Глава 3Славянский след в Западной Европе
1. Славянское присутствие в Европе прослеживается по источникам вплоть до XVIII века
Выдающийся русский ученый XVIII–XIX веков Александр Дмитриевич Чертков, о котором мы уже говорили выше, собрал большую историческую библиотеку. Причем, «до образования в императорской публичной библиотеке отдела Rossica она представляла ЕДИНСТВЕННОЕ в России ценное собрание книг о России и славянах» [988].
В 1838 и в 1848 годах было опубликовано несколько описаний библиотеки А.Д. Черткова, составленные им самим. А.Д. Чертков сопроводил список книг своей библиотеки краткими пояснениями. Мы воспользуемся ими, чтобы дать читателю представление о том, что писали о русской истории вплоть до ВОСЕМНАДЦАТОГО И ДАЖЕ ДЕВЯТНАДЦАТОГО веков.
Например, по поводу книги Ф. Морошкина «О значении имени руссов и славян» (М., 1840) Чертков пишет: «Автор доказывал… что кроме Киевской Руси БЫЛИ ЕЩЕ РОССИИ: а) Германская, б) Моравская, в) Подунайская (в которой жили Рутены во время Римского поэта Лукиана) и г) Адриатическая» [152], с. 60.
По поводу итальянской книги [1098] Чертков пишет: «Автор говорит, что Македоняне, Фракийцы, древние жители Иллирии, Даки и Гетты были СЛАВЯНЕ; что НОВГОРОД БЫЛ ОБШИРНЕЕ РИМА (XVI стол.); что многие РИМСКИЕ ИМПЕРАТОРЫ ПРОИСХОДИЛИ ОТ СЛАВЯНСКОЙ КРОВИ» [152], с. 82.
Наконец, судя по краткому обзору Черткова, среди книг, вышедших в Германии с 1575 года по 1842 год, более ДВАДЦАТИ ПЯТИ книг сообщают, что РАНЬШЕ В ГЕРМАНИИ ЖИЛИ СЛАВЯНЕ. В комментариях к этим книгам Чертков пишет, например, следующее: «Сербы… распространились по нынешней Саксонии и в пятом веке владели уже всеми прибалтийскими землями от Гамбурга до наших Ост-зейских губерний… ЛЕЙПЦИГ, ДОЛИЧ, РОХЛИЧ, ДРЕЗДЕН построены ими» [152], с. 146.
Усилиями историков скалигеровской школы все эти многочисленные книги и свидетельства были выведены из обращения и забыты. Их заменили одной — единственной сомнительной Радзивиловской летописью. И приучили всех к мысли, что по древнерусской истории есть, по сути дела, всего лишь один основной источник — Повесть Временных Лет. Существующий в нескольких различных вариантах, но во всех них повторяется примерно одно и то же. Таким образом, в основу современной версии русской истории был положен один-единственный источник, который историки сами же и подготовили. Отредактировав старую русскую летопись в нужном им ключе. См. подробный анализ в нашей книге «Новая хронология Руси».
2. Сравнение Запада и Востока в работах А.С. Хомякова
2.1. Об Алексее Степановиче Хомякове
Мы отдаем себе отчет в том, что восприятие настоящего параграфа может вызвать у читателя определенное психологическое неудобство. Поскольку все изложенное весьма противоречит привитой нам с детства картине взаимоотношений между Востоком и Западом. Упрощенно, но все-таки довольно точно, внушенную нам картину можно описать такими словами: «просвещенный СВОБОДНЫЙ Запад и отсталый РАБСКИЙ Восток». К «рабскому Востоку» обычно относят и Русь.
Но, как оказывается, эта привычная картина В КОРНЕ ОШИБОЧНА. Мы с удивлением начинаем осознавать, что противоположный взгляд на Запад и Восток, взгляд, который преподносится обычно историками как якобы исполненный курьезов и парадоксов, на самом деле куда более верен, чем тот, к которому мы привыкли.
