[221]. Это одно дает уверенность полагать, что существовали сношения между всеми исчисленными народами и что будины были в известной степени в зависимости от скифов. Между тем будины жили к северу от киммериан и были их ближайшими соседями, по крайней мере из сказаний Геродота не видно, чтобы у киммериан были другие соседи. Что такое были будины, мы уже знаем. Скифы, покорив киммериан, должны были столкнуться с будинами и вначале это столкновение не могло быть дружелюбным. Совершенное различие нравов — одни оседлые земледельцы, другие кочующие стадоводы; одни мирные, покойные, другие вторгающиеся покорители, одни арийцы, другие тюрки и угрофинны, с различными верованиями и языками, — все эти противоположности не могли встретиться мирно; не имевшие ничего общего народности должны были бороться, и одна должна была уступить место другой. Так оно, вероятно, и случилось. Славяне Дона, Среднего и Нижнего Днепра, Буга и отчасти Днестра ушли на запад и оставленное ими место со времени появления скифов получило от новых поселенцев другую физиономию: здесь на сотни лет завелось скотоводство, по этим рекам не было более ни городов, ни поселков, виднелись только одни кочующие скифы с их стадами. Нынешние калмыцкие степи около Дона, астраханские кочевья — вот фотография образовавшейся тогда Скифии.
Изгнанные с этих мест жители не могли идти на север, там плотно по Роси сидели их собратья, будины; выше поселились нуры, правее сидели словены по водоразделу Балтийского, Черного и Каспийского морей до Ладоги. Оставалось идти по Дунаю вверх, бросаться в Карпаты, занять Седмиградию, Венгрию. Но и тут сидели певки и бастарны (быстряне), которых не знают куда причислить: к кельтам ли или германцам. К первым их еще можно отнести, хотя под большим сомнением, а ко вторым уже никак, так как в то время германцы еще не существовали в этих именно местах. Зато кельты известны истории уже очень рано, и их-то именно затронул этот напор с востока на запад. Движение кельтов и славян по новым землям, начавшееся вследствие появления скифов, совершалось постепенно, десятками лет, и не улегалось, пока толкнутые народы не достигли крайних пределов континента. Тут славяне с кельтами смешивались, заходили друг за друга, то славяне были впереди, то кельты: так это шло по Дунаю до Римской Винделиции, Норики и Реции, до истоков Дуная. Предположение подобного движения, которому начало положили скифы, подтверждается в настоящее время только древними урочищами времен Юлия Цезаря[222]. Так, там, где теперь течет Изонцо, где сохранились хорутане-резане, там за то время показаны Heneti, т. е. Гомеровы генеты, или венеды. Они же заложили на островах, как рыболовы, свою Венеду, нынешнюю Венецию, и именно какой-то Antones, или Антон (Антон)[223], из рода Антов. Имена Иван, Ван или Ян, Семен, Антон и др. так же древни в славянстве, как оно само; это имена примитивные, отголоски имен Ноевых сыновей: Ян — Яфет, Семен — Сим и Антон — Хам — Ам — Ан. К северу от Венецианского залива до Дуная лежала Норика, подобная Шведской. Горы Норические назывались Венедскими. Все это место было заселено на юге славянами. Даже на той же карте старой Германии времен Цезаря, между Лехом и Инном на Изъезере или Изере, лежала Винделиция, которая в 15 г. по Р.Х., по водворении римского владычества на Дунае Тиверием и Друзом, пасынками Августа, включала в себе четыре рода: Cosuanates (кашубы), Ruci-anates (русских), Licates (ляхов) и Catenates, неизвестный род, вероятно кельтский[224]. Подтверждением того, что тут жили славяне, может и теперь служить многое по Рину (Рейн) и Дунаву у его истоков. Здесь, между истоками Дунава и Неккера, сохранилось и поныне название горы Росс (Ross Berg). А так как наши друзья все подобные названия относят, если их нельзя скрыть, к движению гуннов, то чтобы подобного коверкания не случилось, чтобы доказать присутствие славян у истоков Дунава в древнейшие времена, мы на этом же месте, по Цезарю и Меркатору, ставим селение Русяву (Riusiava), что однозначаще и однозвучно с нынешнею горою Росс[225]. Далее, Рин, вытекая из Константского, или Боденского, озера, иначе Тургово, образует залив, который римляне звали Venetus lacus, т. е. Вендское озеро, на котором расположено знаменательное для славянства место — Констанц, или Костаница, где сожжен Гус. А повыше, там, где ныне Шафгаузен, там было селение ринов. К югу р. Аар вытекает из Белоозера (Bieler-See) — название, встречающееся по сю пору в Хорутании, где р. Быстрица (Gail) также вытекает из Белоозера, а правее его лежит Циркницкое озеро, т. е. Чернецкое, или Черное озеро. Все это понятно славянству. В помянутое Белоозеро втекает р. Сан, соименная галицкой и сербской. Выше Белоозера втекает в р. Аар речка Сура, соименная нашей в Нижегородской губернии. Еще выше втекает в ту же Аар — р. Русс (Rusz), вытекающая из Фирвальдштедского озера. На р. Ааре расположен г. Виндонисса. В нее же втекает из Цюрихского озера р. Лимат, такая же, как в Сербии и в Карпатах. Правее Цюрихского озера лежит местечко Велав, подобное Welau на Немане у поруссов; выше, ближе к Баденскому озеру, — Псин[226]. Итак, тут целое гнездо славянских урочищ времен Юлия Цезаря.
