– Я хочу, чтобы они уцелели, Джорон, – прервала его Миас, и в ее голосе он услышал невероятную усталость. – Ничего больше. Я хочу, чтобы они жили дальше. После того, какие потери понес Бернсхъюм после чумы, Каррад окажется глупцом, если бросит всех гражданских в чаны для производства хийла, а он совсем не дурак. Если мы проиграем, я уверена, что он не станет приносить людей с коричневых кораблей в жертву. Фарис хорошая дитя палубы, она найдет способ спастись и сохранить Муффаз.
– Она сочтет это наказанием, – сказал Джорон.
– Вот почему я не могу отдать ей приказ, – объяснила Миас. – Это должен сделать ты. Кроме того, супруги корабля из коричневых костей не являются флотом, в отличие от Фарис. Я отправлю с ней письмо, где сообщу им, что коричневые корабли отходят под ее начало.
– И все равно, ей не понравится, – заметил Джорон.
– А когда то, что нам нравится, имело значение? – Миас пожала плечами. – Все устроено иначе, хранитель палубы, мы работаем ради общего блага. – Он кивнул и отступил на шаг. – Джорон, – продолжала она, и он обернулся. – Ветрогон должна перейти вместе с Фарис. Боевой корабль не место для детей.
– Но без нее я не смогу…
– Я отправлю тебя к ней, если потребуется.
Он кивнул.
– Супруга корабля, – сказал он с улыбкой, – я могу отдать приказ Фарис, но мы с тобой знаем, что Ветрогон поступит так, как посчитает нужным.
Миас кивнула в ответ.
– Ты просто постарайся. Я выросла без матери и не хочу, чтобы кому-то пришлось повторить мой путь.
Позднее, когда он закончил все дела, Джорон отправился на нижнюю палубу. Сначала он навестил Ветрогона, которая сидела в своем гнезде, царственная, как Дарн.
– Что хотеть? – спросила она, когда Джорон вошел.
– Супруга корабля, – начал он, – обеспокоена опасностью, которая может грозить тебе и Лише. Она приказала вам покинуть корабль…
– Не покинуть! – пронзительно закричала Ветрогон, переместилась в гнезде и подняла вверх клюв. – Слишком важно, – запинаясь, сказала она. – Слишком важно.
– В таком случае следует отправить Лишу на… – Ветрогон издала такой пронзительный вопль, что Джорону пришлось заткнуть уши. – На других кораблях есть люди, которые могут…
– Люди? – крикнула она, поднимаясь на ноги, глаза широко раскрылись, а тело наклонилось вперед – ее переполняла ярость.
– Не люди, – быстро возразил Джорон. – Наши ветрогоны и…
– Другие! – заверещала Ветрогон и принялась швырять в него вещи и клевать все вокруг, и ему ничего не оставалось, как выскочить их каюты, радуясь тому, что не пролилась его кровь.
Даже после этого из-за закрытой двери до него продолжал доноситься шум и пронзительные крики.
Джорон решил, что сейчас лучше оставить Ветрогона в покое и отправиться к Фарис. Прошло несколько дней с тех пор, как она задерживалась на палубе вместе с Муффаз. Фарис с ребенком оставались в каюте смотрящей палубы, самой маленькой из всех. Джорон предлагал ей перебраться в его каюту, но она отказалась. Перед тем как войти, Джорон постучал, обнаружил, что Фарис кормит ребенка, и решил, что ему здесь не место, ведь кормление являлось действием, посвященным Деве, и мужчинам не следовало при нем присутствовать.
– Входи, хранитель палубы, – сказала Фарис. Когда он проскользнул в дверь, она оторвала заснувшую Муффаз от груди и положила на свою постель. – Она столько ест, – проговорила Фарис, – мне кажется, она вырастет такой же большой, как тот, в честь кого я ее назвала.
– Сильное тело еще никому не мешало на Ста островах, – заметил Джорон.
– Верно, – согласилась Фарис. – Когда все это закончится и мы будем жить по новым законам Миас, Муффаз станет супругой корабля.
– Так и будет, – сказал Джорон.
Он сел рядом с ребенком, глядя на то, как она спит.
– Ты можешь ее потрогать, – сказала Фарис. – Я не боюсь, что она заразится от тебя гнилью.
– Но я боюсь, – возразил Джорон. – И я пришел с непростыми новостями.
– Миас отсылает меня прочь, – сказала Фарис.
– Но не в качестве наказания, – поспешно проговорил Джорон, удивленный тем, что Фарис обо всем догадалась.
Впрочем, ему не стоило удивляться, она всегда отличалась умом.
– Я понимаю, – ответила Фарис. – Ребенок многое значит для команды. Если они будут знать, что мы в безопасности, то будут лучше сражаться.
– Миас передаст тебе командование обоими кораблями из коричневых костей, если дело дойдет до сражения. Но в случае поражения она считает, что Каррад сохранит жизнь всем, кто уцелеет, ведь в Бернсхъюме очень сильно уменьшилось население. Миас хочет, чтобы ты и ребенок остались живы.
Фарис посмотрела на него, и ее обожженную кожу исказила гримаса.
– Без Миас мы никогда не будем в безопасности, – тихо ответила Фарис. – И меня преследует ощущение, хран-пал, что супруга корабля готовится к смерти. – Она не сумела посмотреть ему в глаза и повернулась к ребенку. – Она идеальна, моя маленькая Муффаз, на ней нет ни единого изъяна. – Затем она повернулась к Джорону. – Мы не должны потерпеть поражение. Ведь тебе прекрасно известно, как поступают с идеальным первенцем женщины. Его забирают для кораблей. Они сделают вид, что меня, грубое дитя палубы, с радостью примут Дарны, а потом я тихо исчезну. Впрочем, мне будет все равно. Ведь если они заберут мою маленькую Муффаз, я не захочу жить.