В частности, мы имеем в виду точку зрения русских славянофилов XIX века. По крайней мере, некоторых из них. В качестве яркого примера напомним читателю о работах известного славянофила А.С. Хомякова.
Вкратце расскажем о нем. «Алексей Степанович Хомяков родился в Москве, на Ордынке… 1 мая 1804 года. Он происходил из СТАРИННОЙ РУССКОЙ ДВОРЯНСКОЙ СЕМЬИ, в которой свято сохранялись и дедовские грамоты, и родовые рассказы „лет за двести в глубь старины“. О пращурах, которые… еще с XV века… СО ВРЕМЕН ВАСИЛИЯ III, ВЕРОЮ СЛУЖИЛИ ГОСУДАРЯМ МОСКОВСКИМ ЛОВЧИМИ И СТРЯПЧИМИ» [932], с. 5.
А.С. Хомяков получил блестящее образование. Его учителями были известные профессора того времени [932], с. 6. «К 1819 году относится его первый собственный литературный труд: ПЕРЕВОД ТАЦИТОВСКОЙ „ГЕРМАНИИ“ (позже опубликованный в „Трудах Общества любителей российской словесности при Московском университете“)» [932], с. 6.
Хомяков был разносторонним ученым и исследователем. «Он… увлекался техникой, изобрел паровую машину „с сугубым давлением“ (и даже получил за нее патент в Англии), а во время Крымской войны — особое дальнобойное ружье и хитроумные артиллерийские снаряды. Он занимался медициной и много сделал в области практической гомеопатии… Он открывал новые рецепты винокурения и сахароварения, отыскивал в Тульской губернии полезные ископаемые» [932], с. 4.
«До революции трижды издавались СОБРАНИЯ СОЧИНЕНИЙ Хомякова (последнее — в восьми увесистых томах — вышло в 1900–1910 гг. и НЕОДНОКРАТНО ПЕРЕИЗДАВАЛОСЬ и дополнялось), выходили монографические исследования о нем… После революции появился лишь сборник поэтического наследия Хомякова (1969) и его избранные литературно-критические статьи (1988).
На Западе за последние сорок лет, — отмечает В. А. Кошелев в предисловии к изданию [932], — вышло не менее двух десятков книг, Хомякову посвященных» [932], с. 5.
«И восторженные почитатели, и МНОГОЧИСЛЕННЫЕ НЕДРУГИ его безусловно сходились в одном: Хомяков был „тип энциклопедиста“ (А.Н. Плещеев), наделенный „удивительным даром ЛОГИЧЕСКОЙ фасцинации“ (А.И. Герцен). „Какой ум необыкновенный, какая живость, обилие в мыслях… сколько сведений, самых разнообразных… Чего он не знал?“ (М.П. Погодин). Иным недоброжелателям эта БЛЕСТЯЩАЯ ЭРУДИЦИЯ казалась поверхностною и неглубокою» [932], с. 3.
И как бы вы думали — кто был этим недоброжелателем Хомякова? ГЛАВНЫЙ ИСТОРИК ТОГО ВРЕМЕНИ — С. М. Соловьев. Мы уже говорили о С. М. Соловьеве в нашей книге «Новая хронология Руси». По нашему мнению, известный труд Соловьева по русской истории — это один из САМЫХ ТОЛСТЫХ слоев штукатурки, скорее даже бетона, покрывающих истинную картину истории Руси.
Любопытно — что же С.М. Соловьев смог возразить А.С. Хомякову? Как и следовало ожидать, «ученые доводы» маститого историка сводились к простому навешиванию ярлыков. «Историк С.М. Соловьев… считал Хомякова „самоучкой“ и „дилетантом“» [932], с. 3. Что ж, когда аргументов нет, то переводят разговор в плоскость оскорблений.
Как мы понимаем, недовольство С.М. Соловьева была вызвано тем, что А.С. Хомяков осмелился писать о русской истории нечто такое, что шло совершенно вразрез с мнением официальных романовских историков. К которым принадлежал и С.М. Соловьев.
