[258]; но зависимость Понеманской области от Приднепровской Руси, ее давняя связь с ней обнаруживается господством в ней мелких удельных князей из потомства Изяслава Ярославича еще во второй половине XII века. Крайним городом полоцких владений на западном порубежье с Литвой летописные известия XII века называют Городок, или Городец (1162 год; Ипат., с. 91), который приурочивается к теперешнему городку к югу от Молодечна, на верховьях неманской Березины, с сохранившимися доныне остатками старинных городовых сооружений. Но сколько можно судить по данным географической номенклатуры, полоцкие владения могли простираться несколько далее на запад, охватывая ту местность, где теперь встречаются следы древних кривских расселений. Здесь мы видим следы порубежных городовых сооружений, которые занимают с одной стороны все левое побережье неманской Березины, с другой – всю верхнюю область Вилии до устьев Ошмянки и Нароча. Здесь мы видим Городинки, близ устья Березины, в соседстве села Неровы, что при впадении в Березину речки Пурвилы. Далее на север Городзилов и Городечно, близ Березины к западу от Молодечна и к юго-востоку от местечка Крево. Затем на Вилии Городененто к северо-востоку от Вилейки; Городково, в окрестностях которого Русская и Славча, Гроди по левую сторону от Вилии. На север от Вилии рубеж мог идти областью Десны к Двине и на север от Двины по той линии, которую мы уже отметили как возможную этнографическую окраину кривского племени и на которой также замечается значительное количество «городков». Что касается северо-западного рубежа Полоцкого княжения, прилегавшего к литовско-чудским народцам, то в настоящее время мы не находим никаких указаний на него. На севере, где он сходился с новгородскими владениями, в XII веке порубежным местом указывается Еменец (1189 год) на том водоразделе между Западно-Двинской и Озерной областями, в восточном углу которого расположен Усвят.
В Полоцком княжении Начальной летописи известны населенные места по Двине: Полоцк, стольный город княжения и с 1105 года епископия (Лавр., с. 119), Витебск (Софийский временник, с. 134), Въсвят (Лавр.) и Лукомль. В Поднепровье: уже известные нам Ръша и Копыс, Дрьютеск (на верховьях Друча), Изяславль и Минск на Свислочи; Логожск (на Гнойне, притоке Березины). Здесь же следует искать Одрьск, лежавший на пути от Полоцка к Чернигову. Для определения его Ходаковский указывает речку Одровь, с правой стороны впадающую в Днепр, и Голотичьск (1071 год; Лавр., с. 73), под которым Ярополк разбил Всеслава.
Восточная смоленская ветвь кривичей в эпоху, обнимаемую Начальной летописью, не успела образовать особого княжения и по географическому положению своему стояла в тесной зависимости от Южного Поднепровья. Впрочем, это обстоятельство не могло ослаблять значение Смоленска как стародавнего центра земли поднепровских кривичей. Присоединенный к русским владениям в 882 году (Лавр., с. 10), он является в ряду удельных княжеских владений не ранее половины XI века при разделе Русской земли между сыновьями Ярослава и до того времени мог зависеть непосредственно от Киева. По смерти Ярославичей – Вячеслава (1057 год) и Игоря (1060 год), последовательно владевших Смоленским уделом, он вошел, как кажется, в состав Черниговского удела. По крайней мере, во всех последующих событиях до самого Любецкого съезда владение им неразрывно связано с владением Черниговом. Так, при вторичном изгнании Изяслава Ярославича, когда киевский стол был захвачен Святославом, а Чернигов отошел к Всеволоду Ярославичу, Всеволод отдал Смоленск своему сыну Мономаху, который и удерживал его за собой во все время, пока владел черниговским столом. Но в 1094 году, когда изгою Олегу Святославичу удалось захватить Чернигов, вытеснив из него Мономаха (Там же, с. 96, 103, 104), вместе с тем и Смоленск перешел в руки его брата Давида, впрочем, не надолго. Как видно, Любецкий съезд нашел неудобным совмещение двух смежных и богатых волостей, Черниговской и Смоленской, в руках Святославичей, враждебных остальному племени Ярослава, и ограничил их одним Черниговом с прилегавшим к нему Посемьем, землей вятичей и Рязанско-Муромской землей, тогда как Смоленск снова отошел к Мономаху, внук которого Ростислав Мстиславич (в половине XII века) положил начало самостоятельному существованию Смоленского княжения как волости особой ветви рода Рюриковичей.
