– Вы мне обещали, – напомнил Джорон.
– Возможно, так и было, но, боюсь, я должна нарушить свое обещание. И не только из-за того, что не хочу терять свои корабли. Я очень много размышляла на эту тему. Если честно, я испытываю огромное искушение бросить вызов Джилбрин в ее логове, даже зная, какой высокой будет цена. Но мои шпионы доложили мне, что в Бернсхъюме свирепствует чума, а я не хочу завезти ее сюда. Так что предоставлю тебе барахтаться и выплывать самостоятельно, Твайнер. Быть может, если чума заметно ослабит Тиртендарн и у них останется мало кораблей, а каменное кольцо начнет разрушаться, я ее атакую. Но до тех пор мой флот и мои люди для меня важнее, ты меня понимаешь?
– Вы обещали, – повторил он, в нем закипел гнев, но Джорон понимал, что умрет, если выпустит его наружу.
Тендарн Эйлин наклонилась вперед:
– Ты не понимаешь наших обычаев, пират. Обещание, которое дано чужаку, здесь ничего не значит. В особенности если оно грозит опасностью моим людям.
– Вы дали…
Она подняла руку, заставив его замолчать.
– Скажи мне, мать корабля, ты поступил бы на моем месте иначе? Повел бы своих людей на смерть, когда в этом нет необходимости, если не считать выгоды чужака с гнилью? – Он не сводил с нее глаз. Его гнев исчез из-за ледяного потрясения – Тендарн Эйлин знала его секрет, который он так старательно оберегал. – Тебе следует уйти, Твайнер, – продолжала она, – пока ты не произнес слова, о которых потом пожалеешь.
Он стоял, не в силах шевельнуться. Джорону хотелось, чтобы последнее слово осталось за ним, но ничего не приходило в голову, он не мог придумать остроумного довода, который привлек бы эту женщину на его сторону. Он не сомневался, что Миас сумела бы – она не ушла бы отсюда, поджав хвост.
Но он был не Миас.
Он надел шляпу и уже собрался уйти.
– И еще одно, мать корабля, – сказала Тендарн. – Я бы не хотела, чтобы ты считал меня неблагодарной. Если ты сможешь вывести флот Джилбрин из-за каменного кольца, подальше от ее острова, где царствует чума, я встречу лицом к лицу ее красивые корабли и превращу их для тебя в обломки. – Она посмотрела на него. – Этого будет достаточно, чтобы ты не чувствовал, что тобой пренебрегли?
– Наверное, да, – ответил он.
– Да, – спокойно сказала она, – наверное, так и есть.
22Одиночество командующего
Джорон сидел в своей комнате над шумной харчевней. Его скромные вещи – он продал почти все, чтобы восстановить «Дитя приливов», – освещали два слабых тусклосвета. Он чувствовал себя потерянным, бесцельно дрейфующим в пространстве. Все, что он делал, было направлено на то, чтобы найти Миас. Либо чтобы получить надежные сведения о ее местонахождении и освободить, либо убедить Тендарн повести флот против Бернсхъюма и отыскать Миас силой.
Теперь он лишился и того, и другого шанса.
В дверь постучали.
– Да? – негромко сказал он, стараясь скрыть отчаяние.
– К вам курсер, хранитель палубы, – донесся снаружи голос Квелл.
– Пусть войдет, Квелл, – сказал он.
Джорон надел маску, чтобы скрыть язвы на лице, хотя среди всей команды, если не считать Ветрогона, курсер был одним из немногих, кого он мог считать другом и равным себе. Оба существовали вне обычных групп и объединений. Дверь распахнулась, и в комнату вошел Эйлерин; его одежда, как всегда, оставалась девственно белой, а лицо скрывал капюшон.
– Хран-пал, – поздоровался Эйлерин.
– Курсер, – ответил Джорон, – чем я могу тебе помочь? – Навигатор молчал, но его поза выдавала смущение. Не вызывало сомнений, что предстоящий разговор вызывал у него дискомфорт. – Команда послала тебя узнать, чем закончились мои переговоры с Тендарн, верно? – Капюшон пошевелился. Эйлерин кивнул и немного расслабился, когда сам Джорон заговорил на неприятную тему. – Ну, – продолжал Джорон, закрывая корабельный журнал, – я понимаю их любопытство. Однако. – Он провел пальцем по птичьей коже обложки. – Я не думаю, что их обрадуют мои новости.
– Тендарн нас подвела? – спросил Эйлерин.
– Да, но я не могу ее винить, она поступила как лучше для ее людей. Зачем посылать их на смерть ради одной женщины и команды преступников и мерзавцев?
– Могущественные люди, хранитель палубы, просто выбрасывают таких, как мы, использовав для своих целей. У нее нет желания закончить войну, благодаря ей она удерживает власть.
– Ты бы так не говорил, Эйлерин, если бы встречал ее. Я думаю, она легко удерживает свою власть. – Он почесал лицо и язвы под шарфом и ощутил иррациональное желание кого-нибудь ударить, но только не Эйлерина. Он этого не заслуживал, и слова Джорона ранили его больше, чем многих других. Он вонзил ногти в ладони. Являлась ли жажда насилия обычным разочарованием или гниль уже добралась до его разума и начала искажать мысли? – Тендарн сказала, что, если я сумею выманить флот Джилбрин из-за каменного кольца, построенного на Ста островах, она бросит против нее все свои силы.
– И вы сидите здесь, чтобы это спланировать? – спросил Эйлерин.