Оказывается, интерес А.С. Хомякова к истории был вызван «известной полемикой 1820-х годов об „Истории государства Российского“ Карамзина. Полемика эта охватила ЧУТЬ ЛИ НЕ ВСЕ КРУГИ ТВОРЧЕСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ РОССИИ, и одним из ГЛАВНЫХ вопросов, который она поставила, был вопрос… о допустимости „ХУДОЖНИЧЕСКОГО“… подхода к истории» [932], с. 8.
Но как мы теперь понимаем, дело было вовсе не в «художничестве». Выход в свет книг Н.М. Карамзина сделал общеизвестной ту фальшивую версию русской истории, которую совсем незадолго до этого создали Шлецер, Байер, Миллер и еще несколько человек.
Для многих русских людей эта версия стала полной неожиданностью. Причем, неожиданностью НЕПРИЕМЛЕМОЙ. В среде русской знати еще сохранялись отдельные воспоминания о своей старой подлинной РОДОВОЙ истории. К числу людей, имевших подобные воспоминания, принадлежал и Хомяков. Его семейные предания никак не согласовывались с версией Шлецера-Миллера-Карамзина.
Возникло противоречие. И не только у Хомякова. Отсюда, вероятно, и произошел известный в русской истории спор между ЗАПАДНИКАМИ, — то есть, по сути дела, последователями Шлецера-Миллера, — и СЛАВЯНОФИЛАМИ.
Конечно, на стороне ЗАПАДНИКОВ была мощная поддержка правящей династии РОМАНОВЫХ. Которые были откровенными западниками. Славянофилов, по сути дела, так и не пустили в официальную академическую историческую науку. Которая существовала на казенные деньги и была под полным контролем властей. А потому была несвободна. Славянофилы же, не занимая академических должностей и не получая за них жалования, были свободнее в своих мыслях. Но при этом подпадали под уничтожающие обвинения в дилетантстве. Кроме того, им был затруднен доступ к академическим и государственным архивам.
Слабость позиции славянофилов была еще и в том, что она была в основном чисто отрицательной. Отрицая версию Миллера-Шлецера-Карамзина, они не могли предложить взамен СВОЮ СОБСТВЕННУЮ ЗАКОНЧЕННУЮ КАРТИНУ ПРАВИЛЬНОЙ РУССКОЙ ИСТОРИИ. Они лишь отмечали многочисленные противоречия во взглядах своих противников.
В числе славянофилов был и А.С. Хомяков. «Материалом для поисков стала у него всемирная история. Хомяков понимал сложность задачи… Хомяков держал в памяти сотни исторических, философских и богословских сочинений… Хомяков заявляет: господствующая историческая наука не в состоянии определить… действительные причины истории» [932], с. 8–9.
2.2. А.С. Хомяков об искажении русской истории западноевропейскими авторами
А.С. Хомяков писал: «Нет такого далекого племени, нет такого маловажного факта, который не сделался бы… предметом изучения многих германских ученых… Одна только семья человеческая мало… обращала на себя их внимание… — СЕМЬЯ СЛАВЯНСКАЯ. Как скоро дело доходит до славян, ОШИБКИ критиков немецких ТАК ЯВНЫ, ПРОМАХИ ТАК СМЕШНЫ, СЛЕПОТА ТАК ВЕЛИКА, что не знаешь, чему приписать это СТРАННОЕ ЯВЛЕНИЕ…
В народах, как и в людях есть страсти, и страсти не совсем благородные. Быть может, в инстинктах германских таится вражда, не признанная ими самими, вражда, основанная на страхе будущего или НА ВОСПОМИНАНИЯХ ПРОШЕДШЕГО, на обидах, нанесенных или претерпенных в СТАРЫЕ, НЕЗАПАМЯТНЫЕ ГОДЫ.