Понятно, что при таком подчиненном и зависимом положении Смоленской волости ее границы не могли быть определены резко особенно с тех сторон, где они примыкали к инородческим землям, которые постепенно колонизовались из Кривской земли, как то было на северо-востоке в Поволжье или же где они прилегали к волостям, находившимся во владении того же князя, которому принадлежал и Смоленск, как, например, на юго-востоке. Окончательно они определились не ранее половины XII века, во время усобицы Юрия Долгорукого Суздальского с племенниками Мстиславичами. Мы уже имели случай видеть, что рубеж смоленско-черниговский, начинаясь у восточного берега Днепра, на волоке между ложем Днепра и Сожи, перерезывал Сожу у устьев Вехры и захватывал верхние течения Остра, Ипути, Десны, на восток от которой за водоразделом с Окой шла уже Черниговская волость вятичей. В области Верхней Угры, еще в XII веке принадлежавшей Смоленскому княжению (1147 год; Ипат., с. 30), смоленские владения сходились с ростово-суздальскими. В XII–XIII веках они занимали верхнее течение Поротвы, заселенное голядью (1147 год; Там же, с. 29), и область верхней Москвы-реки, где с конца XIII века становится известным Можайск, удельный город Смоленского княжения (1277 год; Воскр. лет. в Полн. собр. русск. лет. Т. V. С. 173), при слиянии Можайки с Москвой. Впрочем, в уставной грамоте, данной князем Ростиславом Мстиславичем смоленскому епископу около 1150 года, есть указание, что ранее смоленские владения простирались гораздо далее на северо-запад в область Суздальско-Залесскую, с которой шла на Смоленск дань, захваченная Юрием Долгоруким (Дополнения к актам истории… Т. I. № 4). Так что отмеченное нами ростово-смоленское порубежье не основывалось на старом земельном рубеже, а возникло случайно как результат борьбы соседних князей за волости и земли. Этим объясняется, может быть, то обстоятельство, что в теперешней топографической номенклатуре рассматриваемого края почти вовсе незаметно таких следов пограничных сооружений, какие мы видим в довольно значительном числе всюду на старо-земельных рубежах. Но зато такие следы замечаются на смоленско-новгородском порубежье, которое в эпоху Начальной летописи, когда суздальские владения не заходили еще вверх по Волге выше устья Медведицы (несколько ниже Корчевы), можно предположить по водоразделу между Москвой и Ламой, на которой – известный новгородский город Волок (Ламский), прямой чертой к Волге, на устье Вазузы и оттуда водоразделом Тверцы и Волги к озеру Селигер. На этом пространстве мы видим целый ряд городков и городищ, во многих из которых могут сохраняться остатки древних порубежных укреплений. Таковы: городище (Николино или Апраксино) на реке Шоше и к северу от него верстах в семи – Валуево городище. Далее и к юго-западу от них на водоразделе рек Гжати и Вазузы с Москвой: городок к юго-востоку от Гжати, городок к северу от него же и вблизи Волмежа, на северо-западе от них Буйгородник близ правого берега Гжати (у границы Сычевского и Гжатского уездов), Погорелое городище на реке Держе, к востоку от Зубцова, городище (Фоминское) к югу от него же при впадении Осуги в Вазузу и на юго-запад от него в 25 верстах Рубежнова в области речки Осуги и близ него Ржев – в XIII веке порубежный городок Торопецкой волости с Ростово-Суздальской землей (1216 год; Воскр., с. 120). По левую сторону Волги-реки: городок при устье Холехольны, которая под именем Холохны в начале XIII века является порубежной рекой Новгородской и Суздальской земель (1216 год; Воскр., с. 120), далее городки на северо-запад в 30 верстах от Ржевы, Городцы и близ него Вышегородок на Осуге к востоку от Торжка в Новгородском уезде. Городолюбля на речке того же имени в восьми верстах от Вышнего Волочка и несколько городков, расположенных к югу и юго-западу от него в уездах Вышневолоцком и Осташковском, и др. Такой ряд остатков городовых сооружений не может быть делом случая и, по своему положению там, где, как достоверно известно, соприкасались Смоленские и Новгородские земли, должно обратить на себя внимание и вызвать подробные местные исследования. Неизвестно, кому принадлежало озеро Селигер. Вероятно, что этот важный серегерский путь из Озерной области в Поволжье и из Подвинья в Озерную область находился в общем пользовании прилегавших к нему земель. И хотя новгородский летописец при описании набега литвы на Новгородскую область в 1229 году называет Серегерь в числе других разоренных тогда новгородских волостей, но тем не менее, сколько известно пока из писцовых книг XVI века, к Серегерю приурочивается, бесспорно, только один погост Полоновский (Неволин К. А. О пятинах и погостах; Новг., с. 183), находившийся на месте теперешнего Полонова (карта Шуберта – Полнова) при устье озера Полонец в самый северный угол Серегера. В окрестностях этого озера замечаются село Рубеж близ истоков речки Городиловы, впадающей с севера в Полонец, к западу от него Большие и Малые Межники у истоков правого притока реки Полы, в которую вливается с правой же стороны речка Межна, несколько выше погоста Молвятич (XV веке), к югу от него Межник вблизи волости Морево (теперешней Морево-Успенский, близ него Морево-Никольский на реке Озерешне и Морево-Новая Русса на реке Поле в Демянском уезде), известной в XIV веке как одна из украинных новгородских волостей с Литвой. Нельзя не заметить, что выше отмеченные нами местности находятся на самом водоразделе бассейнов Ильменя и Волги, который и по указаниям Начальной летописи должен считаться порубежьем смоленских кривичей. Далее на юг смоленское порубежье шло волоком между Куньей и Ловатью, на которых находятся древние новгородские города Холм (на Кунье)