еньше, таких же ослепительных расцветок и столь же странного вида, зубастых, клыкастых и ярких, а самый маленький мог разбить «Дитя приливов» одним ударом плавника. Тут и там мелькали длинные, тонкие кейшаны: подобно змеям, обвивавшим своих собратьев, они неслись сквозь воду, и никто из команды «Дитя приливов» не мог оторвать глаз от морских драконов, властителей моря, вырвавшихся на свободу после долгого сна или ждавших призыва столетия и теперь наполнивших море своими огромными телами. Из воды торчали тонкие клювы.
А потом они запели в единой гармонии, и все женщины и мужчины на палубе закрыли руками уши. Звук, подобный стене, ошеломляющий и яростный, заставил команду корабля содрогнуться. Затем он повторился, отражаясь эхом от поверхности моря, и по мере того, как число кейшанов росло, их зов стал мягче и приятнее на слух, пока они не начали петь друг для друга, создавая невероятную, чудовищную какофонию, наполнившую воздух там, где прежде была песня Джорона, – так же, как их тела заполнили воду вокруг флота Миас.
Ветрогон стояла и качала головой, а потом устремилась на нос корабля.
– Идти, идти, – сказала она, и они последовали за ней.
Добравшись до клюва, Ветрогон запрыгнула на побитый таран «Дитя приливов» и начала свой зов. Все ветрогоны с остальных кораблей флота, которые раскачивались на волнах, поднятых появлением кейшанов, последовали ее примеру – запели громкую радостную песню. Кейшаны ответили. Могучие звери вокруг них открыли огромные пасти, и снова зазвучала их песня. И поднялся ветер. Морские драконы расправили крылья, чтобы его поймать, он подхватил корабли флота Миас и с невиданной скоростью вместе с преследовавшими их кораблями потащил за собой к низким тучам Северного Шторма. Джорон видел, как один из вражеских кораблей перевернулся, когда его команда не успела вовремя среагировать на изменение ветра, и в него тут же ударила огромная красно-оранжевая голова, расколовшая корабль на две части.
Справа и слева поднявшийся ветер потащил корабли вперед, хотели они того или нет. Угрожающе нависающий над ними Северный Шторм, казалось, именно в этот момент их заметил и бросился навстречу – черная башня, внутри которой полыхали молнии. Ветрогон закончила песню, повернулась, стала подниматься по борту «Дитя приливов», и в этот момент из воды поднялась голова кейшана, ярко-желтая и зеленая, с огромным бледным шипом посередине.
– Ветрошпили, – закричала Миас, перекрывая рев ветра, рвущего ее волосы. – Они их часть.
Шпиль на голове кейшана засиял, и такой же свет появился на головах всех кейшанов, заполнивших море вокруг, флотилия могучих тел, над которой разгоралось ослепительное сияние.
– Перед концом уйти корабль, – сказала Ветрогон, – все уйти. Все, кроме одного. Кто останется – умрет.
– Я не понимаю, – крикнул Джорон.
– Уйти, – заверещала Ветрогон и разочарованно протанцевала круг. – Один останется, закрыть дверь.
– Значит, тебя нужно убить? – догадалась Миас, пытаясь расслышать ответ говорящей-с-ветром.
Ветрогон протанцевала вперед, остановилась перед ней, низко наклонилась, а потом выпрямилась во весь рост.
– Уже мертвая, – сказала она, – Ветровидящая начала – уже мертвая. Сила растет. Этот корабль центр. Огонь и вода. – Она моргнула сияющими глазами. – Женщина корабля. Дети палубы. Джорон Твайнер. Должны уйти все, один остаться.
– Ветрогон, мы… – начал Джорон, но она его прервала.
– Нет есть время! – заверещала она. – Глядеть! Глядеть!
Он обернулся, корабли приближались к ним с трех сторон, их гнал могучий ветер кейшанов. За спиной у них проступал флот, который следовал за ними мимо островов, слева находился флот Суровых островов, справа, ближе всех остальных, летели корабли Ста островов с «Ужасом аракесиана» во главе. А спереди, навстречу черному флоту, на такой же высокой скорости мчался Северный Шторм. Все выглядело невероятно странно, свет Глаза Скирит перестал быть ярким и окутал их фиолетовыми лучами – Джорону никогда не доводилось видеть такого цвета. А со стороны Шторма к ним тянулся палец черной тучи.
– Быстро, быстро! – закричала Ветрогон, на мгновение Миас замерла перед мчащейся вниз тучей, и в диковинном свете возникло ощущение силы, которая потрескивала в воздухе. А затем Миас начала движение.
– Сигналы! Наблюдатель, подать сигнал, пусть ближайший корабль подойдет к нам! – крикнула она.
Погода стала совсем кошмарной, Северный Шторм приблизился еще больше. Начался ледяной дождь, прогремели раскаты грома, засверкали молнии.
– К нам подходит корабль из коричневых костей!
– Фарис! – крикнул Джорон и не ошибся, именно она приняла на себя командование кораблем и теперь подводила его к «Дитя приливов», и они уже начали спускать флюк-лодки.
– Спустить нашу лодку на воду, «Дитя приливов» потребуется минимальная команда, остаются только добровольцы!
Джорон почувствовал, как кто-то потянул его за руку, и увидел рядом Ветрогона.
– Ты должен сделать наверняка, Джорон Твайнер. Закрыть дверь.