Как бы то ни было, — продолжает Хомяков, — почти невозможно объяснить УПОРНОЕ МОЛЧАНИЕ ЗАПАДА ОБО ВСЕМ ТОМ, ЧТО НОСИТ НА СЕБЕ ПЕЧАТЬ СЛАВЯНСТВА» [932], с 57.
Далее А.С. Хомяков отмечает, что о «произвольно причисленных к германскому корню» народах «ученые писали и пишут несметные томы; а ВЕНДЫ (славяне! — Авт.) КАК БУДТО НЕ БЫВАЛИ. ВЕНДЫ уже при Геродоте населяют прекрасные берега Адриатики… ВЕНДЫ вскоре после него уже встречаются грекам на холодных берегах Балтики… ВЕНДЫ (венеты) занимают живописные скаты Лигурийских Альпов; ВЕНДЫ борются с Кесарем на бурных волнах Атлантики, — и такой странный факт НЕ ОБРАЩАЕТ НА СЕБЯ НИЧЬЕГО ВНИМАНИЯ… И это не рассеянные племена, без связи и сношений между собой, а цепь неразрывная, обхватывающая ПОЛОВИНУ ЕВРОПЫ.
Между поморьем балтийских ВЕНДОВ и ВЕНДАМИ иллирийскими — ВЕНДЫ ВЕЛИКИЕ… Потом ВУДИНЫ РУССКИЕ, потом ВЕНДЫ АВСТРИЙСКИЕ (Vindobona)» [932], с. 57.
В своих книгах А.С. Хомяков перечисляет ДЕСЯТКИ СЛЕДОВ славянского племени ВЕНДОВ, до сих пор рассыпанные по всей Западной Европе. Ограничимся здесь лишь отдельными примерами: город ВЕНА, озеро ВЕНЕТСКОЕ — старое имя Констанцкого озера, французская ВАНДЕЯ и т. д., и т. д.
А.С. Хомяков пишет. «В земле ВЕНДОВ реки и города носят имена Себра, Севра, Сава… там еще ПЯТНАДЦАТЬ ГОРОДОВ И ДЕРЕВЕНЬ носят имя Bellegarde (то есть попросту БЕЛЫЙ ГОРОД, БЕЛГОРОД — Авт.) которого нет в остальной ФРАНЦИИ, и которое переведено словом Albi (то есть БЕЛЫЙ — Авт.)» [932], с 58.
«В ГЕТАХ и ДАКИЙЦАХ хотят видеть немцев, НАЗЛО БАРЕЛЬЕФАМ, в которых ТАК ЧИСТО ВЫГЛЯДЫВАЕТ ТИП СЛАВЯНСКИЙ» [932], с. 59.
Мы не в состоянии привести здесь даже малую долю того количества исторических и географических свидетельств, которые были собраны А.С. Хомяковым. Отсылаем интересующихся подробностями к его работам.
Подводя итог, А.С. Хомяков пишет, что если следовать западноевропейскому толкованию исторических свидетельств, то «мы должны прийти к простому заключению: „Не было-де в старину славян нигде, а как они явились и РАЗМНОЖИЛИСЬ — это великое таинство историческое“» [932], с. 59.
«Критики более милостивые, — продолжает Хомяков, — оставляют славянам каких-то предков, но эти предки должны быть БЕЗДОМНИКИ и БЕЗЗЕМЕЛЬНИКИ; ни одно имя в местностях, населенных теперешними славянами, не должно иметь славянского значения; все лексиконы Европы и Азии должны представить налицо КОРНИ САМЫЕ НЕВЕРОЯТНЫЕ, ЧТОБЫ ИМИ ЗАМЕНИТЬ ПРОСТОЙ СМЫСЛ ПРОСТОГО СЛОВА. НЕ УДАЛОСЬ УНИЧТОЖИТЬ НАРОДЫ? СТАРАЮТСЯ ЗЕМЛЮ вынуть У НИХ ИЗ-ПОД НОГ» [932], с. 59:
2.3. Дон и Рона — старые славянские названия реки
А.С. Хомяков задолго до нас отмечал важность для понимания исторических летописей тою обстоятельства, что слово ДОН в старо-русском языке означало просто «река». Он писал: «Наш тихий, коренной, славянский ДОН — корень почти всех речных названий в России, ДНЕПРА, ДНЕСТРА, ДВИНЫ, ДЕСНЫ (ЦНЫ), ДУНАЯ, десяти или более ДУНАЙЦЕВ, многих ДОНЦЕВ» [932], с. 60.
