gunduz, 2012). Это тоже находится на маршруте передвижения эрбинов, хотя прямых доказательств этому нет. Это также стыкуется с интерполированным ходом миграционного маршрута дене-кавказских языков.
В данном случае имеет смысл сделать предположение, основанное на косвенных данных, и указать направление поисков историкам и лингвистам, вместо того, чтобы никаких предположений не делать, ссылаясь на отсутствие «прямых доказательств», необходимость которых так любят подчеркивать дилетанты. В науке же прямые доказательства бывают редко, гипотезы, предположения и концепции часто базируются на совокупности интерпретаций. Важно, чтобы последние не противоречили редким «прямым доказательствам», пусть по отдельным частным вопросам.
Вполне возможно, что на пути миграции эрбинов и, соответственно, их языка, как его ни назвать – эрбином, дене-кавказским или прототюркским, находится и маханджарская мезолитическая-неолитическая археологическая культура (личное сообщение археолога Дмитрия Дея). Костных остатков там пока не обнаружено, но датировка обнаруженных артифактов (так называемых Тургайских объектов) показывает время их изготовления 7–10 тысяч лет назад. К ним относятся, в частности, сооружения в форме линий, крестов, квадрата («Уштогайский квадрат») и круга, построенные в виде цепочек курганообраз-ных насыпей и возведенные на господствующих высотах. По сообщениям археологов, это могли быть пригоризонтные обсерватории. Еще одно интересное наблюдение археолога Д. Дея – по его данным, в отличие от ариев (гаплогруппа R1a), которые поклонялись солнцу, эрбины (гаплогруппы R1b) солнцу не поклонялись. Важным (или основным) символом у ариев была свастика (изломанный крест), у эрбинов – равносторонний крест.
По некоторым представлениям, в ходе дальнейших миграций часть шумеров передвинулась в северо-восточную Африку, а именно в Египет, на берега Нила (Gunduz, 2012). Было это, видимо, около 5500 лет назад. И, вероятно, они же посадили на трон в Египте фараона из своей среды, носителей древней гаплогруппы R1b. Когда был проведен анализ ДНК мумии фараона Тутанхамона, оказалось, что его гаплогруппа R1b, и (16-маркерный) гаплотип – следующий:
13 24 14 11 11 14 Х Х 10 13 13 30 16 14 19 10 15 12 (гаплотип Тутанхамона)
Гаплотип оказался необычный, и вовсе не европейский, как объявила компания iGENEA, которая проводила анализ. Дело в том, что почти все европейские гаплотипы группы R1b (точнее, ее преобладающего субклада R1b1a2-М269) имеют аллель 12 (сразу после последнего Х), здесь же он 10. Это – редкость, таких всего примерно 0.5 % европейских гаплотипов группы R1b. Сам же гаплотип отличается на 6 мутаций от предкового гаплотипа гаплогруппы R-M269* (с возрастом примерно 7000 лет назад)