Джорон кивнул.
– Но все это пустое, Эйлерин, – сказал он. – Как я могу выманить Тиртендарн Джилбрин? Что у меня есть из того, что она желает получить?
– Нас, – сказал Эйлерин.
– Несколько кораблей не смогут ее выманить, – ответил Джорон.
– А если это будут все наши силы, все костяные корабли?
– Тогда она может рассмотреть такой вариант, – сказал он, пытаясь заглянуть в будущее, в котором его корабли попытаются выманить флот Ста островов. Но потом покачал головой. – Нет, – продолжал Джорон, – ловушка слишком очевидна. Зачем еще мне выводить весь свой флот – только чтобы проверить, не выйдет ли Джилбрин, чтобы нас поймать? Конечно, она что-то заподозрит, впрочем, все будет зависеть от того, что она узнает… – Он замолчал, как только сообразил, что станет делать. После того как Миас так долго находилась в компании матери, она не могла не сломаться. И наверняка сказала правду. – Если слух о том, что произошло у Берега Спантоннис, уже дошел до Джилбрин, она не станет выходить мне навстречу из страха перед появлением кейшанов, способных разнести ее флот в щепки.
– В таком случае вы должны отобрать у нее единственное, чего она отчаянно желает, и заставить ее вас преследовать, – сказал курсер.
– И что ты имеешь в виду, Эйлерин?
– Миас, конечно.
Джорон посмотрел на курсера и рассмеялся.
– И как, по-твоему, мне это сделать? – Эйлерин пожал плечами. – Я сильно сомневаюсь, что Бернсхъюм позволит пристать «Дитя приливов», чтобы я мог осмотреться.
– Я не тактик, Джорон, но люди говорят о чуме в Бернсхъюме. Такие вещи приводят к хаосу. Направьте свой флот к городу, чтобы у Тиртендарн появилось искушение покинуть гавань и направить все внимание на наши корабли. Никому и в голову не придет, что вы можете пробраться в город.
– Но мы не знаем, где находится Миас, – напомнил ему Джорон, и в это время дверь открылась.
– Хранитель палубы, – сказала Квелл.
– Да.
– Я случайно услышала, о чем вы говорили, могу я кое-что предложить?
– Конечно, Квелл.
– Если ты хочешь узнать, где находится супруга корабля, – сказала она, – спроси у ее матери.
Джорон рассмеялся, так его удивили слова Квелл. И тут только он понял, что она совершенно серьезна.
– Ты действительно так думаешь? – спросил он.
– Она не будет этого ожидать, а если все потеряно, как ты говоришь, ничего не остается, кроме как пойти на отчаянный риск. – Он смотрел на нее, потом перевел взгляд на Эйлерина, ожидая, что курсер опустит голову, но тот не отвел глаз.
– Ты согласен, Эйлерин?
– Если у нас нет других возможностей, – сказал курсер.
Джорон перевел взгляд с Эйлерина на маленькую яростную женщину, стоявшую в дверях, и снова посмотрел на курсера.
– Но я не знаю, как к ней войти, чтобы задать вопрос.
– Мне не раз доводилось проходить туда, где меня не ждали, хранитель палубы, – сказала Квелл. – Во всяком случае, в другой моей жизни.
Он смотрел на нее – неужели она над ним смеялась, но – нет, Квелл просто предложила свою помощь, когда он оказался в отчаянном положении, из самых лучших побуждений.
– Ладно. Мы можем начать обдумывать этот план. Пришлите ко мне Дженн…
– Ее забрал зубохват, хранитель палубы, – напомнила ему Квелл.
– Конечно, – сказал он и на миг подумал, что, возможно, причиной его ошибки являлась гниль, пожиравшая не только тело, но и разум. – Мы должны составить план и надеяться, что существует способ сделать все так, как мы хотим. Найдите моих супругов кораблей, но не всех. Приведите Брекир, Колта, Адранчи и Турримор, для начала их будет достаточно. Мы поговорим и решим, возможно ли такое.
– Может быть, – сказала Квелл, – лучше обсудить это не здесь.
Джорон оглядел тонкие стены своей комнаты.
– Ты права, – согласился он. – Скажи Брекир, чтобы готовила свой корабль, мы встретимся на борту «Оскаленного зуба».
Эйлерин ушел, Квелл вернулась на свой пост у двери в комнату Джорона, а ему оставалось только ждать, тревожиться, слушать шум дождя за окном и пытаться не думать о боли в язвах на лице, культе и суставах рук, куда уже пробиралось Проклятье Старухи.
– Я еще совсем не старый, – тихо сказал он себе, – но море берет свою дань.
Он встал, подошел к окну и поморщился, что-то мешало ему у основания костяной ноги, но не стал ничего делать. Туда всегда что-то попадало. Серые тучи закрывали небо, но море оставалось голубым, лишь белые гребни украшали воду, набегавшую на берег. Земля еще не стала пиршеством цвета, новое время года только начиналось, и ночной воздух был холодным, как напоминание о сезоне спячки. Джион и вариск начали свой мучительный путь из земли, а первые шаги всегда самые трудные, подумал он. Первые ростки самые болезненные и слабые, могут легко погибнуть; сила, которая будет поддерживать в них жизнь, еще не появилась. А прекращается ли когда-нибудь боль роста? Или ты просто привыкаешь к постоянному давлению и страданию, пока они не становятся для тебя обычным делом? Тревога является неизменным фоном, лишь изредка ее сменяют моменты преходящей радости или ужасающего страха?