А.С. Хомяков отметил также, что известная река РОНА в Западной Европе раньше называлась ЕРИДАНОМ, то есть, как он замечает, ЯРЫМ ДОНОМ [932], с. 60. Таким образом, название РОНА, по мнению Хомякова, тоже СЛАВЯНСКОЕ. Его замечание хорошо дополняет наше наблюдение, согласно которому РОНА — славянское слово, означавшее ВОДНЫЙ ПОТОК, РЕКУ. Отсюда — «ронять слезы» и т. п. См. выше и [866].
По-видимому, река, вытекающая из современного Женевского озера, раньше называлась ЯРЫЙ ДОН. То есть «бурная река» или «быстрая река». А потом стала называться — опять-таки по-славянски — РОНОЙ, то есть «потоком».
Да и само Женевское озеро до сих пор называется, — в самой Женеве, — именем ЛЕМАН = Leman. Которое весьма напоминает бытующее у нас, — в России, на Украине, — слово ЛИМАН, означающее ЗАЛИВ.
А.С. Хомяков заключает: «Этот факт, ясный для всех глаз, не заболевших от книжного чтения, и содержал бы даже доказательство, что жители устьев Дуная, Тимока, По и Роны были ОДНОПЛЕМЕННИКАМИ, если б такая истина еще требовала новых доказательств» [932], с. 61.
2.4. Кто такие болгары
А.С. Хомяков говорит: «В защиту теории о ПЕРЕРОЖДЕНИИ народов обыкновенно приводят БОЛГАР и утверждают: болгары теперь говорят по-славянски, глядят славянами, словом, они совершенные СЛАВЯНЕ. А в старину болгары принадлежали к ТУРЕЦКОМУ или ТИБЕТСКОМУ или вообще желтому племени. ОНИ ПЕРЕРОДИЛИСЬ. Вникнем в основание этого заключения. Являются какие-то болгары в Европе на границе империи Византийской, которую потрясает их бурное множество. Они как-то кажутся сродни АВАРАМ и ГУННАМ, с которыми ИХ СМЕШИВАЮТ. Но они не авары и не настоящие гунны. Они тоже имеют какое-то сродство со славянами, но они не старожилы Славянин придунайской… БОЛГАРЫ ПРИШЛИ С ВОЛГИ: ЭТО ДЕЛО ЯСНОЕ» [932], с 61–62.
Так излагает точку зрения историков А.С. Хомяков. Далее, он пытается разрешить возникающие у историков противоречия, но ему тут же начинает мешать скалигеровская хронология. Которой он верит. Хомяков пишет: «На Волге Нестор знает СИЛЬНОЕ ЦАРСТВО БОЛГАРСКОЕ… Итак, болгары Дунайские, выходцы с берегов Волги, также были сродни ТУРКАМ. Но Нестор писал не прежде XI века, а болгары являются на Дунае со всеми несомненными признаками славянства еще в IV-м» [932], с. 62.
Согласно нашей реконструкции, тут все довольно ясно.
БОЛГАРЫ — это, скорее всего, ВОЛГАРЫ. То есть — РУССКИЕ С ВОЛГИ. Они двинулись на завоевание Европы в XIV веке. А затем еще раз вышли из Руси-Орды в составе османско-атаманских войск в XV веке. После чего окончательно осели на Балканах.
Они же — АВАРЫ.
Они же — Гунны.
Среди них были и ВЕНГРЫ, выходцы из «Великой Венгрии», находившейся, по свидетельству средневековых авторов, в России. См. подробности в нашей книге «Новая хронология Руси».