Переваливая чрез горы Юры (Юрица, известное славянское имя), мы встречаем первый приток Роны — Дуб, слово чисто славянское. А между Роною и Дубом жили руссы, Reuroci; и там поныне долина и селение Русс[227]. По долине этого Дуба славяне дошли до Роны, до лугов по Донам и расположились по известной, времен Юлия Цезаря, долине — Лугдон, дойдя по долинам до устьев Луары и Роны.
Этот Лугдон в движении славян к западу и водворении их там фигурирует не раз, указывая на некоторую связь и родство образовавшейся на сих местах Франции со всем славянством. Высказывая это предположение, вместе с тем мы оговоримся, что очень далеки от желания ославянить то, что никогда не было славянским; мы даже не имеем в виду опрокидывать различных западных измышлений насчет славянства, принимаемых за несомненные истины: мы хотим только несколько разогнать напущенный туман, приподнять нарочно спущенную завесу, скрывающую много такого, что имеет несомненный интерес для славянства. Это многое видимо только для внимательного наблюдателя, случайно выглядывая из своего укрытия нечаянным историческим фактом. Разбросанное, отрывочное, потом оно свяжется в общем ходе событий, имеющих свою хронологию и свою несомненную историческую верность.
Женевское озеро называлось у римлян Леманом, Лиманье, столь известное ныне русское слово в Новороссии, Малороссии и вообще на юге, где всякий морской залив, озеро, стоячая вода в суходоле называется этим именем. Во времена Юлия Цезаря Галлия, по его показанию, делилась на три части: северная, или Бельгия, лежала между морем, Рином, Сеною и горами Юра. Там, между Шельдою и Маасом, где ныне Брюссель, жили беловаки, вендский род, покоренный Юлием Цезарем в 57 г. до Р.X. До настоящего времени об этих беловаках сохранились воспоминания в урочищах: Люттих, по древнему Лык, однозначащий с белорусскою рекою Лыком в Нурской земле, западнее Гродно. Такой же Лык втекает в Азовское море левее Ростова и другой в Черное, вблизи Трапезунда.
Колонии западных славян
Должно быть, нуры принесли это имя в Нурскую землю из прежнего своего местожительства по восточным берегам Черноморья. Возле Лыка лежит село Лувенец. Courtroy-Кортрец и Tournoy-Доорник, или дворик. Эти беловаки дошли до своего местожительства по Рину (Рейн), поднявшись по Дунаю, где они имели свои хутора, хаты — оттого и племя хатты.
Землю между реками: Сеною, Луарою и Роною до Лиона Цезарь называет страною кельтов или собственно Галлиею. Это место, по Страбону Кельтика (Бретань, Нормандия и Лугдония), чрезвычайно для нас интересно, так как тут жили венеды и анты. Начиная с г. Тура, т. е. Турова, на Луре (Луаре), соименного Турову на Припети, славянские урочища встречаются все чаще и чаще, подходя к морю. За рекою Сартою (Сарт, племя индоевропейское, живущее вокруг Туркестана), жили по Луаре сплошною массою анты, т. е. днестровские тиверцы и отчасти угличи. Далее следовали по морскому берегу венеды с их городом Венеда (Venetia), ныне Ван, соименный озеру Ван (Тмутаракань у истоков Тигра и Евфрата) и приходу в Курляндии Ваны и Анты. В этой атлантической Венеде известны еще были четыре приморских города, хотя имена их утрачены после их разорения Цезарем. К северу у взморья лежал, по Страбону, Виндский порт, нынешний Брест, соименный Бресту Литовскому и Бресту Куявскому на Висле. Острова Бельиль к югу от Вана назывались по Цезарю и Страбону, Венедскими, или Виндскими. У взморья, где С.-Мало у горла полуострова Манша, жил род лемовичей, а далее вокруг устья Луары, где сидели ваны и анты, течет приток Дон[228]) и разные другие Доны, вроде встречаемых у истоков Терека в Осетинском районе[229].
Мы уже говорили, что вовсе не полагаем, чтобы вообще местности запада были все заняты славянами, вендами; нет, мы повторяем, что это были отдельные колонии, поселки, разросшиеся со временем в большие общества, среди многочисленных кельтских и других племен. Так и тут, эти поселки славян были окружены со всех сторон кельтскими родами и именно: озисмии, или осинии, куриосолиты, авлерки, редоны, кадеты, унелы, сесунии, лексобии — все эти роды были одинаково важны и дрались купно с Цезарем, защищая Бретань и Нормандию. Покорили всех их в первый раз номинально в 57 г., причем военачальником римских войск был не сам Цезарь, а Красс. Но вскоре все они восстали, и Цезарь должен был употребить особые усилия для покорения приморских венедов, которые, торгуя от Англии до Испании, владели отличным торговым флотом, и потому против них пришлось употребить подобные же средства, как некогда то было сделано Александром Македонским при осадах Тира и Сидона. По за