– Мы этого не допустим, – сказал Джорон, глядя на тихо дышавшего ребенка. – Я буду сражаться до последнего вздоха, если потребуется, Фарис, чтобы этого не произошло.
Она встала и положила руку ему на плечо.
– Я знаю, – ответила Фарис. – Ты хороший человек. Ты всегда относился ко мне по-доброму. И ты должен позаботиться о том, чтобы супруга корабля никогда не теряла надежду. – Он кивнул, не в силах ничего ответить. – Спасибо тебе. А теперь мне нужно собрать вещи.
Он кивнул и ушел. «Интересно, увижу ли я Фарис снова, – подумал Джорон. – Можно ли скорбеть о тех, кто еще жив?»
52Петля затягивается
Остаток утра они провели, наблюдая за кораблями Колта «Острая сестра», «Последний свет» и «Рассекающая волны», которые возвращались к основным силам черного флота.
– «Ужас аракесиана» на прежнем месте, – сказала Миас, не опуская подзорной трубы.
– Если и были какие-то сомнения в том, что они нас ведут, теперь они исчезли, – ответил Джорон.
– Да, – сказала Миас и повернулась к Барли. – Пошли сигнал Колту, Турримор и Адранчи. Я хочу с ними поговорить.
Сигналы были отправлены, и «Дитя приливов» сбросил скорость, чтобы принять флюк-лодки остальных супруг кораблей. На этот раз Миас не предложила гостям подкрепиться, даже не стала приглашать их в свою каюту, встретив их на палубе, – команда продолжала заниматься своими делами, и «Дитя приливов» резво рассекал волны.
– Ты звала нас, и мы пришли, мать кораблей, – металлический зуб Колта блеснул во рту.
– Да, – сказала Миас, – но наша встреча не доставит вам радости.
– Причина в «Ужасе»? – спросила Турримор.
– Да, – кивнула Миас. – Дело в нем. Он отсекает нам путь к бегству, если мы захотим свернуть в сторону от Суровых островов. Я надеюсь, что до этого не дойдет, но в худшем случае нам придется как-то проскочить мимо «Ужаса аракесиана».
– Потребуются корабли, чтобы его отвлечь, – сказал Колт. – Но у нас нет достаточно больших, чтобы…
– Даже если «Дитя приливов» попытается его отвлечь, это будет чистейшим самоубийством и безумием, – вмешалась Турримор.
– И все же, – сказала Миас, – нам придется. Впрочем, я надеюсь, что этого удастся избежать. В любом случае нельзя допустить, чтобы «Ужас» дал бортовой залп по кораблям из коричневых костей, у наших людей должен остаться шанс добраться до островов и найти там убежище.
– А потом? – негромко спросил Адранчи. – Они не прекратят охоту за нами.
– Они будут атаковать нас, когда мы окажемся между островами, – и сразу быстро отступать, – сказала Миас, – а Джорон поднимет кейшанов; нам остается надеяться, что в наступившем хаосе корабли из коричневых костей сумеют спастись.
– Насколько я понимаю, – заговорила Турримор, – ясно, что кейшаны могут оказаться не менее опасными для нас, как и для флота Каррада.
– Верно, – ответила Миас. – Как и шторм, но каждый дитя палубы знает, что иногда супруга корабля бывает рада шторму.
– А если мы спасемся, то куда направимся? – спросила Турримор.
Миас не стала отвечать на ее вопрос.
– Я поведу атаку на «Ужас аракесиана», – заявил Адранчи, потирая нахмуренный лоб. Под глазами у него появились мешки, он выглядел больным. – «Радость клювозмея» по размерам уступает только «Дитя приливов», Миас, – продолжал он, – у нас нет выбора, ты не можешь это сделать, значит, мы выступим против «Ужаса».
– Я не уверена, – тихо сказала Миас, – что размер будет иметь значение, если речь пойдет о мощи дуголуков «Ужаса», Адранчи.
Он пожал плечами.
– Нет, мы сможем продержаться дольше, чем маленький корабль, – возразил Адранчи.
– Я пойду с ним, – сказала Турримор, и даже Миас не смогла скрыть удивление; Адранчи и Турримор никогда не могли прийти к согласию, но сейчас были готовы вместе выступить против врага – в схватке без малейших шансов на победу.
Должно быть, Турримор почувствовала всеобщее недоумение и пожала плечами.
– Не могу допустить, чтобы вся слава досталась мужчинам, это будет неправильно, – заявила она.
Миас склонила голову, чтобы скрыть улыбку и боль, эти двое ради нее были готовы пожертвовать собой и жизнями своих команд.
– Нет, конечно нет, – сказала Миас и подняла голову. – Это было бы неправильно. Но я не планирую атаку на «Ужас аракесиана».
– В самом деле? – удивилась Турримор.
– «Дитя приливов» лучше всего использовать в качестве боевой базы. – Миас развернула пергамент, на котором Эйлерин начертил примитивную карту. – Джорон, помоги мне, пожалуйста, – попросила она, и он прижал край карты к костяным поручням, чтобы все могли ее видеть. – Вот здесь излучина Барклеса. – Миас показала на просвет между двумя островами. – Единственное место, где способны пройти «Дитя приливов» и «Радость клювозмея». Они будут об этом знать, и если бы я командовала «Ужасом аракесиана», то поставила бы его так, чтобы он находился напротив входа в излучину, и дала залп, когда мы попытаемся туда войти.