Джорон повернулся к противнику «Дитя приливов» – «Когтю тунира». Он был большим для двухреберного корабля, не таким, как «Радость клювозмея» Адранчи, но достаточно, чтобы Джорон понял, что он более старый, а мерцавшие зоресветы на мачтах напомнили ему, что «Дитя приливов» находится не в лучшем состоянии. Джорон ненавидел этот момент, последнее ускорение перед сражением, когда оставалось совсем немного времени до обмена первыми выстрелами, – впрочем, «Коготь тунира» успеет сделать залп, а вот «Дитя приливов» не сможет ответить – корабль развернулся носом к врагу.
Им предстояло пережить бурю. Затем будет столкновение, и Джорон даже не мог представить, какие оно повлечет за собой последствия, он не понимал, почему Миас приняла именно такое решение. Он знал, что она ему ответит: им нельзя терять времени или бояться, что «Коготь тунира» не станет обращать внимания на атаки дуголуков, а нанесет удар по кораблям из коричневых костей. Вполне правомерные тревоги, но они не казались Джорону правильными, к тому же это уже не имело значения. Она выбрала курс, а ее слово являлось законом.
И он начал получать удовольствие от ее идеи, жестокости, прямой агрессии атаки, их корабль против корабля врага, могучий таранный удар «Дитя приливов» по «Когтю тунира». Он посмотрел на Миас, которая не сводила взгляда с приближающегося корабля. Джорон понимал, что решающим фактором будет время.
– Чуть правее, Барли, – приказала она, – затем привяжи руль. – Большая женщина выполнила приказ супруги корабля, налегла на руль, а в следующее мгновение завязала узел. Миас подняла подзорную трубу и посмотрела на вражеский корабль. Время шло, а потом Миас закричала: – Вниз! Всем лечь на палубу!
Джорон бросился на сланец, зная, что Миас умела очень точно рассчитывать время. Через мгновение раздался свист болтов, треск попадания в корпус, звук рвущейся ткани крыльев, крик какого-то дитя палубы. Как только обстрел закончился, Джорон вскочил на ноги, но не так быстро, как Миас, – ему никогда не удавалось ее опередить. Конечно, он мог обвинить отсутствующую ногу, но знал, что дело не в ней.
– Кто-нибудь, отнесите его к Гаррийе, – крикнула Миас, указывая на дитя палубы, который извивался на сланце, – из его ноги торчал осколок кости. – Сердце отчаянно бьется, верно, Джорон? – сказала она, сдвигая на лоб шляпу с двумя хвостами. – Они успеют сделать еще два залпа, прежде чем мы в них врежемся. – Джорон смотрел на стремительно приближающийся «Коготь тунира» и увидел, что тот сбросил скорость. – Они думают, что мы в последний момент свернем и дадим бортовой залп, – сказала Миас. – Поэтому замедлили ход, чтобы сделать залп в наш корпус. – Она сделала шаг вперед. – Но мы посмотрим, чей удар окажется сильнее.
– Мы заставим их пожалеть о каждом выстреле, – сказал Джорон.
– Да, так и будет. Барли, разрежь узел, сделай поворот направо на один румб, потом снова привяжи руль, – приказала Миас, и Джорон почувствовал, как «Дитя приливов» слегка повернулся.
Он смотрел, как стрелки́ на «Когте тунира» толпились вокруг дуголуков, потом отступили в сторону, чтобы их не задела тетива после спуска.
– Вниз! – снова крикнула Миас, и все повторилось: свист пролетающих мимо болтов, хруст тех, что попали в корпус, звук рвущейся ткани крыльев, чей-то крик.
Когда все закончилось, Джорон вскочил на ноги, но по-прежнему не сумел опередить Миас.
– Осталось совсем немного, – сказала она.
Джорон заметил момент, когда супруг корабля «Коготь тунира» сообразил, что совершил ошибку и неправильно понял план врага. Он что-то кричал, требуя, чтобы команда подняла все крылья.
«Ошибка, – подумал Джорон, – теперь столкновение неизбежно, корабль уже не успеет уйти в сторону», супругу корабля следовало сосредоточиться на стрельбе по «Дитя приливов», и его приказ разделил женщин и мужчин – третьего залпа так и не последовало. «Дитя приливов» мчался вперед, рассекая волны.
– Держитесь! – закричала Миас. – Держитесь изо всех сил.
Все обхватили заднюю мачту руками. И команда на палубе нашла дополнительные точки опоры.
Последовал удар.
Мгновение максимального насилия.
Корабль издал звук, точно крупное раненое животное, – ничего подобного Джорон прежде не слышал от «Дитя приливов». Воздух наполнил треск ломавшихся костей. Руки Джорона едва не вырвало из суставов из-за мгновенной остановки. Он услышал грохот падавшего такелажа, крики тех, кто получил ранения на верхней палубе и на нижних, видел всюду серо-белую костяную пыль, закашлялся и заметил, как закашлялась и сплюнула Миас. И стерла с лица пыль, от которой оно стало совершенно белым, точно костяной корабль.
– Морская стража, вперед! – крикнула она и тут же снова закашлялась.
– Морская стража, вперед! – закричал Джорон. – Они наверняка попытаются взять нас на абордаж.
Корабль издал новый титанический стон, содрогнулся, и Джорон пошатнулся, пытаясь встать. Слева проходил их флот, черные корабли сопровождали два неуклюжих судна из коричневых костей. Дальше он увидел «Острую сестру» Колта, который разворачивался в обратном направлении. «Хмурая Мать», корабль Ста островов, превратился в обломки, а еще дальше горел «Последний свет», корабль Чивера. Джорон разглядел, что его покидают флюк-лодки и гребут в сторону «Острой сестры».
