Изложенное показывает вероятность движения арийцев и с ними славян из Бактрии и с вершин плоскогорья, по северным окраинам Ирана к Каспию и Армении и о разлитии их к югу, до Палестины. Но такое движение только в одну сторону по самому географическому положению Памира немыслимо. Несомненно, что многие роды пошли другим путем, по течению Амударьи и Сырдарьи. Эта местность, известная под названием Турана, была всегда менее приветлива, чем Иран; она изобилует песками, безводна; там дуют ветры то холодные, то жгучие. Там нет той растительности, к какой привыкли арийцы, и потому им долго останавливаться в этой котловине, в этом высохшем море было невозможно. Попавшие сюда путники, переселенцы должны были рассеиваться по всем направлениям, отыскивать воду, укрытие, и, во всяком случае, стараться возможно скорее покинуть страну негостеприимную. И тем не менее по этому направлению шло немало народу, так как тут довольно простора для скотоводства. Это срединное пространство, степное море, как нельзя лучше служило переходным пунктом для арийцев, двигавшихся с востока на запад, где они опять могли успокоиться и найти то, чего лишились. На юго-востоке России, под Уралом и Волгою, у подножия Кавказа, народы, покинувшие Туран, находили приют, отдохновение; тут они собирались, укреплялись, пока не подоспевало время двинуться опять вперед для разлития по Европе. Как Армения на юге, так астраханские степи на севере играли в этом смысле одинаковую роль, а уральские ворота представляли собою такой же путь, как карпатская Дукла, сослужившая службу многим народам. Но какие были эти народы северо-востока, которые встречались с арийцами по пути их движения по Оксусу?
У Страбона впервые появляется имя Туриуа за Оксусом, что напоминает Туран, а до того этого имени не было, как не было и туранского племени и страны. Тюрки появились гораздо позже, что, однако же, не мешает монголо-татарам существовать давно до Р. X. и вести между собою ожесточенные войны, и также производить себя из земли семи рек и от общего с арийцами родоначальника Яфета[322]. Древние индусы и персы называют жителей Яксарта и выше саками. Это имя было очень распространено в рассмотренных нами арийских местностях, встречается в древней Бактрии, между Амударьей и Сырдарьей, в Арии, доходит до Куры, Шороха, Архипелага и Дуная. Геродот говорит о саках, живущих на р. Мурге, т. е. в Мерве. Они вели жизнь воинственно-бродяжническую, очень похожую на жизнь позднейших казаков.
Далее тот же Геродот говорит о персидских саках как о скифах, отождествляя тех и других и называя живших восточнее Каспийского моря массагетами. Впоследствии же зовут скифов, живших западнее Каспийского моря, дайями. Затем в число скифских родов входят также азы или аланы[323]. Таким-то образом от прямых арийцев, переходя к соседям, мы дошли опять до саков, скифов, массагетов, дайев и азов-алан. Все эти названия уже нам более или менее известны: саки-казаки, скифы-славяне (определенный род), массагеты-геты, дайи-даки и азо-аланы — свево-германцы. Со времени похода Александра Македонского Скифия получает совершенно определенное положение: от Дуная до Оксуса и Яксарта, зато делится она на множество родов. Впоследствии скифов, живших около Дуная и Черного моря, зовут сколотами, которые, по сказаниям Диодора Сицилийского, пришли с Яксарта-Аракса. Он приближает массагетов Сырдарьи к сколотам и к тем гетам и дайям, которые жили некогда по Дунаю и Карпатам. Филология не дает нам никаких указаний на племенные отношения этих отдаленных от наших времен обитателей, но нам известно как несомненный факт сродство языков, которыми изъяснялись народы Ирана и Бактрии. Можно предполагать, что массагеты, геты, даки говорили языком, сродным арийскому. Итак, тот господствующий язык, который слышится теперь от Дуная и Днепра до Сырдарьи, тот уже и в отдаленное время был господствующим для греческих писателей, еще не дошедших до познания постоянно движущихся переселенцев-кочевников, прозывавшихся по своим родам то тем, то другим именем и сбивших с толку поверхностных наблюдателей. Так-то под общим именем скифов времен Геродота мы находим множество нарицательных названий вроде земледельцев (обитатели бассейна Днепра), промышленников, охотников, воинов, рудокопов (Золотоноша и Ахтырка — агатирсы[324]), хранителей одноглазых, плешивых и блаженных. Все эти названия не имена народов, а прозвища, взятые от рода занятий, наружного вида или характера людей.
По мнению Геродота, народы, жившие по Яксарту и таковые на пространстве между Днепром и Доном (будины, поляне, северяне и др. славяне), резко отличались от народов, живших от Дона до Яксарта. Точно так же описание скифского типа, сложения, красоты и т. п. вовсе не напоминает нам монгольский тип — напротив, оно сближает скифов с германцами и славянами. Несмотря, однако ж, на все вкравшиеся у древних классиков сбивчивости, новейшая наука доказала совершенно ясно, что имена скифских царей, богов и богинь все истолковываются на санскритском и зендском языках и что, следовательно, скифы по этим признакам (по крайней мере те из них, которые жили по берегу Черного моря от Днепра до Дона) были арийского происхождения, а из этого усматривается, что Геродотовы скифы, землепашцы, оратаи были не кто иные, как предки славян.