После османско-атаманского завоевания XV века предки современных БОЛГАР появились на Дунае, а ТУРКИ-ОСМАНЫ — в Турции. И те и другие пришли на Балканы одновременно, находясь в составе одних и тех же османско-атаманских войск, вышедших из Руси. Поэтому сегодня историки и не могут понять — кто такие болгары. То ли тюрки, то ли авары, то ли гунны, то ли славяне.
2.5. А.С. Хомяков о следах былого славянского завоевания в Западной Европе
А.С. Хомяков в своей книге приводит собственные любопытные наблюдения, относящиеся к народам Западной Европы. Конечно, могут сказать, что они субъективны и ничего не доказывают. Тем не менее, мысли Хомякова ценны как личные наблюдения ученого-энциклопедиста, русского аристократа, интересовавшегося историей народов и свободно владевшего европейскими языками. Он был способен заметить то, что ускользало от взгляда многих других, не столь образованных или не столь свободных в своих суждениях людей. Поэтому его мнение представляет собой ценное историческое свидетельство, отражающее взгляд определенной части старой русской знати. Сословия, сегодня уже безвозвратно ушедшего в прошлое.
А.С. Хомяков, говоря о России, пишет: «Рабство (весьма недавно введенное государственной властью) не внушило владельцам презрения к своим невольникам-землепашцам… Выслужившийся крестьянин УРАВНИВАЕТСЯ не только законом, НО И ОБЫЧАЕМ, и святынею ВСЕОБЩЕГО МНЕНИЯ, С ПОТОМКАМИ ОСНОВАТЕЛЯ САМОГО ГОСУДАРСТВА. В той же земле (в России — Авт.) невольники — не землепашцы, а слуги, — внушают чувство иное. Этих различий нет в законе… но они существуют для верного наблюдателя. Земледелец (на Руси — Авт.) был искони помещику родным, кровным братом, а предок СЛУГИ — ВОЕННОПЛЕННЫЙ. От того земледелец называется крестьянином, а слуга — ХОЛОПОМ. В этом государстве (то есть в России — Авт.) НЕТ СЛЕДОВ ЗАВОЕВАНИЯ» [932], с. 52.
Противопоставляя России Западную Европу, А.С. Хомяков продолжает: «В другой стране, тому пятьдесят лет, ГОРДЫЙ ФРАНК еще называет порабощенного vilian (1. виллан, крепостной крестьянин; 2. дрянной, низкий, гадкий, мерзкий, скверный, гнусный, презренный, противный — Авт.), roturier (1. разночинец; 2. грубый — Авт.) и пр. Не было случая, не было добродетели, не было заслуг, которые бы уравняли выслужившегося РАЗНОЧИНЦА с АРИСТОКРАТОМ (речь идет о Франции — Авт.). Не было рабства, не было даже угнетения законного. Но в обычаях, во мнениях, в чувствах были глубокая НЕНАВИСТЬ И НЕИЗГЛАДИМОЕ ПРЕЗРЕНИЕ. СЛЕД ЗАВОЕВАНИЯ БЫЛ ЯВЕН И ГОРЯЧ… Это тонкости, так как этого всего нет ни в грамматиках, ни в лексиконах, ни в статистиках» [932], с 52–53.
Таким образом, А.С. Хомяков прямо утверждает, что согласно его наблюдениям, на Руси еще в XIX веке не было забыто о КРОВНОМ РОДСТВЕ РУССКОЙ АРИСТОКРАТИИ И РУССКОГО КРЕСТЬЯНСТВА. Выслужившийся крестьянин приравнивался к знати. В Западной же Европе ТАКОГО РОДСТВА НЕ БЫЛО. Западно-европейская знать, в отличие от русской, состояла из потомков завоевателей, глубоко презиравших местное население и ни в каком случае не приравнивавших его к себе.