Его взгляд переместился вперед – морская стража и команда пробежали мимо него к носу «Дитя приливов». Он поспешил за ними, кашляя от костяной пыли. И тут его взгляд привлекла куча спутанных веревок и крыльев – главная мачта «Дитя приливов» рухнула вперед.
– Кто-то должен остаться и перерубить мачты! – крикнул он.
Женщины и мужчины с «Когтя тунира» уже начали переходить на нос «Дитя приливов», некоторые в крови, другие – нет, но все полные ярости – они понимали, что их корабль получил смертельные ранения, и теперь жаждали мести; они знали, что уцелеют только в том случае, если сумеют захватить черный четырехреберник.
– Морская стража! – кричала бежавшая с мечом в руке Миас. – Арбалеты!
Морская стража опустилась на колени и выпустила залп арбалетными болтами во врага. Однако на смену убитым и раненым тут же появлялись новые. Еще один арбалетный залп, и команды двух кораблей вступили в рукопашную схватку. Женщины и мужчины кричали, ругались и завывали. Джорон бежал по палубе, чтобы к ним присоединиться, что-то у него внутри кипело, его охватила радость – наконец он сможет дать выход накопившейся ярости. Пот, гнев, паника. Клинок справа, блок и уход. Выпад в тело, он попал. Он продолжал двигаться, не сомневаясь, что команда его поддержит. Он верил, что Квелл со своими быстрыми ножами прикроет его спину.
Все вокруг кричали, плакали, умоляли. Кровь на палубе. Кровь на лице. Горячие тела. Усталость в руке. Джорон знал, что не может остановиться, что останавливаться нельзя. Он увидел искаженное лицо Миас, она наносила удары по противнику – только ярость, никакого мастерства. Увидел Барли с огромным абордажным топором, защищавшую супругу корабля. Увидел Квелл, вонзившую нож в горло женщине. Даже Эйлерин сражался с перекошенным от злобы лицом, обрушил багор на голову женщины. Каждый из людей, которых он хорошо знал, застывал на миг, полный ненависти, гнева и отчаяния.
Да, это была отчаянная схватка.
Убить или быть убитым.
И еще она стала облегчением: не думать о будущем. Не тревожиться о том, куда двигаться дальше, какие отдавать приказы.
Убить или быть убитым.
Он существовал лишь в данное мгновение.
А потом все закончилось. Джорон тяжело дышал, наклонившись вперед. Совершенно без сил. Вокруг валялись тела. Корабль странно потрескивал и кренился под неправильным углом.
– Сбросить тела врагов с моей палубы! – Миас переполняла энергия. – Принести багры, освободить «Дитя приливов» от чужого корабля! – Джорон, тяжело дыша, посмотрел на «Коготь тунира». Корабль опасно накренился, обе мачты, на которых крепились крылья, не выдержали, сломались от удара и упали вперед, веревки такелажа так сильно натянулись, что пели под ветром. «Коготь тунира» застонал и наклонился еще сильнее. – Нам необходимо отрубить все концы, иначе наши мачты запутаются! – кричала Миас. Джорон посмотрел за поручни. Клюв «Дитя приливов» пробил корпус «Когтя тунира», и дыра стала причиной крена.
– Он тонет! – закричал Джорон. – Барли, отведи отряд к насосам!
Все бегали по палубе, каждый занимался каким-то полезным делом.
– Обрубите все концы! – приказала Миас. – Иначе он потащит нас на дно!
Пока на палубе «Дитя приливов» шла отчаянная работа, остальной флот черных кораблей спокойно входил в излучину, а их паруса наполнял свежий ветер. Дети палубы, вооружившись тяжелыми баграми, стояли у поручней «Дитя приливов» и отталкивали «Коготь тунира», пытаясь освободить свой корабль.
– Поспешите, – кричала Миас, – приложите все силы, иначе на нас обрушатся оба флота!
Джорон оглянулся через плечо и увидел множество вражеских костяных кораблей, чьи паруса наполнял ветер. Складывалось впечатление, что они полностью использовали своих ветрогонов. Он схватил тяжелый багор и присоединился к остальным детям палубы. «Коготь тунира» с громким стоном погрузился еще сильнее в воду, увлекая за собой клюв «Дитя приливов», и его палуба опасно накренилась.
– Да проклянет вас всех Старуха! – кричала Миас. – Толкайте! Забудьте о лени, иначе мы все очень скоро попадем к Старухе!
Видимо, не хватало именно таких слов, или движения внутри «Когтя тунира» что-то высвободили, или Старуха им улыбнулась, но «Дитя приливов» внезапно высвободился, окованный металлом клюв пробил кости и палубу тонувшего корабля.
– Барли! – позвала Миас. – Возвращайся на борт!
«Дитя приливов» со скрипом и стонами корпуса начал движение мимо кормы «Когтя тунира», осколки костей сыпались на палубу, один из них попал в щеку Миас, но она не обратила внимания на кровь, сейчас ее внимание было полностью сосредоточено на Барли и ее маленькой команде, пробежавшей по палубе «Когтя тунира» и перепрыгнувшей на «Дитя приливов», а потом корабль врага остался позади. Они летели к излучине Барклеса. На палубу призвали Ветрогона, чтобы она добавила ветра крыльям и помогла догнать собственный флот. Оба вражеских флота продолжали их преследовать.