— Ну да, — кивнула та. — Знаете, как в любом эксперименте, когда закладывается ошибка измерения. Скажем, пять процентов. Ну, или как в случае с графиком нормального распределения… как только величина вашего воздействия вышла за рамки допустимой погрешности, на нее тут же отреагировали.
— Интересно было бы знать, кто? — усмехнулся преподобный. — Планета была абсолютно необитаемой. Даже до нас. Здесь всего лишь располагался промышленный центр Архонтов. Мы не нашли никакой инфраструктуры, рассчитанной на постоянное население. А система управления дала мне полный доступ!
— А вот это уже вам лучше знать.
— Госпожа Де Гроот права, — вступился я за девушку. — Скажите, преподобный, кто появился первым? Преследователи или признаки?
— О чем вы?.. А!.. Сначала пришли ферфольгеры. Я столкнулся с ними в процессе калибровки программы изменений, как только площадь трансформы увеличилась примерно в пять раз от первоначальной. Я тогда даже подумал, что это артефакты системы, помехи или даже глюки управляющих контуров. Но чем дальше развивался процесс, тем чаще и чаще они появлялись. Пришлось озаботиться чем-то вроде антивирусной программы: я «оцифровал» часть собственного сознания, размножил получившуюся матрицу и задал ей ограниченные функции — выявлять и нейтрализовывать ферфольгеров. Поначалу дело пошло веселей, но в какой-то момент их стало так много, что уже не хватало вычислительных мощностей кластера, который был в моем распоряжении.
— Раствор насытился, — хмыкнул Мак.
— Извините?..
— Система пришла к равновесному состоянию, — развил я мысль напарника. — Ферфольгеры — своеобразные антивирусные программы, которые вы со своей стороны воспринимали как вредоносные. Но свою функцию — загрузить часть ваших вычислительных мощностей — они успешно выполняли. Настолько успешно, что в конце концов у вас не осталось резервов на дальнейшую экспансию. Даже не так. Какое-то время вы, вопреки здравому смыслу, расширяли границы, но вот на воспроизведение полноценной инфраструктуры и техники вас уже не хватило. Чем ближе к границе, тем больше нам попадалось «недозревших» объектов — вросших в слой аморфеума автомобилей, полуутопленных в земле построек… ну а потом вы таки добрались до предела. И, судя по колебаниям границы Аномалии, с трудом удерживаете то, что уже сумели отвоевать. Ведь так?
— Именно, — не стал скрывать преподобный. — Мы в патовой ситуации. Насколько я понял, ферфольгеры могли бы легко и дальше, что называется, давить массой, но не могут этого сделать из опасения лишиться моего кластера. Он зачем-то им нужен в исправном состоянии. Я не могу двигаться дальше, да и желания такого уже давно не имею… но и отступить тоже не могу, хотя бы в память о сгинувших соратниках.
— А вот с этого места поподробнее, — оживился я. — Что у вас произошло? Мы провели орбитальную съемку, сделали замеры — даже тех площадей, что находятся в вашем распоряжении, с избытком хватило бы для проживания популяции в сто-сто пятьдесят тысяч человек! И вы бы сумели обеспечить себя как минимум продукцией растениеводства…
— У нас и животные были…
— Вот! Ключевое слово — были! Почему в границах Аномалии мы обнаружили исключительно растительные организмы? Почему нет микрофауны? Из-за ультрафиолета?..
— В основном, — подтвердил Коулмэн. — Хотя на самом деле мы просто не успели добраться до этого этапа. Понимаете, появление земной почвы и воды в несвязанном состоянии создало бы условия для возникновения облачного покрова, и тогда воздействие ультрафиолета ослабло… ну а дальше вообще система развивалась бы сама, без внешнего вмешательства. Но… у нас не вышло. В пределах, как вы справедливо отметили, Аномалии создать такие условия невозможно, и это был первый звоночек — пребывание вне укрытий чревато в плане развития онкологических заболеваний, люди испытывали постоянный дискомфорт. Сельскохозяйственные работы оказались затруднены, скот тоже особо не выгуляешь… плюс растительные и животные остатки… не поверите, тут даже навоз обернулся огромной проблемой! Но мы кое-как справлялись, учились на собственных ошибках, набирались опыта, корректировали программу развития. Количество заболеваний и смертность росли, но не лавинообразно. Люди с пониманием относились к проблеме… ну, почти все. Отдельных деструктивных элементов удавалось вовремя изолировать… или обезвредить. Но это в крайних случаях. Недовольство и озлобленность копились, но не выплескивались — все прекрасно понимали, что обратного пути нет. Мы здесь навсегда — пассажирские модули уже не собрать в кластер, да и запас топлива в нашем корабле был практически исчерпан. Плюс те же модули, похороненные под основными поселениями, использовались в качестве самых надежных убежищ. Да и откопать их, если говорить по чести, дело безнадежное…
— Классическая предреволюционная ситуация, — с умным видом покивал Мак. — Как говорит наш капитан, посеешь ветер — пожнешь бурю.
— Как, простите? — не врубился преподобный.
