Понять, что творится с ее головой, она не могла. Мокрые волосы, масса заколок, разноцветные пенки. Единственное, что с точностью могла сказать девушка, это то, что ее волосы не станут длиннее. Ножницы то и дело противно щелкали, на пол, на сиреневую накидку падали острые, как иголки, слипшиеся пряди.
Наконец загудел фен, заструился обжигающе-горячий воздух.
«Как в пустыне».
Контуры прически стали проявляться. Летала, вращалась длинная, как нож мясника, металлическая расческа с короткими зубьями, ей на помощь приходила другая – редкая, словно садовые грабли. Кларе временами казалось, что у женщины из парикмахерской как минимум четыре руки.
– Ну как? – голос звучал с придыханием, чувствовалось, сама мастерица без ума от своей работы.
Клара, соверши с ней такое в другой ситуации, выругалась бы матом. Она походила на университетскую преподавательницу худшего толка – зануда, способная держать поточную аудиторию в страхе сорок пять минут кряду.
– Что заказывали, – прошелестел у ее уха голос мастерицы, – если бы мне сказали сделать из вас Золушку на балу у принца, получили бы и это.
– Ничего. Волосы отрастут. Только перекрасить их потом придется.
– Блондинки серьезными не бывают. Бизнесвумен должна быть на худой конец темно-русой.
– Спасибо, – Клара поднялась с кресла.
Петрович строго посмотрел на нее и произнес:
– Подожди здесь.
Пока Петрович рассчитывался и любезничал с парикмахершей, Клара раздумывала, не попытаться ли ей дернуть отсюда.
«Можно броситься в коридор. На лестнице он получит ногой в лицо, – Клара уже видела себя вцепившейся в перила двумя руками, бьющей ногой в голову Петровичу, тот катился кувырком по высоким ступенькам и замирал внизу лестницы, уткнувшись головой в кадку с искусственной пальмой, – но все это имело смысл до того, как я произнесла имя Карла. Теперь – что бежать? Зачем искать его? Признаваться, что сдала законного какому-то хмырю?»
У Клары было время изучить своего провожатого. Петрович смотрелся основательно. Так может выглядеть человек, который знает, что за ним стоит солидная сила, а он часть всесильной системы.
«Спецслужба? ФСБ? Но тогда я вообще ни хрена не понимаю!»
Петрович вновь взял Клару за локоть.
– Правильно сделала, что не дернулась. Я бы догнал.
– Я и не думала убегать.
– Рассказывай, – в голосе чувствовалась уверенность в том, что девушке не помогут никакие ухищрения.
– Я теперь выгляжу, как последняя идиотка, – сказала Клара уже на улице.
– Сейчас и прикид тебе подходящий найдем.
На этот раз «Жигули» недолго колесили по городу. Машина остановилась у маленького магазинчика. Девушка даже не сумела толком рассмотреть неудобочитаемую вывеску, исполненную метровыми буквами, таким узким оказался тротуар. В тщательно отделанном помещении, среди стоек, вешалок, стеллажей, заполненных одеждой, скучал усатый мужчина-продавец. Он оживился при виде посетителей. Нечасто в магазине появлялись люди.
– Вам помочь, или для начала осмотритесь? – Он не сумел скрыть улыбку, деловая прическа Клары находилась в страшном диссонансе с ее одеждой.
– Помогите сразу, – Петрович всем своим видом дал понять продавцу, что заплатит за покупку именно он и что цена принципиального значения не имеет.
– Что бы вы хотели выбрать? – вопрос предназначался девушке, но ответил на него Петрович.
– Деловой костюм. Можно брючный, можно с юбкой.
Продавец задумался, оглядывая вешалки.
– Кажется, я знаю, что вас заинтересует, – он безошибочно выдернул из плотно висевших нарядов один и разложил его на деревянном столе.
– Брючный костюм.
Брюки были прицеплены к вешалке, а не переброшены через нижнюю перекладину, поэтому костюм выглядел опрокинутым навзничь безголовым пугалом. Сверху легла белоснежная блузка и несколько легкомысленный галстук.
– Примерь, – кивнул Петрович на кабинку.
Когда Клара скрылась за занавеской и попыталась плотно задернуть ее, Петрович придержал плотную ткань ладонью.
«Ну и хрен с ним, пусть смотрит, – зло подумала девушка, – мало ли кто на меня пялился? Не убудет».
Она разделась до белья, игриво глянула в зеркало, где отражался поблескивающий, словно стеклянный, глаз Петровича, подтянула чулок, поставив ногу на низкую скамеечку. Одевалась не спеша. Жакет еще висел на плечиках, когда случилась заминка с галстуком. Как и большинство незамужних женщин, Клара не имела представления, как завязываются узлы.
– Я помогу, – Петрович попытался завязать концы, держа галстук в руках, но ничего у него получилось, – погоди, – он зашел в кабинку и, стоя за спиной у Клары, принялся колдовать у ее шеи, воображая, что повязывает галстук самому себе.
На этот раз – из привычной позиции, все вышло наилучшим образом, двойной узел получился на славу.