Очень интересно замечание Хомякова о ХОЛОПАХ в начале XIX века на Руси. Потомки которых, как известно, после отмены крепостного права в основном переехали в города и превратились в «пролетариат», поскольку не привыкли обрабатывать землю. Оставшиеся вошли в слой «сельской бедноты», которая в конце 1920 — начале 1930-х годов деятельно принимала участие в «раскулачивании» (уничтожении) русского крестьянства. Холопы на Руси — то есть барская прислуга — по свидетельству А.С. Хомякова, в первой половине XIX века составляли ОТДЕЛЬНОЕ сословие, не имевшее ничего общего с крестьянами. И отношение к ним было совсем другим, чем к крестьянам. К холопам относились как к потомкам военнопленных, как к рабам.
В отличие от России, где крестьянин мог быть уравнен с знатью, в Западной Европе, — утверждает А.С. Хомяков на примере Франции, — между ЗНАТЬЮ И ВСЕМ ОСТАЛЬНЫМ МЕСТНЫМ НАСЕЛЕНИЕМ существовала непреодолимая пропасть. Согласно его наблюдениям, французские аристократы относились ко ВСЕМ остальным французам КАК К КОГДА-ТО ПОКОРЕННОМУ МЕСТНОМУ НАСЕЛЕНИЮ. В представлении французской знати того времени, пропасть между ними и «туземцами» никогда не могла исчезнуть. Даже если простой француз оказывался волею судеб уравненным с аристократом на общественной лестнице, его все равно не считали равным себе. А. С. Хомяков объясняет это тем, что западноевропейская знать — это потомки ЗАВОЕВАТЕЛЕЙ, пришедших в Европу ИЗВНЕ. То есть, как мы теперь понимаем — славянских завоевателей XIV века и османско-атаманских завоевателей XV века, также шедших из Руси.
Русская же знать, по наблюдения А.С. Хомякова, выделилась из самого русского общества, из русского крестьянства. В этом, по мнению А.С. Хомякова, — коренное отличие русского общества того времени от западноевропейского.
Конечно, все подобные наблюдения, как справедливо отмечает сам А.С. Хомяков, — довольно тонкие, поскольку они касаются НЕПИСАНЫХ ЗАКОНОВ общества. Впрочем, подчас более жестких, чем писаные.
Мы не можем не отметить прекрасного соответствия наблюдений А.С. Хомякова с нашей реконструкцией. В далеком туманном прошлом ЧЕТЫРНАДЦАТОГО ВЕКА Русь-Орда завоевывает и колонизирует Евразию и Северную Африку. В том числе — и тогда еще малонаселенные области внутри Западной Европы. Схлынув, волна завоевания оставляет здесь потомков славянских завоевателей. Они-то, вероятно, и стали предками западноевропейской знати XIV–XIX веков.
Между завоевателями и завоеванными долго сохранялась пропасть. Со временем завоеватели смешались с местным населением, но пропасть сохранялась вплоть до XIX века.
А на Руси такой пропасти никогда не было. Поскольку Русь никто не завоевывал. Сословие же русских холопов, — свидетельствует А.С. Хомяков, — было изолированным сословием потомков вывезенных из завоеванных стран слуг — военнопленных.
Сегодня мнение А.С. Хомякова, наверное, покажется кому-то слишком уж крайним. Мы не собираемся здесь судить о верности его наблюдений. Старая русская знать, к которой принадлежал А.С. Хомяков, полностью ушла с исторической сцены. Удовольствуемся тем, что их голос все-таки отчасти дошел до нас. И не только в трудах А.С. Хомяков. Он был не одинок и его мнение не было, даже самым крайним. Так Хомяков упоминает «нашумевшую работу Ю.И. Венелина „Древние и нынешние болгаре в политическом, народописном, историческом и религиозном их отношении к россиянам“, Москва, 1829–1841, т. 1, 2» [932], с. 63 и 546. Оказывается, Венелин «объявил даже ФРАНКОВ СЛАВЯНАМИ» [932], с. 63.