Да и откуда ему русский знать? А вот Бранка, такое ощущение, смысл фразы уловила. Впрочем, она снова погрузилась в транс, гипнотизируя мумию, и почти не обращала внимания на происходящее вокруг. Но в подкорку данные исправно заносила, судя по периодическим вспышкам интереса. Знать бы еще, чем она занята! Вряд ли просто тупит, скорее, лихорадочно что-то обдумывает. Или пытается задействовать скрытые возможности собственного снаряжения — что у нее в скафандр напихано, одному Всевышнему известно. Зевс, по крайней мере, ничего сверхъестественного не обнаружил… да и цели такой не было. Его больше собственно Бранкин организм заботил, да набор имплантов. Которых, как выяснилось, нет ни одного. Заботливо удалены, дабы такие шустряки, как мы с Зевсом, на них воздействовать не сумели. Значит, все-таки какая-то аппаратура скафандра… и ведь не узнаешь! Как вовремя друг-искин пропал!
— Не обращайте внимания, — вернул я беседу в конструктивное русло. — Мистер Макдугал известный нонконформист. А еще любитель непереводимого на другие языки славянского фольклора. Так что там дальше было?
— Да в общем, почти уже все, — тяжело вздохнул преподобный. — Проблемы копились, решения у меня не было, все ресурсы съедала борьба с ферфольгерами, соответственно, я даже чисто косметических попыток загладить ситуацию не мог предпринять. Оставалось надеяться лишь на, скажем так, традиционные методы сдерживания. Но я как мог оттягивал этот момент. Ровно до тех пор, пока не появились гешпенсты. Не знаю, как они это делали, но сначала они начали уничтожать наш скот в дальних поселениях…
— Позвольте, вы же говорили, что их никто, кроме вас, не видел?
— Так и не видели! — не дал сбить себя с толку Коулмэн. — Я предполагаю, понимаете? По совокупности признаков. Очень уж они характерные… — голограмма весьма натурально сглотнула, как будто борясь с тошнотой, — … и неаппетитные.
Да ладно!!!
— Неужели как в детских страшилках? — подначил я. — Сначала у них расплавились шкура, мясо и внутренности, а потом еще и кости в труху рассыпались?
— Откуда вы знаете⁈
Упс!..
— Вы уже с ними сталкивались⁈ — Преподобный так пристально уставился мне в глаза, что аж поплохело. — Они вышли на связь⁈ Вы выяснили, чего им надо⁈
— Спокойнее, мистер Коулмэн, спокойнее! — машинально отступил я на шаг, выставив перед собой руки. И плевать, что передо мной голограмма, нервы не казенные. — Чего это вы так возбудились? Я просто предположил…
— Не делают таких предположений на пустом месте!!! — взорвался Старший-в-юдоли. Глаза его лихорадочно блестели — хоть убейте, без понятия, как это можно на голопроекции отобразить. Но у него вот получилось. — Вы что-то видели и знаете!
— Допустим, — хмыкнул я, — и что это меняет?
— Это меняет все!!! Расскажите!
— Только после вас.
— Ладно, — снова поник Коулмэн. — Похоже, мне вы куда нужнее, чем я вам…
— Истину глаголешь! –ухмыльнулся Мак, повторно мне подмигнув — дескать, что я говорил?
Преподобный метнул в моего напарника полубезумный взгляд, но выяснять подробности счел ниже своего достоинства и вернулся к исповеди:
— … о чем бишь я?.. Да, начался падеж скота на периферийных фермах, вызвавший панику среди обслуживающего персонала. Нам даже пришлось предпринять расследование…
— Нам?..
— Ну да, нам — мне и руководителям второго порядка. Не думаете же вы, что я за всем успевал в одиночку? Естественно, я обзавелся командой, еще на Земле. Плюс у нас была специальная оперативная группа, которую возглавлял бывший шериф…
Ага, вот и разгадка появления «программного обеспечения» спеков!
— … но в этот раз не помогла и она! К тому времени, как оперативники добрались до ферм, эпидемия перекинулась на людей — погибло около ста человек, причем страшной смертью. Процесс приобрел массовый характер и вскоре перекинулся на внутренние области Колонии, причем люди поражались избирательно — руководители всех рангов и координаторы. Дело зашло так далеко, что я начал чувствовать предсмертные эмоции подчиненных, но поначалу принял их за галлюцинации… и принимал, пока не явился гешпенст.
Блин, как ухо режет! Ну вот почему он не мог что-то более благозвучное подобрать? Нет, надо по-немецки…
— Один момент! Вы сказали, что чувствовали эмоции подчиненных?
— Ну да… тех, кто был на связи…
— Преподобный, меня терзают смутные сомнения… ну-ка, признавайтесь, что утаили?
— Разве что незначительные технические подробности, — заюлил Коулмэн.
— Так не пойдет. Или колитесь, или будем прощаться. Быстро: что вы притащили с Пандоры? Нанов⁈
— Да, черт возьми! Да!!! Они оказались очень удобным инструментом! И связь в любое время вне зависимости от расстояния и погоды, и обратная связь в реальном времени, и возможность контролировать деятельность большой группы людей!
— То есть вы заразили продуктами сомнительной инопланетной технологии прорву народа⁈ Преподобный, вам такое понятие, как «техника безопасности», хоть о чем-нибудь говорит⁈