– Я бы посоветовал вам, – вклинился продавец, – немного ослабить узел и расстегнуть верхнюю пуговичку блузки. Немного легкомысленности не помешает.
Клара так и сделала. Она рассматривала свое отражение и удивлялась произошедшей метаморфозе. Оказалось, чтобы превратиться из проститутки в деловую женщину, надо совсем немного – сменить прическу и одежду.
Петрович остался доволен, он забросил на заднее сиденье машины старый наряд Клары, посмотрел на часы. И спокойно закурил. Он сидел и молча выпускал в опущенное стекло клубы дыма.
– Долго еще ждать? – не выдержала Клара. – Я не привыкла сидеть без дела.
– За штуку баксов можно и на муравейнике посидеть голой задницей, – отозвался Петрович.
– Его зовут Малышев? Моего клиента?
– Да, – еще одно облачко дыма покинуло автомобиль, – тебе лучше всего будет сделать вид, что ты его узнала. Мол, виделись как-то.
– Где?
– Скажешь, что вас познакомили на одной из промышленных выставок торгового оборудования в «Олимпийке», ты будто бы держишь небольшую фирму по наладке холодильных камер. Он должен поверить, но не переусердствуй, назови только его фамилию, а имя пусть напомнит сам. Иваном его зовут. Иван Малышев. Скоро ты его увидишь…
– По отчеству его как?
– В нашей ситуации отчество знать не обязательно.
– Какая такая ситуация?
– Скоро сама увидишь.
Глава 6
Иван Малышев не мог пожаловаться на то, как относится к нему судьба, хотя и баловнем назвать себя не мог. Сорок лет для мужчины не возраст – самый расцвет сил, когда еще не одолевают болезни, а в жизни ты уже многого достиг.
Звезд с неба Малышев не хватал. Не было у него влиятельных родственников во власти, друзьями не обзавелся. Но поскольку был человеком неглупым, то с самым началом экономических послаблений в стране быстро сообразил: «Кто не успел, тот опоздал». Электронщик по образованию, Иван Малышев под залог машины, подаренной ему отцом, одолжил у знакомых деньги. Получилось немало, потому как машину он заложил трижды.
«Благословенные были времена, – вспоминал о них Малышев, – достаточно было только расписки, составленной с глазу на глаз, да честного слова. Никаких тебе нотариусов. И машина при мне осталась, и беспроцентный кредит получил».
Все деньги, которые он собрал, потратил на приобретение бэушных компьютеров в Германии. Переправил их в Москву. Тогда портативные настольные машины только-только появлялись в России. Подъем оказался фантастическим. С десяток таких операций, и Малышев уже создал свое дело.
Как раз подоспело время открытия небольших магазинчиков, он вновь гнал с Запада изношенную, а то и вышедшую из строя технику: холодильные камеры, витрины. В документах за небольшую плату таможенникам оборудование превращалось в лом, приводил все это в порядок и продавал. Удавалось ему все достаточно легко, потому что многие его сокурсники работали на заводах, выпускавших электронику, и проблемы с комплектующими частями для него не существовало. Русские умельцы из всего могли сделать конфетку.
Менялись времена, приоритеты, а Малышеву удавалось держаться на плаву, он никому не собирался уступать занятую нишу, но и не мечтал перейти другим дорогу. Возможно, именно поэтому до последнего времени ему удавалось избежать крупных неприятностей. Однако в жизни каждого человека случаются моменты, когда приходит искушение. Как-то в его офисе появился незнакомец, представился Петровичем, не уточняя – отчество это или фамилия.
– Мне вас порекомендовали, – таинственно начал гость, не упомянув, кто именно составил Малышеву протекцию, – я представляю серьезных людей. И можете считать, что вам крупно повезло…
Предложение Петровича, озвучивавшего, как понимал Малышев, интересы людей из власти, сводилось к следующему: на заводах, в старых вычислительных центрах скупить старую, уже никому не нужную электронику советского производства. Организации готовы были расстаться с ней за гроши – лишь бы место не занимала. Затем этот лом Малышев должен был доставить на Украину. Петрович обещал, что проблемы с переброской не возникнут, ни один таможенник не заинтересуется, почему платы, содержащие драгоценные металлы, переправляются под видом заурядного вторсырья.
– Вы сможете это осуществить? Ведь вы прекрасно знаете, где за короткое время можно закупить большое количество электронного лома. У вас много знакомых, которые за небольшую дополнительную плату оформят все надлежащим образом.
– Могу, – согласился Малышев, – только какой будет мой интерес?
Вот тут и началось самое занимательное, Петрович без утайки рассказал о всей схеме, в которой предстояло поучаствовать Малышеву. Естественно, не прозвучало ни одной фамилии.
Из советского электронного лома предстояло извлечь содержащееся в нем золото. Но такая операция сама по себе не сулила большой прибыли. Петрович заверил Ивана, что этим дело не ограничится, у людей, которых он представляет, есть возможность изготовить из полученного таким образом золота точные копии царских червонцев. Вот эти слова и заставили учащенно забиться сердце Малышева. Ему предлагалось после завершения всей операции взять на себя реализацию части тиража монет. Искушение было велико. Малышев почти ничем не рисковал. Опла