Чтобы пополнить и округлить сказанное нами о движении ариев, коснемся китайских источников, сообщающих довольно полные сведения по этому предмету. Китайцы с особенным любопытством следили за движениями кочевых племен Турана, которые не давали Китаю покоя со II ст. до Р. X. Эти кочевники были не кто иные, как хун-ну, гиунг-ну, или гунны. Чтобы совладать с этим опасным соседом, китайцы вступили в родственный союз с племенем усун; это были длиннолицые люди, с лошадиными мордами, впалыми глазами, с уродливыми длинными носами, с голубыми или зелеными глазами, белокурые. За их государя кунми, т. е. Konig, король, они выдали замуж свою неутешную княжну. Усуны кочевали по Или, этому великому пути от срединного Китая и Тихого океана до Балтики, в том месте, где ныне стоят наши города Копал и Верное. Поселились усуны на Или с верховьев Гоанга, принужденные к тому своими вечными врагами хун-ну, гуннами, причем сами вытеснили с Или племя Юэ-чжи, которое потом называется иета, или гета: отсюда массагеты, фиссагеты и тирагеты (последние — это обитатели Прута, Днестра и притоков Тиссы). Эти геты, спустившись с Или к Сырдарье, поселились около Кокана и племени та-хиа, даков, в то время, как к западу от них, на 49 дней пути, жили асы. За 120 лет до Р. X. китайские источники указывают, что по направлению от Сырдарьи к Уралу и Волге жили алане. Следовательно, в этот период произошло переселение больших родов в Среднем Китае, вблизи Тибета, смежного с Кашгаром, Памиром, Гиндукушем и др. Гунны теснили усунов, последние — гетов, а они, в свою очередь, — даков, азов, совпадающих по месту жительства с аланами, родственными усунам. Помянутые юэ-чжи-иеты-геты признаны за массагетов, т. е. больших гетов. Так-то мы получаем целую цепь племен одной и той же индоевропейской расы: усун, асов, алан, гетов, т. е. целый ряд исторических народов от Дуная до Карпат и до Сырдарьи[325]. Все это, однако же, относится ко II ст. до Р. X., между тем Геродот в V ст. повествует о массагетах как о жителях уже известных в этих местах, следовательно, поселившихся задолго до его времени. Вследствие этого несходства показаний Геродота с показаниями весьма старательных китайских летописей приходится или сомневаться в толкованиях и догадках восточных писателей, либо принять, что даки-тахи и юэ-чжи-геты одно и то же, составляя часть массагетов, доходивших до Или, подобно тому как впоследствии фракийцев считали за таких же гетов низового Дуная и даков, их соседей в Трансильвании и Восточной Венгрии. Вероятнее всего, повествование китайцев относится к хвосту арийского переселения, указывая на движение чрез Урал.
Впоследствии, к Рождеству Христову, все это исчезло там, и по Сырдарье и Или идет борьба монголо-татар, но двинувшиеся вперед за два века гунны, хунну, уже перешли на Оку и на р. Уды, приток Донца, и были причиною, как мы уже видали раньше, падения Готского царства. Остались ли назади упомянутые выше арийцы, вошли ли они в поток славяно-гуннский, это неизвестно, но достоверно на востоке за Уралом в указанный период пред Р. X. большое волнение, которое отражается на Средней России: славяне у Балтики теснят германцев, германцы постепенно спускаются, римляне с трудом держатся в Дакии, Паннонии и на Дунае. В то время падает Готское царство, наконец рушится даже Рим, а Византийская империя подвергается из года в год нападениям, принимая нехотя новые элементы, пока наконец она совершенно не преобразуется в несколько славянских государств.
Связывая Индию с Западною Европою путем движения арийцев с востока, мы видели, что Каспийское море с его песками кругом в отдаленной древности, когда не было еще известно мореплавание, представляло неодолимую преграду двигавшимся народам. Равным образом арийцы-скотоводы, а отчасти и земледельцы, должны были идти к западу только по течению рек; на север по Амударье и Сырдарье, на юг по Мурге, Атреку. Сообразно направлению этих естественных путей они невольно расширили параллель своего пути и вдвинулись в Европу с двух сторон: на севере от Урала к Волге, на юге через Армению, по Куре, Араксу, Шороху и Риону дошли до восточных берегов Черного моря. Что касается дальнейшего движения арийцев, то трудно предполагать, чтобы они, избавившись только что от голодных, сухих, солонцеватых песков Турана, двинулись бы опять в степь, от устья р. Урала к устью Волги. Вероятнее и правдоподобнее, что они уселись около Оренбурга, Илека, Уральска и потом двигались постепенно к западу, по отрогам Общего Сырта и истокам Самары (Само-ра) и Узеней к Волге. Здесь могло быть разделение, раздвоение их движения; к северу и югу; к устьям Камы пошли те славяне, которые потом оболгарились тюркскими элементами —