– Ты мой друг, я не могу тебя убить, – с болью произнес Джорон.
– Уже мертвая.
– Что?
– Огонь и смерть.
– Я не понимаю, Ветрогон.
– Только остановить боль, Джорон Твайнер. – Она заморгала и коснулась груди. – Сила растет. Огонь внутри.
– То, что ты собираешься сделать, тебе будет больно? – спросил Джорон.
Ветрогон посмотрела на него и кивнула, потом вытащила из-под одеяний Лишу и передала ему.
– Береги, – попросила она.
– Но, Ветрогон, – начал он, пряча возмущавшуюся говорящую-с-ветром внутри куртки.
Однако Ветрогон его уже не слушала. Она поднялась на кончики когтей, одним движением сбросила яркие одежды и осталась стоять перед ним голая – во всяком случае, так это воспринял Джорон. Он потерял дар речи, впрочем, никто не мог произнести ни слова. Над головой Ветрогона появился черно-красный плюмаж, перья на теле стали темно-синими, она излучала диковинное сияние, украшенное гирляндами капель влаги. И такой же свет, полуночный синий ореол, окутал огромные крылья, которые она расправила и сделала несколько пробных движений. Джорон не мог оторвать взгляда от ее перьев, золотых и бронзовых. Затем сильные ноги выпрямились, и Джорон увидел великолепный хвост, казалось, моргнувший миллионом сине-зеленых оперенных глаз. Говорящая-с-ветром повернулась и посмотрела на него блестящими глазами.
– Прощай, Джорон Твайнер. Хороший друг, – сказала Ветрогон.
Она захлопала крыльями – быстрыми, мощными движениями, однако сначала ничего не произошло. Ветрогон закричала, Джорон ощутил знакомый жар и давление в ушах, в ответ на ее призыв взвыл ветер, и она стала стремительно подниматься в воздух, быстро набирая высоту и увеличивая скорость. На палубе у него за спиной ее сородичи сбрасывали белые одеяния – и Джорон увидел под ними белоснежные перья. Они также взмахивали крыльями и поднимались в воздух.
С кораблей вокруг них взмыли ввысь другие ветрогоны, словно услышали призыв, которому не могли не подчиниться. Все они поднимались в небо навстречу пальцу из черной тучи Северного Шторма. Удивительная, разноцветная Ветрогон вела стаю за собой, и в тот момент, когда они добрались до черного пальца, зазвучал голос их говорящей-с-ветром. Ей тут же ответили остальные Ветрогоны – и кейшаны. Такого шума Джорон никогда не слышал. Сияющие точки ветрошпилей на головах морских драконов загорелись ярче. Последовал новый шквал невероятных звуков, и все кейшаны присоединились к яростному крику в ярком полыхании света.
Паутина вокруг кораблей сосредоточилась на одном кейшане, главном в косяке, величайшем из всех. Огромная живая гора взмыла высоко над поверхностью, и вода каскадом начала падать вниз с его боков. Все когда-либо виденные Джороном цвета мерцали вдоль его тела в непрерывном гипнотическом ритме. Сияние у него над головой стало таким ярким, что на него было больно смотреть. Затем свет взметнулся в небо, прямая линия от кейшанов к царственному существу, к тому месту, где в небе, точно самоцвет, повисла Ветрогон, и казалось, еще немного – и ее поглотят черные тучи Северного Шторма.
И тут тучи разошлись.
Раздался чудовищный раскат грома, словно одновременно вспыхнули миллионы молний.
Огонь в небе.
Сначала лишь одна точка, из которой исходил свет – точка, где находилась их Ветрогон, – потом она стала расти, связывая между собой всех ветрогонов, поднявшихся в воздух и выстроившихся в небе в форме огромной огненной птицы. Вокруг Ветрогона продолжал бушевать шторм, но внутри море оставалось спокойным и влекло туда флот Миас, «Дитя приливов» вошел внутрь, а вместе с ним корабль из коричневых костей Фарис, словно их удерживала гигантская рука.
– Уходите! – крикнула Миас. – Всем покинуть корабль!
Все пришло в движение, команда садилась в лодки, которые полетели к кораблю Фарис, а вражеские корабли приближались к ним, пока не осталась только одна лодка, дожидавшаяся офицеров. Послышался скрежет, и веревки, удерживавшие лодку, лопнули. Через мгновение они увидели, как маленькая команда, посланная Фарис, скрылась под водой вместе с лодкой. Одновременно корабль из коричневых костей взял на борт последнюю флюк-лодку. Джорон смотрел, как Эйлерин с трудом забрался на палубу, и на Фарис, указывающую на «Дитя приливов». Затем коричневый корабль развернулся, и ветрогон на палубе направил его в сторону «Дитя приливов».
– Нет, – закричала Миас, – слишком рискованно!
Однако ее слова унес ветер, и коричневый корабль продолжил движение. Багры зацепились за борт «Дитя приливов», и команда коричневого корабля начала подтягивать его к своему борту – а над ними сиял силуэт горящей птицы.
– Джорон! – позвала Миас сквозь ревевший ветер. – Ты должен уйти на коричневый корабль, ведь того, кто останется, поглотит буря, или его захватит «Ужас аракесиана»! – Она указала за корму «Дитя приливов» – к ним приближался массивный пятиреберный корабль, не обращающий внимания на бурю и морских зверей.